Подарок судьбы

Pov Эльвира Зайдя в спальню и мурлыча под нос, я протанцевала к постели. Не раздеваясь, упала на мягкую перину, легкая ткань балдахина дрогнула от колебаний воздуха. Вспоминая танец с Торином, я боролась с глупой улыбкой, эмоции переполняли. Он будоражил кровь, а сердце билось как после марафона. Это было невероятно странно, волнующе, желанно! Мы были так близко, его глаза напоминали океан. Глубоко вздохнув, я улыбнулась и протянула руку к балдахину. Вот уж не ожидала, что гномы могут быть такими. Если вспомнить того же Гимли, так ассоциации совершенно не романтические. Осознание словно ударило током, я резко села и уставилась перед собой. Это же не… — Ой, дура, — зажмурившись, я схватилась за голову. Пришло осознание своей глупости. Мне было приятно общество Дубощита, конечно, после истории с лесом я его сторонилась… А теперь? Веду себя как полная дура! Встав с кровати, я приоткрыла окно. Ночной воздух приятно холодил кожу. Прислонившись лбом к стеклу, я пыталась мыслить рационально. Возможно, все это показалось? И Торин Дубощит просто желал извиниться и заверить, что не нужно его опасаться? А я? Идиотка, да и только, уже придумала черт знает что! Тихо рассмеявшись, я подошла к сумке. — Нет, больше ни капельки спиртного! Достав записную книжку и ручку, внимательно осмотрела обложку. С сожалением проведя рукой по влажным страницам, пошла разжигать заодно и камин. В этот раз проблем с добыванием пламени не возникло, и я устроилась на полу с блокнотом. Проверив ручку, я облегченно вздохнула, она исправно выполняла свою функцию. Оставив сушиться блокнот возле камина, я скинула обувь и, поморщившись, справилась с завязками на спине. Убрав платье на стул, я заглянула в шкаф, что находился в дальнем углу комнаты. Ночнушка была довольно простой: длинные рукава, шнурок под горлом, гордо именуемый бантом. И все же это напоминало наряд Паночки из советского «Вия». Переодевшись, я залезла под одеяло. — Жаль, что ничего не получится, — с сожалением пробормотала я, вспоминая Торина. Пробуждение выдалось тяжелым, с трудом открыв глаза, я очень медленно села на постели. Словно на автопилоте дошла до столика, на котором находился тазик с чистой водой и полотенцем. После этого пира мне было откровенно хреново, а спиртное вызывало стойкое отвращение. Кто бы мог подумать, что вино будет настолько крепким? Тошнота с каждой секундой усиливалась, и я быстрее побежала в туалет. Самочувствие было ужасным! — Больше никогда! — уже сидя на полу, я прикрыла глаза. Преодолев слабость и встав, я побрела чистить зубы.

