Первый и последний танец

Руки сжимаются на тонкой шее прежде, чем Джесс успевает хотя бы пискнуть. Успокаивающий шепот о том, что он хотел это сделать, как только увидел её в раздевалке проедает кожу, впуская страх, словно ветер в разбитое окно. И Руди чувствует это, о да, ощущает всеми фибрами; упивается этим, целуя в висок, словно так и надо. Словно две другие личности внутри него сейчас не пытаются остановить его, но слишком слабы.       — Оставь её!       — Мы уедем из города! Только не трогай Джесс! Джесси, Джесс, Джессика. Она боится. Пытается сфокусировать взгляд на его губах, которые продолжают шептать о каком-то желании и о том, что он ведь просил [предупреждал], предлагал; что она другая, слишком потерянная и слишком о с о б е н н а я. ❝ — Ты ведь совсем не такая. Ты выше этого. — Так теперь ещё и ты меня не хочешь? — Я хочу дать тебе что-то чистое и настоящее. ❞ Слишком для этого мира. Но продолжает притворяться, продолжает быть крутой и сильной, когда на самом деле внутри давно вырытая яма из попыток самоубийства и растерзанной души. Он бы мог ей помочь, он бы сделал всё для неё. Он бы был с ней всегда. Он бы убил каждого, кто взглянет на неё косо. Джесс достойна лучшего, а не этих неудачников вокруг себя. И Руди, пожалуй, тоже недостоин, верно? Оба Руди там внутри пытаются хоть каплю разума ему впихнуть: угрозами, просьбами, мольбой. Но он смотрит лишь на неё. На Джесс которая вот-вот потеряет сознание, всё ещё пытаясь хвататься за него. Будто бы забывая, что он вовсе не спасательный круг. А ведь пару дней назад он твердил ей обо всем просто сидя напротив, но девушка и подумать не могла, что это не олух привычный, что стоит прислушаться к ощущениям и лишь решив, что парень в очередной раз поехал крышей. ❝ — Отвали, Уэйд. — Тебя кто-то обидел, верно? — Ты ничего обо мне не знаешь, так что не делай вид, что это не так. — Когда ты в последний раз была с кем-то? — С какого момента ты вдруг стал моим личным психологом? ❞ Даже когда больно схватил за руку, дернув к себе, даже грубя Финну и поджидая её после неудачного флирта с барменом; когда следил и поделился тем, что его притягивает к ней, от чего сердце забилось в ритме непривычном, где он дал ей повод задуматься [вновь]. ❝ — На вид вся такая крутая и дерзкая, но ты прикидываешься. Я тебя насквозь вижу. — Руки убери! — Или что? Мы просто беседуем. — Чтоб больше ко мне не подходил! — Не, никак не могу. Меня к тебе тянет. Ты особенная. ❞ Он задел её, да. Заставил переосмыслить и даже отчаянно пытаться доказать себе/ему, что он ошибся, что он не тронул её внутренние шрамы. Теперь же его слова обретают другой смысл, правда, пожалуй, слишком поздно, ведь большие пальцы продолжают поглаживать изгиб шеи, сдавливая до кругов перед глазами. Ты сама виновата, Джессика, ведь он прямо сказал, что любит причинять боль. Любит втаптывать, терзать. Он получает от этого истинное блаженство. Но ты всё равно протянула ему свои руки, втягиваясь в медленный танец, который изначально не сулил ничего хорошего.       — Пожалуйста...       — Тш-ш-ш. Именно поэтому ты сейчас в тех самых руках, словно маленькая птичка, всё ещё в слабых попытках оттолкнуть/убежать, пока слёзы застилают глаза и не прошлись дорожками по коже цвета шоколада. Он сцеловывает и их, ведя монолог.       — Всю свою жизнь я хотел узнать, каково это – убить человека. И как только я увидел тебя, то понял, что это будешь ты. Музыка всё ещё играет, когда Руди на секунду ослабляет хватку, когда лишь на мгновение даёт ей вдох, от которого голова так сильно кружится, словно она вновь под таблетками была. Руди лишь на секунду даёт ей ощутить ложную надежду, прежде чем пальцами коснуться прядей тёмных волос и восторженно говоря о том, как она красива. Руди лишь на секунду теряет бдительность, прежде чем чёртовы ножницы оказываются в его животе.

***

Джесс испугана, загнана, тихо молит о том, чтобы отпустил других Руди, просит прощения и плачет одновременно, отрицательно мотая головой на его вопросы и выполняет последнюю просьбу, целуя дрожащими губами, ощущая лишь горечь, что её первый поцелуй за столько лет происходит вот так; что человек умирает, а она ничего сделать не может; что он умирает от её рук.       — Каково это – убивать? — почти потерянный взгляд блуждает по её лицу в поиске ответа, пока кровь заливает эту убожескую форму. А ведь он давно хотел от неё избавиться.       — Ужасно. Убивать кого-то – это ужасно. — Джесс шепчет это даже тогда, когда был сделан последний вдох; Джесс продолжает твердить об этом даже тогда, когда уже знакомые Руди обнимают слишком крепко, прошептав о том, что пора нести лопаты.