А любовь еще жива?

Сегодня на съемочной площадке царила небольшая суета. У Юлии Владимировны, главного режиссера «Склифа» был день рождения. Вся съемочная группа и актеры решили скинуться на общий подарок, а Максим и Мария отвечали за доставку торта. Они должны были заехать за ним в кондитерский цех, а потом ехать на съемочную площадку. Мария поглядывала на часы, готовая к выходу, как вдруг позвонил Максим и сказал, что не сможет за ней заехать. — Макс, ты что, издеваешься? — Маш, прости, я тут запарился. Ты езжай, а я позже приеду прямо туда. — А этот торт я что, на себе должна тащить? Если ты помнишь, он весит немало… — Ну позвони кому-нибудь из наших… Нюсе позвони, она заедет за тобой, поможет тебе с тортом. — А ты где сейчас? — от слуха Марии не укрылась громкая музыка на заднем фоне. — Я тут насчет записи передачи поехал… Мне позвонили. — Хорошо, ладно… Я позвоню Нюсе. — Целую, пока. До встречи! — Пока! Мария медленно нажала на «отбой» и задумалась. Странно. Максим ничего не говорил ей о записи передачи. Хотя… Может быть действительно, там что-то поменялось и ему позвонили. Успокоив себя, Мария позвонила Якуниной. Та была уже в павильоне, но, узнав в чем дело, пообещала заехать и забрать ее с тортом вместе. Мария стояла у кондитерского цеха и ждала Анну. О, вот и она. Общими усилиями они затолкали торт в машину и поехали. Якунина была за рулем, Мария сидела рядом с ней. — Так… я не очень там поняла… Максим-то где? — спросила Анна. — Он позвонил и сказал, что не сможет за мной заехать, потому, что поехал насчет записи программы. — Ааа, той программы? Погоди, так он же вчера ездил. Мария уставилась на нее. — Вчера? Ты уверена? — Ну да, он мне звонил, рассказывал, что запись будет через неделю. Поменяться там вряд ли что могло, сама знаешь, как там у них строго всё с графиком. — Тогда я вообще ничего не понимаю, — погрустнела Мария. — Слушай, ты извини меня, конечно, что я вмешиваюсь, но…. У вас всё нормально? Скажи, не бойся, я же свой человек, и никому не скажу. То, что у вас отношения, я давно уже поняла, не первый год Макса знаю. Ну, так что? Мария молчала. Потом заговорила. — Не знаю, вроде бы все нормально было… Но сейчас всё не так. Я чувствую, что не так. — И когда ты это заметила? — В последнее время. Он как-то отдалился… Ты не знаешь, может у него появился кто-то? Анна задумалась. — Не знаю, вроде бы нет. А что, ты думаешь, он кем-то увлекся? — Я ничего не думаю. Я просто пытаюсь понять… — Ой, Мань… Кого ты собралась понимать? Мужиков? Их никто не сможет понять. Мой тебе совет: не наезжай сейчас на него, где он был, а то поссоритесь. А сегодня ссориться нельзя. Краснова вас убьет потом обоих. Когда он придет, надень улыбку на лицо, и сделай вид, что ничего не было. А потом, при случае спросишь. Или он сам скажет. Вдруг там и правда что-то поменялось. Не пришел кто-нибудь на запись и образовалось окно… Они уже подъезжали к павильону, где снимали «Склиф». Анна ободряюще похлопала Марию по плечу. — Не грусти. Я уверена, что все образуется. Ну-ка давай, улыбнись. А то весь праздник насмарку пойдет без твоей улыбки. Слушай, а давай, когда он придет, его в торт лицом окунем? Как на юбилее? Только тот был с мастикой, а этот с кремом и взбитыми сливками. Представив Максима всего в креме, Мария рассмеялась. Якунина одобрительно на нее поглядела. — Ну вот, так-то лучше. Вытаскиваем торт. Раз, два, взяли! Взявшись за торт обеими руками, Мария и Анна наконец-то вошли в павильон, где их все уже заждались. Когда Максим, наконец, приехал, день рождения был в самом разгаре. Его стали все бурно приветствовать. — Ой, ну наконец-то! — Явился, не запылился… — Так, Аверин, за опоздание влеплю тебе внеочередную смену, — подошла к нему режиссер Краснова. — Ну, Юльчик, не сердись, я летел сюда на всех парусах… С Днем Рождения! — Максим расцеловал Юлию Владимировну. — Ладно, не подлизывайся… Все равно выговор тебе за опоздание и смена в операционной часов на 15. — Тогда будете меня потом оттуда выносить. Я прямо там и сдохну, — Максим скорчил трагическую рожу. — Я тебе сдохну! — погрозила ему пальцем Краснова. — Нарочинская твоя потом со свету меня сживет. Иди вон к ней… — она показала взглядом на Марию, которая о чем-то беседовала с Юшкевичем. Максим подошел к Марии, тронул ее сзади за плечо. От неожиданности она вздрогнула. — А, это ты! Привет. — Привет. — Здорово, Макс, — пожал ему руку Юшкевич. — Ладно, вы тут разговаривайте… пойду, прогуляюсь… Максим развернул Марию к себе лицом. — Ну что ты? Обиделась на меня? Ох, как хотелось Марии сейчас высказать ему свою обиду. Но она сдержала себя. Не время и не место. Поэтому она сохранила невозмутимый вид. — Да нет, всё нормально. Меня Нюся довезла. С тортом вместе. — А я, как только освободился, сразу сюда… Голодный как стая шакалов. Не всё еще съели? — Нет, тебя специально ждали. Начать не могли, — невольно вырвалось у Марии. — Таак, ну-ка, посмотри на меня… Я же вижу, что ты недовольна. Ну, прости, я правда не мог… — Ну не мог, да не мог, что теперь… Максим оглянулся по сторонам, и, убедившись, что на них никто не смотрит, быстро поцеловал ее. — Всё, мир? Мария не успела ответить. Все разом закричали: «С Днем Рождения»! и операторы внесли в павильон тот самый торт. Все собрались вокруг стола и стали бурно поздравлять именинницу. Мария и Максим тоже стояли рядом и хлопали. Веселье продолжалось.