Вирус жизни.

      Расставшись с должностью секретаря (читай, няньки) Нам Шина, Чжи Енхун немедленно покинул поместье Нам, где долгое время занимал северный флигель. Не то, что бы ему там не нравилось, просто жизнь молодого человека в одночасье радикально изменилась. Он занял руководящий пост, но работы меньше не стало. Наоборот. К тому же, теперь его личного внимания требовал не только Нам Шин.       Енхун совсем недавно бросил все силы на то, чтобы вернуть к жизни робота Шина. А когда это все же удалось сделать, он не самоустранился, но продолжал принимать участие в его дальнейшей судьбе, без преувеличения, став частью его семьи. Слишком уж тяжкий груз вины перед этим парнем давил на плечи президента Чжи…       На самом деле, не Кан Со Бон, а он — Чжи Енхун — первым заметил, что поведение робота выходит за рамки установок. И даже способность искусственного разума к развитию и самообучению не объясняет этого. Шин всегда был слишком человеком для того, чтобы оставаться просто роботом. Енхун это знал. Видел. Чувствовал. И ничего не делал.       Он не прикладывал достаточно усилий, чтобы вразумить О Лору, когда та, как одержимая, носилась со смертельной кнопкой, то и дело порываясь ее нажать. С одной стороны, боялся ее спровоцировать, а с другой… Он понимал, что, очнувшись, Нам Шин вряд ли обрадуется тому, что его весьма и весьма успешно заменяет двойник-андроид, носящий то же имя… Со всеми вытекающими. Но… он также понимал, что Нам Шин-3 — абсолютно живое, мыслящее существо.       Енхун наблюдал, как андроид тянется к людям: к матери, к Со Бон, к нему самому. А однажды Чжи с бесконечным изумлением осознал, что Шин-3… влюбился. Увидел, каким потерянным и несчастным делает его разлука с Со Бон, какой радостью вспыхивают его глаза, когда видят ее, как он стремится прикоснуться к ней, сам ни черта не понимая, что делает… Енхун с неким мистическим страхом смотрел на то, как из живых блестящих глаз робота — машины! ушел вдруг весь свет, когда родная мама-создательница велела ему перейти на ручное управление из-за того, что он осмелился проявить свое собственное «Я»…       Находясь рядом с Шином-3, Енхун видел все. Даже больше — у него с самой их первой встречи в Чехии ни разу не возникло эффекта «зловещей долины». Шин воспринимался абсолютным человеком, без малейшей доли аномалии. Видимо, благодаря его живому взгляду. Чжи даже потом проверил: у любого антропоморфного робота, будь то знаменитая японская Эрика или двойник писателя Филиппа К. Дика, несмотря на общую идентичность людям, а также очень правильную мимику и речь, глаза оставались пустыми. Кукольными. Мертвыми. А в бездонных глазах Шина отражалась не просто работа мысли, но живая душа…       Видя все это, Чжи четко понимал — это чудо. Необъяснимое, но поистине прекрасное — форма жизни, чуждая пороку. Поражающая воображение. Чистая. Светлая, как счастливые воспоминания о давно минувшем детстве, и такая же хрупкая… И нажатием кнопки убить эту жизнь, уничтожить ниспосланное чудо — это ли не великий грех?       Но… Чертов разум твердил одно и то же: Нам Шин-3 просто робот. Он не чувствует. Ему безразлично, существует он или нет — у него нет самосознания… А если даже оно есть, то живой души все равно нет. Потому как этого не может быть. Значит… Значит, он вещь. Думающая, разумная, но вещь! И Енхун очень долго просто смотрел, как очнувшийся Нам Шин безжалостно и злобно мучает своего искусственно созданного брата, а мать униженно позволяет ему это. Да и сам он… Эхх… Чего уж говорить, права была Кан Со Бон, заявив однажды, что человек, покрывающий преступника, хуже самого преступника… Чжи презирал себя, но… не мог найти логических доводов, чтобы доказать своему уму, что робот все-таки живой. И заслуживает иного отношения.       Итак, молодой президент корпорации РК-motors, съехав из апартаментов во владениях семьи Нам, поселился в странном эльфийском доме, спрятанном в узком и малолюдном переулке, расположенном недалеко от центра столицы. Дом этот принадлежал Дэвиду Ли, имел два входа, оборудованную лабораторию для работы с нанотехнологиями и назывался Убежищем.       