Solace in Shadows / Утешение в Тени

      Гарри без особого энтузиазма тыкал ложкой в хлопья — они уже превратились в кашицу от этого. Он сидел за столом уже порядка минут пятнадцати, но за все это время съел всего лишь одну ложку.       Еда на вкус напоминала ему мокрые носки, да и к тому же она застревала в горле, и он фактически давился ей. — Еще пару дней назад ты был похож на маленького щеночка, который в предвкушении быстро уплетал свой завтрак, несмотря на ранний час? — в конце концов подметил слизеринец. — Напрашивается мысль, что что-то случилось. Возможно, ты нервничаешь. — Вчера я убил двух людей, — пробормотал Гарри, поднимая встревоженный взгляд на парня. — Я даже в зеркало на себя смотреть не могу, так с чего вдруг мои друзья теперь захотят общаться со мной, черт возьми? — Что ж, технически они сами себя убили, а ты лишь стал толчком к этому, — сказал Том. — И это была самозащита. Смею предположить, что грязнокровка благодарна тебе за спасение: она с виду не настолько глупа, чтобы прийти к менее логичному выводу. — Ты можешь прекратить вести себя так, будто ничего такого не произошло?! — А что мне делать? Обвинять тебя в убийстве и причинении вреда людям? Лицемерие не будет хорошим примером для подражания.       Гарри невольно фыркнул. — Да из тебя и так хороший пример для подражания не выйдет. — Как так?       Гарри с недоверием поднял голову. — В каком месте ты хороший пример для подражания? — ответил он. — Ты похищаешь двенадцатилетних, убиваешь людей и ежедневно строишь планы по захвату мира в своем кабинете. — Откуда тебе знать, чем я занимаюсь? Может, я там вязанием занимаюсь? — А ты занимаешься вязанием? — Конечно, нет. Мне больше по душе раскрашивать кукольные домики. Не могу поверить, что ты живешь со мной почти все лето и до сих пор этого не знаешь, — сказал Том возмущенно, на что Гарри невольно улыбнулся. Том вскинул брови. — Ага, ты улыбаешься. Значит, я по крайней мере хороший опекун, раз могу развеселить тебя, даже когда ты, казалось бы, погружен в свою геройскую тоску. — То, что ты смешон, еще не делает убийство и похищение людей правильными, — вставил Гарри. — То есть ты считаешь, что не стоит закладывать в молодые умы мысль, что мир нужно менять, а не просто оставлять все как есть? Или, может, что тебя стоит учить, что самооборона в опасных для жизни ситуациях — это плохо?       Гарри удивленно моргнул. Это звучало очень убедительно, но все-таки он был с этим согласен — убивать людей все еще негуманно, не так ли? Тома же нельзя назвать примером для подражания? — Ешь завтрак, Гарри. Ты же знаешь условия сделки: пока не поешь, никуда не пойдешь… или ты потому и не ешь? — Я не ем, потому что меня тошнит! Прекрати говорить так, будто у меня не может пропасть аппетит после того, как из-за меня погибли два человека! — выплюнул Гарри, метая взглядом искры. — А потом меня еще и отправляет этот, по-видимому, пример для подражания на пытки с одним из своих лучших друзей.       Том спокойно сделал глоток чая. — Тебе станет легче, если я скажу, что горжусь тобой? — Нет. — Возможно. Да. Он не знал! — Оставь меня. — Том, кажется, воздержался от раздражающей улыбки. — Ты все равно, вероятно, врешь и, как обычно, строишь свои козни. — Парень посерьезнел. — Нет. Я бы никогда не сказал, что горжусь тобой, если бы это было не так. Это породит в тебе плохие привычки и ожидания. Например, я бы мог сказать, что горжусь тобой, если бы ты набрал только проходной балл на экзамене, но тогда бы ты стал думать, что я не только понимающе отношусь к такому низкому результату, но и поощряю его, хотя благодаря чтению твоих эссе я точно знаю, что когда ты стараешься, ты можешь, как минимум, превзойти мои ожидания. И тогда это будет только во вред, ведь хоть проходной балл фактически означает, что ты сдал, но это не очень хороший результат в целом. — Не хочу я быть с тобой, когда начнутся экзамены, — сказал Гарри спустя пару мгновений раздумий: он не знал, что сказать в ответ на эту речь. — Разве нет правила о взятии на себя ответственности вне зависимости от способностей? — Возможно, есть, но это просто смешно. — Том беспечно пожал плечами. — Раз уж ты мой, то ты будешь выкладываться на полную, так как все связанное со мной должно быть высшего качества. А теперь ешь уже свой завтрак. У меня много планов на сегодня, поэтому если ты не будешь готов выходить через полчаса, то я оставлю тебя одного дома на весь день.       Гарри вернулся к попыткам осилить завтрак с большим рвением, в процессе обдумывая слова Тома, он не был уверен, прояснилось ли что-то в его голове, или стало только запутаннее.       Спустя пятнадцать минут он был готов идти.