***

Pov Кеша На следующий день после шумного и веселого пира, я спустился на первый этаж гостевого дома. Торин с Балином и Двалином уже сидели возле большого камина и что-то тихо обсуждали. Кили, Фили, Дори и Бомбур обосновались на кухне. Заглянув в обитель еды, я недовольно поморщился, Бомбур приготовил кашу. — Здрасти, — зевая пробормотал я, садясь за стол. — А, Кеша! — Бомбур поставил передо мной тарелку, до краев наполненную едой. — Как спалось? — Нормально, — вяло ответил я, вздохнув и начав неспешно опустошать тарелку. — Где тетя Эль? — Она еще не спускалась, также как и Бильбо, — ответил гном и, взяв большие пустые мешки, скрылся в кладовке. — Мм, а выходим мы когда? — спросил я с легким подозрением смотря на кружку с ромашковым чаем.  — Ближе к вечеру, — хмыкнул Дори и вышел из кухни. — Скоро мы увидим Эребор, — мечтательно улыбнулся Кили. — Да, нам еще о нем в детстве рассказывали. О нем и о прекрасных временах царства, — поддержал брата Фили. — И что же? — с интересом посмотрев на них, я отодвинул тарелку. — Эребор было величайшим королевством Средиземья, цитадель Трора, короля под горой, могущественнейшего из правителей гномов, — с гордостью начал рассказ Фили. — Трор правил дерзко и без опаски, уверенный в стойкости своего рода, ибо знал, что его дело продолжат сын и внук. Красота этого города-цитадели, построенного глубоко в горе, была поистине легендарной. Недра горы были полны богатства. Под слоем породы таились драгоценные камни, а золотые жилы, словно широкие реки, пронизывали скалу. В мастерстве гномы Эребора не знали себе равных. Они создавали изделия необычайной красоты: из алмазов, изумрудов, рубинов и сапфиров. И с каждым разом погружались всё глубже, всё дальше в темноту, и там они обнаружили его… сердце горы… Аркенстон. Трор назвал его «королевский бриллиант». Он посчитал, что это знамение, знак того, что его власть божественна. — Ого, а дракон когда прилетел? — подперев подбородок, спросил я. — Через два года после того как нашли сердце горы, — хмуро ответил Фили и резко встал изо стола. — Если бы люди из Дейла смогли убить дракона, все было бы иначе. Гномы Эребора не скитались бы по деревням. — Ну ведь вы потом поселились в Синих горах, — неловко произнес я. — Там же такие э… жилища устроили. Кили разрядил атмосферу смешком. И, хлопнув меня по плечу, спросил: — Кеша, что ты вообще знаешь о Синих горах? — Ну, они Синие? — сделал я попытку. На этот раз оба гнома рассмеялись. Утирая слезы, Кили стукнул рукой по столу. — Синие горы очень обширны, Кеша, — улыбнулся Фили. — Наши заселили южную часть гор и то не всю! Мы живем недалеко от Белегоста, в Залах Торина. Так называется город гномов, который основал наш дядя. С удивлением глядя на гномов, я переваривал информацию. Это же надо, назвать город в свою честь! А у Торина все в порядке с тщеславием и гордыней. Так некстати я вспомнил, с кем он устроил вчера танцы. Нахмурившись, я уставился на его племянников, после спешно произнес: — Ладно, парни, я пойду, нужно еще вещи собрать. Быстро выйдя из кухни, я искоса посмотрел на Дубощита. В гостиной уже находилась большая часть отряда, Балин склонился над картой и что-то тихо говорил Торину указывая на гору. Преодолев крутую лестницу, я оглянулся на серьезных гномов. Еще в костюмы их нарядить и будут «Мстители» Средиземского разлива. Усмехнувшись, я без стука зашел в спальню Эльвиры. — Доброе утро, Вьетнам! — Воскликнул я, закрывая за собой дверь. Эльвира, держась за голову, вышла из ванны и недовольно произнесла: — Тише! Не удержавшись, я рассмеялся. Белая жуткая рубашка, очень бледное лицо и спутанные длинные волосы делали ее похожей на героиню фильма ужасов. — Так вот ты какая, Самара! — с трудом сказал я, пытаясь перестать хихикать. — Иди в пень! — Только если ты перестанешь глазеть на дуб, — не остался в долгу я. Недовольно посмотрев, Эльвира с ухмылкой кинула в меня подушкой. Не ожидая от нее такой наглой подлости, я пошатнулся. — Халк крушить! — Воскликнул я и схватил несчастную подушку, ринувшись в бой.

