Снейп и снейпоманка

      Надо признать, очухалась я довольно быстро, и, как ни странно, в той же позе: на коленях у тела Северуса, сведённые судорогой пальцы безуспешно зажимают рваную рану. Только вот кровь больше не билась толчками в ладонь. «Умер! — эта мысль прошила меня, как удар тока. — Зачем тогда всё это? Зачем?»       Я уткнулась лицом в залитую кровью мантию Северуса и снова разрыдалась. В тот момент мне хотелось умереть. Идиотская жизнь не интересовала меня ни на грош. Разве стоило выжить, чтобы увидеть воочию, как умирает самый дорогой человек на свете? Лучше бы я действительно сдохла на том козырьке.       От бессилья хотелось завыть по-звериному или вцепиться кому-нибудь в глотку. Например, тем, кто зашвырнул меня сюда без единого шанса что-то изменить. И тут… Я даже не услышала… Слишком тихо, чтобы услышать. Я это почувствовала щекой. Слабый удар его сердца. Не смея поверить в чудо, я только крепче прижалась к его груди. Ещё один. И ещё. Он жив!       Только страх, что могу что-нибудь испортить, удержал меня от безумной пляски по комнате. Кстати, а где это мы?! Впервые с того момента, как поняла, кто именно истекает кровью у меня на глазах, я огляделась.       Лачуги не было. Обычная небольшая гостиная. Высокое окно, плотно зашторенное тяжёлыми портьерами, сквозь которые пробиваются красноватые лучи вечернего солнца. Два кресла. Диван. Светлый пушистый ковёр на полу, сейчас испачканный кровью. На этом ковре мы и лежали. Спохватившись, я убрала собственную дурную голову с груди Северуса. «Человек едва не умер, а тут ты всей тушей навалилась, будто решила довершить начатое проклятой змеёй!» — обругала я себя.       Судя по всему, маленькое чудо я у высших сил таки выпросила. Моё игрушечное зелье подействовало: Северус был жив. Он дышал медленно, прерывисто, но дышал. И страшная рана на шее больше не кровоточила, хоть и выглядела по-прежнему ужасно.       «Надо вызвать целителей из Мунго! — сообразила я и вспугнутой птицей вскочила на ноги. — Они смогут ему помочь!»       Но сообразить оказалось куда проще, чем сделать. Лимит чудес на лечебном зелье, похоже, закончился. Сколько я ни размахивала волшебной палочкой, найденной в кармане Северуса, мне не удалось вытрясти из неё ни единой искры. «М-де… Как была я ничтожной маглой, так и осталась. Что же делать?» — я присела обратно на ковёр, с болью глядя в испачканное подсыхающей кровью лицо.       Я не знала, куда перенёс меня вместе с любимым пузырёк-портал. Ни города, ни даже страны. Хороша же я буду, приставая к прохожим с вопросом «что это за материк?». Эдак меня заберут в психушку, если вдруг поймут, и Северус останется без помощи. Но не торчать же здесь без дела, тупо любуясь любимым. Я-то, конечно, могу и сто лет так просидеть. Но вот Северусу от моего влюблённого взгляда вряд ли полегчает.       Я решительно поднялась на ноги и вытерла глаза: «Слезами я Северусу не помогу — к сожалению, не феникс, — я взглянула на собственные грязнущие руки. — И открытые раны грязными лапами хапать — последнее дело. Значит, план минимум. Разобраться, где нахожусь и что могу сделать для Северуса. А уж потом идти сдаваться в психушку… То есть, отправляться на поиски целителей из Мунго!»       Много времени мне не понадобилось. Портал перенёс нас в скромную трёхкомнатную квартирку. Две узкие, как пеналы, спальни и гостиная, в которой, собственно, и лежал сейчас мой любимый мужчина. Кроме того, имелись совмещённый санузел размером с пачку сигарет и такая же тесная кухня. В шкафах полно женской и мужской одежды с несрезанными бирками. Холодильник забит полуфабрикатами. В ящике стола нашлись толстая пачка фунтов и три паспорта. С фотографий на меня смотрели Рон, Гарри и Гермиона, а вот имена были совсем не их. «Странно, что фотки похожи, — мимоходом удивилась я, бросая паспорта обратно в ящик. — Впрочем, для волшебников изменить картинку, наверное, не проблема».       