И не верить бреду, что тебя нету

Давайте честно признаемся, что у каждого из нас хоть раз в жизни была фейковая страница в соц.сетях и с ней была связана хоть какая-то, самая простецкая, но история. Я не могу сказать, что я для соц.сетей являлась фейком, нет, просто фотографии свои не публиковала, как и чужие, собственно, но это завело меня в такие дебри, что выпутаться с каждым днём было всё труднее и труднее. Вообще, от всей этой истории с соц.сетями меня сейчас немного подташнивает. Я пережила достаточно прекрасный, но в то же время горький опыт, и как пытаться сейчас строить что-то по-другому не особо понимаю. Эти раны ещё не зажили. Каждый день их раскалённым ножом мне теребят посты, программы, просто люди вокруг. Никогда не понимала как мужчины ведутся на девочек в инсте. Ну да, ну выставила она пару фоток классных, но что в этом такого? Но мой мужчина переплюнул всех. Он повёлся на меня. На пустую аватарку и мои рассуждения в каждом посте под непонятными фотками закатов, еды, котиков и ног. А с виду ведь взрослый и адекватный. Более того, хоккеист! Чемпион России, Мира, Олимпийский чемпион — всё это Илья Ковальчук. Всё это мужчина, с которым я проводила долгие ночи в непонятных, но таких душевных разговорах. Я знала, что у него жена и четверо детей, но отказывалась отказаться от него. Он ведь тоже помнил о жене и детях, он проживал с ними каждый день, но меня не отпускал. Ничего не требовал, просто находил утешение и покой. Хоть какой-то, хоть мизерный. Не могу сказать, что я его особо понимала, ведь разница в возрасте и интересах давала о себе знать, но он цеплял. Цеплял так сильно, что я довольно-таки быстро перестала видеть в нашем общении что-то странное. По-началу было всё так безобидно — шутки шутили, я пыталась вникнуть в его работу, он очень много расспрашивал обо мне, а потом оба поняли, что есть эти непонятные искры между нами, что зарождают чувства. Сейчас не до смеху, конечно, а тогда смешно было, когда он говорил, что я ему нравлюсь, он почти влюбился, а ведь фотографии моей так и не видел. Он старался не подавать виду, что его что-то напрягает во всём этом, но я ведь не дура. Мы ещё общались во время олимпиады, я старалась обходить любой острый угол в этих взаимоотношениях, но как только он получил своё долгожданное золото — оборвала всё, что только можно было оборвать. Сделала так, что меня и не существовало вовсе. Думала, что легче станет обоим — не стало никому. Каждая ночь для меня становилась адом! Просыпалась в холодном поту, видела пустую подушку рядом и просто не могла сдержать крик. Он приходил во сне — ложился, обнимал меня, гладил по голове и просил не уходить. Всё это было дико, ведь я не знала его в реале. Я не знала его рук, поцелуев, лишь слышала голос несколько раз, а во сне всё было так реально. Это убивало. Наверное, он богу помолился, чтобы я без него жить не смогла. Я и не смогла. Решила снова выйти на связь, но ясно дала понять, что как раньше уже не будет. Он принял правила этой игры. Сезон он провёл за океаном, и чем дальше он был от меня, тем было как-то легче. Ведь когда он жил в Питере, я всё время боялась, что он найдёт меня. Непонятно каким способом, но найдёт. Не знаю, почему мне это было не нужно… Перед ЧМ мы очень много начали разговаривать о том, что надо что-то решать с этим со всем. Либо прекращаем, либо выводим на новый уровень, но я ведь понимала, что никакого нового уровня не будет. Что он, бросит жену, четверо детей и сбежит к какой-то малолетке? Нет конечно, он никогда не сможет так поступить, а всё, что происходит со мной — лишь помутнение в его мозгу. Вообще, мне начало всё надоедать, и я решилась на шаг, о котором пока жалею не в полной мере, но когда-то это случится. Я приехала в Словакию, на Чемпионат