***

Pov Эльвира Потасовка с подушками здорово бодрила! Ни я, ни Кеша не хотели уступать друг другу. Даже когда нечаянно опрокинули тазик с водой и намокли основательно, мы не остановились. Подушки еще держались. Крики и смех сопровождали наш священный бой! В какой-то миг дверь открылась, и Кеша попал подушкой по хоббиту, ткань не выдержала и перья разлетелись по всей комнате. Бильбо оступился и, чуть не упав, успел ухватиться за дверной косяк. По лестнице уже кто-то спешил, тяжелые шаги разносились по коридору. Страшно представить, на кого мы были похожи, мокрые и все в перьях! — Что здесь происходит? — Грозно спросил Торин. — Это все Бильбо! — Заявил Кеша. — Кеша! — одновременно с хоббитом воскликнула я. Дубощит хмуро обвел комнату взглядом и произнес: — Мистер Бэггинс и… мальчишка, думаю вам стоит помочь внизу. Мы скоро выходим. Бильбо благоразумно взял Кешу за рукав и потянул за собой. Рассерженный взгляд племянника, казалось, обещал все муки ада Дубощиту, но хотя бы он воздержался от острых комментариев. Оставшись наедине с гномом, я смущенно уставилась себе под ноги. Торин закрыл дверь и, пройдясь по спальне, сел в небольшое кресло возле окна. Все еще держа подушку, крепче прижала ее к груди. Наличие пусть даже такой закрытой ночной рубашки приводило в неловкость. Это же Средиземье, а благодаря главному моралисту и просто хорошему магу, я усвоила, что такое нормы приличия тут. — И мне наверное нужно собрать вещи, — неуверенно смотря на гнома, произнесла я. — И что вы вдвоем здесь устроили? — спросил Торин, стряхнув перышко с подлокотника. — Да бой подушками, простая эм…. шалость. — Такие шалости непозволительны по отношению к деве! — с холодным блеском глаз пояснил гном. — А какие позволительны? — кинув подушку на постель, спросила я и только после поняла, что ляпнула не то. — Никакие, — строго и сухо ответил он. Но смотрел гном отнюдь не мне в лицо, а на легкую ночную рубашку, точнее на небольшое декольте. Точно, во время боя у меня развязался бант возле шеи. Смущенно поправив ночную рубашку, я немного покраснела. После взяла гребень с тумбочки и произнесла: — Извините, больше постараюсь не устраивать бои подушками. А теперь, мне нужно привести себя в порядок и избавиться от перьев. Мы же скоро выходим. — Да, — Торин поднялся с кресла и отошел к двери. Отвернувшись, я присела на постель, уже думая, как быстрее собраться и начиная расчесывать спутанные волосы. — Если желаете, я мог бы вам помочь, — тихо сказал Торин. Вздрогнув и оглянувшись, я заметила, что он так и стоял возле двери. — Что? — Перья в ваших волосах, — пояснил Торин и подошел ко мне. — Мы выходим ближе к вечеру, и вы не успеете избавиться от них. В который раз этот гном приводил меня в замешательство. Если вспомнить книгу, что дал мне Гэндальф, так предложение Торина довольно своеобразное. — Вы же понимаете, что это неприлично, — смотря в его глаза, прошептала я. — У гно… кхм, дотрагиваться до волос может лишь семья. — Простите, я не хотел оскорбить вас, — мягко произнес он. — Лишь помочь. — Да, конечно, — кивнув ответила я и, решившись идти ва-банк, добавила. — Но мне бы не помешала помощь, волосы ужасно спутанные и вообще. Торин тепло улыбнулся и взял из моих рук гребень. Стараясь не вертеться, я терпеливо ждала, когда он уберет перья и расчешет волосы. Его осторожные движения невероятно расслабляли. Прикрыв глаза, я старалась вспомнить, когда именно перестала воспринимать его как книжного персонажа с непростой судьбой. С волосами он справился минут за двадцать, но пока не торопился убирать гребень. — Спасибо, — тихо сказала я, оборачиваясь к нему. — У вас нет ни одной косички, — притрагиваясь к моим волосам, произнес гном. — Это плохо? — Нет, скорее необычно, — улыбнулся Торин. Засмотревшись на него, я поднялась и быстро произнесла: — Вам наверное уже нужно идти, сборы и все такое.

***

Почти перед самым выходом Венди принесла мои вещи и подарки горожан. Надев шерстяное черное платье, сапоги и меховую накидку в тон, я искренне поблагодарила девочку, а после извинилась за перья в комнате. — Ничего, леди! Я слышала от гномов, что вы сражались с тем пареньком, ой и задира он! — сказала Венди. — Задира? — Ну да, он на пиру чуть кувшин с вином не выпил, да только его старшие остановили, — смеясь, рассказала девочка. — Ну надо же, — удивленно протянула я, перекидывая лямку сумки через плечо. Мне нужно было потом обязательно поговорить с Кешкой. Обняв на прощание Венди, я спустилась вниз по лестнице. Я старалась не смотреть в сторону Торина, потому что сразу же становилось неловко. Когда отряд вышел на улицу, меня на секунду оглушила радостная толпа! Похоже, что нас решили проводить все жители Эсгарота. Несмотря на позднюю осень с пронизывающими ветрами, в Эсгароте снарядили три корабля, чтобы двинуться на веслах вверх по Бегущей реке. Гномов одарили оружием, одеждой и припасами еды. Все в отряде были довольны таким раскладом, но мне было неловко. Идя в середине отряда, я увидела, что на борту уже были солидные запасы провизии. — Вы заметили, что одного не хватает? Где Бофур? — Оглядываясь, спросил Бильбо. — Не объявится — уходим без него, — ответил Торин. Вступив на борт, гномы махали радостному люду. Бургомистр призвал всех к тишине и воскликнул: — Счастливо, друзья! В добрый путь… возвращайтесь поскорее с богатствами для всех! — Спасибо вам, до свиданья, — пробурчал Нори. Судно уже хотели отвязать, как Кеша крикнул: — Стойте! Ушанка! Тьфу, Бофур! И верно, к нам бежал Бофур, ловко маневрируя среди людей. Отплытие задержали на пару минут, зато Бофур успел на борт. — Бороду мне в клочья, спасибо, Кеша! — Бофур хлопнул мальчика по плечу. — Где вы были? — спросил Кеша. — Под столом заснул, — весело ответил владелец ушанки. — Вина у них уж больно крепкие! Весла с плеском погрузились в воду и корабли медленно отошли от причала. Так начался последний отрезок пути до Одинокой горы.

