Борьба за престол

Катара смотрела, как мимо проносилась вереница из повозок и людей, готовящихся к огромному празднику. Шум и гам заполонили улицы, торговцы готовили свои лавки к ярмарке, а жители украшали город. Все блестело и сверкало перед глазами разноцветными красками. Суюки улыбнулась, глядя на это. — Это очень напоминает мне Остров Киоши, мы также украшали деревню к ее Празднику: у нас уже за неделю каждое утро играли музыканты, — она усмехнулась. — Тренироваться в такие дни было практически бесполезно, всем хотелось гулять, особенно младшим девочкам. Суюки тепло улыбнулась от воспоминаний о былых днях. Это было будто вчера, когда она была далека от войны, сохраняя нейтралитет. Сложно было представить, какого было Воительнице, принимая столь серьёзное решение, после которого она должна была следовать в самую гущу кровопролития, оставить родных и близких, свой дом на благоволение судьбы. Но в последнем случае Катара её хорошо понимала. К сожалению, им всем пришлось совершить этот выбор. Именно поэтому они не имели права подвести всех, только не снова. — Я сейчас! — быстро проговорила Суюки, и Южанка даже спросить не успела, прежде чем Воительница Киоши быстро скрылась впереди, пробравшись через толпу, чтобы остановиться у какой-то женщины, торгующей настойками и травами. — Эм-мм… — только и протянула Катара, глядя перед собой, чтобы подойти ближе; только вот при таком количестве народа в Омашу это было не так уж и просто. — Держи, милочка. — донеслось до ее уха, когда она наконец-то дошла; но Суюки уже расплатилась с пожилой дамой, и теперь клала за пазуху темный пузырёк. Бровь Катары изогнулась, и она мысленно прикинула похожие баночки, наскоро читая надписи. Заметив ее взгляд, лицо Воительницы покрылось краской, и она поспешно сделала шаг назад, увлекая за собой подругу. — Ну-у… мы идём? — её голос выражал явное смущение, что вмиг отображалось на лице. Лицо Южанки нахмурилось. — Суюки… то, что ты купила? — осторожно, немного помедлив, спросила Маг Воды, — Это противозачаточное, да? Было несколько неловко об этом спрашивать, но почему-то Катара именно сейчас потеряла способность держать язык за зубами, но скорее из-за личных интересов, ну и немного от удивления. Воительница Киоши остановилась и, словно не решаясь, медленно покачала головой. — Ну, я думаю, что так будет безопаснее. — с виноватой улыбкой пожала она плечами. — Я пока не готова становиться матерью и все такое, ну ты сама понимаешь… Глаза Катары стали ещё шире. — Оу… ну да… это.. это предусмотрительно. — пролепетала она, не найдя ничего, что прозвучало бы более уместно. Разговаривать о подобном с девушкой своего брата было совершенно неловко. Суюки вновь пожала плечами и внезапно расслабилась, как будто сбросила груз ответственности за неловкую ситуацию. — Знаешь, если тебе надо, можешь тоже купить, я подожду и… Краска залила лицо Катары, когда она поняла к чему вела Суюки, и девушка быстро замахала руками. — О нет-нет! Мы с Зуко ещё не… не доходили до такого. — смущенно призналась она. — Мне ни к чему. На этот раз уже Суюки насмешливо вскинула бровями, когда услышала об этом. Воительница скрестила свои сильные руки на груди и немного наклонила голову в сторону, смотря на подругу очень лукавым взглядом, от чего Катаре вмиг стало снова не по себе. — А мы с Соккой вчера даже поспорили на эту тему. Должна сказать: ты оправдала ожидания своего брата. Видела бы ты его дикое лицо, когда я предположила, что вы с Зуко... ну... уже стали близки. Глаз Катары нервно задергался, интересно, только Суюки и Сокка строят такие догадки, или есть и другие в лагере, кто так думает? А, впрочем, не важно. В любом случае это было лишь той частью монеты, где обычно люди теряют личные границы других людей, пусть и не гласно. — Нет, — выдохнула Южанка, — Мы ещё не переходили к