Финская пленница

      Пауку и не пришлось долго ждать, когда наивная бабочка сама сядет на цветок, поверх которого уже расставлены сети. Ещё вчера из официального блога Тарьи стало известно, что она вернулась в Куусанкоски – возможно, чтобы наконец-то провести свои смехотворно короткие каникулы на родной финской земле. И троица заговорщиков решила не упускать столь редкую удачу.       Одинокая вилла близ Китеэ, будущая клетка для соловья, уже была готова принять прекрасную узницу. Всего пять часов езды между обоими пунктами «К», что было вполне по силам внедорожнику Маэстро. Ловить «финского соловья», возможно, придётся не день и не два, но беспокоиться не о чем – народ не сразу хватится Туомаса, зная о его жажде уединения. В свою очередь, Марко и Юкка поведали своим домочадцам целую легенду об очередной командировке «на благо группы» – да так подробно, что поверила даже грозная и ревнивая Манки.       Снарядились с миру по нитке, но с запасом – верёвка, катушка изоленты, мешок на голову. И, на всякий пожарный, аптечка, под завяз набитая снотворным всех мастей – на ней настоял Юкка, очень кстати припомнив товарищам все буйства «лосихи»-Турунен на сцене.       Безумное и дикое желание: «украсть обратно» собственную вокалистку, наплевав не то что на её сильную любовь к «аргентинскому совратителю» – даже на банальный штамп в паспорте.       Но даже сидя за рулём машины, Холопайнен, как и вчера, по-прежнему продолжал без умолку распинаться о своих неземных чувствах. Похоже, что он на полном серьёзе вообразил себя главным героем сказки, чьей высшей миссией было спасти прекрасную царевну от похитившего её латиноамериканского Змея Горыныча. Его менее романтичной «дружине» только и оставалось, что понимающе, совсем как персонал психушки, кивать головой, выслушивая очередной любовный бред.       – Да я уверен, она сама в глубине души жаждет, чтобы я её забрал обратно! Мы же ведь просто созданы друг для друга и знакомы чуть ли не с первого класса... Да нас тогда даже моя мама заочно поженила после того, как мы в школьном спектакле играли Питера Пена и Венди…       – Вообще-то, если мне не изменяет память, Тарья там была Тигровой Лилией, – покачал головой Юкка. «Пациент» был безнадёжен.       – Ой, да какая разница! – ничуть не растерялся Туомас. – Нам всё равно предопределено быть вместе! И почему она никак не хочет этого признать?.. Я же ведь в сотни раз лучше, чем этот пудель, верно?

***

      Спустя ещё четыре часа усиленная пропаганда фюрера всея Найтвиша вновь дала свои плоды, и уже на месте даже Юкка наконец-то повеселел и заразился непринуждённым настроем, будто речь шла о предстоящем походе в магазин за хлебушком, а не о похищении их бывшей коллеги и подруги.       В принципе, если отбросить лишние страхи, то ничего особо сложного троице не предстояло. Куусанкоски не был таким уж густо населённым городком, застать жертву врасплох можно даже средь бела дня. Ну, а для этих троих лбов схватить и затащить в машину миниатюрную женщину было проще, чем отнять бутылку водки у мертвецки пьяного менеджера Эво.       Была ровным счётом одна, но очень серьёзная проблема: у Тарьи был самый настоящий ангел-хранитель. Кудрявый, крепко сложенный и с суровыми карими глазами.       Впрочем, этот аргентинский демонюга напомнил о себе далеко не сразу, и поначалу музыкантам неестественно долго везло. Пересекли черту города они без особых проблем, а единственного попавшегося на пути автоинспектора (оказавшегося, почти внезапно, большим фанатом группы) дружно задобрили автографами и парой свежих бутылок «Мистера Финляндии» (к молчаливому недовольству Хиеталы).       А второй крупной удачей стала помощь интернет-навигатора. Верней, помогла сказочная беспечность самой госпожи Турунен – определённо, ей стоило трижды подумать прежде чем наивно выкладывать на страничку Фэйсбука фотографии своего коттеджа. Мало ли кто может вычислить адрес по местности и в итоге придти без приглашения: вор-домушник, очередной чокнутый поклонник, киднеппер… Бывшие, но любящие коллеги, в конце концов.       Ждать, когда «финский соловей» выпорхнет из гнезда, тоже пришлось недолго – Тарья вышла на улицу где-то во второй половине дня. Машиной, к счастью, так и не воспользовалась, хотя наверняка решила не просто прогуляться и подышать осенним воздухом. Однако мужа, всегда следовавшего за ней тенью, рядом с ней не было.       Не присоединился он к променаду и спустя пять, семь и даже десять минут. В какой-то момент Холопайнен даже предположил и преждевременно обрадовался, что в кои-то веки молодая певица вернулась на родину одна. Может быть, супруги наконец-то поссорились. А, может, Тарья просто захотела на пару недель отдохнуть от тотального контроля со стороны благоверного и ненадолго вырваться из его заботливого плена…       В любом случае, теперь-то её по-настоящему заботливый начальник с огромной радостью исполнит её потаённое желание больше никогда не видеть каждое утро эту аргентинскую рожу!       Всё совершится строго по ролям, как в опере. Главный зачинщик Туомас, не пожелав трусливо отсиживаться, пока его «братва» выполнит всю грязную работу, лично вызвался первым похищать любимую. Тем более, по его скромному мнению, лишь в его крепких, но при этом осторожных и ласковых объятьях сама похищаемая быстрей прекратит вырываться и орать. А даже если и не прекратит, тут на выручку подоспеет крепыш-Марко, быстренько обмотает эту непокорную бабочку в верёвочный кокон и затащит в их четырехколесное логово.       А пока остаётся только ждать, когда она остановится в тихом и относительно безлюдном местечке…

