Что-нибудь ценное

- Мне нужно что-нибудь ценное! - У тебя должно быть хоть что-то! Ты много где был, должно быть хоть что-нибудь. - Вот, - Доктор вытащил отвертку, понимая всю абсурдность ситуации. Чтобы он отдал свою любимую и единственную отвертку? Никогда. Эта частичка была с ним с самого начала «жизни» его новой регенерации, и даже сейчас, в такой момент, он с ней не расстанется, - я её не отдам. Она нам будет нужна. - Тебе две тысячи лет и у тебя всего лишь гаечный ключ? - Отвертка, - немного обидевшись, возразил он. Время все шло, и непонятно, что случилось с той маленькой девочкой. Им нужен был этот космический мотоцикл, но ничего ценного, чем можно было бы расплатиться с Дорин. - Вот, - на лице Клары появилась улыбка, как только она увидела очки, прикрепленные к пиджаку Доктора. Девушка уже потянулась, чтобы забрать их и отдать, но… - Нет! – галлифреец, казалось, даже отпрыгнул назад. Раньше Клара его таким никогда не видела. Ей казалось, что за все недолгое время её с ним знакомства она могла изучить хотя бы какую-то его часть, но Доктор, скорее разозленный, чем обиженный, сейчас с неприязнью смотрел на неё. О том, чтобы отдать эти очки, не могло быть и речи. Это – все, что осталось у него от Пондов. От всего того опасного, но захватывающего времени путешествия с ними. А сколько ведь всего было! Началось с обычной трещины в стене маленькой рыжей девочки, девочки, которая потом будет постоянно ждать своего Доктора в лохмотьях. Амелия Понд и Рори Уильямс. Девочка, которая ждала и Последний Центурион, который умирал несметное количество раз и продолжал жить. Доктор пытался забыть тот день, когда Эми упросила его слетать до Манхэттена. А ведь он, помнится, сразу не воспринял эту идею – три дня назад он пролетал в Туманной Галактике и ТАРДИС что-то подхватила, отчего промахивалась с расстояниями будь здоров. К примеру, вчера он хотел слетать в Вену в начало девятнадцатого века, а прилетел на дно Марианской впадины в три тысячи пятидесятый, где теперь была научная станция землян. Эти очки – все, что осталось у него от Пондов, кроме его воспоминаний, которые уже никогда никуда не исчезнут. Рори и Эми всегда теперь будут с ним, как и все остальные спутники, которые не боялись идти вслед за сумасшедшим из синей будки. Сейчас эти очки были даже важнее отвертки. Но он не понимал, что случилось с Мэри. Нужно было торопиться. - Нет, их я не отдам, - четко проговорил Доктор, обрубая этим последующие попытки Клары задать вопросы. Девушка замолчала, и опустила голову вниз. На её руке было небольшое золотое колечко. Освальд покрутила его на пальце, посмотрела на Доктора, и, нехотя, сняла. Кольцо пошло в уплату мотоцикла. Дорин долго его рассматривала после того, как Доктор и Клара уже умчались за девочкой. Оно несомненно было важным. Кольцо умершей матери Клары, почти единственный оставшийся от неё предмет. Галлифреец до сих пор хранил упоминания об Амелии. И будет хранить всегда. Потому что она – первая, кого увидело его новое лицо. Она всегда будет первой. Амелия Понд. Амелия Уильямс. Девочка, которая путешествовала с Доктором достаточно, чтобы понять, что Рори – единственный в её жизни. И она сейчас с ним. Эми и Рори. Как и должно быть.