Спокойной ночи, сладких снов (версия Вонгола)

Время, казалось бы, ещё детское – всего-то шестнадцать минут второго, однако твой организм явно придерживается своего мнения на этот счёт. Ты ловишь себя на том, что уже где-то полчаса увлечённо зеваешь, а строчки на мониторе потихоньку начинают расплываться перед глазами, словно разбавленные водой. Определённо, полуночничать дальше смысла нет. «Хаято поднимет меня на смех», – думаешь ты, косясь в сторону соседней комнаты. Из-под двери видна узкая полоска приглушённого света – ещё бы, ведь Хаято способен не смыкать глаз до самого утра, занимаясь важными, как он выражается, делами. А потом ходить целый день сонным, бесконечно ворчать, зевать и кидаться на людей. Смирившись с неизбежным, ты выключаешь компьютер, а за ним и свет. Хаято может зубоскалить сколько угодно, но ты хочешь спать, и горе ему будет, если он попытается тебе помешать. Однако в соседней комнате тебя поджидает сюрприз. Твой главный Сов, колобродящий часов до четырёх утра и постоянно бегающий ночью курить, определённо не совладал с усталостью и теперь дрыхнет без задних ног, уткнувшись носом в сложенные под головой руки. Причём сон у него явно незапланированный – Хаято полностью одет, а рядом на подушке валяется телефон и пачка сигарет. И ещё что-то белеет под локтем. Приблизившис­ь, ты различаешь в приглушённом свете лампы тёмные строчки на светлых страницах. Скользнув взглядом по рядам формул, ты понимаешь, что в этот раз наука оказалась сильнее Хаято, и он, мирно спящий на учебнике, ещё не знает о своём поражении. То-то он будет возмущаться утром. Парень что-то негромко бурчит – зная его, ты можешь сказать, что он осмысляет прочитанное даже во сне, но разобрать ничего не можешь. Со стороны это слышится как нечленораздельное бормотание, и это довольно мило, хотя сам Хаято, наверное, никогда в жизни с этим не согласится. Будить его жалко, и ты теряешься, не зная, что делать – идея оставить его спать одетым тоже не слишком тебе нравится, но всё же она лучше… Наверное. Приняв соломоново решение, ты стягиваешь со спинки стула плед и легко набрасываешь его на спящего парня, которому явно становится комфортнее под тёплой тканью. Ничего, сейчас тебе будет ещё уютнее, думаешь ты, и наклоняешься, хватаясь за край книги. Прижатая локтем, она поддаётся неохотно и идёт тяжело, и ты на мгновение даже мысленно укоряешь Хаято за такую неподъёмность. Тем неожиданнее для тебя становится момент, когда книга вылетает из-под его руки как по щелчку пальцев – ты отшатываешься, едва успевая удержать равновесие, и тут же всё объясняется. Подняв взлохмаченную голову, Хаято смотрит на тебя туманно и недоумевающе, и от его расфокусированного взгляда тебе становится смешно. – Хватит колобродить, спать пора, – произносит он, не прочищая горла, и это звучит как будто простуженно. Но до безумия знакомо и мило. – Взяла моду шататься по ночам. Он снова ворчит – и есть ли ситуации, в которых он не будет этого делать? – задаёшься ты вопросом, и ничего не отвечаешь. Хаято с мгновение смотрит на тебя, щурясь от света, а потом поднимает руку и без лишних слов дёргает тебя на себя, заставляя плюхнуться в край мягкого пледа рядом с ним. – Боже, всё время заставлять приходится, – слышится недовольный голос Хаято где-то у самого твоего уха, а в следующий момент книга пропадает из твоих рук, гулко бухаясь куда-то на тумбочку, а парень, приподнявшись, тянется к выключателю настенной лампы. Гаснет свет. – Спокойной ночи, – снова голос над ухом пополам с тёплым выдохом, и это так уютно, что ты даже забываешь возмутиться бесцеремонности парня. В конце концов, ужасно приятно лежать так – в мягком, будто обволакивающем пледе, греясь жаром всегда горячего Хаято и чувствуя, как его дыхание щекотно ерошит волосы на твоём виске. Как же хорошо.