***

      Почти полчаса они неотступно и при этом совершенно незаметно следовали по пятам за ней – кто тоже пешком, а кто сидя в тёплом салоне автомобиля. И Туомас, пусть и на расстоянии, впервые за четыре года разлуки смог налюбоваться своей бывшей музой.       Она здорово изменилась со дня их последнего общего концерта. Чисто внешне всё та же прекрасная чародейка с всё тем же ангельским голосом. Однако что-то иное теперь чувствуется в её ауре, в её энергетике. Как и ожидалось, спустя четыре года ничего не осталось от той печальной, униженной и затравленной «дивы», которая, казалось бы, ещё вчера рассказывала журналистам о своём увольнении вся в слезах и с остекленевшим взглядом. Но почему она сейчас не просто искренне и тепло улыбается и смеётся, а буквально сияет изнутри? Она действительно счастлива? Но от чего тогда? Достаточно ли для этого успеха её первого сольного альбома и поддержки её «зимнего шторма», её фанатов? Что ещё греет её душу? Неужели… любовь?       «Да нет, бред какой-то! Ну, не может она по-настоящему любить этого! Ей нужен только я один, хоть она и боится это признать. А счастливая сейчас потому… а потому, что просто настроение сейчас хорошее и никакой латиноамериканский паразит из неё кровь не пьёт!» – тут же отогнал от себя неудобную правду Холопайнен и слегка ускорил шаг.       Всё верно, только с ним, безгранично влюблённым в неё поэтом, ей будет по-настоящему хорошо. Именно с ним, таким прекрасным человеком, пусть даже и совершившим четыре года назад такую ужасную ошибку. Ничего, скоро он искупит свою вину перед любимой музой... И всё-таки, какая ирония – исправлять ошибку прошлого ещё более радикальным способом, чем совершать! За письмо хотя бы не светил суд, пусть и самый гуманный суд в мире.

***

      Но вот Тарья наконец-то сделала остановку в небольшом парке. По-прежнему не замечая нависшей над ней угрозы, она вытащила из кармана куртки горсть кедровых орешков и начала подманивать им белку с ближайшего дерева. Пора!       Юкка остановил машину и, ухмыльнувшись как чертёнок, одним несильным нажатием разблокировал дверь заднего сиденья.       Марко начал разматывать моток верёвки, тихо посмеиваясь – впереди будет легко и весело, даже слегка жаль, что таким не похвастаешься перед его семилетними пацанами.       Холопайнен медленно вышел из укрытия и начал бесшумно подкрадываться, раскрыв мешок и нацелившись на ничего не подозревающую женщину. Он даже хищно облизнулся, как голодный кот, явно предвкушая, как прямо сейчас его дорогая Тарья наконец-то окажется в его сильных руках. Как он крепко прижмёт этого зеленоглазого ангела к себе, подавляя в зародыше все яростные протесты. И как страстно промурлычет ей в ушко, пусть и сквозь пыльную ткань: «Любимая, не вырывайся!»…       Пять секунд, четыре, три…       – Тарья! – вдруг прорезал тишину мужской голос. От неожиданности Туомас аж подпрыгнул зайцем на месте, но прежде, чем женщина обернулась и заметила его, все же успел кое-как спрятаться в первый попавшийся куст.       «Твою ж сирену, всё-таки ты тоже здесь… пудель вшивый!» – теперь Холопайнену оставалось только бессильно наблюдать, как к его несостоявшейся жертве стремительно приближается Марсело. Клавишник даже слегка зашипел, но не столько от раздражения, сколько из-за нарастающего неприятного пощипывания по всему телу – убежище оказалось не только надёжным, но и весьма колючим.       – Ой, ты уже освободился, дорогой? – сама Тарья, похоже, была всё-таки рада появлению супруга. Хотя и чуточку удивилась, что её муж-трудяга, которого обычно и за кудри не оттащишь от рабочего ноутбука, вдруг пришёл сильно раньше оговорённого срока.       – Да, на этот раз я быстрей завершил все переговоры, – слегка сбивчиво, ещё не восстановив ритм дыхания, ответил аргентинец. А затем, неуклюже улыбнувшись, мягко взял жену за руку и спросил:       – Ну, так что там про магазин? Может, зайдём туда в три, как и договаривались, а пока… не будешь против, если я присоединюсь к тебе?