***

      Том, передавая Гарри в руки Северуса, не знал, что и думать обо всем, произошедшем за последнее время. Как ни крути, а отпускать мальчика ему не хотелось, особенно учитывая, что Дамблдор начал предпринимать активные действия днем ранее.       Он знал, что Директор не захочет отдавать мальчика, если у него появится такая возможность.       Все сработало точно так, как он того хотел, кроме, пожалуй, парочки мелких неприятностей. Гарри теперь считает, что он готов помочь ему, и даже назвал это место домом, что очень даже хорошо. Он знал, что идет на риск, когда похищал Гарри и когда относился к нему так, будто усыновил его вместо того, чтобы просто считать его трофеем, который в дальнейшим можно будет превратить в бойца, в оружие.       Это могло привести к своеволию, что уже, собственно, и случилось. Но Гарри был его крестражем, что автоматически отличало его от Пожирателей Смерти, даже если он решил вести себя так, будто ничего не поменялось в их отношениях.       Теперь он видел, что сделал правильный выбор. Он предпочел преданность послушанию.       Его Пожиратели были послушными, готовыми выполнить все, что он им прикажет, но он бы не стал уверенно ручаться за их преданность. Невозможно заставить человека быть преданным, преданность — это добровольное решение, в противном же случае человек просто будет предан кому-то другому. Подданство — это, наверное, подходящее для этого случая слово.       Его последователи, или, по крайней мере, большая их часть боялись и уважали его, вместо того, чтобы любить, в то время как ему была, несомненно, именно любовь Гарри, а не страх, который он испытывал в самом начале и, возможно, который и испытывал в некоторой мере сейчас.       Ох, конечно, жить стало спокойнее, когда они привыкли к совместному существованию, но все еще присутствовали какие-то настороженность, опаска, от которых он в принципе не хотел избавляться: это достаточно полезные инстинкты.       Он всего лишь хотел перевести эти чувства с себя на весь остальной мир — тогда мальчик будет безоговорочно верить ему.       Однако ему все еще нужно работать над этим, не теряя осторожность. С такими вещами торопиться нельзя.       Однако, в этом конкретном случае его план прошел идеально: Гарри сблизился с ним и отдалился от своих друзей и светлой стороны, к тому же избавил его от необходимости самому разбираться со своими непослушными людьми, что уже намного превосходило его ожидания. Но это великолепно. Он искренне гордился Гарри, даже если это было слишком странным для него — гордиться кем-то.       Ну, что ж, Гарри был его крестражем и буквально раскрывал свой потенциал под его опекой. Ему можно гордиться своей работой, которую никто не может не признать безупречной.       Его Пожиратели Смерти также расценят это, как предупреждение, что нападать на мальчика — не самая лучшая идея, что тоже хорошо. По-прежнему.       Он схватил мальчика за плечо, только тот успел сделать шаг к Снеггу. Гарри слегка повернулся к нему. — Будь осторожен, — предостерег он. — Используй браслет, если вдруг попадешь в неприятности. — А Дамблдор? — спросил Гарри, словно прочитав его мысли. Он кивнул. — Я ему не доверяю, — сказал он, как будто Гарри и так этого не знал. — Я верю ему, — тихо ответил Гарри. — У него хорошие намерения. Он не сделает мне плохого. — Нет, но ты думаешь, он охотно отпустит тебя ко мне? — Не волнуйся ты так сильно. Я закаленный убийца Пожирателей Смерти, я справлюсь. — Ты недооцениваешь его. — Ты недооцениваешь меня.       