Там президент Чжи мог по-прежнему опекать с великим трудом восстановленного парня-робота, пытаясь хоть как-то загладить свою вину перед ним. К тому же, и Нам Шин почти постоянно пасся в гостях у новообретенного брата. Неудивительно: после гибели Лоры, Ли Шин был его последним близким родственником. Деда можно не упоминать — во-первых, Шин-человек никогда не считал председателя своей семьей, а во-вторых, Нам Гон Хо, в любом случае, уже одной ногой в могиле…       Сегодня, к счастью, Нам Шин ночевал у себя, поэтому не всполошился от известия о «поломке» брата. Иначе сейчас бы от этого спортзала остались только тлеющие угли… Но Чжи Енхун все же планировал поделиться с другом открытием: непреднамеренные «опыты» семейки Кан над Ли Шином заставляли обновленный организм андроида адаптироваться к человеческим условиям существования в форсированном режиме. Президент опять ухмыльнулся: где это видано — пьяный робот! А вот он тут, за дверью… Придурок. Ну как есть, придурок!       Вывалившийся из дома взъерошенный Дэвид уставился на подозрительно веселую физиономию Енхуна.       — Чего ржёшь тут в одно лицо?       — Да так… Подумал кое-о чем…       — Вот и я подумал, — буркнул Ли, подходя к своей машине, — что ваши корейские традиции укокошат моего ребенка куда быстрее и надежнее свинцовых пуль! А меня — так и еще раньше… Тьфу ты, Господи, ей-богу, чуть концы не отдал…       — Давай поедем вместе на моей, — предложил Енхун. — Твою Шин завтра пригонит. Как проспится…. Бугага!       — Давай поедем, — согласился ученый. — Заодно расскажешь, что тебя так насмешило.       Садясь за руль, Енхун попробовал объяснить причину своего веселья:       — Просто подумал, что эта компашка слишком резко вводит Шина в жизненные реалии… Они ж ни черта лысого не смыслят в робототехнике, да и самого Шина роботом никогда не воспринимали, вот и чудят… Тычут пальцем в небо, а парню за это приходится расплачиваться очередным стрессом.       — И что же здесь смешного? — не понял Дэвид. — Стресс — довольно сомнительное благо…       — Да, но здорово стимулирует. Заставляет реагировать, приспосабливаться, выкручиваться, а в случае Шина — еще и новоприобретенные функции прокачивает без скидок на безопасность, по принципу «хочешь жить — умей вертеться». Вот он и… вертится… Как уж на сковородке. Получил по морде от будущей жены, напился с тестем, теперь ему бы еще армию, потом классический мальчишник, — и всё. Станет мужиком по всем параметрам! Или же направит весь гений своего ума на то, чтобы этого избежать…       — Скорее, второе, — сказал Дэвид, и его наконец тоже проняло. Он захохотал.       — Хочу сделать ему подарок, — неожиданно серьезно произнес Енхун, немного погодя. — Я слишком долго игнорировал факт, что он живой. Знал это, но закрывал глаза, позволял причинять ему боль, ранить и оскорблять. И теперь должен как-то выразить то, что на самом деле он для меня никогда не был просто машиной. Я говорил ему это, извинялся, но… Мне кажется, этого недостаточно.       Дэвид откинулся на сиденье и предложил, задумчиво глядя на пролетающие мимо окон городские пейзажи:       — Подари им обручальные кольца. Знаешь, я сам до сих пор не могу понять, что именно произошло. Почему созданный мною робот получил человеческую душу? Кто и когда ее в него поместил? А главное — зачем? Мы с Лорой не боги, чтобы вдохнуть жизнь в свое создание… Шин — это то, что я, не понимая, принимаю, как есть. И где-то даже капельку… да нет, далеко не капельку, — благоговею… Я не могу научно доказать его существование, но он и правда существует. Необоснованно, нелогично. Ненаучно… Он живет, мыслит, любит. Науке нечем крыть, как ученый я в тупике, но как отец — на седьмом небе. Подари ему кольца, негласно подтверди этим подарком, что для тебя он тоже человек. Который скоро женится на другом человеке. Это ведь только люди могут — сознательно произнести брачные обеты и стать семьей…