такому. Ну... почти. Воительница Киоши звонко рассмеялась, услышав это сомнительное «почти». — Знаешь, на твоём бы месте я смотрела бы наперёд и позаботилась об этом вопросе заранее. У меня однажды лунные дни пришли позже положенного, и я тогда ой как переживала. Так что не стоит ждать, когда все дойдёт до крайности. Катара промолчала, мысленно признавая своё поражение в этом вопросе. В каком то смысле Суюки была права: они с Зуко были парой, а за этим следовало некоторые последовательные обстоятельства, что ее вовсе не спасало от их возможной близости. Может девушка и предполагала, что это все будет намного позже, желательно после свадьбы или хотя бы помолвки, но учитывая последние события, видимо все разворачивалось куда быстрее. Катара вспомнила разговор с Пра-Пра, которая когда-то проводила с ней беседу на подобную тему, объясняя, что если Катара не будет сама заботиться о контрацепции, то никто о ней и не подумает, а постоянно рожать — это ой как непросто, особенно в подобные времена. А если учесть, то, что произошло вчера на озере, то стоило признать, что их близость с Принцем была совершенно не за горами, они и правда стали часто переходить границы обычных объятий с поцелуями, и не только по инициативе Зуко. Южанка поджала губы и молча направилась к травнице. * Зуко сделал кувырок, уходя от удара, когда Азула замахнулась на него мечом. Она быстро сориентировалась и вновь нанесла удар, высоко подняв руку, так, что он непременно обязан был получиться мощным. Но рука прошла сквозь воздух, когда Зуко вновь увернулся, и девушка пролетела вперёд, больно порезав руку из-за соскользнувшей рукоятки. Боль на мгновение ослепила ее, и она шумно рыкнула, не прекращая боя. — Стоп! — громко воскликнул Принц, отступая назад, — Азула, остановись, ты поранилась! Но Принцесса будто и не услышала; она продолжила атаковать, хотя из-за сочащейся кровью раны это было сложно. Вся её рука стала липкой и скользкой, а запястье жутко пульсировало, ежесекундно не оставляя ее в покое. — Давай уже! — рявкнула Азула, не в силах остановиться, и вновь напала на брата. Зуко не стоило особого труда блокировать ее удар, и простым трюком выбить из руки Принцессы меч, для вида придавив его ногой к земле. — Азула, остановись! — громко и сердито повторил он, строго глядя сестре в лицо. — Ты сейчас ничего лучше не сделаешь, надо сначала остановить кровь. Принцесса громко фыркнула и пнула рукоять меча у него под ногой. — Если мы будем останавливать тренировку из-за подобных пустяков, то точно ничего лучше не сделаем! — плюнула она, — Может я поэтому и была лучше тебя в Покорении Огня: я то никогда не была неженкой! Зуко закатил глаза, пропуская мимо ушей колкости сестры. — Ты невыносима. — проворчал он и направился к сумке, чтобы достать бинты, которые, по совету Айро, всегда были припасены для подобных случаев. Он молча указал сестре на поваленное бревно, молча приказывая сесть, и девушка, не без ворчаний, тяжело плюхнулась на на него, прошипев от усилившийся боли в руке. — И почему ты бываешь такой идиоткой? — фыркнул он беззлобно, пока разматывал бинт. — А почему ты такой нытик? — парировала Азула, глядя в сторону. — Я бы и так справилась. Она зашипела, когда Зуко приложил бинт к ее ране, аккуратно стирая кровь, и начал туго обматывать запястье. — Я попрошу Катару исцелить тебя, как только она освободится от тренировки, уже сегодня ты будешь здоровой. Азула нервно дёрнулась на очередном обороте бинта. — Я и так здорова, идиот! — рявкнула она, — И мне не нужна помощь твоей водной ведьмы, она уже помогла мне однажды! Зуко косо посмотрел на неё, не поднимая головы, и медленно покачал ею. — Катара никогда бы этого не сделала намеренно. А тебе это даже пошло на пользу: немного приземлиться со высоты своей короны. Принцесса всплеснула руками: ладонь с не довязанным бинтом