Часть 1
8 сентября 2018 г. в 22:49
— А ты ещё останешься?
— Да тут Дарина что-то за поставки препаратов будет говорить, я щас к ней и домой. Давай, до завтра.
Оля улыбается ещё секунду, потом разворачивается и уходит за угол. Катя вздыхает, убирает стеклянную улыбку с лица, и медленно идет к лестнице.
Максу ты говоришь, что у тебя много работы.
Как бы не так.
Катя замирает на мгновение, продолжает спускаться и вдруг спотыкается и чуть ли не падает, но тут её подхватывают чьи-то руки.
Угадайте, чьи.
— Кать, нам стоит поговорить…
— Не стоит.
Она улыбается горько, пытаясь не зареветь в голос.
Он не тот! Каждый раз кто-то не тот!
Алекс сжимает пальцы в кулаки и смотрит на нее, мысленно моля остаться.
— Нет, Алекс. Ты уже использовал все свои шансы. Я…
Она запинается вновь, ощущая как в щеки в секунду приливает кровь. Алекс хватает её за руку, чтобы она не свалилась вниз, и Катя буквально оседает в его обьятьях.
— Кать, я… Я должен кое-что сказать…
— Мне плохо… Помоги… — доносится до него еле слышное. Он с ужасом видит, как Катя теряет сознание.
* * *
— Что с ней, говорите сейчас же!
— Мужчина, успокойтесь пожалуйста, и сядьте. Вы кто вообще?
Алекс возмущенно пырхает.
— Всмысле кто? Это… парень я.
— Ну так я вас поздравляю, парень. У вас ребенок будет.
Алекс немо открывает рот, переходя из состояния раздражения в состояние шока.
— К-к... Кто, простите?
— Мальчик. Поздравляю. Имя свое сообщите, пожалуйста. Отцовство признаете?
— Эээ… Признаю… Чёрт… Беляев, Александр Игоревич…
— Род занятий?
— Юрист, сейчас работаю в школе учителем английского языка. Господи, что ж мне делать-то теперь…
Алекс уже не слышит, что ему говорит напыщеный молодой медбрат. В голове носятся кучи образов, мыслей, все чувства напрочь закручиваются в тугой узел.
«От кого, блин? Это мой ребенок, или все-таки того Максима?»
Из прострации его вырывает разливающийся любимым треком мобильный. Алекс отметил, что как-то он сумел приземлиться на диванчик.
На дисплее высветилось «Папа».
— Алло…
— Сашко, ты где? Все нормально?
— Относительно… Больше нет, чем да…
— Что случилось? — заволновался Игорь Сергеевич. — Что-то с Мэри?
— Господи, да какая к черту Мэри? — Алекс кривит губы, прогоняя из головы образ блондинки. — Тут Катя…
— Катя? А что с Катей?
— Она беременна.
— Что?!
— Она беременна!
— Кхм… Это твой ребенок?
— Я не знаю! Я вообще ничего не понимаю! Я просто шел по коридору, хотел словить, то есть перехватить где-нибудь Катю, как вдруг увидел её. Она шла по лестнице, потом споткнулась, я поддержал её, а потом она просто у меня на руках сознание потеряла.
— Прекрасно просто. Сынок, я тебя поздравляю, — саркастически фыркнул Игорь Сергеевич — теперь у тебя в запасе есть две беременные девушки. Кстати, кто будет у Кати, уже известно?
— Мальчик. — хмуро ответил Алекс.
— Мэри… Кошмар! Короче говоря, Саш, ты заварил это всё дело — ты и разхлебывай. Из-за тебя две девушки страдать будут — да что там говорить, уже страдают — вот и решай. Не маленький.
Отец бросает трубку, а Алекс со стоном роняет голову на руки. Телефон выпадает из ослабевших пальцев и разбивается об пол.
Плевать.
Она оставалась из-за меня, чтобы только меня не встретить, но если бы я сегодня не задержался, было бы только хуже.
Трус, хоть что-то сделал для неё, хотя теперь — уже не важно.
Он поднимает голову и буквально воет сквозь стиснутые до боли в деснах зубы, лупит кулаком в подлокотник.
Я запутался! Помогите же!
И вдруг, из глубин сознания, в памяти всплыли слова, когда-то давно сказанные мамой Алекса. Тогда ещё маленький Сашка никак не мог понять, брать ли домой мокрого, нещасного котенка, помогать ли бездомным в переходах, кормить ли худых, забытых всеми собак.
