fickle

Какими милыми они выглядели, заходя на двухсотый этаж: уверенные в своих силах, предвкушающие новые победы. Тем прекрасней была их растерянность перед неведомой техникой. Хотя бы ради этих лиц стоило взять частный самолёт, не говоря уже о «присмотре», организованном Иллуми, — его бы вели в любом случае, ради любимого братика, даже не пожелай он познакомить Яблочко с нен. Жаль, что Гон и Киллуа не оценили его методов. Вот зачем говорить правду, если она всё только усложняет? Занятые преодолением коридора, мальчишки стали, как открытая книга. Знать, что каждый из них испытывает, чувствовать их страх и боль — и ухмыляться, ещё больше раздражая Киллуа, — ведь его друг, в отличие от Золдика, был только рад его появлению — давно он так не веселился, с самого экзамена на Охотника. «Эх, Гон, если бы вернуть номерок было так просто…» — будь это так, Хисока бы вечно не сворачивал ауру. Дольше, дольше, как можно дольше хотелось, чтобы Яблочко оставался перед ним в долгу. Подобно другим, только и ждущим, чтобы их сломали. Но он уже решил, этой игрушке ещё рано умирать, сперва пусть станет достаточно сильной. «Как мучительно и сладко ожидание», — надо отвлечься, пока мысли не набрали обороты, на тот же прожигающий взгляд голубых глаз. Ему нравилось отношение юного убийцы, для которого он всего лишь маньяк-извращенец, дурно влияющий на друга, как и то, что сейчас, подражая этому самому глупому другу, он упрямо идёт на встречу собственной смерти. «И как Киллуа не рассказали о нен?» — ох уж эти Золдики: на что только не готовы пойти, чтобы проще им управлять. Но не слишком ли это для Иллуми — давать врагу такое преимущество? Или он настолько уверен в братском инстинкте самосохранения? — Не похоже, раз решил подстраховаться иглой. В любом случае, пример Гона Фрикса оказался сильнее. Под чувствами друга до Киллуа не сразу дошло, в какой невыгодной ситуации они оказались, но не он и даже не наблюдающий со стороны очкарик, остановили Яблочко — нет, это сделало что-то, проскулившее в глубине корзины, всё время висевшей на плече мальчишки. Хисока не замечал её раньше — даже размышляя о Золдиках, он не мог оторваться от уверенного взгляда карих глаз: потухнут ли они хоть на секундочку? Фрикс и сам позабыл о спящей ноше — всё внимание ушло на охотника напротив и его странную-престранную способность. Но вот время пошло дальше — жалобный стон сбросил наваждение. Не прошло и секунды, как Гон присоединился к Киллуа, и они вновь оказались на стартовой точке. Корзину опустили на пол: на тот случай, если их подопечные захотят выбраться, для мальчишек она снова стала невидимой, но не для Хисоки — его так и тянуло узнать, что же додумался пронести сюда Гон. По крайней мере, это звучало гораздо интереснее, чем причитания, как они освоят тен до полуночи. Фокусник не сомневался, детки успеют вовремя — при их-то потенциале. Разве что учитель окажется никудышным… но тогда он просто убьёт его — надо же на ком-то сбросить пар — а битву отложит до встречи в Йоркшине. Легко сказать, не так легко удерживать внутреннего зверя. И кстати о зверях: «Зачем тебе собаки?» — обратился к Фриксу Хисока. Двое щенят, оказавшись на твёрдой поверхности, просто не могли не высунуть нос. Один из них — снежно-белый, со сверкающими жёлтыми глазами — сразу напомнил Хисоке себя; у другого же всё, кроме лапок, грудки и нижней части мордочки, было покрыто чёрной шерстью. В два раза крупнее братика, он резко контрастировал с ним, и всё-таки между ними угадывалось что-то схожее. Но точно не характер, черныш так и кипел энергией, в то время как первый жаждал покоя — ему не хотелось покидать уютную корзину. — Понимаешь… — протянул Гон, кажется, он был рад отвлечься от беседы, — они выглядели такими несчастными… — Что ты решил найти им хозяев? — участливо подсказал фокусник, натянув одну из своих улыбок. — На Небесной арене? Брюнет кивнул: — А что, плохая идея? И как объяснить этому