Когда Локи встретил Дарси

— Скажи, Джейн, сколько тайн может скрывать мироздание, по-твоему? — Бессчётное множество, — убеждённо ответила Джейн. — Люди до скончания веков будут пытаться открыть их, но всё равно не постигнут и малой части. Дарси предчувствовала, что сестра так и ответит. Задавая этот вопрос, она хотела не столько услышать мнение Джейн, которое и без того было ей прекрасно известно, сколько дать себе самой время собраться с духом. Они прогуливались на природе, и погода располагала к тому, чтобы прогулка была долгой и приятной. Однако Дарси изрядно волновалась, поскольку обещала себе больше не затягивать с разговором, который она и так уже откладывала непростительно долго. — А если бы тебе довелось прикоснуться к ним, и перед тобой предстали невиданные доселе чудеса? — Я бы всю жизнь положила на то, чтобы изучить их. Разве можно поступить иначе? — Но неужели ты бы сразу, безоговорочно поверила в то, что видишь перед собой? Джейн приостановилась и взяла Дарси за руку. — Ты неспроста завела эту беседу, — проницательно заметила она. — Все эти дни ты ходила задумчивая, словно тебя что-то гнетёт, а теперь не решаешься сказать мне прямо, в чём дело. Дарси не могла возразить сестре и, вдохнув поглубже, принялась за свою длинную повесть. Она рассказала и о предложении, которое сделал ей Локи, и некрасивой сцене объяснения между ними, и о содержании письма, которое он вручил ей на следующий день. Затем подробно описала всё, что Локи сообщал об устройстве девяти миров и, отдельно, Асгарда. — При всём том, они не боги в буквальном смысле слова, и они не бессмертны, — заключила Дарси. — И хотя Локи посмеялся над тем, что их существование попирает наши религиозные воззрения, я не вижу противоречий. Тем не менее, всё это произвело на меня неизгладимое впечатление, и, признаться, я до сих пор не представляю, как после узнанного вернуться к прежней жизни. — Дарси… — потрясённо выговорила Джейн, и на миг Дарси почудилось, что сестра поверила во всё сказанное, чем и объяснялось её крайнее изумление. — Милая, ты не в себе! С этими словами она приложила ладонь ко лбу Дарси, с неподдельной тревогой заглядывая в её глаза. — Ну вот, — с усмешкой сказала Дарси. — Надо было всё-таки добиться от тебя обещания, что ты поверишь в любые невероятные вещи, а затем уже рассказывать. — Но мистер Одинсон… Тор не может обладать подобным могуществом! Разве возможно допустить, что в таком случае он бы снизошёл до меня? — Я думала, ты скажешь что-то более научное, — не удержалась Дарси. — Но вижу, что твои помыслы касаются лишь того, возможна ли в открывшихся обстоятельствах привязанность Тора к тебе. — Я не… — Джейн осеклась. На её лице отразились лихорадочные размышления. Пытливый ум Джейн, первоначально заглушенный стремлениями сердца, уже пробудился, и она быстро перебирала в памяти отрывки диалогов и все те случаи, когда Тор казался ей человеком, которому известно многим больше, чем всем остальным. — И в его единственном письме ко мне он… Погоди, постой, он говорил там о… Но что, если он имел в виду… Я должна перечитать! — вскричав это, Джейн подобрала подол платья и пустилась обратно к дому. Дарси проводила её тёплым взглядом, уповая, что постепенно сестра, приведя мысли в порядок, разберётся во всём спокойно — и куда лучше её самой. У неё не было желания возвращаться домой вслед за Джейн, и, верная своей любви к пешим прогулкам, она отправилась дальше. Пусть Дарси редко отказывалась от приятного общества и увлекательных бесед, порой и ей требовалось уединение, а в последнее время — всё чаще, потому что никто не мог поспособствовать обретению почвы под ногами, утраченной после объяснения с Локи. Громкое лошадиное ржание предупредило, что она вот-вот будет обнаружена. Вскоре показался всадник. К досаде Дарси, это был мистер Скурдж, чья льстивая улыбка теперь совершенно не казалась ей приятной и располагающей. Сдержанно поздоровавшись, она хотела было пройти дальше, надеясь, что Скурдж с ней не заговорит, но у него были иные намерения. — Как давно мы не виделись! — воскликнул он, спешившись и жестом предлагая прогуляться вместе. — Да, — сухо ответила Дарси, по крайней мере не собираясь прилагать усилия к тому, чтобы беседа получилась оживлённой. Скурдж сразу же уловил перемену в отношении к нему и улыбнулся совсем уж заискивающе. — Здесь мало что произошло, пока вы отсутствовали, однако, смею предположить, о вашем визите к Коллинзам этого не скажешь. Надеюсь, вы привезли с собой новые впечатления, сплошь положительные. — Безусловно, поездка оставила множество впечатлений, — подтвердила Дарси. — Но всё же и вы можете обрадовать меня новостями. Насколько мне известно, у вас состоялась помолвка, не так ли? Скурдж сделал удивлённый вид. — Я говорю о мисс Кинг. — Ах, это! — он легкомысленно отмахнулся. — Нет-нет, это дела минувших дней. Мисс Кинг вскоре уедет в другой город, под опеку своего дядюшки, а я должен оставаться в полку, верный своему долгу. — Верность, вне всяких сомнений, очень важное качество, — сказала Дарси. — Его