«Прислушайся к своему сердцу. Оно подскажет» — сказала тогда его мама.
Вскоре она умерла. От рака.
Эти слова врезались осколками в подсознание мелкого, но уже повидавшего и узнавшего непередаваемую боль мальчишки.
Вот и пронес, хе, через года.
Думай сердцем.
Думай.
Чувствуй!
— Можете зайти проведать её, она уже пришла в себя и ещё не знает про ребенка. Сказать, или сами скажете?
Слова того самого медбрата заполняют пустоту.
Алекс поднимает голову и смотрит в стенку.
— Я сам скажу, — хриплым голосом говорит он, вставая и направляясь за парнем в сторону палаты.
Думай, Алекс, думай, хорошенько думай.
Кто для тебя важнее.
— Я вас оставлю, — с ухмылкой произносит медбрат и удаляется.
«Набью ему морду» думает Алекс.
А потом он заходит в саму палату.
Катя лежит одна среди четырех кроватей, такая хрупкая и беззащитная. Алекс кидается к ней, и падает на стул рядом, хватая её холодную руку.
— Ну, как ты?
Она слабо улыбается, и холод в его сердце и душе начинает таять.
— Что со мной случилось? Скажи… Я вижу, что ты знаешь…
Он молчит. Молчит, лишь улыбаясь, и крепче сжимая её руку.
— Такое…
— Что?
Катя тоже начинает улыбаться, хоть Алекс и видит в уголках её глаз слезы.
— Ты беременна.
Катина улыбка стекленеет, и она медленно приподнимает одну бровь.
— Эээ… Я… Что?
Алекс кусает нервно губу, резко приближает свое лицо к ней, и целует.
— Всё будет хорошо, я обещаю… Я признал отцовство, тебе теперь не прийдется… искать отца ему.
— Ему? — спрашивает Катя, и Алекс чувствует, как дрожит её рука.
— Мальчик. У тебя будет мальчик… У нас, чёрт подери, будет мальчик!
Он ели сдерживается, чтобы не закричать. Нервная, бешеная радость так и подмывает на крики.
— Не ругайся… — слабым голосом говорит Катя, и Алекс садиться вновь, пытаясь сдерживать себя.
— Ты… Ты мне поможешь? Я просто не представляю, как это Нике сообщить, чтобы она не сильно психовала…
— Конечно! — отрывисто говорит Алекс. — Я помогу.
Она смотрит на него с благодностью в карих глазах, такий чистых и красивых.
Как ты вообще мог, променять её на Мэри?
Ужасный ты человек, Алекс. Папа прав. Разхлебывай теперь всё это сам. Ну или с Катей, она ведь единственная, кто помогал всегда.
* * *
Телефонная трель опять вырывает его из темноты. Алекс с трудом открывает глаза, и обнаруживает себя на лавочке в Катином дворе.
«Потом разберусь», думает он, и берет трубку.
— Ты где? — не дав ему сказать и слова, раздраженным голосом спрашивает Мэри.
— Я… Неважно. Что случилось?
— Что значит «что случилось»? Ты со вчерашнего вечера где-то ходишь!
Алекс изумленно смотрит на её имя на дисплее.
— Мэри, ты вообще что ли с ума сошла? Я что хочу, то и делаю, хожу, где хочу и с кем хочу. Что за допрос? Я тебе что, обещал что-то, что дает тебе право теперь высказывать мне?
Она молчит.
— Если тебе больше нечего мне сказать, то давай прощаться. Навсегда.
— Что значит навсегда? Ты разве больше не любишь меня?
Алекс закатывает глаза.
— Мэри, зачем ты мне звонишь? Я уже…
— Потому что ты козел! Ты все время даешь только надежды! Одни глупые надежды! То ты со мной, то со своей Катей. Ты же у неё сейчас, правда? Я же знаю. Какой же ты все-таки козел, Алекс. Жалко мне твою Катю, вроде бы и не тупая, но выбрала такого козла…
— Прекрати, — устало говорит Алекс, потягиваясь и растирая затекшую ногу. — И так сейчас здохну, ты ещё… Ты думаешь, я забыл, как ты подвергла моего отца опасности? Если бы он тогда полетел в Америку, мог бы умереть! Но ты и не думала об этом. Тебе только и нужно было, чтобы меня наконец-то затащить с собой... Мэри, пойми наконец, я не люблю тебя!