наивному ребёнку, что люди приходят сюда ради крови и зрелищ, делать ставки и радоваться, когда проигравший падает замертво, ожидая хорошего боя, а не чтобы взять себе маленького щеночка? Да никак. — Не то чтобы~ — ответил Хисока. «Правда всё только усложняет». — Попытаться можно! — просиявший Фрикс взял подопечных на руки. Хисока мало понимал в породах, иначе бы знал, что перед ним щенки лайки — будущие прекрасные охотники, прямо как Гон, не смотря на свою миловидную внешность. Но что гораздо важнее: с ними на руках Яблочко смотрелся так мило, что в коридоре пропала враждебная аура. Невелика беда — мальчишки слишком втянулись, чтобы воспользоваться полученным шансом. Этим они тоже нравились Хисоке: редко в ком увидишь детский азарт. Может, поэтому он так помешан на несозревших плодах? В любом случае, фокусник не стал исправлять ошибку и просто смотрел на удаляющиеся фигуры. Пока одна из них его не окликнула: «Хисока! Не мог бы ты присмотреть за щенками? Винг говорит, что им опасно присутствовать на тренировке». Без сомнения, слова принадлежали Гону, только он мог ляпнуть такое. — А со мной им будет менее опасно? — фокусник ухмыльнулся, вопросительно наклонив голову. Аура его стала угрожающей, но Яблочко был явно не из тех, кто воспринимает намёки. А если и воспринимал, то думал примерно так: «Да это равноценно, что признать поражение!» Какой именно вариант правильный, оставалось только предполагать. — Если пообещаешь, что не убьёшь их до нашего прихода. «Сколько уверенности, Гон, что же будет, когда ты овладеешь нен?» — Твоя просьба всё сложнее и сложнее… — Да оставь ты его, у нас итак мало времени! — позвал друга Киллуа. Хисоке нравилось тянуть с ответом, и, если Гон продолжит идти у него на поводу, они не успеют освоить новую технику. — Сейчас! — сказал Фрикс и сделал в точности наоборот — доверившись чутью, плюхнулся на пол. Возникало ощущение, что ещё чуть-чуть и из ушей мальчика пойдёт пар: так усердно он думал, не сводя с Хисоки испытующего взгляда. Словно именно в оппоненте таился желанный ему ответ. — Не смотри на меня так~ — это порядком заводило фокусника. А впрочем, может именно в нём, ведь встал Гон с решением довериться: будто не Хисока ударил его по лицу, не он преградил путь на двухсотый этаж. — Рассчитываю на тебя! — по крайней мере сейчас. Моро явно не тот человек, который внушает другим доверие. — И откуда такая уверенность?.. — вздох. Яблочка уже не было — убежал к своему нетерпеливому другу. «Если не сказать ревнивому», — в стену полетела семёрка червей, под хитрую лыбу фокусника. Да как тут не улыбаться? Малыш Киллу — истинный Золдик, чтобы он там не говорил, собственник, как и вся его семейка. Всегда забирают лучшую игрушку и ни с кем не хотят делиться: тот же Иллуми с его братским помешательством, плохой пример подаёт младшим. Не хватало ещё, чтобы Киллуа зажал Гона. «Прости, Иллуми, но этого я не позволю. Не сладенькое яблочко». Фокусник облизнулся. Вторая карта преодолела коридор — король пик. Следом полетел червовый туз. Было время, когда Хисока увлекался толкованием карт. Теперь он сам придаёт им значение. Кроме джокера, способного изменить ход игры, он для всех двуличен и переменчив. Чёрный щенок, с любопытством наблюдающий за мужчиной, захотел подключиться к этой странной игре. Громко лая, он начал высоко подпрыгивать, стараясь достать одну из картонок. Напрасные попытки — цели слишком высоко, но малыш всё не сдавался. Прыгая всё выше, переключаясь на новые и возвращаясь к старым, он так надоел Хисоке, что наконец-то достиг желаемого — досягаемую зубам карту. Торчащую прямо у него в плече. Так фокусник просил его не мешать и посидеть вместе с братцем в корзинке. Щенок выдернул добычу, из ранки потекла тёмно-красная жидкость. Попробовал на язык — солёная. «Кровь», — только тогда он осознал, что случилось. Но проигнорировал намёк, подобно оставившего их мальчику. То ли реально не понимал, то