С возвращением!

Ослепительная молния ножом прорезает темноту облаков, и в тот же момент вечернюю тишину Намимори раскалывает оглушительный гром. Ты щуришься на свет и неожиданно замечаешь в стекле отражение своего напряжённого лица. Бежать домой придётся под дождём… Несмотря на то, что такси подвезёт тебя прямо к воротам, тебе ещё предстоит немного повозиться с калиткой и по залитым водой каменным дорожкам добраться до крыльца и тёплой прихожей. А там уже скинуть мокрую обувь, сбросить надоевшую сумку и идти греться к Кёе, который в такой час наверняка всё ещё занят своими отчётами. Думая об этом, ты автоматически глядишь вперёд, туда, где в тяжёлых сумерках смутно виднеются очертания вашего дома. И, по всей видимости, ты права – в окне второго этажа горит свет. Значит, Кёя никуда не ушёл, мелькает мысль, и сразу хочется немедленно оказаться рядом с ним, в тепле и уюте, закрыть все окна и поставить чай. Но за стёклами гремит гром и как из ведра льёт холодный дождь, и ты зябко поёживаешься, представляя, какой мокрой станешь буквально через минуту. И тут тебя поджидает сюрприз. Отвлечённо думая о том, что пора бы достать кошелёк, чтобы быстро расплатиться с таксистом, ты вдруг видишь, как ворота впереди открываются, и из них появляется знакомая высокая фигура под большим чёрным зонтом. Кёя терпеть не может сырость, это ты прекрасно знаешь. Тем не менее, он здесь – встречает, стоя на залитом дождём тротуаре, и осознание этого тут же согревает тебя. Тут же становится неважно, что придётся выходить наружу, под ветер и ливень, и идти до дома, мечтая побыстрее оказаться в тепле. Всё не имеет значения. Ведь тебя встречают. Торопливо­ отсчитывая таксисту купюры и скомканно бурча слова благодарности, ты выскакиваешь на улицу, где бушует непогода, и быстрее молнии оказываешься под зонтом Кёи. И тут, рядом с ним, гораздо комфортнее, чем под проливным дождём. – Я же говорил тебе взять зонт, – произносит Кёя, но ты не слышишь в его голосе упрёка. Скорее, констатацию факта: «я же знал, но ты как всегда упрямая». Но ничего. В конце концов, он привык. – С утра было солнце, – неловко улыбаешься ты, переступая через огромную лужу и цепляясь за локоть Кёи, чтобы не потерять равновесие. – Я не ожидала, что погода так испортится. Подумав немного, ты добавляешь: – Тем более, ты вышел меня встречать, и я не намокла. Тут ты, конечно, кривишь душой. Воды на дорожках столько, что пройти до крыльца и не промочить ноги совершенно невозможно. И Хибари, конечно, прекрасно это знает, а потому вздыхает и говорит, наконец, выпуская тебя из-под зонта: – Иди грейся. Я чувствую, как ты дрожишь. Дважды просить тебя не требуется. Так приятно войти в дом, избавиться от мокрой одежды и переодеться в мягкое и тёплое, чтобы в конце концов отдохнуть и отпустить все тревоги сегодняшнего дня. В гостиной уютно. Пахнет зелёным чаем и свежими нотками одеколона Кёи, который возится где-то в прихожей, выставляя зонт сушиться. Ты с нежностью размышляешь о его строгой привычке делать всё правильно и идеально – и о том, что вопреки ей (или, наоборот, следуя этой привычке?) сегодня он оставил свои срочные отчёты ради тебя, хотя обычно вообще почти не выходит из кабинета, когда работает. Ты улыбаешься этим мыслям, и весь ваш дом, такой родной, такой любимый, будто улыбается тебе в ответ, всем своим видом говоря «С возвращением».