Последний кадр

--- Полчаса после землетрясения --- На своем тёмно-вишнёвом кадиллаке Богг прикатил в самую «горячую точку» съёмочного городка быстрей, чем пожарники и кареты скорой помощи. Но у одного из корпусов пришлось остановиться: дальше была низина, и всё оказалось затоплено. По воде величаво плыли реквизит и обломки декораций. С того берега образовавшейся реки с треском падали искусственные пальмы и некие фанерные строения. Люди подсвечивали здания и ночное небо прожекторами. Было видно, как из огромной водонапорной башни, похожей сейчас на треснутое яйцо, хлещет вода. Всюду гудели тревожные сирены, перекрикивались люди, пытавшиеся в темноте справиться с беспорядком. Богг уже принял бензедрин, но таблетка пока не действовала, и голова всё ещё была несвежей, из-за усталости и недосыпа. Он выскочил из машины, быстро прошёл вперёд, рассматривая разрушения и здороваясь со встречными. Люди улыбались ему, кивали, махали руками: «Привет, Богг… Как вам ночка, мистер Кинг?... Добрый вечер, Богг… Кинг… Кинг… Справимся, Богг… Богги…» Многие из них работали на студиях с дня их основания, пережили болезненный переход от немого кино к звуковому, потом ещё – пугающие годы Депрессии, когда рушилось то, что казалось незыблемым. Эти люди знали, помнили, что Богг оберегал их от бед. И сейчас он был с ними, их герой и талисман, и они уверенно говорили сами себе и друзьям, коллегам: всё переживём, всё будет хорошо, студии ещё заработают в новую силу... К Боггу подбежал один из техников, Бобби, стал докладывать: - Уже подкатываем помпы. Будем перекачивать воду. Не так нам землетрясение навредило, как городской водопровод. Ну, ребята готовы работать до утра, чтоб навести порядок… Ого! Вот это зрелище! Богг посмотрел, куда махнул рукой техник: по импровизированной реке, мимо накренившейся фанерной Эйфелевой башни плыла, покачиваясь и тычась в отмели, голова бога Шивы, огромная, как экскурсионный автобус, отливающая медью. Видимо, голову снесло волнами с площадки «Бирма». Прищурившись, Богг заметил на макушке Шивы двух девушек в светлых блузах и темных юбках. Они цеплялись за полумесяц и друг за дружку, выглядели напуганными и, кажется, уже плакали. - Голову надо спасать, - деловито заметил Бобби. – Она еще понадобиться для съёмок, Робинсону. А дамочки, похоже, нелегалы. Экскурсии ж давно все закончились. Богг понял, о чём он. Любопытные девушки тайно проникли на студию, чтоб осмотреть тут всё, бесплатно. - Ладно, надо ж и их спасать, - буркнул техник и полез в воду, стал цеплять Шиву багром, чтоб притянуть к суше. У него одного плохо получалось. Подоспели ещё парни, тоже с баграми. Девушки на голове повеселели, видя, что ими занимаются. Скоро голову оттащили на мель, и она из дам съехала по щеке божества вниз, хихикая, в руки одного из спасателей. - Как их накажем, босс? – крикнули развеселившиеся парни Боггу. – Сдадим в полицию? Но он не ответил, остолбенел, глядя на вторую барышню, которая всё боялась скользнуть вниз, хотя её всячески подбадривали. Ему было и страшно, и удивительно. Он едва не вскрикнул, глядя без отрыва в свежее, раскрасневшееся лицо Дженни, покойной жены. Он так явно вспомнил прошлое: как качал её, измученную болезнью и затухающую, в своих руках, полнясь горем и болью. Вспомнил тихий зал для панихиды, черный лимузин-катафалк, горы белых цветов на капоте машины и на крышке гроба, запах свежей земли на кладбище и могилу, чёрную и ненасытную, как пасть некого чудовища. Это что? Теперь всё исчезло? Ведь вот она – живая и тёплая, сидит на Шиве и боится сойти, дрожащей рукой убирает локон с высокого лба, умоляюще смотрит то на него, то на парней внизу. Богг, забыв всё, двинулся в воду, не жалея брюк и дорогих туфель, в два шага оказался у головы и протянул вверх руки. Он был выше всех вокруг и надеялся, что прыгать к нему бедняжке будет не так страшно. А ему сейчас только одно желалось: прижать чудесно воскресшую Дженни к себе и не отпускать. Он был уверен на все сто процентов, что она здесь – для него. Девушка улыбнулась ему, такой знакомой улыбкой. Дрожащий от сумасшедшего волнения Богг увидел мелкие белые зубы, то, как сморщился изящный нос, как появились ямочки на щеках, как блеснули большие, глубокие глаза. Всё-всё было знакомо. Конечно, это Дженни. Именно такая, свежая и прекрасная, какой была пять лет назад. Ну, может быть, волосы у неё сейчас светлее и длиннее, да одежда проще: не блестящее вечернее платье, не элегантный