ли не захотел понять — если с Гоном ответ остался не ясен, то этот открыто лез на рожон. Глупенький, хочет вернуть картонку хозяину: человек поменьше недавно играл с ним в такую игру, и оба получили от неё удовольствие. «Может, — подумал черныш, — и этот станет менее пугающим, если он принесёт ему игрушку?» Намерения-то пёсика понятны, но Хисока, сколько он себя помнил, всегда играл по своим правилам. Щелчок, и карта вылетела из бережной хватки, под удивлённые возгласы щенка. Вряд ли он когда-нибудь узнает о бандж-жевачке, но в следующий раз будет осмотрительней. Придётся фокуснику покупать новую колоду: так же бережно, как с бубновым вальтом, с его картами обращаться уже не будут. Но ничего, это не преждевременно сломанный домик, зато интересно проведёт время. С того момента, как у него отняли карту, щенок не шелохнулся. Не иначе, как что-то задумал. «Что, малыш, боишься меня?» — поманил к себе рыжеволосый. Пёсик остался стоять на месте, лишь хитро сверкнул светло-карими глазами. План был прост, одна поза малыша его раскрыла: стоило появиться новой карте, как тот напрягся, готовясь к прыжку. Но что ещё ожидать от собаки? «Думаешь, сможешь поймать?» Щенок аж заёрзал от предвкушения. «Эх, а это моя любимая карта…» — печальный вздох не отвлёк малыша, джокер приближался, но летел так высоко, что даже взрослая лайка не смогла бы его поймать. А наша поймала и теперь довольная наматывала круги, показывая добычу невидимым зрителям. Как карта попала зверьку в пасть, знал только Хисока — больше никого в коридоре и не было, разве что лапулькин братик, но тот мирно дремал в своей корзинке. Да могут ли собаки заменить, как бандж-жевачка изменила направление? Хорошо, если бы нет, тогда бы это была не победа. Но джокера по-другому не поймать, лишь когда он хочет быть пойманным. Никак иначе. Всё же это его любимая карта. «Малыш, иди сюда», — тянучка была ни к чему, щенок откликнулся на зов сам, не теряя своей напыщенной гордости. «Карту», — джокер исчез, как и появился — незаметно и бесшумно, стоило отдать его в руки владельца. Щенок терпеливо ждал похвалы, он уже не удивлялся подобным фокусам. «Нет бы сбежать, как остальные», — фыркнул Хисока. Точная копия Яблочка: тот тоже как мотылёк летит на огонь, вроде и осознавая, что его ждёт, но до последнего веря в свою удачу. Идёт по краю, в любой момент готовый полететь в пропасть. Дразнит его, позволяет подойти поближе, полагая, что ещё не созрел, не раскрыл всего потенциала и находиться в безопасности. Не безосновательно — Хисока сам ему это сказал, только вот сейчас он уже не был так уверен. С каждой их встречей сдерживаться становилось всё труднее… Сможет ли он вовремя остановиться? «Буду называть тебя Гончиком», — сказал щенку рыжий после раздумий. Чёрный комочек времени не терял и с удобством устроился у него на коленях. А фокусник продолжал: «Ты очень похож на него, — пояснил он изменившимся голосом, более мягким каким-то, — те же глаза, карие и наполненные светом, тёмная шёрстка, как его торчащие волосы». Тихий шёпот вместе с поглаживаниями оказывали просто магическое воздействие: щенок задремал почти мгновенно. Куда ему заметить, что настроение мужчины изменилось. Что не теряя плавности звучание, голос приобрёл зловещие нотки: «Не знаю, с чем сравнить твою белую грудку, — щенок сонно перекатился на спину, — но пусть попробует кто-то возразить, что яблочко не белый и пушистый». Руки вместо того, чтобы почесать животик, непроизвольно потянулись к шее. Так и хотелось кого-нибудь задушить. «И более того, испортить его вкус». Тут беспомощную шейку и сдавили. Хисока не выдержал соблазна. То, что он ничего не сломал — настоящее чудо для щенка. Но и долгого пребывания без кислорода могло оказаться вполне достаточно, чтобы на совести фокусника стало одним трупом больше. Хватка разжалась в самый последний момент, как когда-то с Гоном на первом этапе. Хисоке тоже это вспомнилось, и мысль, что