полетела в воздух, унося за собой развивающуюся светлую ленту. — Но тогда бы я не торчала здесь с вами! Зуко одним ловким движением поймал её руку и вернул к себе запястье, одновременно выругавшись от том, что сестра могла бы хотя бы ненадолго заткнуться, и позволить ему закончить с ее раной. Принцесса села обратно на бревно и молча стала наблюдать за манипуляциями брата, за тем, как аккуратно он держал ее за запястье и перевязывал руку. — И почему ты такой? Это можно было бы воспринять как риторический вопрос или как очередное оскорбление, но на этот раз Азула не издевалась. Она и правда не понимала, почему её брат был таким… не похожим на неё и отца. Принц беззлобно усмехнулся. — Ну, я немного отличаюсь от тебя с Озаем, но меня это не угнетает. Глаза Принцессы сузились. — Раньше тебя это злило. Зуко молча кивнул: раньше это и правда было для него тяжёлым бременем, так же, как и его честь, также, как и его отношения с Отцом. Длительные попытки подражания тому, кого и уважать не следовало. С тех пор так много поменялось, столько воды утекло. Он так долго нёс этот камень на своей шее, даже не догадываясь, что его можно было просто сбросить. Стоило это сделать, и жизнь перевернулась с головы до ног, и он уже не был прежним. И никогда не станет им. — Раньше ты бегала за мной по пятам и просила покатать тебя на спине. — ответ пришёл сам собой, без всякой колкости и ответной агрессии. Почему-то в памяти возник образ маленькой Азулы, бегающей за ним, как хвостик, той, которая чуть не утонула в пруду, той, которая просила достать ей конфет с верхних полок и полежать с ней в кровати, когда ей было страшно засыпать одной. От той девочки тоже ничего не осталось, совершенно ничего, лишь заострившиеся черты лица с некогда детских; желтые яростные глаза, больше не наполненные страхом темноты, ведь Азула всегда могла зажечь огонь, спалить вокруг все дотла, — и темноты бы совсем не осталось, лишь угли. Также, как и саму себя она когда-то сожгла; сожгла до последней капли, убив в себе все, что в ней было от родной матери, оставив за собой лишь синюю золу. — От той девочки уже давным-давно ничего не осталось. — голос Азулы наполнился сталью при этих словах, словно вторя мыслям Принца. Он молча кивнул головой, но уже без улыбки. Никакой девочки, лишь зола да угли. * Сидеть в кругу друзей было тесно и тепло, однако немного грустно. Катара подложила полено в костёр и стала наблюдать, как мелкие искры устремились ввысь, прежде чем слиться с темнотой. Изредка горящие угли щёлкали и обжигали кожу, но это было одно из тех приятных воспоминаний, которые она сохранит в своей памяти. Тоф подбрасывала камушек в ладони, выставив ноги перед костром; Суюки жарила хлеб над огнём, пока Сокка в очередной раз пробовал повторить манипуляции с яблоком, а Зуко объяснял, как следует поджаривать его над огнём, переодически контролируя его покорением. Аанг пробовал заключать искры в воздушные сферы, удерживая их над головой. Переодически они лопались и искры танцевальным вихрем разлетались в разные стороны, но иногда мальчику удавалось их удержать дольше, чтобы увидеть, как красные горячие точки, словно светлячки, отскакивали от стенок. Странное чувство внутри, которое Катара уже не раз успела испытать. Некоторая дурацкая смесь страха и отрешенности, в смеси с чувством неизвестности. Что им предстоит завтра? Как произойдёт защита Омашу, выстоят ли они, или же и этот город вновь падет под власть Народа Огня. Сумеют ли они сохранить жизни всех людей, и самое главное: выживут ли все они? При этих мыслях Катара сжала пальцы Зуко, которые до этого мирно переплетались с ее, словно в поисках тепла и защиты. Ей нужна была поддержка. Все вели себя излишне беспечно, и никто не говорил в слух о завтрашнем дне, хотя каждый думал об этом. Они и так каждый день говорили о защите