Он, вздохнув, в последний раз предупреждающе сжал плечо Гарри и отпустил того. — Просто делай, как я прошу, хорошо, вундеркинд? — Он посмотрел Гарри в глаза. Тот, в свою очередь, закатил глаза, но мгновение спустя кивнул. — Не называй меня вундеркиндом. Это звучит как какой-то дико плохой герой из какой-нибудь юмористической книги… и ты тоже.       «Ты тоже»? Что это значит? Он тем не менее кивнул, не собираясь уточнять, и минутой позже мальчик исчез.       Только тогда он понял, что же тот имел в виду.       Ты тоже. Тоже будь осторожен.       Гарри волновался о нем? Или просто на автомате ответил? Он был слегка в замешательстве и быстро отогнал прочь от себя мысли об этом, прежде чем начать их анализировать. Сейчас не время для этого.       … ты тоже. Смешной же ты, малой.

***

      Гарри прибыл в Нору в состоянии беспокойства; Снегг тут же отпустил его плечо. В этот раз никто не торопился встречать его, что только заставило его внутренности сжаться сильнее. Он поднялся в дом, чувствуя Снегга позади себя, но у двери заколебался.       Он чувствовал, как мужчина прожигает взглядом его затылок; Гарри сдерживал желание поежиться, особенно в момент, когда, собираясь постучать, он неожиданно остановился.       Сейчас он пожалел о том, что все-таки позавтракал, да еще и Том не стал его успокаивать. А это само по себе же было странно. — Никто не винит тебя в произошедшем вчера, Поттер.       Он совсем не ожидал, что Снегг вдруг обратиться к нему, особенно таким хоть и сдержанным, но не насмешливым тоном, без ненависти в голосе, как обычно. Он обернулся на мастера Зелий.       Он воздержался от таких детских вопросов вроде «откуда вы знаете?» или «поступил ли я правильно?» и просто единожды кивнул. — Спасибо… сэр.       Это было странно, Снегг выглядел очень смущенным, да и Гарри ощущал себя примерно так же. Он подошел к двери и постучал, прежде чем войти.       Тут же послышался скрип стульев, и Гарри мельком увидел, как нечто черное и тонкое и такое до боли знакомое спешно убрали у него из виду. Во рту пересохло. — Гарри! — сказала миссис Уизли, направляясь к нему. — Мы не ожидали увидеть тебя сегодня. Ты что-то запоздал сегодня. — Она потрепала его по щекам, а потом тепло обняла, если, конечно, не удушающе. — Мы так волновались о тебе, дорогой. Я так рада, что ты в порядке. — Да, все хорошо. — Он поспешно улыбнулся. — Гермиона в порядке? — Она в порядке, разве что немного в шоке.       Воцарилась тишина, конечно, не такая неловкая, как со Снеггом, но все же не самая приятная. Как только миссис Уизли отпустила его, он зарылся рукой в волосы, заметив, что Рон слегка избегает его взгляда. — Гермиона рассказала нам, что случилось, — на удивление — сегодня люди вообще его удивляют, не так ли? — это сказал Фред. — Ага, мы рады, что ты в порядке, дружище, — добавил Джордж. — Научи нас сражаться без палочки. Это так круто звучит.       