нельзя недооценивать. — Кхм, — изрёк Скурдж, пока не понимая, к чему она ведёт. — Вы правы, и кому, как не мне, знать, сколь страшны могут быть последствия предательства для всех тех, кто предателя окружает. Кстати, я слышал, что в Розингсе вы повстречали Локи Лафейсона, верно? — Верно, господин Голдблюм принимал у себя его и мистера Фандрала. — О, господин Голдблюм не догадывается о том, с кем имеет дело! Быть может, вам удалось улучить момент и просветить его? — Зачем бы я стала это делать? — По моему глубокому убеждению, лучше знать, на какие ужасные деяния способен человек. Господин Голдблюм, возможно, даже не пустил бы мистера Лафейсона на порог! — В этом я с вами согласна. Лучше знать правду о прошлом человека. Дарси многозначительно умолкла, выразительно смотря на него. Улыбка Скурджа померкла. Он хотел спросить, отчего Дарси не так любезна с ним, как раньше, и что тяготит её, но не решался, догадываясь, что ответ доставит ему мало приятного. Вместе с тем ему не следовало показывать ей своих опасений, а потому он постарался принять привычный беспечный вид. — Что ж, я думаю, что поездка принесла вам удовольствие, и никакие досадные мелочи не испортили чудесных мгновений. — Именно так всё и было, но некоторые из досадных мелочей, как вы изволили выразиться, вынуждают меня просить вас об одолжении. Точнее, настаивать на выполнении одного требования. — Вы интригуете меня! — сказал Скурдж, наклоняясь ближе к Дарси, якобы желая прислушаться внимательнее к её речам. Она так же, будто невзначай, отдалилась. — Мистер Скурдж, до меня дошли слухи, что вы ухаживали за моей старшей сестрой. Она сама вольна делать выбор, разумеется, но знайте одно: я не потерплю, чтобы вы находились рядом с ней. Только посмейте возобновить ухаживания, и вы пожалеете об этом. Он онемел, сверля Дарси неверящим взглядом. — Я достаточно ясно выразилась? — Д-да, вполне, — наконец выдавил Скурдж. — Но позвольте, я… Это недоразумение, иного варианта я просто не вижу. Должно быть, мне стоит благодарить мистера Лафейсона за то, что вы говорите со мной в таком тоне и больше не видите во мне доброго друга? Дарси не собиралась рассказывать кому-либо, кроме Джейн, об откровениях Локи, но сейчас, поддавшись порыву, не сумела вовремя остановиться. — Мистер Лафейсон открыл мне всю правду, — сказала она, выделяя слово «всю». — И ваша история не останется тайной, если вы рискнёте… — Мистер Лафейсон — и правда? — невежливо перебил её Скурдж, изменившись в лице. В его чертах проступило нечто отталкивающее. — Если он действительно не утаил от вас ничего, то вы должны знать, что он бог обмана. И какова же будет правда, которую он может поведать? — Я не желаю больше обсуждать это. Прошу вас запомнить моё требование, а теперь мне пора возвращаться, поскольку прогулка и так затянулась. Не потрудившись обременить себя церемониями прощания, Дарси развернулась и зашагала по направлению к дому. Разговор дался ей нелегко, но она радовалась тому, что пресекла возможные попытки Скурджа добиваться расположения — своего, Джейн или ещё кого бы то ни было из их семьи. Несколько дней спустя в стенах имения Льюисов разразилась новая буря. На этот раз дело касалось Лидии, которая получила приглашение поехать в Брайтон: туда должен был переместиться ***ширский полк, а Лидия, питая необъяснимую слабость к офицерам, не хотела с ними расставаться. — Это неразумно, папенька, — твердила Дарси. Она не без оснований полагала, что без присмотра Лидия совсем отобьётся от рук, а её развязное поведение, к тому же, может бросить тень на остальных сестёр, как это уже не раз случалось. — Но что я могу ей возразить? — пожал плечами мистер Льюис. — Её пригласила миссис Фьюри, поэтому, откажи я, выставлю себя безумным тираном. А твоя матушка сживёт меня со свету за то, что я лишил её любимицу возможности повеселиться. — Разве полковник Фьюри женат? — неожиданно подала голос Мария. — Вот и я удивился, признаться, — откликнулся мистер Льюис. — Однако Лидия объяснила, что это случилось совсем недавно, и что полковник, бешеный ревнивец, почти не вывозит жену в свет. — С чего бы ей тогда звать Лидию в Брайтон? — продолжала настойчиво расспрашивать Мария, заставив и Дарси внимательно прислушаться. — О, я уже сотню раз говорила! — Лидия впорхнула в гостиную. — Я познакомилась с ней в Меритоне, я же так часто там бывала. У бедняжки миссис Фьюри нет никаких развлечений, а ведь она ещё совсем молода! Муж держит её в ежовых рукавицах, но против того, чтобы взять меня в Брайтон, всё же возражать не стал. Должно быть, понял, что без подруги миссис Фьюри совсем зачахнет! Дарси невольно поморщилась, слушая щебетание сестры. Впоследствии она не раз пробовала переубедить отца, но он не послушал её, заверяя, что в Брайтоне с Лидией ничего не случится, а дома станет спокойнее. И когда ***ширский полк оставил Меритон, Лидия оставила Лонгборн: под всхлипы Китти, страдающей из-за такой несправедливости, под воодушевлённые возгласы маменьки и неловкое молчание мистера Льюиса, Дарси и Джейн.

Конец второй части.