Омашу, практически каждый час, продумывая всевозможные исходы событий и обсуждая план. Прошедшая неделя была особенно тяжёлой. Все без конца тренировались, уходя на отдых лишь для обеда или сна. Зуко обучался и обучал Азулу, тренировал Аанга вместе с Айро. Катара знала, что он очень сильно переживал за сестру и друга: первая высказала своё желание участвовать в битве, хотя все были абсолютно против этого. Что на счёт Аанга — Зуко знал, что последняя встреча с Озаем закончилась для него величайшим провалом и что на этот раз Король Феникс не позволит ему уйти так просто. А надежда о том, что Отец Зуко пропустит возвращение Нового Озая в свои владения совершенно отсутствовала, такое он никогда не пропустит. Либо это будет его город, либо Омашу сравняется с землей. Катара поднялась на ноги. Ей нужно было подышать воздухом, просто пройтись. Проходя мимо палаток, она видела множество небольших таких же компаний, тесно сидящих вокруг своих костров. Очевидно, не только ее друзья пытались набраться сил, Духа и дружеской поддержки, в кругу своих близких, всем было не по себе, хотя никто об этом не говорил в слух. Тихие перешёптывания, иногда даже песни, отдалённые и грустные, звучали по сумрачной поляне, заполняя воздух духом предшествия и неизбежности. Надежда и удача, все верили только в них. В сумраке она практически пропустила тень, даже скорее силуэт, который всегда узнала бы из тысячи. Раньше он наводил на неё дикий страх и тошнотворную панику, было бы странно, если бы и сейчас это чувство не подкоптило к горлу девушки, но за время тесного пребывания бок о бок с Азулой, Катара несколько свыклась и даже перестала вздрагивать при виде неё. И Принцесса сделала почти убедительный вид, что не заметила ее, если бы Катара оказалась менее внимательной. Можно было смело пройти дальше, оставив Азулу также одиноко сидеть возле своей палатки, но что-то внутри Катары заставило ее остановится. И это «что-то» Катара очень часто ненавидела в себе. Сделав глубокий вдох, девушка двинулась не спеша к палатке. - Зуко сказал, что твоё запястье плохо заживает.- Словно между делом сказала она, приблизившись к Принцессе, но не настолько близко, сохранив расстояние в паре метров,- Завтра оно может сильно подвести тебя в важный момент. Лицо Азулы скривилось, когда Южанка упомянула о ее недавно полученной ране. Меньше всего ей хотелось говорить о том, где у неё случилось промахи, а в последнее время они градом сыпались на неё. Азула отвела взгляд в сторону и демонстративно Фыркнула, даже не пытаясь сымитировать ответное добродушие, даже если ему было место быть. - Все нормально, это просто царапина.- Бросила она, но нехотя внутри скривилась- равна и правда до сих пор болезненно ныла, даже с учётом перевязок, она продолжала досаждать, постоянно надрывалась и кровоточила, от чего держать меч было в разы тяжелее, не говоря о том, чтобы сражаться им. Бровь Катары изогнулась, когда она вдруг поняла, что Азула была типичным ребёнком, хотя и ее ровесницей. Чем-то в этом она напоминала Тоф- ни капли слабости, ни капли сожаления. И для таких людей признание своих болячек было на уровне самоубийства, как если бы они упали при всех лицом в грязь. Абсолютный большой ребёнок, до мозга костей. - Ну,- Вздохнула Южанка, пожимая плечами, играя полное пренебрежение и убежденность,- Наверное, ты права. Если это царапина, то ты точно завтра будешь блистать в бою, в который так рвалась. И никто, ничто тебе не помешает снова быть на высоте. После этих слов она могла смело удалиться прочь, оставив Азулу снова разделять одиночество наедине с самой собой, но рваный вздох капитуляции Принцессы остановил ее. Она снова обернулась. - Ладно,- Словно нехотя Бросила Азула, протягивая ладонь, как если бы ее уговаривали,- Можешь сделать то, что ты делаешь обычно, но не более. Не хочу, чтобы из-за этой чепухи я была менее эффективной. Катара едва сумела подавить улыбку торжества, когда поняла, что смогла придумать уловку для самой искусной аферистки, из всех тех, кого она знала. Это было немного приятно. - Не могу понять, что может быть общего между тобой и моим братом?