Слезы Короля

Лишь к вечеру Трандуил осмелился подойти к палатке, где лежал израненный Торин. Странно, но у палатки был всего лишь один гном. Тот самый, что на глазах у Короля, оплакивал двух погибших принцев. - Трандуил, как хорошо, что вы пришли. Торин слаб, но он хотел с вами поговорить, - Балин устало смотрел на Короля эльфов. И сейчас он увидел в нем что-то, чего не замечал раньше. В глазах Владыки Лихолесья стояла великая скорбь. Сейчас он не был грозным Властителем эльфов. Сейчас он был эльфом, полным сострадания и мудрости. Все в его облике показывало на усталость и благородство. Трандуил лишь кивнул в ответ на речь гнома. Он и сам не понял, что значил этот его жест. Но для него просто промолчать было неуважительно. Он медленно подошел к входу в палатку. Уже сюда доносился запах лекарственных настоев и странный металлический запах крови. Король медленно, стараясь не потревожить больного, подошел к его кровати. - Ах, Торин. Ты все же накликал на себя беду, - в голосе Трандуила послышалась печаль. Он осознавал, что жить Подгорному королю осталось совсем немного. И ничего не сможет спасти его от столь скоропостижной гибели. - Я смотрю и тебе досталось, - Торин слегка улыбнулся. Он тоже чувствовал свою скорую гибель. - Всего лишь царапины, - Трандуил слегка дернул левым плечом. – Торин, я должен извиниться. Ты был прав, я не пришел вам на помощь. Но поверь, совесть мучает меня до сих пор. Но не себя я пытался спасти, нет. Я защищал лишь свой народ. И своего сына, - Трандуил замолчал. В памяти обоих Королей всплыли картины нападения Дракона. Огонь. Тогда он погубил многих гномов. И Торин взглянул в полные скорби и печали глаза Трандуила и понял, что все, что он говорит, искренне. Подгорный царь увидел в глазах Владыки Лихолесья истинное раскаяние. - Я прощаю тебя, Трандуил. Лишь сейчас я понимаю, как был глуп, обвиняя тебя. Ведь на твоем месте я поступил бы точно также. Впредь не вини себя, - Торину было больно говорить. Но он старался вложить в эти слова всю свою искренность. Трандуил видел, что Торина мучает что-то еще. Но он молчал. Так недолгое время Короли просто смотрели друг на друга. Но наконец-то Торин решился задать главный вопрос. - Когда я был на поле битвы, я видел, как ты защитил моего племянника. И теперь меня мучает вопрос, действительно ли это был ты? Или это лишь иллюзия больного сознания? - Да, это было так. - Тогда у меня есть к тебе еще один вопрос. Мои племянники живы? Трандуила смутил этот вопрос. Он совершенно не был готов рассказывать умирающему Торину о гибели его родных. И сейчас, когда пытливые глаза Торина смотрели на него, он решился на ложь. - Они живы, - проговорил Король на одном дыхании. – Они ранены, но их жизни ничего не угрожает. - Это хорошо, - и Торин погрузился в сон. И лишь неуловимое движение груди указывало на то, что гном еще жив. Трандуил покинул палатку. На улице все так же был лишь Балин. - Торин уснул. Я не знаю, правильно ли поступил, но я не посмел сказать ему правду, - Балин непонимающе глянул на Владыку. – Он спросил, живы ли его племянники. И я солгал ему. Я сказал, что они живы. Ему недолго осталось. Будет хорошо, если он переживет эту ночь. Не нужно ранить и без того убитого. - Хорошо, Трандуил. Я прислушаюсь к Вашему совету. И Король пошел прочь. _____________________________________ Гномы всегда любили помпезность. Но сейчас все было по-другому. Гномы хоронили не просто воина. Они хоронили последних из рода Дурина. Похороны Торина и его племянников проходили в мертвой тишине. Трандуилу тоже дозволили присутствовать, хотя до этого ни один эльф не видел этого ритуала гномов. Множество слез пролилось в этот трагический день. Торин умер на утро, после разговора с Трандуилом. Он лишь успел попрощаться с Бильбо, как остатки его сильного духа покинули тело. Он так и не узнал о смерти племянников. Но так было лучше. Ведь его душа ушла спокойной. Много слов было сказано над могилой Короля и юных принцев. Но когда возле могилы осталось лишь десять гномов, которые были с Торином, Кили и Фили в походе, вперед вышел Трандуил. Он держал в руках Оркрист. Этот меч его стражники забрали у Торина во время пленения. - Торин был отважным и великим воином. А Фили и Кили – достойными и верными потомками Дурина. Я не знаю, куда после смерти уходят гномы. Но я надеюсь, вы найдете безопасный путь к вашему последнему пристанищу. Вы навсегда останетесь в сердцах друзей. И память о вас не умрет, пока в Арде будет жить хоть один гном. Navaer Naugrim. Navaer Mellon.* Слеза скатилась по щеке Короля. Он положил Оркрист на могилу и удалился. Больше ни один эльф не приходил в Эребор. Больше никогда в его стенах не звучал прекрасный язык Сумеречных эльфов. И твердыня никогда более не называлась иначе, чем Одинокая гора. Лишь в Лихолесье Трандуил иногда вспоминал отважных властителей Эребора. И хотя последние слова Владыки Лихолесья слышало лишь десять самых близких к Торину гномов, но с того момента звуки синдарина для всех гномов казались настолько печальными, что нагоняли на слышавших великую скорбь. Ибо еще ни разу до Битвы пяти воинств над павшими гномами не плакал эльф. И ни разу это не повторилось после. Дружина эльфов возвращалась в леса опечаленной. Ибо на настроение эльфов очень сильно влияло состояние их Короля. Сейчас даже Леголас не мог умалить скорби своего отца. _____________________________________ Спустя долгие годы судьба вновь заставила Владыку расстаться с дорогим и близким. Леголаса манили приключения и опасности. Но на сей раз, он отправлялся на скучное, как ему казалось, задание. Принц Лихолесья направлялся в долину Имладрис, к другу Трандуила – Элронду. Он должен был доложить о бегстве Голлума. Но на душе у Трандуила было неспокойно. Он предвидел, что это расставание затянется и в итоге станет причиной еще большей разлуки. Но не только это чувствовал Король. Рок его сына должен был свершиться именно в этом походе. Еще в детстве Леголаса Галадриэль предрекла, что Принца встревожит море, и он внемлет призыву Ульмо. Но Трандуил не стал отговаривать Леголаса. Хотя и очень боялся его потерять. Но слепая и наивная надежда все еще жила в сердце Владыки, и он верил, что все еще будет хорошо. Прощание было долгим и трудным. Леголас тоже ощущал, что грядут перемены. Но в силу своей юности, ему хотелось поскорее нырнуть с головой в приключение. И пусть оно будет таким легким и неинтересным. - Счастливого пути, сын мой. Пусть тебя защитят звезды, и убережет ночь. - Ада, это же ведь просто поездка в такой близкий и знакомый Ривенделл. Что серьезного может случиться? – Леголас не понимал тревоги отца. Для него это была лишь обычная прогулка. - И все же, осторожность никогда еще не вредила путникам. - Пап, я буду предельно аккуратен. - И никогда не теряй уверенности в себе. Последние слова Трандуила Леголас не понял. Да и не время было еще. Лишь погодя, готовясь к битве, он понял последнее напутствие отца. Сейчас же он вскочил в седло и отправился в Имладрис. Он оправился в путешествие, которое навсегда изменило его. _____________________________________ * Прощайте гномы. Прощай друг. (синд.)