***
Драко всегда испытывал смешанные чувства по поводу семейного приема на Рождество Христово. С одной стороны, на них могло быть достаточно весело, и он трепетал от гордости, потому что все, кто находился в их кругах, получали приглашение. С другой стороны, он должен был вести себя идеально, непозволительно было опозориться или допустить ошибку. Он стоял у дверей вместе с матерью, приветствуя приходящих гостей. Его отец встречал гостей в главном бальном зале, убеждаясь, что все шло хорошо, как этого хотела его мать. В конце концов, это она придумала собираться всем вместе. Здесь все было ее, начиная от сверкающих хрустальных бокалов для напитков и заканчивая нежными канапе и просторным с по-праздничному аппетитными блюдами шведским столом. Когда вошел Темный лорд, Драко почувствовал ту же спесь смущенных эмоций, что и когда сидел перед ним в классе. Как преподаватель истории он был обворожительным и, несомненно, знал свой предмет. Даже, кажется, пытался заинтересовать учеников. Воспоминания о нем аурой окружали его, тьму во плоти, он еще помнил ту долю секунды, отделявшую его от вырванного позвоночника. Он напрягся, просто потому что Темный лорд был рядом, стоя в своей безупречной позе. — Я рада, что Вы пришли, — без малейшей запинки сказала его мать, улыбаясь и делая шаг навстречу. Целуя в щеку, как и остальных гостей. Он видел, как ее губы быстро двигались у его уха, произнося: — Приятно наконец увидеть Вас, мистер Реддл. У них было отдельное собрание, возглавляемое его тетей Беллатрисой, идущей позади. Не могут Пожиратели Смерти вот так превратиться в цивилизованное общество. Пока нет. — Я тоже очень рад, — ответил Реддл, целуя ее руку. — У вас прелестный дом. Поттер, засунув руки в карманы, неловко стоял рядом с Темным лордом и с некоторым смущением смотрел на двух взрослых. Волосы в отвратительном беспорядке. Драко кивнул ему, Поттер ответил ему тем же: — Привет, — поприветствовал Мальчик, Который Выжил, видимо, совсем не беспокоившийся о своем нынешнем окружении. Наверное, ему стоило этого ожидать. Хоть Хэллоуинская вечеринка явно прошла не без заминок, он был, ну… Гарри удивил его. Быть может, этот прием тоже пройдет хорошо. Он мог надеяться. — Драко, — его мать коротко коснулась его плеча. — Ты не мог бы показать Гарри, где напитки? — Она перевела взгляд на Темного лорда, который едва заметно кивнул. Все внутри перевернулось, он почувствовал что-то между гордостью и ужасом.***
Было очень странно передвигаться по дому под видом — или даже взаправду — профессора Реддла, текущего преподавателя Истории Магии в Хогвартсе. Ну и пусть он хорошо повторил темы и продолжал это делать, чтобы поддерживать образ. Кроме того, его всегда привлекала история. Может, не так же сильно, как Темные Искусства, но он всегда жадно изучал ее. А как иначе, если для того, чтобы пройти в Слизерин, ему нужно было впитать так много волшебной культуры, как он только сможет, за короткое время? Тем не менее, это было странно. Ему стоило показаться и перед своими Пожирателями, которые собрались где-то. Но пока он налаживал связи. К несчастью, Блэк заметил его с другого конца помещения. Он сильнее сжал напиток в руках. Однако на самом деле он не пил. Он никогда, ну… он никогда прежде не употреблял спиртное в больших количествах. Забавно. Он совершил убийство, разделил свою душу и практиковал магию, которая и не снилась взрослым волшебникам, в свои шестнадцать… но он никогда не целовался и не заходил дальше (несмотря на предложения), как никогда и не делал больше одного глотка огненного виски. У Абраксаса Малфоя было немного припрятано в спальне, и он предлагал выпить. Он попробовал немного, не желая терять бдительность или падать в их глазах по вине алкоголя. Потерянное уважение уже не вернуть, а алкоголь, исходя из того немного, что он видел, был далеко не лучшим способом удержать влияние. Он не мог позволить себе соскользнуть. — Вы не хотели бы апельсинового сока? — губы мужчины изогнулись в улыбке, когда он подошел. Том кинул бы в него проклятием, будь они не на людях. — Не стоит, спасибо, — коротко сказал он. Это будет долгая ночь. [Автор пропустил здесь разделение главы.] Гарри думал, что Хэллоуинская вечеринка была трудной. Это было хуже, в миллион раз хуже. Здесь были всевозможные важные люди, и половина из них смотрела на него, будто думая, наследник ли он Слизерина. Гарри не знал половины людей, подходивших к нему пожать руку. Или похлопать