***

По Долгому озеру мы плыли до позднего вечера. Ветер пробирал бы до костей, если бы не меховые плащи. Но мне пришлось прикрывать нос и щеки меховой муфтой, морозец неприятно щипал незащищенные участки кожи. Интересно как же там Гэндальф? Еще у Беорна я предупредила мага о возможной опасности. На душе было тревожно, я ему рассказала, что знала о некроманте и одном немаловажном пленнике. И если у истари получится спасти его, кто знает, как повернется история. Я старалась вообще об этом не думать и уж конечно никому об этом не говорить. Мотнув головой, я попыталась прогнать образ Траина. Наконец, корабли вошли в Бегущую и мы увидели Одинокую гору, сурово вздымавшуюся вдалеке. Это был невероятно волнительный момент. К ночи мы, поднявшись, насколько смогли против течения, высадились на левом, западном берегу реки. Лошади и пони уже дожидались в условленном месте. Сразу выяснилось, что снаряжения с провизией слишком много и всего не увезти; часть оставили на берегу, под навесом. Но вот охранять это добро было некому — горожане, сопровождавшие нас, наотрез отказались задержаться хотя бы до утра. — Когда сбудутся песни, тогда и потолкуем, — говорили они, боязливо поглядывая на Гору. Как же мне хотелось сказать про бегущих крыс… Похоже, гномы иного и не ожидали, но Бильбо сильно огорчился. Было видно, как поникли его плечи. — Эй! А ты знаешь, что хоббиты никогда не отчаиваются? — с улыбкой спросила я. — Что? — Ну-у-у… Я знаю замечательную историю… о четырех отважных хоббитах! Они сражались с унынием и двое из них даже в темные времена могли развеять скуку и что-нибудь начудить. — Что-то эти хоббиты мне Туков напоминают, — проворчал Бэггинс. — Расскажи мне. — Когда наступит подходящее время. — Хитро улыбнувшись, я пошла к Кешке. Мальчик, пыхтя, пытался укрепить свою поклажу на пони, не отказывая себе в крепких словечках. Заметив мое приближение, он замолчал и, откинув волосы с лица, состроил обиженную мордочку. — Ты не пристегнул пару ремешков. — Где? — Возле седла.  Кеша тяжело вздохнул и пристегнул ремешки. Придирчиво посмотрел и потрепал пони по гриве, обернулся ко мне. — Что там у тебя с Торином? — прошептал племянник. — Не понимаю, о чем ты, — осторожно ответила я, непроизвольно оглядываясь на Дубощита. — Мне-то не рассказывай сказки. Я слышал, что некоторые решили сделать ставки. Да и танцевала ты только с этим дубом. — Кеша, — взяв мальчика за руку, я тихо произнесла. — Ничего серьезного. Мы же туристы. — Повторяй это себе чаще, — он насупился. Торин решил не терять времени, и все отправились ближе к горе. Ехали молча. Если вначале и попадались чахлые деревья, то сейчас мы вступили на совершенно мертвую, замерзшую землю. Пустошь Смауга была велика и в тоже время ужасна. Впереди нас ждал Дейл. Или как я его прозвала «Город Призрак». Почти разрушенные дома, тяжелый воздух и вокруг ни души. Кроме, конечно, нашего славного отряда и дракона. Мы проехали часа два, а может быть и все три, когда предводитель отряда дал добро на привал. Быстро разбив лагерь, гномы начали вести свои разговоры: Балин рассказывал Фили, Кили и Кеше, что помнил об Эреборе, Бомбур резал овощи для супа и, конечно, дегустировал их, за что получил несколько нелестных замечаний от Бофура, Двалин точил мечи и наставлял Ори, остальные стелили спальники.