костюм от именитого модельера. Доверчиво, с легким «ах» она бросилась в его руки. И через секунду Богг понёс её на берег, прижимая к груди, как драгоценный дар небес, едва дыша от счастья. Оно накатило и затопило его всего, как вода – съёмочный городок. Сердце Богга лопотало, он сам был словно пьяный. Парни и подруга воскресшей Дженни молчали, не без изумления глядя на Кинга. Богг ещё подумал: сколько ж разговоров начнёт бурлить по студии и городу, но ему было плевать. Выбравшись на сушу, он не отпустил спасённую, а прижал к себе сильнее, и всё смотрел без отрыва в её лицо и слабо улыбался. Наверно, даже глупо выглядел. Ему хотелось сделать так, как раньше: усадить Дженни в машину и увезти домой, а там вновь взять на руки и отнести в дом, на второй этаж, в необъятную кровать. Но для начала – поцеловать. Он долго голодал без её губ… - Спасибо, сэр, дальше я могу сама, - голос девушки был иной, не голос Дженни, но звучал приятно. Богг едва заметно покачал головой, словно говорил, что он с ней не согласен. - Спасибо, - с легкой тревогой она повторила, уже глядя испуганно, и упёрла ладошку ему в грудь, дав знак: отпустите. Он развел руки, хотя за рёбрами тягуче заныло от этого. А Дженни скользнула по его груди вниз, оказалась ростом примерно ему до ключицы и отступила – меж ними теперь получилось около полуметра пространства. Богг невольно качнулся за девушкой, не желая терять ощущения её тела, по которому он так тосковал, но она опять отступила, испугавшись сильнее. Он взял себя в руки, вспомнил, какой нынче день и год. И то, кто он, и что она – совсем не Дженни Нуар. Богг знал, что чудес не бывает. Чудеса – только в кино, по велению сценариста и режиссёра. К ним подошла подруга девушки, высокая и тощая, с узким лицом. Богг невольно подумал, что так выглядела бы его родная сестра, если бы она у него была. - Господи, Лиза, он так смотрит… Кажется, он встрескался в тебя, - шепнула она довольно громко на ухо Дженни, наверно, специально, чтоб Богг услышал. – Вот это номер… Странно: эти довольно грубые слова совсем не разозлили его. Наоборот, как бы поставили печать на врачебной справке: «Сим удостоверяем, что Боггарт Александр Кинг влюбился, тяжело и безнадёжно». Большие, карие глаза всё ещё смотрели на него, с интересом, испугом, вопросом. И Богг порадовался: чудо-девушка, по крайней мере, не собиралась сбегать. - Спасибо, сэр. И простите. Мы с Анной – да – безбилетники, - несмело улыбаясь, заговорила она, приглаживая ладошками юбку и прижимаясь плечом к подруге. – Хотели увидеть, как снимают кино. Тут так интересно… Богг видел Дженни. На все сто процентов! Она так же поглаживала свои бедра, словно приглашала его продолжить эти движения, так же наклоняла голову, когда опиралась плечом о что-нибудь. Им интересно… Богг ухватился за эти слова. Он забыл, что всего полчаса назад здесь прокатилось пугающее землетрясение, а сейчас рядом – люди, и они ждут его приказов, что надо скоординировать действия работников по спасению и восстановлению студий, по уборке разрушений, узнать, кто пострадал, а потом – заняться подсчётами и переделкой графиков съёмок. Работу над некоторыми фильмами явно придётся отложить, многие планы – передвинуть… - Да, я понимаю. Но ничего страшного, - Богг кивнул и протянул Дженни-Лизе руку, молясь всем богам, чтоб она вложила свои пальцы в его ладонь. – Вы сейчас под моей защитой, и никто не будет вас наказывать. Хотите, я отвезу вас домой? А потом, когда тут приберутся, устрою вам экскурсию по студии… - Ой, нет, спасибо…, - начала было Лиза, игнорируя руку мужчины. Но подруга некультурно толкнула девушку локтем в бок и перебила: - Ах, как любезно. Мы не смеем отказаться, - она улыбнулась Боггу во все зубы. Глаза Анны горели. Она понимала, что её подруга зацепила крупную рыбу, и собиралась поиметь с этой добычи свою выгоду. И Богг это понял. Но ему вновь было плевать. Как и на мысль о том, что девушка, поразительно похожая на Дженни Нуар, могла быть чьей-то коварной задумкой для того, чтоб подобраться к нему ближе, узнать его планы, секреты, пошатнуть его трон. Его сердце тянулось к этому милому лицу, к прекрасным, добрым глазам, а душа оживала. Он вновь чуял тепло и сладкую тревогу в крови и хотел, чтоб это не проходило. Он мог отогреться и выздороветь, наконец, и найти новые силы. И сделать много всего. Наполнить кинотеатры новыми картинами, а глаза и сердца миллионов людей – новыми светлыми грёзами…............