по спине. Или еще что. Корнелиус Фадж заглянул, заискивающе улыбаясь, сказать, что он надеялся, что не осталось «никаких тяжелых чувств»; в общем, он был здесь едва ли час и уже хотел свернуться клубочком дома. Из-за этого он подумал, хорошо подумал, как же сложно быть Томом и делать это все постоянно. Драко сочувствующе, хоть и не был с ним, крутился где-то поблизости. Как и Сириус, который спас его от особенно неприятного разговора с женщиной с жабьим лицом, чье имя он не мог запомнить… Здесь, конечно, были и хорошие люди. Он немного поговорил с Амелией Боунс о карьерном выборе. Кажется, подобного там было много. Люди, которых он не знал, но которые знали его, спрашивали его о том, чего он хотел или встречался ли с кем-то, как будто это было их дело. Почему он вообще должен был хотеть «с кем-то встречаться»? Было множество других более важных вещей, которыми ему следовало заняться. Кэрроу весь вечер не сводил с него взгляда, и его это пугало. — Просто не обращай внимания, — прошептала ему на ухо Дафни Гринграсс, сжимая его руку. — Перестань таскаться за ним, — пробормотал Драко. — Он сам может справиться. Пойдем, мой отец хотел тебя видеть, Гарри. — Вы, должно быть, Гарри Поттер, я много о Вас слышал. Должен сказать, для меня удовольствие наконец с Вами встретиться… Ну вот опять.***
В конце концов, это было легко. Честно говоря, учитывая, как беспокоился ее лорд по поводу Поттера и Реддла, она ожидала, что это будет сложнее. Но у ложного Темного лорда было куда больше врагов, чем он ожидал, а он еще и недооценивал их, считая своими приспешниками и последователями. Амикус разберется с Поттером для нее — поразит его заклятием, пока люди в спешке понесутся приветствовать своего многоуважаемого спасителя. В такой суматохе никто и не заметит. Теперь их было так много. Справиться с Реддлом будет несложно, пока она следует указаниям своего лорда. Так называемый Темный лорд был всего лишь подростком! Кто последует за простым мальчишкой, каким бы сильным он ни был? Это неправильно. — Темный лорд хочет поговорить с Вами, если Вы не возражаете. Она никогда прежде не видела, чтобы кто-то так быстро обращал на нее внимание. Знание — сила, любопытство — штука опасная, а ее лорд, по-видимому, очень хорошо знал мальчишку.***
Гарри пытался вспомнить, чувствовал ли себя когда-либо так ужасно. Пытался понять, как это произошло. Голова кружилась, ему показалось, что кто-то отключил отопление, потому что он внезапно почувствовал холод и тошноту. Болело все тело, и это была не та боль, которая лечится чашкой горячего чая и удобной позой на диване, это было пробирающая каждый его дюйм до самых костей усталость. В горле першило, а кожа горела, стоило только ее коснуться. Он надеялся, что не сляжет с болезнью на Рождество, однако это казалось ему подозрительно внезапным, учитывая, что до этого никаких симптомов не было. Вода. Может, вода поможет. Черт возьми, голова-то как кружилась. — Поттер? — Драко с опаской смотрел на него с чем-то таким во взгляде, что можно было бы перепутать с беспокойством. — Ты в порядке? Выглядишь не очень. — Я… — он сглотнул, моргая. — Я думаю, я… пойду подышу. Постою снаружи немного. Он нетвердой походкой зашатался к столам с напитками и балкону, но Малфой схватил его за руку. Тут же отпустил, будто обжегся, но потом снова взял неуверенно. — На балконе полно людей, — пробормотал Драко рядом с его ухом. — Пойдем. Гарри мгновение колебался, пытаясь понять, что выражает лицо Драко. Но все стало двоиться и слегка расплываться. — Ему нехорошо? — кто-то спросил, подходя. Кэрроу. Нет, не Кэрроу. Похоже, та женщина, вертевшаяся в его поле зрения. — Может, стоит кого-то позвать? — Мужчина положил руку ему на локоть, и он отшатнулся. Он молча помотал головой, высматривая Сириуса. Но он не хотел волновать Сириуса. Однако он уже сам начинал волноваться. О боже, ему по-настоящему плохо, он в помещении, полном Пожирателей Смерти, а что, если он умирает? Или если бы один из них убил его? Он не доверял им и потому сжал палочку вспотевшей ладонью. Он понятия не имел, что произошло или как! От желчи першило в горле, и, казалось, все худшее, что он только мог предположить, охватывало его. — Я с ним, — сказал Драко, сильнее сжимая его и притягивая ближе. Гарри в жизни никому не был так благодарен. — Он в порядке. Здесь просто немного жарко, но спасибо за беспокойство. — Его потащили назад, Малфой поддерживал его за талию, чтобы