О странностях я забыла почти моментально: у меня были другие проблемы. Если Северус готовил эту квартиру, как убежище для разыскивающей крестражи троицы, он должен был предусмотреть, что им может понадобиться связь. Но ни сов, ни каминов с летучим порохом нигде не наблюдалось. То ли он собирался сам помогать со связью, то ли считал, что это лишнее. Выругавшись сквозь зубы, я коротко проверила, как там Северус, и стала методично открывать все шкафчики подряд. Не мог зельевар не подготовить своим подопечным хотя бы самые необходимые зелья!       И он подготовил. За пятой по счёту дверцей нашлась целая батарея разнокалиберных флакончиков. Каждый из них был подписан каллиграфическим почерком. Мысленно поблагодарив свою учительницу английского языка, я стала разбираться с найденным богатством. Заодно обнаружила ещё один подарок высших сил — знание английского. Многие слова на этикетках я точно никогда не встречала в школьных учебниках, но прекрасно понимала. Однако, особо удивляться или радоваться времени не было, и это «чудо» я едва заметила. Понимаю, что написано, и ладно. О запасах бинтов мой любимый тоже позаботился. Здоровенная коробка с перевязочными материалами стояла прямо за зельями.       Ещё раз помыв руки, я, вооружившись страхолюдными кухонными ножницами, бинтами, мазями и двумя флаконами зелий, вернулась к Северусу в гостиную. Когда я разрезала ворот мантии, руки дрожали, как у старой алкоголички. И как только не воткнула бедному Северусу ещё и ножницы в горло, не знаю. Но когда страшная рана скрылась под обильно пропитанной обеззараживающими и заживляющими мазями повязкой, я сразу почувствовала себя гораздо увереннее. Почти спокойно я по капле споила любимому укрепляющее зелье, а за ним и повышающее иммунитет.       Возможно, мне только казалось, но Северус после моих манипуляций стал дышать легче. А может быть, это было лишь следствием того, что я перестала наваливаться на него со своими рыданиями. Так или иначе, но передо мной теперь стояла новая задача: раненому не место на полу. Да и с грязной одеждой надо было что-то делать… Я с сомнением посмотрела на дверь в одну из спален. Даже если я и смогу затащить туда Северуса, то только волоком. Вряд ли такой способ транспортировки полезен для здоровья. Ещё и рана, не дай Бог, откроется…       При мысли о новом кровотечении мне поплохело. — Знаешь, любимый, — заговорила я вслух. Звуки собственного голоса хоть немного успокаивали. Да и Севу лучше сказать, чем я собираюсь заняться: вдруг слышит. — Таскать тебя по полу — плохая идея. А вот поднять разок я, пожалуй, смогу. Так что, раз тебе не добраться до кровати, значит, кровать доберётся до тебя.       С этими словами я сдвинула в угол диван и, освободив место, отправилась в спальню. Как я волокла кровать в гостиную — отдельная история. Хорошо, хоть она была односпальной. Иначе я бы чёрта с два её вытащила. Но, как бы то ни было, пару синяков и два десятка матюков спустя лежбище оказалось на том месте, которое я для него предназначила.       Подкрутив батареи на максимум, благо, отопление можно было включить, не покидая квартиру, я раздела и обмыла Северуса от крови прямо на полу. Только чистую простыню подстелила. Всё равно пушистый ворс ковра пропитался кровью с мантии и годился лишь на помойку. Разобравшись с торсом, я обнаружила, что и штаны надо снимать. И мыть тоже… Не штаны — Сева… И я помыла. А если кто-то там сейчас скривился, читая мою исповедь, то… Идите вы на хер, вот что. Пусть вас укусит здоровенная ядовитая змея, помучайтесь хорошенько в грязной лачуге в гордом одиночестве, а потом мы посмотрим, как будут выглядеть ваши штаны!       Хотя… Не так я представляла свою встречу с любимым. Что греха таить? В своих мечтах я одним прикосновением исцеляла страшные раны, а потом он кружил меня на руках, или мы уходили в закат, или… В общем, там было много разных «или», но вот крови и дерьма точно не было. Сплюнув, я отогнала неуместные философствования. Какая разница, что там было в мечтах, если сейчас в реале он рядом. Мой любимый рядом, живой… Я ласково провела пальцами по немного колючей щеке: — Всё будет хорошо, родной.       