***
Небо окатило черным цветом. Мелькали звезды, прохладный вечерний ветерок бегал по округе. Розовые пряди волос игрались на ветру, а зеленые глаза отчаянно смотрели в землю. Девушка сидела на крыльце поджав колени к груди. Было прохладно, но куноичи была этому рада, ей нужно остыть. Подняв глаза к небу, Харуно одними лишь губами спросила: — «Неужели я что-то делаю не так?». В голове билось столько вопросов, столько мыслей и недомолвок, все разом хотелось выбросить, выкинуть и закопать здесь же. Однако небо предательски молчало. Ноги Сакуры сами ее повели в каком-то неизведанном направлении, ближайший лесок, полянка, хоть что-то. Ей нужно было тихое место для уединения. Хотя… Нужно ли? Сколько можно думать, грузить себя одними и теми же думами? Пора повзрослеть и перестать жалеть себя. Тело девушки резко остановилось. Вокруг была зеленая местность и маленькое озерцо из которого на девушку смотрела луна. Сейчас ей казалось, что даже серая спутница над ней молчаливо смеется. Горько на душе — не то слово. Пнув какой-то камешек, девушка обессилено оперлась об ствол дерева. Сильно сжав зубы, она готовилась к атаке ни в чем не повинного дерева, но запястье резко перехватили. Теперь Сакура прижата спиной к дереву, а кисть ее покоиться над ее же головой под контролем… принца? — Тетсуя? — глаза Харуно расширились от удивления. — Что ты… Отпусти! Но руки парня все так же крепко сдерживали хрупкие кисти девушки. Тонкие розовые брови девушки были сведены к переносице, а взгляд выдавал недовольство. Готовилась медик вырвать из себя гневную речь, как бледные губы молодого человека развернулись в искренней улыбке и руки ее оказались на свободе. Однако она не пошевелилась — взгляд холодных синих глаз словно взял под контроль ее зеленые, а затем и всего тела. — Я не знаю всего что произошло между вами, но вижу что тебе больно. — он отступил назад. — Но что тебе сделало несчастное одинокое дерево? — руки его свелись на груди, а кисть правой руки легла на щеку. — Ты все слышал? — Сакура знала ответ, но зачем-то спросила. Ресницы затряслись, веки плотно сжались. — Все сложно. Мы… — слова собирались вываливаться как пули из пулемета. — Стой. — в этот раз его шаги были в ее сторону, а руки крепко легли на ее плечи по обе стороны. — Я не требую мне рассказывать что-то. Если тебе тяжело, не надо. Почему именно сейчас? Харуно сама не знает, но это точно факт — ее порвало навзрыд, как маленькую девочку. Сердце защемило так, словно ее второй раз шарахнули чидори, воздуха не хватало. Нежные ладони закрыли лицо, что начинало покрываться красными пятнами, а тело чувствует тепло. Куноичи чувствовала, что ее прижали к мужской груди. Такой чужой, возможно даже опасной, сил думать об этом сейчас не было, но эта грудь подставляет себя под ее слезы очень даже вовремя. Ноги подкашиваются. Земля была холодной и чуть-чуть сыровата, ветер прекратился вовсе. В самом лесу была тишина, только далекие звуки с деревни, да всхлипы Сакуры нарушали ее. Тетсуя девушке напомнил рыцаря. Он молча выслушал всю ее непонятную речь вперемешку с истеричным плачем, завываниями и бранью, не проронив ни слова. Глаза его ни разу не убежали от ее взгляда, пару раз он улыбнулся настолько грустно, будто чувствовал все то, о чем она говорила. Хватка его длинных рук была достаточно крепкой, поэтому когда Харуно успокоилась и пришла в себя, она резко дернулась от неожиданности, освободиться — не освободилась. Но тут же ее отпустили. — Вижу тебе легче, я рад. — он поднялся и протянул девушке руку. — Холодно уже, да и утро скоро, пора идти обратно. Сакура посмотрела на эту ладонь так зачарованно, словно это был какой-то неизведанный предмет. Тут же окинула округу изучающим взглядом. Светало. Сколько же они просидели? Два часа? Может три? Ужас какой. Снова подул ветерок, по спине пробежали мурашки, куноичи поняла как холодно было бы без объятий. Вернулась к рассматриванию ладони, а потом глянула на самого молодого человека. Как же ей хочется ему довериться. Ладонь Сакуры протягивается в ответ и ее одним резким и крепким движением поднимают с земли. — Спасибо. — тонкие пальцы завели пряди за ухо. — И… извини пожалуйста, ты из-за меня наверное ужасно хочешь спать, и замерз… — Ничего. Сакура насторожилась, принц сегодня был очень молчалив. Может ей показалось, что он весь из себя такой ребенок? Он шагал вперед прогулочной походкой. Лицо его не выдавало каких либо эмоций кроме умиротворения. В миг губы его растянулись в хитрой улыбке. — Хотя знаешь… Да, я замерз. — Он остановился и чуть чуть наклонился к медику. Его бровь поднялась, а глаза задорно засверкали. — В следующий раз ты меня греешь, и мы квиты, ага? — он подмигнул и зашагал вперед чуточку быстрее улыбаясь еще шире. И Сакура испугалась. Испугалась сама себя. В любой другой ситуации она бы вмазала за такое любому кроме Саске, ибо тот такое не исполняет, а тут ее щеки залились красным и в попытке вымолвить