Директор Брандт

      Это было раннее утро. Настолько раннее, что светлеть едва начинало, а на улицах огромного города всё ещё стояла тишина. Казалось, уснул даже ветер, и деревья стояли, не шевелясь. Весь Вашингтон укутало лёгкое покрывало весеннего утреннего сна, и, казалось, одно неверное движение, и город вновь проснётся.       Наслаждаясь свежестью раннего, ещё тёмного утра, на балконе своих далеко не бедных апартаментов, стоял Алан Ханли, держа в руках чашку горячего ароматного кофе. Мужчина замер, созерцая величественный вид дремлющего города. Где-то вдалеке проехала машина, и звук двигателя в этой блаженной тишине довольно неприятно резанул по ушам. Ханли поморщился и, допив кофе, вернулся в квартиру. Впечатление пусть и не было до конца испорчено, но не осталось таким величественным и красивым, каким хотелось бы.       На стеклянной столешнице небольшого обеденного стола лежали некие документы: в одну стопку были сложены характеристики и документы привлечённых агентов, в другую — утверждённый ЦРУ план операции, в третью — ещё ряд документов. А рядом со стопками валялись исписанные небрежным почерком листы — Ханли собственноручно прописывал для себя все видимые варианты развития событий, даже самые непредсказуемые. В этот раз, однако, что-то шло абсолютно не по плану. Директор ловил себя на том, что-то и дело забывал вписывать в планы себя.       Три десятка вероятных сценариев развития событий, и все бракованные. За подобную невнимательность Ханли был страшно зол на себя, считая, что зря тратит драгоценное время, которого осталось и так очень мало. Вздохнув, директор взял в руки последний «сценарий». Сценарий, где всё пошло не по плану — в лучших традициях ОМН.       Итан и команда будут оцеплены в здании, присутствие Уокера не позволит им сопротивляться. Агенты взбунтуются против меня, что собьёт Уокера с толку. Итан проведёт сделку, после чего его, вероятно, будут преследовать. Он и отряд доберутся до Лейна и бомб и обезвредят их. Эрика наградит их в Вашингтоне…       Но почему только Эрика? Разве не должен он сам присутствовать на награждении своих агентов, разве не должен он произносить поздравительную речь и пожимать им руки?       Неясная тревога поселилась где-то в глубине души директора, и он с трудом мог собраться с мыслями. Вся голова была забита отнюдь не радужными представлениями о будущем. Ханли, привычно, всегда знал, как пройдут и чем закончатся операции его Отряда, и в этот, абсолютно критический раз он также не сомневался в успехе агентов, но что-то его тревожило. Он не мог понять, что именно.       Алан ещё раз пересмотрел документы привлечённых агентов. Итан Хант, Бенджи Данн, Лютер Стикелл, Уильям Брандт… Сжав последний пакет документов в руке, Ханли вновь задумался о чём-то.       Уже светало, и прохладный мартовский ветер приятно освежал воздух в комнате, доносясь с открытого балкона. Жить ещё никогда не было так хорошо, и Алан с удовольствием выпил ещё одну чашку кофе, заедая любимым печеньем, которое вчера так кстати завезли вечером в магазин неподалёку. Надев отглаженную рубашку и чистый костюм, директор спустился на парковку и, немного полюбовавшись своей синей BMW, уселся в неё. По пустым улицам машина рванула в Лэнгли.