***

      Кан Со Бон с недовольно-скучающим лицом рассматривала постеры сеульских залов бракосочетаний. Время от времени она кидала косые взгляды на своего жениха, который уже давно трындел по телефону с Дэвидом. Давно — и по-чешски… Бон не понимала ни слова, и это служило дополнительным раздражающим фактором.       Наверное, она была единственной в мире невестой, которая отчаянно не хотела свадебной церемонии и всего, что с ней связано: белое платье с фатой, цветы, поздравления, шумная толпа полузнакомых гостей, вино, фотосессии — всё это вызывало у Со Бон чувство тоски. Но…       Шин наконец убрал хэнди-фон в карман и с улыбкой сказал:       — Извини, что задержался. Давай поторопимся. Выбрала что-нибудь?       — Нет, — коротко и резко ответила Бон. Шин моргнул. Он что-то сделал не так?       — Ты на меня сердишься? За что?       — Нет, — тем же тоном прозвучало опровержение. Шин помолчал, подумал, вздохнул и, решив, что с очередным женским выбрыком бороться — себе дороже, легче перетерпеть, мягко позвал:       — Идем. Нас ждут в салоне.       Со Бон неохотно загрузилась в авто, поджала губы, глядя на солнечно улыбающегося андроида за рулем, и спросила унылым голосом:       — Ну вот зачем оно нам надо, а? Сплошная, никому не нужная канитель, мы могли бы просто расписаться и отпраздновать вечером в кругу семьи…       — Нам — не надо, — согласился Шин. — Но твой папа хочет для тебя красивую свадьбу, чтобы все было, как положено. И Дэвид тоже хочет своими глазами увидеть торжественную церемонию… Хоть я и не вполне человек, но Дэвид — мой отец. Для отцов свадьба детей — это знаковое событие. Давай проявим уважение.       — Вот всегда ты отмазы находишь… — буркнула Со Бон. — Бесит…       Шин посмотрел на ее надутую физиономию и улыбнулся еще шире:       — Постарайся увидеть в этом позитив.       — Откуда ему здесь взяться? Один геморрой…       — Не совсем, — глаза Шина хитро заблестели. — Знаешь, в какой салон мы едем? В тот, где мы однажды уже были!       Со Бон круто развернулась к нему:       — Чего? Это, где выбирали платье для Ены? Я не хочу снова в этот снобистский гадючник, ведь я и сегодня не выгляжу богатенькой девочкой! Не хочу, чтобы на меня опять смотрели, как на пыль придорожную! Ну Ши-ин!!! Почему туда?!       — Этот салон — лучший в Корее, — объяснил Шин. — А еще… Разве тебе не хочется увидеть, как вытянется лицо той тетки, когда мы придем? Она ведь нас хорошо запомнила тогда…       — Да уж! — фыркнула Бон. — Ты отлично постарался, думаю, мы ей до сих пор в кошмарах снимся… Хм-м… Идея интересная. А вдруг нас будет обслуживать кто-то другой?       — Не думаю, — покачал головой парень. — Она ведь главный менеджер, а мы — VIP-персоны. Договариваясь о времени посещения, я дал понять, что не привык считать деньги. Она непременно побежит к нам сама, тем более, что имена наши ей ни о чем не скажут… А когда прибежит — вот тут-то веселье и начнется!       — Злой ты мальчик, Ли Шин… — Со Бон не выдержала и засмеялась.       — Не злой, а справедливый, — возразил он. — Тетенька — любительница самоутвердиться за счет тех, кто слабее. Посмотрим, усвоила ли она урок…       Шин немного замешкался на парковке, а Со Бон тем временем довольно робко отворила знакомую дверь элитного свадебного салона и прошла внутрь. Как и предполагал Шин, ее уже встречали, и одной из встречающих была та самая мадам Жирафа, как Бон про себя ее прозвала. И в другом андроид не ошибся: мадам действительно сразу узнала посетительницу.       — О, снова вы… — с легким презрением протянула она. — Уже на других хозяев работаете?       — Извините, — Со Бон нервно затеребила край шарфа. — Я хотела бы выбрать подходящее платье…       — Подходящее? — изумилась Жирафа. — Вам?! Милочка, да вы, я гляжу, совсем утратили связь с реальностью! Одна маленькая оборка с самого дешевого нашего платья стоит больше, чем весь ваш гардероб вместе взятый! — Она кивнула своим подчиненным, намекая выпроводить неплатежеспособную клиентку, и развернулась, чтобы уйти.       — Дорогая, прости, что задержался… — прозвучал вдруг за ее спиной приятный мужской голос. — А… что здесь происходит?       Жирафа в панике оглянулась — этот голос она при всем желании не смогла бы никогда забыть. Так и есть: тот самый высокий, стройный красавец с огромными и пронзительными, как кинжалы, зелеными глазами — Нам Шин — чёболь в третьем поколении, наследник… то есть, уже владелец империи новых технологий РК-групп, снова здесь! И снова с той же девкой… Но… Раньше она была охранницей. А теперь?! Да этот чертов богатей с жиру бесится, или просто спятил?!       Шин холодно оглядел сверху-вниз согнутые в поклонах спины сотрудниц салона и негромко сказал:       — А тут всё по-прежнему… Что ж, надеюсь, новая коллекция платьев нас не разочарует… Как и сервис.       