А любовь еще жива?

Съемка на «Склифе» сегодня проходила и на улице, и в павильоне. С утра снимали небольшое происшествие возле самого «Склифа», а в полдень переместились в павильон. Сегодня снимался весь состав, поэтому на площадке был беспрерывный гул, прерываемый иногда командными криками Красновой. В перерыве Мария и Анна сидели в гримерке и пили кофе. — Ну, как у вас дела с Максимом? — спросила Машу Анна. — Я видела, что сегодня вы приехали вместе. — Да дела нормально… Ой, да ты же не знаешь, что вчера было, — и Мария рассказала подруге о вчерашнем подвиге Макса. — Ну, ничего себе! И ты молчала? А я думаю, что у него за ссадина красуется… А это оказывается, боевое ранение? — Ну, в некотором роде, — улыбнулась краешками губ Мария. — Да он просто рыцарь. Послушай, Маня, так он оказывается, был прав насчет твоего Романа? Ну, раз ты сама всё услышала. — Да, он оказался прав. А я ведь сначала ему не поверила… — Да еще по морде ему заехала, — рассмеялась Анна. — Ну да ладно, забыли-проехали. И что ты сейчас намерена делать? Вернешься к нему? Ну, в смысле к Максиму? — Ты знаешь, Нюсь, я в растерянности. Честно сказать, я просто… боюсь. Боюсь возвращаться. — Почему? — Ну, ты же помнишь, как все в прошлый раз закончилось. Второй раз такое я пережить не хочу. Ты бы вот смогла так? Сначала всё волшебно, а потом всё, сказке конец. Ты уже с этим миришься, привыкаешь, но тут вновь появляется он и начинается всё по-новой? — Ну, не знаю, Машунь… Я думаю, что сейчас Максим изменился, видишь, как он снова к тебе тянется, и то, что он всё узнал про Романа… Не отдал тебя ему. Как ты это объяснишь? — Соперничество, — вздохнула Мария. — Мужчины все собственники. Максим не исключение. Не было бы Романа, мог появиться кто-нибудь другой, и ему бы это тоже не понравилось. Нет, ты не думай, я не сомневаюсь в нем, просто, мне нужна почва под ногами, понимаешь? Какая-то уверенность, что он не уйдет снова… Якунина ее внимательно выслушала. — Да, я тебя понимаю. Как женщина понимаю. Это сложно, когда не знаешь, чего ждать. Макс непредсказуемый. Хотя и любит тебя, я вижу. Просто он не знает, что с этим делать. — Так вот и именно, — вздохнула Маша. — Он не знает, а как я должна предугадывать? — Ты с ним об этом говорила? — Еще нет. Ты не представляешь себе, как я боюсь этого разговора. Как он это воспримет? Тем более я сейчас уезжаю… — Он знает об этом? — То, что уезжаю? Не уверена, что он об этом помнит. В это время дверь открылась, и вошел Максим. — Что вы тут секретничаете? — Да так, о своем, о женском, — подмигнула Якунина.  — Я, между прочим, за вами. Нас на площадку зовут. Нюся, дуй давай первая, мы сейчас подкатим… — Эй, вы только давайте быстрее, а то получите втык, как тогда в парке, — с этими словами она скрылась за дверью. Максим подошел к Марии. — Доктор, осмотрите мою рану, — он наклонил к ней голову. Маша улыбнулась. — Макс, ну ты как маленький… — Ну, а тебе что, жалко, что ли? Маша осмотрела «боевое ранение». — Да все нормально у тебя. — А поцеловать? Мария легонько поцеловала ранку. Максим не остался в долгу, и быстро, чтоб не успела опомниться, тоже поцеловал ее. В губы. Она вздрогнула. — Не надо, ну ты что? — Вот смотрю на тебя, и мне прямо так хочется… — Чего? — распахнула она глаза, хотя прекрасно знала ответ. — Всю… тебя… зацеловать… — он схватил ее в охапку. Мария начала сопротивляться, мотала головой, и в итоге вместо прически у нее на голове воцарилось непонятно что. — Ну вот, что ты со мной сделал? — ахнула она, поглядев в зеркало. Максим расхохотался. — Ты знаешь как кто сейчас? — Кто? — Как Нафаня из мультфильма про домовёнка Кузю. Сейчас еще добавлю тебе лохматости, — он протянул руку и взъерошил ей волосы еще больше. — Вот, теперь самое то! — он протянул ей зеркало. Маша шутя ужаснулась. — Ах так? Тогда я из тебя тоже сейчас сделаю… Кузю! — она разлохматила голову Максиму. И сама начала смеяться. Максим посмотрел в зеркало. — Кузя и Нафаня. А давай-ка выложим это в «Инстаграм». Повеселим народ. — Реально? Ты хочешь выложить нас таких? — Конечно, а почему нет. И ты выложи. — Нас с тобой Анька-гример убьет, — рассматривая себя в зеркало, констатировала Маша. — Не убьёт, — Максим переводил телефон в режим селфи. Щелк — один снимок. Щелк — второй, потом то же самое на Машин телефон. — Как подпишем? — «Всем доброе утро!» — Какое утро? Уже день-деньской. — Тогда… Веселые трудовые будни «Склифа» — Идет. Они выложили посты в «Инстаграм». Тут же полетели комментарии, один веселее другого. — Эй, Макс, Маша, ну вы где там? — заглянула в гримерку Краснова. И тут же покатилась со смеху, увидев их с новыми прическами. — Ой, не могу… Смешные какие… Макс, ну у тебя и шевелюра… А Маша-то, Маша… — Это он из меня Нафаню сделал, — указала Мария на Максима. — Я смотрю, наши Брагины сегодня в ударе. Надеюсь, на площадке такими же будете. Пойдемте. Нет, нет, не поправляй, — одернула она Марию, которая попыталась пригладить свои волосы. — Пусть вас и остальные увидят. Через минуту над образами Марии и Максима хохотал весь павильон. — Ой, насмешили… — Домовята… — А что, вам идёт… — Давайте в кадр их такими выпустим… — Так, всё, ладно, — подняла руку Краснова. — Смех смехом, но пора и за дело. И так уже задержались. Маша, Максим, идите бегом причёсывайтесь и на площадку. — Есть, мэм! — шутливо поклонился ей Максим. — Пока, домовята! — крикнул им кто-то, и снова все расхохотались. Через несколько минут Максим и Мария вернулись уже в своих прежних образах. — Так, все готовы? — спросила Краснова. — И… начали! Работа на площадке вновь закипела.