Глава 2
18 сентября 2018 г. в 15:00
Впоследствии он не раз вспоминал тот вечер и день за ним. Вторник, который с самого утра начал потихоньку переворачивать его унылую и скучную жизнь.
Хотя, этим самым утром его первоначальная уверенность в том, что ему стоит участвовать в конкурсе куда-то пропала. Он даже не знал, о чём писать! Нет, парень, конечно, предполагал, что в этом конкурсе есть какая-то тема, но что мог написать он — неопытный бедный десятиклассник-заучка без навыков общения с людьми, который к тому же из дома не выходит никуда, кроме как школы и работы?
Однако он всё-таки решил не терять надежды и сперва сходить на почту, как советовал Миха.
Пулей преодолев несколько утренних ритуалов, он вошел на кухню и застал жующую бутерброды и уже одетую маму, что было несколько неожиданно.
— Привет, — поздоровался парень, — а ты не…
— Не сплю, да, — продолжила она. — Хочу сегодня прийти пораньше, чтобы поговорить с начальником наедине. Присаживайся, поешь со мной? — спросила мама, указав на тарелку, полную бутербродов.
— Нет, спасибо, — тепло улыбнулся он, — я сегодня кое-куда собирался зайти, поэтому уже опаздываю на маршрутку и перекус возьму с собой.
— Ну беги-беги, удачи тебе в школе.
— И тебе удачи, мам, — он отворил дверь и крикнул напоследок: — спасибо за завтрак. Люблю тебя.
На этот раз он даже и не заметил, как доехал до города. Час показался одной минутой: он как будто только-только вошел в маршрутку, а уже была его остановка. В такое же, кажется, мгновение он преодолел расстояние до почты, около входа которой, на стене, действительно висело объявление о литературном конкурсе от местного издательства. Пробежавшись глазами по условиям конкурса, он внимательно прочел основные темы и ужаснулся: большинство из них были для него действительно сложными. Единственное направление, по которому он мог хоть что-то написать — Любовь. Однако, оно его озадачило.
Про какую именно любовь он должен писать? Родительскую: любовь матери к ребенку? Между парнем и девушкой? А может, любовь к человечеству? Про любовь к самому себе? Взрослая любовь?..
Костя поморщился. Нет, про такое он точно писать не будет.
На самом деле, по каждому из этих понятий можно было легко что-то «накалякать». Самым трудным был именно выбор. Причём после того, как он решится, нужно будет выбрать О ЧЁМ будет его рассказ. Потому что мало написать, например, о том, что мать любит ребенка, а ребенок мать, нужно ещё придумать какой-то конфликт и сюжет, а также вменяемых персонажей. Это же литературный конкурс, а не сочинение пародийных рассказиков.
Парень медленно отвернулся от стены и, глядя себе под ноги, побрёл в сторону школы, которая была неподалёку. Ну ладно, ничего страшного. Он ещё успеет придумать все и написать. Ведь сдавать работы нужно было в пятницу, а сегодня только вторник.
Погрузившись в свои мысли, он совсем не заметил несущуюся к нему навстречу на всех парах девушку. Несмотря на холодную погоду, она была одета в лёгкое ситцевое платье, поверх которого была наизнанку надета теплая кофта; золотистые локоны, выбивавшиеся из наспех сделанного пучка, развевались на ветру, каблуки спешащих ног яро стучали по асфальту. И любому дураку было понятно, что из-за волнения девушка не видит, куда идёт. Любому дураку, кроме Кости, глубоко ушедшего в свои мысли.
Поэтому, как и ожидалось, произошло столкновение.
— Ай! — воскликнули они одновременно, разлетевшись в разные стороны, и посмотрели друг на друга…
Ещё никогда он не видел такой красивой девушки. Голубые ясные глаза, золотистые волосы, розовые губы, стройная и спортивная фигура.
Она была как ангел.
Парень хотел было попросить прощения, подняться и подать руку, однако пока он как последний дурак глазел на неё, «Ангел» улетела.
Поэтому он только пожал плечами, разочарованно поднялся на ноги и, ещё более задумчивый, пошёл по дорожке в школу.
У ворот его как всегда ждал Миха.
— Ну что, всё-таки надумал писать, — насмешливо произнёс тот: — А я ведь говорил, что ты обрадуешься этой идее. Долго до тебя доходит. Однако почему ты сейчас такой хмурый?
