Karma is bitch

Где бы ты ни был, здорово, когда ты не один. Одному не так страшно или одиноко. Когда мы одни, мы честны с собой. Нам не перед кем рисовать красивую, но не правдоподобную картинку. И очень трудно найти человека, которому хотелось бы доверять настолько, что притворяться больше будет не нужно. Весна в Праге цветущая, солнечная, бесконечно тёплая. Чонгук снова на весенних сборах, ведь танцы — то, ради чего хочется двигаться дальше, бежать, стремиться, преодолевать трудности. Он думает, что не справился бы, если рядом всё это время не была одна из лучших преподавательниц. Занятия с Сонхвой — его любимая часть всех тренировок, пусть каждый пять минут хочется поцеловать свою учительницу вместо того, чтобы отрабатывать новое движение. Чонгук увлечён не на шутку, не хочется больше уделять время другим, кроме неё, хоть на многолюдные тусовки с целью развлечься на одну ночь. Как Чимин и говорил — карма, которая ударит обухом по голове. От неё уже вряд ли спастись. — Мы приехали сюда часами валяться в постели или всё-таки погуляем и узнаем город получше? — Сонхва хочет прерваться, но Чонгук сегодня слишком возбуждён, чтобы остановиться на первом оргазме. Его было трудно достичь одновременно, они долгое время получали удовольствие попеременно, хоть и пытались угнаться друг за другом. — Нет, мы никуда не пойдём, я взял тебя в плен, — Чонгук заключает её в кольцо своих рук, поваливает себе на живот и обнимает крепко, как может. — Хочу просто спать с тобой рядом весь день. — Для этого необязательно было лететь в Прагу, — Сонхва вскрикивает, ощутив, что в неё снова вошли. Комок нервов проводит импульсы к головному мозгу, и удовольствие, ощущаемое каждой клеточкой тела, не заставляет себя ждать. Чонгук не только чертёнок, но и умелый манипулятор. — А может я специально хотел поваляться с тобой именно в Праге? — А как же тренировки? — Нахрен их, — Чонгук ощущает солоноватость во рту, когда целует её в губы. — Мы с тобой с таким постельным режимом можем даже в спортзал не ходить. — У нас с тобой была программа минимум победить в конкурсе, а не трахаться на год вперёд, — она выцеловывает его ключицы, ногами захватывая его торс. Дразнится, просит, и Чонгук знает, что допросится. Но всё равно она своевольничать ему не даст, всё по её правилам, а это даже интереснее, чем когда их диктовал он. — Последний заход, и ты ведёшь меня в ресторан! Я требую хлеба и вина! — Ты хочешь напиться? — Я хочу досуга, разнообразия, мы с тобой даже на Карлов мост не сходили! Ну что за бесполезная трата времени в таком красивом месте? Ты хочешь осчастливить своего старшего брата племянником, или мы всё-таки не торопимся? — Упс! — он вовремя вытаскивает своего младшего боевого товарища и кончает ей на живот. — Упс? Такая штука может стоить тебе целой жизни, Чон Чонгук! Я не готова к детям! — Ты думаешь, я готов? — смеётся он и, чтобы усмирить пожар в её душе, умело принимается к ласкам языком. Слова излишны, одни эмоции. И Сонхва, и Чонгук надеются, что их соседи не пожалуются на них арендатору квартир, сдаваемых в небольшом двухэтажном доме, где они остановились. На улицу выйти всё же приходится. Им нужны продукты, и, кроме того, девушке Чонгука нужны новые впечатления. Она жаждет фотографий, которые тут же отправит родителям, и Чонгук даже подумывает отправить Хосоку парочку. Ужинают они в ресторане на улице. Едят обжигающие пирожки, салаты и пьют вино из красивых бокалов. Иногда роскошь позволительна, особенно в гостеприимной Праге. Они теряются среди толпы, предоставленные сами себе, и впрямь танцуют под гитару вместе с другими прохожими на Карловом мосту. Вечером там всегда оживлённо, играют скрипки, гитары и иногда даже флейты. Они делают несколько совместных фотографий. Чонгук отправляет Хосоку, подписывая, что они скоро вернутся и обязательно заглянут к ним на ужин. Сонхва болтает по телефону с родителями, обещая, что скоро привезёт Чонгука с ними знакомиться. Чонгук в страхе, но не возражает. — Чёрт, я, кажется, пьян! — Тогда у нас обоих проблема. Уже ближе к ночи они снова остаются наедине. Им неважно, что утром рано вставать, бежать на репетицию. Они ставят танец вместе. Пусть всем остальным они кажутся лишь хорошим учеником и талантливым учителем. — О, нет, никаких проблем. Просто одна сплошная карма! Они влюблены в танцы, в музыку и в друг друга. И всё остальное уже не так важно.