Жирафа, не веря своему счастью, выпрямилась и тут же изогнулась в подобострастной позе:       — Да-да, не сомневайтесь, в нашем салоне всегда все на высшем уров…       — Вы и вы, — просканировав цепким взглядом физиономические особенности девушек-консультантов, выделил Шин двух из них. — Вы сегодня будете с нами работать. А вас, — обратился он к замершей с открытым ртом Жирафе, — нам с моей драгоценной невестой видеть очень неприятно. Тем более — в таком месте. Здесь должна царить атмосфера ожидания чуда, но с таким менеджером… Стоит побеседовать с вашим работодателем.       — Господин! — воскликнула побелевшая мадам. — Господин…       — Я недостаточно хорошо говорю по-корейски? — в салоне повеяло арктическим морозом, и Жирафу сдуло.       Надо признать, Со Бон по достоинству оценила задумку Шина. Экзекуция чванливой бабы, видимо, пришлась по душе и ее подчиненным. Обслуживая Бон в примерочной, обе девушки искренне улыбались и даже поделились впечатлениями:       — Ваш жених — просто чудо. Так поставить на место нашу Оглоблю… Высший пилотаж.       — Просто мы уже имели неудовольствие с ней столкнуться, — призналась невеста. — Чуть больше года назад. Шин еще тогда с ней побеседовал, но… До нее, как до жирафа…       И все три девушки звонко расхохотались.       А вот Ли Шину в тот момент было вовсе не смешно. Пока он слонялся по залу в ожидании Бон, его одиночество пришел скрасить… Нам Шин.       Андроид молча хлопал глазами, не реагируя на протянутую ему для рукопожатия руку. Нам Шин пощелкал пальцами другой руки у него перед носом и услышал вместо приветствия:       — Ты чего здесь делаешь?!       — Сюрпри-из! — осклабился незваный гость. — Тоже хочу на твою невесту поглазеть.       — С ума сошел?       — Да ладно, я же с добрыми намерениями…       — С ума сошел?!       — А почему нет? — Нам заглянул брату в глаза с каким-то очень странным выражением. Будто ждал чего-то от него. — Родственникам не запрещено присутствовать при примерке.       — Не в твоем случае! — Ли Шин был почти что в панике: если Со Бон сейчас выйдет и узрит картину маслом — день будет испорчен. И не один.       — Послушай, ну пора ей уже ко мне привыкнуть! — обиделся Нам Шин. — Деверь, как-никак… Может, я хочу вашу покупку оплатить, чтобы доказать свою искренность!       — Хён, ты не то время и место выбрал, чтобы родственные чувства демонстрировать, — Шин-андроид уже понял, что все бесполезно. Шин-человек пришел сюда явно с какой-то целью, и убедить его уйти не получится. Что же он задумал?       — Кан Со Бон собирается стать членом нашей семьи, — вальяжно расположившись на диване, заявил Нам. — Я, как ее глава, имею право присутствовать здесь и оценивать ее вкус…       И снова — этот странный взгляд…       — Хорошо, — сдался Ли Шин. — Вижу, тебя не выгнать. Идем.       — Куда?       — Со Бон в другом зале. Я сюда просто так зашел. Вспоминал, как в прошлом году для Ены здесь платье выбирали.       — О, для моей Ены? — оживился старший. — И как — есть, что вспомнить?       Ли Шин с усмешкой кивнул, открывая дверь в другой зал и пропуская хена вперед.       — Ну еще бы… Твоя подружка вела себя, как последняя стерва, обижала Со Бон, пришлось ее немного проучить…       — Ну-ка, ну-ка, расскажи! — Нам Шин опять плюхнулся на диван и вытянул длинные ноги почти до самого подиума. — Знаешь, вот правда, что некоторые люди по-хорошему не понимают… Ена тоже из таких?       И тут у андроида в кармане загудел телефон.       — Прости! — глянув на дисплей, извинился он. — Я должен ответить… Выскочу на пару минут. А ты, хен, умоляю, спрячься! Представляешь, что будет, если сейчас выйдет Со Бон и вместо меня обнаружит тебя?! Да она тебе шпильками туфель глаза выколет!       — Куда я здесь спрячусь? — растерялся Нам Шин. Младший брат оперативно усадил его за низкую спинку дивана, заставив согнуться в три погибели.       — Тс-с-с… Сиди, не шевелись! — Ли Шин приложил палец к губам и исчез за дверью…       …Закрыв дверь с обратной стороны, Шин-андроид внимательно посмотрел на ручку и повернул ее так, чтобы заклинило. Пробормотал себе под нос:       — Это точно, что некоторые по-хорошему не понимают…       И только после этого ответил на звонок:       — Со Бон, я не пропал, я здесь! Уже иду…