Встряхнувшись, как собака, я поднялась на ноги. Оставалось самое сложное — транспортировка…       Вы когда-нибудь пробовали поднять бесчувственное тело? Нет? И не пробуйте. И я, пожалуй, скорее соглашусь ещё раз свалиться с третьего этажа, чем повторю этот подвиг. Когда Северус, наконец, оказался на кровати, я была мокрая, как мышь, руки-ноги тряслись, словно в лихорадке, а в висках колотились маленькие молоточки. И расстояние-то всего полтора метра.       Отдышавшись, я укрыла Северуса одеялом и без сил плюхнулась в стоявшее рядом кресло: «Всё. Теперь на улицу, разобраться, что это за город, и искать целителей! Как я буду это делать — ума не приложу». — Лили! — вдруг застонал Северус.       Меня словно пружиной подбросило, секунду спустя я уже стояла на коленях у кровати, а он стискивал моё запястье. — Лили… Лили… Это ты?       Я молча отняла руку, не зная, что говорить. Объяснить ему, что я не Лили? Напомнить, что она давно мертва, а он жив и должен жить дальше? — Лили? — снова захрипел Северус. Его глаза оставались закрытыми, а скрюченные пальцы слепо шарили по одеялу. — Где ты? Не уходи… Не оставляй меня. Пожалуйста…       Он дышал всё тяжелее, испуганно. Из-под сомкнутых век показались слёзы. — Пожалуйста… Где ты?..       И я не выдержала, ловя его ладонь: — Я тут. Я с тобой, родной. — Лили… — выдохнул он. — Счастье моё…       «Самозванка твоя…» — думала я, глотая слёзы. Но вслух ничего не говорила. Потому что на любимом лице появилась едва заметная улыбка.       Он так и заснул, держа меня за руку. А я так и не нашла в себе сил вырваться из его слабой хватки. Как только я начинала шевелиться, Северус беспокойно вздрагивал, пытался стиснуть бессильные пальцы, и я снова замирала.       Наконец несколько часов спустя он сам отпустил меня. И очень вовремя, потому что зов природы становился нестерпимым. Приплясывая, я подхватила набитый грязными тряпками мешок, который до сих пор валялся на испорченном ковре, и поскакала в туалет.       Рваный, какой-то безумный крик раздался, когда я уже мыла руки. — Нет!!!       Я бросилась обратно в комнату и успела в последнюю секунду, чтобы не дать Северусу упасть. — Лили! — прохрипел он, хватаясь за меня, как утопающий за спасательный круг. — Я думал, ты ушла… Я думал, что опять остался один… — Всё хорошо. Я здесь, — бормотала я, укладывая любимого обратно. — Вот ты сейчас ляжешь и подождёшь. А я позову целителей. Они тебе помогут. И всё будет хорошо. Только не вставай… — Нет… — прохрипел он. — Не надо целителей! Нельзя! Обещай мне…       Широко распахнутые чёрные глаза смотрели на меня в упор. Смотрели… И не видели. Северус смотрел сквозь меня. — Северус… — в ужасе прошептала я. — Не надо целителей… Прошу… Азкабан…       Его начала бить крупная дрожь. А лицо исказила какая-то гримаса. Нет, не страх отражался в его глазах. Там была боль. Безысходная, всепоглощающая боль. И я каким-то шестым, седьмым, сто восьмым чувством поняла, что целители из Мунго — это последнее, что сейчас надо моему Северусу. Да и не отыскать мне, магле, волшебников за пару минут, даже если мы находимся в Лондоне. А если я буду отсутствовать дольше… Кто знает, как среагирует Северус, когда его «Лили» не отзовётся? Сейчас он попытался встать, а что будет в другой раз?       Поёжившись, я свернулась клубочком в кресле, продолжая держать Северуса за руку. Беззвучные слёзы медленно ползли по щекам: «Меня закинули сюда только ради того, чтоб спасти его… Слабая бесполезная магла, годная лишь на то, чтобы активировать портал. Ну, и пусть! Пусть так и будет. Главное, что Сев жив! Когда ему станет легче, я просто уйду. И буду вспоминать о том, что он живёт, и в этом есть немного моей заслуги».