«Ох, чувак, ничего ты не понимаешь, я сейчас такую девушку встретил. — хотел сказать он. — А ещё, бог знает, напишу ли я что-нибудь, потому что у меня нет никаких мыслей насчёт рассказа про любовь… хотя, постойте-ка».
— Миха, у меня есть идея для рассказа! — заорал Костя, от чего его вечно равнодушный друг отпрыгнул в сторону.
— Фух, ты чего так орёшь-то? — сказал он, держась за сердце. — Рассказывай тогда уж!
— Значит, так, иду я сейчас…
Спустя некоторое время, размышляя об этом моменте, он подумал: «А ведь не будь это идеей для рассказа, я бы, наверное, опять впал в депрессию».
***
Он не мог учиться. Совсем. Прямо вообще. После того, как к нему пришло озарение, у него начали появляться все новые и новые мысли, в голове постепенно формировался сюжет и главные герои, и все было бы хорошо… Если бы это всё приходило к нему не в учебное время. Однако, если на первом уроке это мешало, то на втором уроке он начал находить во всём этом большой плюс. В то время как химия была скучным, но сносным предметом, ибо он его знал, биология для него была кошмаром. Скучный предмет с не менее скучным, еле проговаривающим слова, старым учителем, да ещё и с непонятным содержанием проходил обычно с черепашьей скоростью. Но сегодня из-за завлекающих его мыслей урок пролетел настолько быстро, насколько можно было себе представить. Серьёзно, не успел Костя и глазом моргнуть, как весь класс уже собирал портфели, чтобы идти на алгебру.***
В раздумьях пролетел и весь оставшийся учебный и рабочий день, и к тому моменту, как он садился в маршрутку, у него в голове уже созрела целая сюжетная линия. История о том, как случайно столкнулись двое: девушка и парень, перебросились парочкой слов и расстались. Как они снова случайно встретились в автобусе и завели разговор, а потом оказалось, что они учатся в одном классе… Нет, тут было слишком много случайных совпадений. Он тряхнул головой, ненадолго возвращаясь к реальности. К той реальности, где он стоял в переполненной маршрутке, держа в руках тяжелый портфель, и ехал домой после работы. Рядом с ним как всегда кто-то чихал, а у водителя играли попсовые надоедливые песни. «Как-то не здорово. А можно мне, пожалуйста, куда-нибудь в выдуманную реальность, вселенную?» — подумал Костя, как вдруг дверь распахнулась, и в автобус завалился пьяный в стельку мужик. — «Ой, да ладно, вы там наверху со смеху помираете, наверное, да? Сейчас начнётся…» И как по заказу… ничего не произошло. Мужчина не начал ни смеяться, ни рассказывать шутки, ни петь, ни пить, — ничего! Он просто спокойно стоял и ехал. «Вот это да! Неужели я попал в паралелльную вселенную? Неужели?!» — снова подумал парень, как вдруг раздался противный пьяный голос: — Эй, а чт-ИК такая крсотка делаеит одна-ИК в такой пздний час? — пробормотал он. «Сглазил». Бедная девушка, с которой разговаривал мужик, еле уворачивалась от перегара, исходящего из его рта, и старалась отодвинуться подальше от него. Костя уже было хотел как-то вырваться из толпы и встать между ними, как вдруг повернулся мужчина, который, по-видимому, был парнем девушки, и пьяный отстал от неё. Подросток тоже перестал копошиться и встал ровно, намереваясь продолжать ехать. В любой другой день он бы сразу забыл этот инцидент с пьяным и девушкой, однако сегодня его посетила светлая мысль: «Эй, а что если мой главный герой защитил эту девушку от пьяного?»***
Косте никогда не нравилось расположение его многоквартирного дома. Мало того, что по утрам из-за стоящей рядом громадины было темно, так ещё и приходилось включать свет в шесть часов вечера, что не помогало экономить. Но сейчас, стоя около подъезда в это самое время, он впервые заметил то, что никогда не бросалось ему в глаза. Какой же красивый у них внутренний дворик. А эти дома стоят в ряд, прямо… прямо как в Европе! Такой тип домов ещё называется «Terraced house»! «Хмм, а может поселить моих главных героев где-нибудь в Швеции?» — подумал парень и открыл дверь в подъезд. Поднявшись наверх, он открыл дверь ключом, а затем, снова заперев её, снял обувь, бросил портфель в коридоре и прошёл в свою комнату. Ему не терпелось начать писать. Он приготовил новую зелёную тетрадь, взял ручку, включил свет, сел на кровать и приготовился изливать свои мысли