- Как бы между делом спросила Азула, наблюдая с недоверием за голубоватым свечением Воды на ее коже. Катара едва не пропустила этот вопрос, испытывая некий дискомфорт от близкого нахождения Азулы к ней, учитывая, что та была в абсолютном сознании и почти что здравии. Она точно никогда не предполагала, что самолично предложит исцеление этой дамочке, никогда в жизни! - Это комплимент или оскорбление, не могу понять?- Саркастично спросила Южанка, не поднимая головы.- Зуко так хорош для меня или я слишком хороша для него? Девушка не видела, как бровь Азулы насмешливо изогнулась. - Знаешь, я ещё не готова признать, что вы вообще как-то можете быть хороши.- В тон ей съязвила она.- Я имею ввиду, что вообще привело к тому, что вы вместе. Тем более, что Зуко из Народа Огня, который, как мне известно, ты яростно ненавидела. Вода погасла, и Азула с легким изумлением уставилась на свою руку, даже немного позабыв о теме, которую сама же и завела. Целая, ровная кожа, с легким красноватым шрамом вместо разрезанной некрасивой раны. Это странно и удивительно одновременно! И даже и очень удивительно, настолько, что стыдно и неловко было это признавать даже наедине с самой собой. Принцесса сжала губы в тонкую линию. - Ну, по началу я ненавидела Зуко и презирала его.- Голос Катары заставил Азулу оторваться от разглядывания собственной руки и вновь обратить внимание на Южанку. Разговоры о любви, точно. - И он многое до этого сделал, что заставляло меня очень сильно злиться,- Продолжила Катара, присев на камень,- И после того, как он присоединился к нам, я долго не доверяла ему. Но потом я стала замечать, что помимо его отрицательных черт, в нем очень много хорошего, и он действительно пытался доказать, что изменился. Бровь Азулы вновь насмешливо изогнулась- кажется, она впервые слышала, чтобы кто-нибудь в ее присутствии хвалил ее брата, и это было очень забавно, если так подумать. И странно, непривычно странно. - И что, тебе он понравился только потому что он стал хорошим?- Не без нотки яда, спросила Принцесса.- Это весь рецепт любви? Было похоже чем-то на пособие любви от Тай Ли, которая учила Азулу смеяться над всеми шумками парней, чтобы понравиться им. Тогда это было самое нелепое и идиотское, что когда-либо делала Азула в своей жизни. И после она поклялась больше никогда не заниматься подобным. - Нет.- Твёрдо Прозвучало от Южанки.- Это не все. Он старательный и упрямый, то есть…упёртый. И это одновременно его хорошая и плохая черта в некотором смысле. Я хочу сказать, что он старательный и не боится трудностей. Зуко много хорошего сделал для меня и моих родных, при чем совершенно бескорыстно, просто потому, что для него это было важно. Он умеет извиняться и признавать свои ошибки, что сейчас очень редко встречается. В нем приняли есть характер и твёрдость, он умеет постоять за себя, но и милосердие тоже, которое сохраняет в нем человечность, чего в своё время лишилась ты или Озай. Если оно вообще у вас имелось.- Подумала про себя девушка, но не озвучила это вслух. Азула промолчала, как если бы ей нечего было сказать или не хотелось. А был ли смысл отвечать? Может, она и правда что-то упустила в своей жизни, в какой то момент свернула не туда? Ей всегда казалось, что Зуко был абсолютным неудачником и изгоем в их семье, как гадкий утёнок, потрясший в тине. Но теперь, когда все обернулось таким образом, казалось, что в этой тине они оказались вдвоём. Не хотелось признавать, но Азуле и правда было легче, что она сейчас была не одна, хотя это она ещё не совсем понимала.