Но Гарри уж слишком задумался. — Это был тот дневник? — спросил он. — Какой дневник? — переспросила миссис Уизли, даже как-то чересчур торопливо. — Я всего лишь ставила чайник, ты не хочешь выпить чашечку? До обеда еще пара часов, почему бы тебе не поиграть в квиддич во дворе с мальчиками? — Дневник Тома, — настойчиво ответил Гарри. В горле неожиданно встал ком, руки прижались к бокам. — Почему он у вас? Вы его из комнаты достали? А как вы смогли туда попасть? — посыпались взволнованно вопросы. — Это Джинни, — сказал в конце концов Рон. Гарри вскинул бровь. — Что ты имеешь в виду, говоря, что это Джинни? — Кровь внезапно застыла в жилах. — Ты имеешь в виду… она в дневнике? — Он распахнул глаза от ужаса. — Рон… — начала миссис Уизли. — Да. Хотели сказать тебе еще в тот раз, но не знали, будет ли это слишком.       Так почему он сейчас это рассказывает, хотя его мать, очевидно, против? — Можно мне поговорить с ней? То есть, она же в сознании… как был Том?       Он искренне надеялся, что нет, ведь тогда он знал, какая участь ей уготована. — Да. Реддл наложил на нее какое-то странное заклинание. Мне интересно, ты можешь это исправить? Я имею в виду, ты же вроде теперь немного разбираешься в Темных искусствах, верно? Гермиона сказала, что да. — Рона, казалось, разрывало от неприязни, скептицизма и слепой надежды, что Гарри — мастер Темных искусств и потому способен помочь его сестре. — Или, может, ты попросишь Реддла по… — РОНАЛЬД УИЗЛИ! Достаточно!       Гарри снова поднял взгляд на миссис Уизли, покрасневшую, с каплями слез, блестящими в уголках глаз. Внутри все сжалось и похолодело.       Все уставились на него: близнецы с такой же опасливой, но сильной надеждой, что и Рон, и взрослые с прямо противоположным взглядом. Гарри чувствовал себя как в какой-то западне. Чего бы он ни ожидал, это не послужило ему ответом. Он сглотнул. — Я… я не знаю ничего о Темных искусствах. Извините. Я имею в виду, Том научил меня теории и паре штучек, но я никогда этим не пользовался. Кроме вчерашнего дня, но я даже не знаю, как у меня это вышло.       Может, они хотя бы не ненавидят его? Он не знал. — Но ты можешь сделать так, чтобы он помог? У вас же получилось как-то договориться? — тихо спросил Джордж. Гарри хотелось спросить, не может ли Дамблдор этого сделать, но он не хотел, чтобы они подумали, будто он не хочет помогать. — Я… я могу попытаться, наверное.       Он точно попытается. Никто не заслуживает той пустоты, и он может воспользоваться этим в отношении Тома. Он должен хотя бы попробовать.       Фред потянулся за дневником (сердце Гарри дико заколотилось при виде него), но Молли выхватила его, когда парень хотел передать его. — Дамблдор разберется с этим. Мне жаль, Гарри дорогой, ничего против тебя не имею, но тебе всего двенадцать. Я не готова рисковать возможностью моей дочери иметь хоть какое-то будущее, и я не могу… смириться с тем, что ты практикуешь эту магию. Это зло.       Гарри чувствовал, что ей было тяжело сказать это, и опустил взгляд на стол.       Снова воцарилась тишина, и Гарри понятия не имел, чем ее заполнить, поэтому просто спокойно стоял, вместо того, чтобы переминаться с ноги на ногу. Он сгорбил плечи. — А то, что я сделал вчера, было злом?       Казалось, будто вся комната тяжело вздохнула, мертвая тишина витала в спертом воздухе, пока Гарри ожидал ответа. — Во вчерашнем нет твоей вины, Гарри.       Никто не винит тебя в произошедшем вчера, Поттер. Они не винили его.       Никто не винит тебя за произошедшее вчера…       Они винили Тома. У него было плохое предчувствие.