Луч надежды

      На протяжении всей тренировки Соуль, думая, что Хачжин этого не замечает, то и дело бросала задумчивые взгляды на новую знакомую. Однако Хачжин, несмотря на то, что в первый раз заниматься было очень трудно: атрофировавшиеся мышцы совсем не желали ее слушаться, с удивлением ловила на себе заинтересованные взгляды девочки.       Хачжин думала, что выглядит изможденной и малышка ее просто жалеет. Поэтому она изо всех сил старалась побороть слабость и делать упражнения как можно лучше. Ей хотелось подать хороший пример Соуль, которая тоже казалась очень слабой, на бледном личике залегли тени, и ноги отказывались ее слушаться. Хачжин гадала, что могло случиться с девочкой, и сама того не осознавая, винила в ее бедах взрослых, которые как следует не присмотрели за ребенком.       Иногда Соуль открыто улыбалась Хачжин, и в эти моменты девушку притягивало к ней. Хотелось обнять девочку и сказать, что больше никто не посмеет ее обидеть. Но Хачжин одергивала себя: скоро придут родители малышки, кто она такая, чтобы разбрасываться такими словами. Соуль еще и посмеется над ней и примет ее за сумасшедшую. Девушка не могла себе объяснить, откуда мысли о защите Соуль вообще появлялись у нее в голове. Эта девочка казалась ей маленьким солнечным лучиком, который освещал тусклые больничные стены. Может, она изголодалась по солнцу и свежему воздуху? Ведь ей сказали, что она провела в этом здании целый год.       «Надо поскорее выйти на улицу, станет легче», — думала она. А пока Хачжин наблюдала за усилиями, которые прикладывает Соуль, с грустью замечая, что успехов девочка пока еще не достигла: ноги совсем ее не слушались. После каждого падения Соуль тяжело вздыхала, а потом ловила на себе взгляд Хачжин и улыбалась ей, будто говоря: «мне совсем не больно». Почему-то Хачжин становилось легче после этого теплого взгляда, и она с новыми силами принималась за следующее упражнение, украдкой поглядывая на маленькую девочку, которая сейчас на самом деле стала ее солнцем.       — Го Хачжин-щи, — обратилась к ней медсестра после физиотерапии, — Вы прекрасно справляетесь. Для первого раза все просто замечательно.       — Спасибо, — тихо сказала девушка. — А скажите та девочка, Соуль, — Хачжин указала головой в сторону малышки, занятие которой все еще продолжалось. — Что с ней произошло?       — Ох, у Соуль такая грустная история, — вздохнула женщина. — Она еще совсем ребенок, а уже так настрадалась. Ее сбила машина, какой-то мальчишка столкнул ее прямо на дорогу. Сейчас проходит судебное разбирательство, — протараторила медсестра. — Но вряд ли исход дела будет в пользу Соуль.       — Почему? — удивилась Хачжин. — ведь Вы сами сказали, что ее столкнули на дорогу.       — Она… — договорить медсестра не успела, потому что Соуль направлялась в их сторону. Женщина лишь шепнула: «Позже».       — Го Хачжин-щи, — Соуль улыбнулась и снова схватила руку девушки. — Как Вы себя чувствуете? Вам легче? Вы не устали? Может, Вам нужно прилечь? Скорее отвезите ее в палату, — почти приказным тоном сказала девочка медсестре. — Вы разве не видите, что Го Хачжин устала?       — Все в порядке, Соуль, — улыбнулась Хачжин, едва сдерживая смех. — Я совсем не устала.       — Точно? — девочка заглянула ей в лицо. — Го Хачжин-щи, Вам нужно больше отдыхать.       — Соуль, спасибо тебе за заботу, — девушка погладила ее по голове. — Кстати, почему ты зовешь меня так официально? Я же не твоя учительница.       — А как мне тогда к Вам обращаться? — удивленно спросила Соуль.       — Зови меня онни.       — Онни? — засмеялась Соуль.       — А что я такая старая? — засмеялась Хачжин в ответ. — Ну тогда зови меня аджумма, — заливисто рассмеялась девушка.       — Нет, нет, — ответила Соуль, не переставая смеяться. — Хорошо, ом... онни.       - Го Хачжин-щи, - перебила их смеющаяся с ними в унисон медсестра. – Соуль права. Вам стоит отдохнуть. А девочка навестит Вас позже. Соуль, ты же доберешься до своей палаты самостоятельно? - Конечно, - сквозь смех сказала девочка. – До встречи, онни, - заливаясь смехом попрощалась Соуль. - Пока, - помахала ей Хачжин.

***

      Медсестра катила кресло Хачжин по коридору, расспрашивая ее о самочувствии. И лишь, когда девушка в тысячный раз сказала, что с ней все в порядке, женщина прекратила расспросы, и Хачжин подумала, что пришла пора продолжить свой допрос.       - Тогда в зале Вы не договорили о Соуль, - тихо сказала девушка. – Почему ей не выиграть дело? Ее родители, должно быть, убиваются, видя ее в таком состоянии. Я уверена, они пойдут на все, чтобы обидчик Соуль был наказан.       - Если бы все было так просто, - грустно начала медсестра. – Соуль – сирота. Мать оставила ее еще в роддоме. Поэтому некому за нее постоять.       При этих словах у Хачжин внутри что-то оборвалось. У нее в голове не укладывалось, как можно было бросить такую славную девочку. На глаза почему-то наворачивались слезы. Ей было так больно, будто бы это не Соуль бросили, а ее.       - А что еще хуже, - продолжила медсестра, не замечая терзаний Хачжин. – Девочка, скорее всего не будет больше ходить. Вы и сами видели, что она не справляется со своими ногами.       - Но ведь она занимается не так много, - голос девушки дрожал. – Она будет стараться, правда, - Хачжин начала всхлипывать. – Пожалуйста, больше не говорите так.       - Го Хачжин-щи, Вы так говорите, как будто Соуль Ваша дочь, - задумчиво произнесла медсестра. – Вы так о ней переживаете.       - Извините, если я пересекла черту, - девушка начала вытирать слезы. – Не знаю даже, что на меня нашло. Она просто такая…       - Красивая, - понимающе закончила за нее медсестра. – Соуль у нас такая, как маленький цветочек, который мы оберегаем от ветра.       - Нет, - ответила Го Хачжин с уверенностью, которой женщина раньше за ней не замечала. – Она солнышко. Мое солнышко, - уже тише добавила она.       - Что простите? – удивленно посмотрела на девушку медсестра.       - Нет, ничего, - лицо Хачжин стало невозмутимым. – Давайте вернемся в палату. Я очень устала.       - Конечно, физиотерапия очень выматывает, особенно на первых порах. Вы сейчас хорошенько выспитесь, а потом я принесу Вам чего-нибудь вкусненького на ужин.       Оставшись в палате одна, Хачжин думала лишь о Соуль. В этой девочке было странным все, начиная от ее имени и заканчивая ее нежным отношением к девушке. Она вела себя так, будто они были знакомы всю ее жизнь, как будто они были родными сестрами. Что еще более удивительно – Хачжин считала это не просто приемлемым, а необходимым, воспринимала их связь, как нечто само собой разумеющееся.       Именно тогда, нет еще раньше, девушка поняла, что сделает ради Соуль все возможное и невозможное. Только бы она улыбалась. Неважно, что ей придется для этого сделать, неважно, что на это скажут люди. Ей было плевать.       «Неважно то, как я буду жить; я хочу иметь право выбора», - думала она. А сейчас самым важным выбором для нее была Соуль, ради которой она пожертвует всем.