Мира. Точнее, просто в Словакию, ведь попасть на Чемпионат было большой проблемой. Почему-то именно это я проблемой считала, а не как найти Илью и не попасться на глаза его жене при этом. Первые пару дней я сидела в отеле, иногда гуляла по городу, ужинала в небольших ресторанчиках и не знала, как рассказать ему о своём приезде. Боялась, что отреагирует как-нибудь странно, поэтому решила не предупреждать и просто пришла к отелю, в котором жила вся сборная. Просидела часа три, пока наконец цель меня не настигла. Словами невозможно передать что я почувствовала, когда он оказался буквально в паре метров от меня. Вдруг убежать захотелось, да только некуда уже было. Что я, зря в другую страну за ним прикатила? Окликнула. Обернулся. Сказать, что был в дичайшем шоке — не сказать ничего. — Тебе хоть восемнадцать-то есть?! — Это вообще первое, что он смог из себя выдавить. Ну да, не выглядела я на свой возраст. Генетика, я-то что могу поделать. — Да успокойся ты, девятнадцать мне. — Первое прикосновение. Такое осторожное, неловкое. Просто дотронулась до его щеки и прям сама почувствовала, как его всего током прошибло. А он не осторожничал. Прижал меня к себе крепко-крепко, макушку целовал, щёки, и шептал всё: моя! Моя, слышишь?! А я не только слышала, я чувствовала. Как и все эти два года. Мы понимали, что трудно будет объяснить всем вокруг что же между нами происходит, поэтому виделись лишь изредка — по ночам, у меня в номере, в нашей постели. Впервые я действительно ощущала его рядом и не кричала от собственной беспомощности. Спокойно спала, крепко сжимая его руку, зная, что скоро закончится всё. В принципе, я воспринимала время чемпионата как просто весёлые каникулы для себя. Ходила на игры, ловила его взгляды на себе, ведь он всегда знал в каком я секторе, ряду и что смотрю только на него. Даже джерси с его фамилией себе прикупила. Обостряла в себе этим ощущение какой-то значимости, что ли. Как сувенир на память. На долгую и очень больную память. Жалела ли я, что приехала? Скорее да, чем нет. На что я рассчитывала? Не понимаю до сих пор. Наверное, я должна была подарить нам эти моменты, эти ощущения. Видела как он расцветает рядом со мной и расцветала вместе с ним сама. Конечно, мне бы хотелось, чтобы до конца наших дней он доставал мне крем для рук с противоположной тумбочки, целовал на ночь, просил верить в него, но все желания исчезали когда он вспоминал о своей семье. Радовался успехам детей, рассказывал о планах, в которые я ну никак не входила. Больно. Очень больно до сих пор. Прощались мы на удивление легко. После чемпионата он немного задержался и улетали мы самыми последними. Толком не разговаривали весь день, а к вечеру приехали в аэропорт. Всё время до регистрации я провела в его объятиях и полном ощущении, что всё правильно происходит. Сбил с толку лишь он — не хотел улетать, пытался обратно ко мне прорваться, а я лишь кричала ему «Давай! Ну давай же, Ковальчук! Просто сделай это!». До сих пор не знаю, просила ли я его улететь или остаться, но выбор сделал он — мой крик ему был прощальным. Больше он мне не писал и не звонил. Страницу я не удаляла, проверяла регулярно, номер он мой знает, но я уже ничего не жду. Для не это было просто большим развлечением, а я же осталась ни с чем. Почти ни с чем. У меня есть лишь то его джерси и все наши переписки, сохранившие в себе зарождение невероятных искр, которые огню так разгореться и не дали. Знаю, что он счастлив со своей семьёй, всё так же играет, а я… а я, кажется, осталась жить в прошлом. Как для него, так и для всего этого мира. У меня будущего нет, я понимала это изначально, но верить в то, что он одумается и вернётся, а значит, верить в сказку, я не могу себе запретить. Ровно так же, как не могла от него отказаться.