он не упал, споткнувшись. — Где Реддл? — прошипел Драко ему в ухо, когда они ушли в другой конец помещения. Все внутри перевернулось. — Не надо Тома. Мне просто… нужно подышать, — он старался придать своему голосу убедительности. Он никак не мог согреться, но кожа так горела при прикосновении, наверное, немного свежего воздуха поможет? Сложно было мыслить хладнокровно. Недавно он танцевал, и ему даже начинало нравиться… а теперь? Драко с виду колебался, что-то пробормотал кому-то; звуки не различались, влетая в одно ухо Гарри и вылетая из другого, пока он, пошатываясь, сосредоточился на попытках не упасть. Все же он упал лицом на кровать Драко, трясясь всем телом; блондин неловко вертелся рядом с ним. — Прошу, не заблюй мне простыни, — прозвучал огорченный голос Малфоя. — Я… Я принесу тебе воды. Звуки вечеринки жужжали у него в ушах, как шуршание радио. Когда он пришел, моргая, на него уже смотрели два Малфоя, вместо одного. Теперь и голова раскалывалась, шрам горел, и будто назревал взрыв, и он нет… — Том. — Он шипит, — Драко, смотря на мать, был в недоуменной панике и выглядел куда бледнее обычного. Нарцисса сохраняла хладнокровное спокойствие, поэтому Гарри, садясь, посмотрел и на нее. — Где… Том? — Ему стоило больших усилий не заговорить снова на парселтанге. — Пока просто отдохни, — успокоила Нарцисса. Его тошнило. Одно неверное движение — и он снова чуть не падал в обморок, да что ж с ним происходит? Внутренности сжались. — Мне нужно… — он резко вскочил. Мир снова потемнел.***
Сердце Тома быстро колотилось в груди, чего он не хотел признавать. На дне желудка было странное чувство тошноты, хорошо ощутимое, но не одновременно. Наверное, так ощущаются нервы. Голова раскалывалась. Но он не мог ответить отказом. Ну, мог, конечно, даже достаточно легко. Он мог остаться на вечеринке и просто уйти. Он мог забить на своего двойника или прийти в другое время. Но он знал, что Волан-де-Морт в таком случае не выдаст своего местоположения… Конечно, он мог проникнуть в память к Кэрроу (с ней нужно было поработать, в конце концов). Но ему было… любопытно. Лучше уж сейчас встретиться с Волан-де-Мортом, когда он знал, что тот слабее, чем оказаться с ним в ситуации, над которой у него не было никакого контроля. Возможно, ему даже удастся захватить преимущество и избавиться от половины проблем с Пожирателями Смерти… Вероятно, он просто хотел увидеть его. Увидеть, что произошло, что изменилось, чем он стал. Увидеть другое будущее в этом лице и спросить, почему этот ублюдок никогда больше не оглядывался на него. 50 лет в дневнике, и после первых нескольких лет он больше не открывал его. Не писал ничего. Он просто оставил его там, в пустоте. Мог бы убить, результат бы не изменился. Как только он переступил порог комнаты, однако, все изменилось. Это была не неожиданно окутавшая его теплота; это было настолько горячо, что ему казалось, что он горит. Такой лютый холод, что казался огнем. И это не ласкало его, нет, это подавляло и охватывало его, но напряжение вмиг покинуло его тело. Голова кружилась. Будто дом. Будто он сам, что-то его. Он рвано выдохнул, сам того не заметив, как задержал дыхание. Тогда, в дневнике, это было иначе. Слова лишь освещали его существование, но не было никаких физических ощущений, чтобы отталкиваться от них. Лишь абстрактное ощущение компании. Это было не так. Темный лорд выглядел отталкивающе, и в то же время от его вида захватывало дух. Хрупкий, омерзительный младенец, от уязвимости которого у Тома мурашки шли по телу, но эти глаза… Они будто были в крови. Суровые, ярко-алые, они требовали уважения и говорили всем, что чтобы то ни было, это точно был не ребенок. Воздух между ними, казалось, подрагивал несколько долгих мгновений, Том прижал руки к бокам, держа палочку. Все его планы вылетели из головы, особенно когда крупная змея обвила его лодыжки, тихо шипя в качестве приветствия. Он чувствовал слабость в коленях: будто каждая ниточка его души тянулась к другой своей части. Отчаянно желая воссоединиться. Через несколько секунд это уже перешло в полноценную боль. Он сел, прежде чем показаться идиотом, сделав вид, что ничего необычного не происходит. Волан-де-Морт, черт возьми, с виду вообще будто бы не чувствовал, как их души и сердца готовы прыгнуть друг к другу в радостном воссоединении. — Ты чувствуешь усталость, Том, — прошипел Волан-де-Морт, звук будто ласкал слух. — Мы могли бы немного помочь друг другу.