что-то гневное, изо рта розоволосой сыпались визги. — Придурок! Сакура побежала что бы дать по шишке болвану за его шуточки, но резко впечаталась носом в его же спину. — Иу-у-у… — схватившись за нос девушка зажмурилась от боли. — Тетсуя ты точно при… Саске? Темный силуэт сидел перилах крыльца. Его взгляд не выражал ничего. Он впритык смотрел на светловолосого, словно ничего рядом не было. Харуно не могла даже угадать что у него в голове, но явно ничего хорошего, он слишком долго держит на нем взгляд. Принц не уступает, так же без эмоций смотрит прямо на Учиху. Игра в гляделки напрягала куноичи. Сакура сначала хотела что-то спросить чтобы разрядить обстановку. Но потом вспомнила с каким лицом бывший нукенин вышел из ее комнаты. Молча направившись к ступеням, проходит мимо Саске примерно в полметра и с облегчением готовиться выдохнуть. Но сердце снова замирает, когда до ее слуха доходят тихие слова. — Часто тебя успокаивали таким образом, когда ты плакала о мне? Зеленые глаза окинули темный силуэт, Учиха взгляда своего же не спустил с принца. — Что… Саске, я… — Сакура судорожно пыталась подобрать слова, грудь ее вздымалась быстро. Она одновременно чувствовала себя виновато, тут же злилась, и совесть нападала, ее разрывали чувства, из-за этого понятия не имела, ответить ему возмущением, или оправдываться? Черт! — А почему тебя это волнует? Ты ведь не ее мужчина. Тетсуя шагнул ближе, откинул руку на перила около начала лестницы и посмотрел на брюнета с каким-то презрением. — Верно говоришь. Но человек говорил мне о любви, в которую я верил. — наконец его голова повернулась в сторону куноичи, насмешливый взгляд упал на нее. — Такая у тебя любовь, Сакура, бросаться в объятия к людям которых ты не знаешь? Харуно молчала. Когда происходило подобное, ей всегда помогал Наруто, но его нет сейчас рядом. Она первый раз доверилась кому-то другому, пусть и малознакомому, как он может вообще в чем-то ее обвинять, если все происходит из-за него? Столько слов в голове крутилось у девушки, ей действительно было что сказать. Но язык предательский не хотел слушать хозяйку, только слезы все рвались наружу. — Ты ведь отвергал ее раньше, должен радоваться что она доверилась другому. Сакура чувствовала что ее трясет, ком подобрался к горлу, какая же она все-таки слабая! Она думала что будет рада, если увидит как Саске будет счастлив даже с другой девушкой, если будет не один. А здесь речь идет о них, почему же ее так эмоционально сломало от такой мелочи? Она ни раз слышала от него неприятности. — Но тебя ни разу не отвергали! — Парень. — Саске слез с перила и посмотрел через плече, в глазах играл бордовый оттенок. — Мне не обязательно быть ее мужчиной что бы поставить ее на место. Она в первую очередь мой товарищ и друг. Ты многого не знаешь. Сакура не выдержала. Она просто убежала к себе в комнату что бы ее опять не порвало уже при виде Учихи. Хотя казалось бы, куда хуже. Парни кинули последний взгляд на медика. Оба напряглись. — А где ты был, друг, когда она слезами захлебывалась в лесу? Тетсуя поднимался с наглой улыбкой качал головой. Его вверх синей рубашки из атласной ткани чуть чуть поддался резкому ветру. Остановившись около Учихи, глубокие синие глаза так всматривались в его черно-красные, казалось, пытались утопить весь в них огонь. — Рядом. Ты ведь знал. — Знал, но не понимал почему ты не мог ее успокоить, ты же понимал что ей плохо. — Сакура сильная куноичи, слепила себя сама, своим упорством. — глаза прикрылись. — Но быть сильной эмоционально ей дается тяжелее, пусть она этого желает. — Брюнет двинулся в помещение. — Закаляешь? Не боишься что возненавидит? Да и зачем тебе это надо? — блондин торопливо начал заваливать вопросами оппонента. — Я же сказал, ты многого не знаешь о нас. Силуэт носителя шарингана пропал в коридоре, как и звуки его шагов в последствии. Блондин же хмыкнул и ушел к себе в покои.***
Харуно не спала всю ночь, а именно поэтому встретила утро с первых лучей солнца. Остатки ночи медик коротала изготавливая мази и противоядия в дорогу, сон в голову не лез совсем. С утра девушка постирала все дорожные вещи, а позже написала записки ребятам и закинула бумаги через дверную щель снизу. Девушка направилась на рынок закупать недостающие предметы, а еще ей нужна была повязка на голову без протектора. Утром рынок был забит людьми, поэтому продвигаться было тяжелее. Остановившись у одной лавки, у Харуно разбежались глаза. Перед ней были расположены платки различных цветов ручной работы. Ей в глаза бросился красный шелковый платок, рука так и потянулась к нему. Платочек вышел дороговато, но на то это и шелк. Девушка двигалась далее, к той самой бабушке, которая непонятные вещи ей наговорила, но все никак не могла найти этот домик. То ли народу много, то ли она заплутала. В общем, проходив так часа два, отчаялась Харуно и пошла обратно: если ребята ничего не накопали, выходить они будут к обеду.