***

      – Хорошо ещё, что он тоже не заметил тебя. Иначе бы ты не отделался только шипами в заднице и прочих мягких частях тела! – уже в машине резюмировал Марко и опять загоготал, глядя на густо покрасневшего Маэстро. Тот сейчас аккуратно вытаскивал пинцетом очередную колючку, застрявшую в бедре, и ворчал что-то наподобие «Руки поотрывал бы этим садовникам!».       Впрочем, насладившись пристыженным видом начальника, басист тут же серьёзно продолжил:       – А вообще, нечего было так медлить! Если не Кабули, так кто-нибудь ещё тебя заметил бы, а то и сама Тарья вдруг обернулась – всё-таки не резиновую куклу похищаем! Хотя… этот пудель и правда внезапно припёрся, как будто заранее опасность почуял.       – И что теперь делать будем? – подал голос Юкка, продолжая неспешно и плавно вести автомобиль, строго вслед за супругами. – Их теперь на улице не оттащишь просто так – вон, смотри, даже за руки сейчас взялись! Того гляди, скоро даже целоваться на людях начнут… Безобразие, смотреть даже противно!       «Мда, и это говорит парень, который сам не против поплавать в озере в чём мать родила! И у которого уже третий киндер-сюрприз на подходе!» – с сарказмом подумал Хиетала, но вслух ответил тем же серьёзным тоном военачальника:       – Значит, будем действовать тогда, когда они разойдутся на приличное расстояние. А это случится только в том гипермаркете. Здание новое, наверняка они там будут впервые… Могут и потерять друг друга. Вот тут-то мы и поймаем нашу красавицу. Опасно, конечно, не на открытой местности, но когда нам ещё так повезёт… Что думаешь, Холопайнен?       Туомас, хоть и закончил к тому моменту избавляться от колючек, лишь отстранённо кивнул и продолжил едва слышно бормотать одну и ту же фразу, будто мантру: «На этот раз ты не уйдёшь, дорогая Тарья, на этот раз ты будешь моей!». Наплевав на разговоры товарищей, невезучий поэт продолжал неутомимо следить за певицей, которая в данный момент о чём-то оживленно болтала со своим ненаглядным Марсело. Ну почему… почему она такая весёлая рядом с ним? Почему она сама хватает его за руку и игриво прижимается, как котёнок? Неужели ей действительно хорошо рядом с ним, этим вечно серьёзным и малообщительным хмырём? Стоп, а чего этот хмырь тоже так тепло улыбнулся ей в ответ и даже приобнял? Что это: первоклассное лицемерие, достойное премии Оскар, или всё-таки… настоящие, неподдельные чувства?..       – Аллё, ты вообще нас слушаешь, Ромео всея Суоми?! – вдруг гаркнул почти в ухо недовольный басист. От внезапного звука Холопайнен вздрогнул и опять подпрыгнул на сиденье, как ужаленный, но всё-таки прекратил витать в облаках и по-настоящему вернулся к обсуждению нового плана.       Было решено, что один из них должен и дальше «пасти» парочку, но тоже пешком. А в это время оставшиеся двое быстро доедут до того нового гипермаркета и предварительно, ещё до прихода самой цели, изучат внутреннюю обстановку. Хотя бы для того, чтобы знать, каким коротким путём можно будет покинуть стены магазина, особенно с учётом героического сопротивления «покупочки». К тому же, гарантированный способ «спалиться» перед Кабули и прочими мимокрокодилами – это вломиться всей гурьбой, почти сразу же за Тарьей. «Подумают ещё, что мы всё-таки помирились и решили возродить прежний состав!» – здраво рассудил Юкка, после чего предложил две вещи: хотя бы немного замаскироваться и последним впустить в магазин наиболее приметного из них…       Несмотря на увлекательность и даже романтичность слежки за любимой певицей, Туомас теперь не горел желанием выходить из машины. Серьёзный аргумент – небезосновательный страх попасться на глаза «дорогому» сопернику – он попытался прикрыть своими недавними ранениями после посиделок к кустах. Но тут его дар убеждения дал осечку, и спустя пару минут спора Маэстро был безжалостно вышвырнут на тротуар.       – Сам нас в это втравил – сам теперь и слушай их болтовню и прочие «ути-пути»! – не без злорадства бросил вдогонку Невалайнен и резко вдавил педаль газа.