- Ты... Так зачем ты приходил?! Зачем обещал?! Зачем забрал карточку с УЗИ?!
Далее полились непрерывным потоком оскорбления и маты.
Алекс скинул вызов и отложил телефон.
Голова раскалывалась. Было такое чувство, будто он вчера пил не просыхая.
"Что вчера было... Почему я здесь? Так, сколько времени..."
Времени было девять часов утра. Мимо него шастали туда-сюда подростки, мамочки с колясками, сердобольные старушки, укоризненно глядящие на его потрепанную одежду, мужчины в костюмах...
Алекс ещё раз потянулся, вздохнул, взял вновь телефон и набрал Катю.
- Да... - сонным голосом пробурчала на том конце Катя. - Алекс, ты где? Ещё в больнице, или дома уже?
- Во дворе у тебя... Я и сам не помню, как я тут очутился.
- Ты вчера выпросил у меня ключи и ушел. Что у тебя с голосом? Ты пьяный?
- Да нет... Я вчера по дороге к тебе кажется купил енергетик, но судя по всему не очень он мне помог...
- Так где ты?
- На лавочке сижу.
Катя ели слышно пырхнула.
- Понятно. Ключи хоть не потерял?
Алекс судорожно стал рыскать по карманам своего пиджака. Ключи, и его собственные и её, были слава богу на месте.
- Есть. Какая у тебя квартира?
- А ты не помнишь? - Алекс прямо увидел её ухмылку.
- 28, правильно?
- Правильно. Зайдешь, так возьми пожалуйста из моей комнаты зарядку.
- Можно у тебя покушать? - непонятно для кого Алекс состроил щенячьи глазки.
- Можно, - смеясь ответила Катя. - Кушай на здоровье. Приедешь сегодня?
- Конечно.
Она сбросила, а радостный от возможности перекусить Алекс встал, потянулся, и пошел в подъезду.
* * *
Ну кто же знал, что у Кати этой ночью как раз ночует Ника? Когда Алекс открывает дверь, из кухни доносится:
- Мам это ты? Где ты была весь вечер? Я приехала, тебя нету...
Ника выходит в коридор в одной пижаме, и конечно же знатно так офигевает от вида Алекса, да и вообще от факта того что он только что открыл дверь и просто зашел.
- Аа... Александр Игоревич?! Вы что здесь делаете? - она пулей улетает в свою комнату.
"Чёрт, и как мне теперь обьясняться? Жесть, никогда к ней не приходила, а тут вдруг дочь в ней проснулась и она приперлась."
- Ника, я должен тебе кое-что рассказать.
Она выходит, уже одетая в футболку и спортивные штаны.
- Что? Что-то с мамой? Ах да, вы же уже не с ней. Знали бы вы, как она убиваеться по вам...
- Ну да, а ты знаешь, ты ведь так часто дома ночуешь. - саркастически говорит Алекс. - Знала бы ты, Ника...
- Что вы хотели мне сообщить, говорите быстрее и уходите.
Алекс хмурится, буквально отодвигает её, не слушая возмущения, и проходит в комнату.
Когда он возвращается в коридор, Ники там уже нету, она сидит на кухне.
- Чай заварить вам? - с презрением спрашивает она, постукивая ногтями по столешнице.
- Да, пожалуй.
Он садится за стол, устало потирая виски.
- Твоя мама беременна.
Её рука нервно дергается.
Она оборачивается.
- Что, простите?
- Ты слышала.
Ника вздыхает и садиться напротив него, напрочь забыв о чае.
- И что теперь будет?
Алекс улыбаеться, вспоминая, что Катя спросила в точности тоже самое.
- Ну, это мой ребенок. Теперь, я буду жить с вами. Походу.
Ника закрывает глаза, затем срывается с места и отрывисто обнимает его.
- Можно на ты? - спрашивает Ника, отпуская его и садясь.
- Конечно. - улыбаться он. - Ника, а можно все-таки чай? Сегодняшняя ночь была слишком насыщенной.
- Хорошо, - Ника встает и продолжает готовить чай. - Папа.
Примечания:
Как-то так. Оч грустно, после последних серий. Пишите коменты, хотя как обычно напишет максимум Лилс. Спасибо тебе, что всегда замечаешь))