на бумагу. Но когда он раскрыл тетрадь и снял колпачок с ручки, занеся её над бумагой, то вдруг почувствовал страх и растерянность. А с чего вообще нужно начинать? Не может же он просто написать, что они спешили куда-то, встретились, пробили друг друга лбами и заговорили. Боже, да он же вообще не знает, как писать рассказы! Зачем он вообще за это взялся? Писатель стоеросовый. Он с силой сжал волосы и зажмурился, в следующую секунду глубоко вздохнув и встав с кровати. Ладно, он всё ещё может пообедать, помыть посуду и выучить уроки. Не зря же ему удалось сегодня рано приехать. Парень отложил тетрадь с ручкой, отнёс свой портфель в комнату и принялся варить суп, старательно гоня негативные мысли прочь. Однако, они всё равно пришли к нему, когда он налил себе тарелку красной жидкости и принялся есть. Какой-то внутренний голос в его голове отчетливо произнес: «А как же твоя история? Твои персонажи? Неужели этот красивый сюжет никогда не будет воплощен в реальность?» Блин, а ведь действительно жаль будет. Такая прекрасная идея. Костя задумчиво зачерпнул ложку супа и поднёс ко рту. Может, можно будет кому-нибудь её отдать? Объяснить основные события, сюжетную фабулу, мотивы персонажей. «Но ведь это будет уже совсем не то, что ты задумывал. Совсем не та атмосфера, совсем всё не то. А вдруг тебя неправильно поймут? И будет исковеркано все, что только можно». — Кажется, я уже вышел на новый уровень разговора с самим собой, — задумчиво произнес Костя. — Нет, это реально будет обидно. Надо хотя бы попробовать. Доев, он помыл посуду и с большой решимостью снова сел за стол. Пытаясь выдавить из себя хоть слово. Постепенно у него начали появляться какие-то слова описания, затем целые предложения и абзацы. Потихоньку, полегоньку рассказывалась история. А ложился спать он с его первыми в жизни двумя написанными страницами.***
Еще никогда утром он не был в таком возбужденном и радостном состоянии духа. Ему хотелось петь и плясать, а еще снова засесть за написание истории, но, к несчастью, надо было ехать в школу. Учебный день прошел как никогда быстро и весело. Одноклассники постоянно отмечали горящий взгляд Кости, а сам подросток как ни странно был очень разговорчивым и взволнованным. Три последних урока отменили, и к обеду только он один оставался в городе. И хотя до работы было еще три часа, это ничуть не смутило парня, так как он взял тетрадку с собой и, сидя на скамейке около какого-то магазинчика, вновь писал. Шумели деревья, в кои-то веки светило солнце, слова выводились и выводились на бумаге. После этого началась его смена в кафе, а потом парень должен был идти помогать “состоятельной старой женщине”, как она сама себя называла. Это было его работой. И именно в этот день на этой работе, как он вспоминал впоследствии, и проявилась в первый раз его “писательская любознательность”. Тогда Костя еще не понимал, отчего ему было так интересно наблюдать за посетителями в кафе и за развернувшейся и обычно раздражавшей его сценой с капризным малышом и его мамочкой, а затем слушать рассказ старой женщины, которые он обычно не слушал, о том, как она жила во время войны и в послевоенное время. Только потом Костя понял, что это такое. За долгие годы писательство стало для него отличным способом выражения своих мыслей и спасением от одиночества. Он мог делиться своими наблюдениями сначала со своими персонажами, а затем, когда они с мамой стали жить немного лучше, с реальными людьми в интернете, и из-за этого ему хотелось больше наблюдать, больше узнавать, больше видеть и слышать. Костя начинал понимать мир все лучше и лучше, завел новых друзей, не забывая про Миху, который помог начать ему все это. Но это все было потом. Сейчас же он, закончив работу, целый вечер вновь писал. Затем после двух неудов ему судорожно пришлось нагонять всю пропущенную домашку, из-за чего четверг был потерян, а потом так же судорожно дописывать, проверять и переписывать в чистовик рассказ в пятницу. Неся свою работу на почту, он чувствовал, что какой-то этап в его жизни закончен. И пусть он ничего не выиграет и все это было зря. Все равно парень ощущал, что его жизнь больше не будет прежней. Ведь в какой-то степени написание слов послужило для него источником счастья. Конец.