Яблочко расстроится, увидев мёртвую собачку, вернула его в обыденное состояние. Малыш пулей вылетел из коридора, но быстро вернулся, кажется, устыдившись своей трусости. «Вылитый Гончик. Ну что, начнём сначала?» Щенок не мог ему отказать. Его тянуло к этому человеку, как и того, с кем его постоянно сравнивают. Так они и проиграли всё время, кидая и принося, отнимая и догоняя — придумывая всё новые и новые развлечения. И хоть на собачьем теле прибавилось ран, а Хисока так и не сдвинулся с места, никто не пожалел о потраченных часах. Вернувшись, Гон не поверил собственным глазам, до того необычайную картину он увидел: фокусника, почёсывающего за ушком чёрного щенка, дремавшего у его бока. При этом мужчина сам как будто отстранился от всего мира. Их идиллии стоило позавидовать. Даже белый щенок, больше похожий на волка, чем на собаку, не посмел нарушить царящего спокойствия. Лишь понимающе переглянулся с маленьким наблюдателем, прошептавшего слова Кайто: «Животные любят хороших Хантеров». Рыжеволосый усмехнулся. Только Яблочко мог ляпнуть такое. — Хисока! — не хватало, чтобы фокусник и дальше притворялся. — А я уже подумал, что мне нашли замену. — О чём это ты? — так легко, однако, перевести тему. Мужчина показал на белого щенка. Гон улыбнулся: — И вправду похожи. «Да ладно?» — говорили две пары жёлтых глаз. — Но разве ты сам не нашёл себе друга? — Хм, — Хисока посмотрел на спящее создание, потом на Яблочко, после чего пощекотал его под подбородком. Собаку, не мальчика, к возможному сожалению обоих, — он мне тоже напоминает тебя. Гон первым отвёл взгляд, но не от неловкости — хотя от этого тоже — его голову посетила идея. И не менее безумная, чем предыдущие. — А почему бы тебе не взять его? — Не-а~ — Ну Хисока! Ты даже не подумал! Судя по глазам, Яблочко не собирался сдаваться. И фокусник впервые пошёл на попятный. — Подумал и соглашусь только на одном условии. — Каком? — один вопрос, а столько пронеслось больных фантазий… Нет-нет, поздно менять решение. — Ты возьмёшь себе его братика — пусть напоминает, раз мы так похожи. Гон не выглядел удивлённым: — Хорошо, назову его Хис. «Я так предсказуем? Способности к телепатии? Не узнаем, пока не проверим». — А эта спящая лапуська будет Гоном. Как насчёт ещё одного условия? — Слушаю, — насторожился Яблочко. — Поцелуй меня. «Телепатия отпадает, судя по смешному выражению лица». — Что тут происходит? До появления Киллуа никто и не помнил, что надо переходить какой-то там коридор, и теперь осознание этого настолько выбивало из клеи, что Гон и думать забыл о последней просьбе. Хисока не расстроился, он всегда сможет продолжить разговор, независимо от обстоятельств. Узнать бы ещё, что успел услышать беловолосый. Всё же убийцы такие бесшумные… даже их аура не такая заметная, как остальные. — У меня появился собственный Гончик~ — А у меня Хисока! — поддержал его игру Яблочко. — Чегооо?! — глаза Золдика чуть не вылетели из орбит. Охотники дружно рассмеялись. Шалость удалась — из них бы вышла прекрасная команда. — Киллуа, мы имеем ввиду собак, — решил пощадить друга Гон, для пущей ясности показав на своего подопечного — типа вот он, их новый спутник, очень похожий на фокусника. Тот не стал уточнять, что это значит, только спросил: «Что ещё я пропустил?» Вид хихикающей парочки настораживал, а мысль, что его надули, до сих пор не укладывалась в голове. «Лишь то, что я, психованный маньяк-извращенец, не убил и даже взял себе милого щенка. Твой друг умеет убеждать, не правда ли, Гон-кун?» Яблочко смутился, похоже вспомнив слова о поцелуе. Только этого Хисока и ждал: «Так на чём мы остановились? Ах да, дальше вы не пройдёте». Нен фокусника заполнила коридор. Каждый сосредоточился на своей ауре. Лишь щенку по имени Гон не надо было ни о чём беспокоиться — под защитой Хисоки он мог спокойно дремать хоть до следующего дня, ничего не зная о проверке новичков и хозяине, освободившем от неё мальчишек.