***

 — Вы звали, директор? — Брандт как обычно тихо зашёл в кабинет. Вместо элегантного костюма он был одет в чёрную денимовую куртку и чёрные джинсы, весь его вид говорил о том, что агент собирался на полевую миссию.  — Присядь, Брандт, — глядя в окно, словно в пустоту произнёс Ханли. — И слушай меня очень внимательно.       Едва заметно кивнув, Уильям сел в кожаное кресло напротив стола и посмотрел на директора. Алан словно был чем-то серьёзно озабочен, и это не ускользнуло от внимательного взора аналитика. Глядя в окно, директор был предельно сосредоточен. Неловкая тишина повисла в помещении.       Наконец, Ханли отвлёкся и уселся в своё кресло, глядя на Брандта.  — Я знаю тебя довольно давно, — повёл он речь издалека. — И могу сказать, Брандт, что ты был лучшим моим аналитиком за долгое время. Ты всегда работал исправно и сохранял способность мыслить трезво, какая бы ни была ситуация, — директор вновь посмотрел в окно и продолжил. — Ты давно курируешь Отряд в ЦРУ и справляешься с этим хорошо. Думаю, — Алан вновь посмотрел на Уильяма. — Думаю, ты и дальше будешь не менее ответственно подходить к своей работе. Я отстраняю тебя от этой операции.  — Что?! — Брандт, никак не ожидавший такого, едва удержался, чтобы не вскочить. — Директор, мы с агентом Хантом уже оговорили многие детали операции… — продолжил он более спокойно. — Я не могу остаться здесь, моя помощь нужна ему в поле…  — Это приказ, Брандт, — спокойно ответил Алан, едва заметно улыбаясь. — Я не спрашиваю тебя.       Уильям, кивнув, опустил голову. Ему было трудно поверить, что его снова лишают полевой работы, к которой он уже успел привыкнуть. Сложнее всего, наверное, будет объяснить Итану причину, по которой он не идёт тогда, когда Отряду так нужна его помощь. В таких миссиях лишних рук не бывает. Он мог анализировать тысячи ситуаций, он мог и сейчас представить эту же тысячу причин, по которым Ханли решил отстранить его, но ему казалось, что всё это лишь предлоги. Что-то мешало спросить ему настоящую причину. Возможно это была чисто профессиональная гордость, а возможно и просто страх перед обстоятельствами: всё больше и больше он боялся однажды услышать, что непригоден для полевой работы.       От Ханли не ускользнули метания агента. Слегка улыбнувшись, директор продолжил.  — Вместо тебя в поле иду я, Брандт. Так будет лучше, мне уже доводилось работать с агентами Эрики, — пояснил он. — И я хочу, чтобы ты остался здесь.  — Я и так останусь здесь, — пожал плечами Уильям. — Вы ведь отстранили меня, куда мне идти?  — Ты не понял, — усмехнулся Ханли. — Я хочу, чтобы ты остался здесь. Вместо меня, пока меня не будет. И… — мужчина сглотнул: такие слова давались ему с большим трудом и он едва справлялся с горечью в горле. — И если что-то случится, ты займёшь моё место, — завершил свою мысль он.       Уильям встрепенулся. Дрожь волной прошла по его телу: он всегда мечтал о повышении, конечно. Однако, получить заветное место при таких обстоятельствах он никак не хотел. Покачав головой, он усмехнулся.  — Ну нет, директор, — усмешка вновь сорвалась с его губ. — Вы вернётесь. Вернётесь и продолжите курировать наш отряд, понятно? — Уильям резко поднял взгляд и взглянул на директора. — Иначе и быть не может.  — Хорошо, — усмехнулся Алан, протягивая Уильяму руку для рукопожатия. — Пусть так. Но ты пообещаешь мне, что в случае чего…  — Конечно, — сглотнув, агент встал и пожал протянутую руку. — Я прошу прощения, директор. Благодарю за доверие. Я не подведу вас.  — Ханту я скажу сам, — кивнул Ханли. — Удачи тебе, Брандт. Желаю не получить эту должность, — усмехнулся он.  — Желаю вам при ней остаться, — усмехнулся Уильям, выходя из кабинета. Сердце Брандта бешено колотилось, и он был бы рад отдать многое, лишь бы этого разговора не было никогда.       Ханли усмехнулся и закрыл ежедневник. «Перестраховался, и можно лететь, — подумал он. — Как вернусь с миссии, обязательно возьму отпуск и улечу отдыхать куда-нибудь, почему нет?» — потушив везде свет, Алан попрощался с коллегами и направился прямиком к ожидающему его самолёту. Это утро как нельзя лучше подходило для того, чтобы жить.       *некоторое время спустя*  — Уилл, расслабься, — Джейн села в кресло напротив Уильяма и взяла друга за руку. — Ты знаешь Итана, ты знаешь команду. Всё будет хорошо.  — Мне бы твою уверенность, — слабо усмехнулся Брандт. — Снова всё полетело к чертям, Джейн, как и в прошлый раз, как и в позапрошлый, и ещё раньше. — мужчина обхватил руками голову и, растрепав себе волосы, снова посмотрел на женщину. — Если бы я был там, я бы хоть знал, что происходит. Знал, что делать бы.       Картер подошла к компьютеру и внимательно изучила его экран. Ничего не менялось уже в течение нескольких дней, и это наводило на плохие мысли.  — А с другой стороны, ты права, — Уильям уселся в кресло и посмотрел на подругу. — Там Итан, там Ханли. Что может случиться?       Его голос был напряжён, и несложно было понять, что все эти аргументы — лишь неудачные попытки успокоить себя. Джейн снова села напротив, закинув ногу на ногу. Она не могла ничего сейчас сказать, волнение за отряд, за директора и за Уильяма слишком сильно подступило к горлу. Женщина сглотнула и отвела взгляд в сторону. Повисла тишина.       Дверь тихо отворилась, и в кабинет по очереди вошли пять агентов, бывших в непосредственном подчинении Ханли. Брандт вскочил, пытаясь отогнать от себя самые плохие мысли. Джейн встала рядом, тихо коснувшись пальцами ладони Уильяма.  — Есть новости? — пытаясь унять дрожь в голосе, поинтересовался мужчина.       Агент, вошедший первым, за которым и выстроились остальные, кивнул. Сглотнув, Уильям сжал руку Джейн: его сердце колотилось, а сам он едва держался на ногах. «Директор вернётся. Вернётся», — пытался он убедить себя. Алан был не просто директором. Уильяму, порой, он заменял отца. Брандт не мог перечислить всего, чему Ханли его обучил когда-либо. И вот теперь он, Брандт, молится, лишь бы не занять того места, о котором буквально недавно мечтал. Лишь бы он по-прежнему остался аналитиком, он был бы счастлив этому как никогда ранее.  — Какие новости? — тихо спросил он.       Все пятеро одновременно отдали честь.  — Директор Брандт, — первый кивнул. — Мы ждём ваших распоряжений.