Квест 17. Обрести силу
12 сентября 2018 г. в 11:57
С момента безупречного завершения ещё одной мисси прошло несколько дней. Несколько дней, как Наруто отправился со своим сенсеем на поиски Сенджу Цунаде, величайшего медика среди всех Великих Наций. Первоначальная эйфория прошла, Саске стали одолевать тёмные мысли.
Он понимал, что Система не была каким-то волшебным Сокровищем Мудреца, она была таким же инструментом в распоряжении шиноби, как кунай, дзюцу или кеккей генкай. Он понимал, что путь, которым шёл, не был неверным. Но точно так же понимал, что этот путь завёл его в тупик.
Да, этот путь вёл к главной цели, он приводил к смерти Итачи. Но при достижении цели, «как» было не менее важным, чем «что». И вот «как» должна произойти смерть Итачи, Саске категорически не нравилось.
Он привык быть сильным. Очень сильным, сильнейшим не только среди всех сверстников, но и среди старших шиноби. Но Наруто, слабак и последний в классе, не только догнал, но и перегнал его по силе. Сакура всё ещё была слаба, пусть и научилась приносить пользу. В ушах Саске до сих пор звучали слова Наруто: «Я приведу эту Цунаде, и она станет твоим сенсеем, Сакура-чан! Это говорю я, Узумаки Наруто, будущий Хокаге, даттебайо!». И Саске знал, что Наруто действительно найдёт Цунаде, а значит то, что сенсеем Сакуры будет Саннин, можно считать свершившимся фактом. Двое напарников Саске получили в учителя двух из Троих Легендарных Шиноби. У Саске оставался Какаши-сенсей, который обучал чему-либо лишь на пороге смертельной опасности, а значит, рассчитывать на него было неразумно. У Саске был Шаринган, он помогал решить вопрос с дзюцу. Но Саске знал, несмотря на бытующее мнение, что сила шиноби измеряется в количестве изученных ниндзюцу, настоящее значение имели совсем другие вещи. Сделать по-настоящему сильным шиноби мог по-настоящему хороший учитель, способный помочь ученику преодолеть слабости и отточить до бритвенной остроты его сильные стороны. Саске видел, во что по-настоящему хороший учитель превратил худшего ученика Академии, не имеющего таланта в тайдзюцу и категорически неспособного использовать ниндзюцу и гендзюцу, поэтому отлично понимал, чего в данный момент лишён.
И как он не пытался отогнать эту мысль, но… Наруто и Сакура стали учениками двоих Саннинов. Поэтому выбор, который у него оставался, был лишь один.
Саске дотронулся пальцем ко всё ещё зудящей Проклятой Печати. Она незаметно пульсировала, обещая могущество, пытаясь пробиться сквозь барьер, принести чёрные мысли. Учиха мотнул головой. Сила, обещанная печатью, была привлекательна своей достижимостью, но требовала пожертвовать слишком многим.
Учиха Саске сдвинул дверь и вышел из своей комнаты на террасу. Он окинул взглядом пустующий квартал Учиха, взглянул на Монумент Хокаге вдалеке, поднял взгляд на диск полной Луны. Да, ему нужно решиться. Нужно стать сильным не за счёт инструментов, не за счёт сильной партии. Вернее, не только за их счёт. Он должен стать воплощением силы и могущества, быть лучшим из лучших. Он мог стать таковым и сам, без посторонней помощи, но для подобного требовался опыт сражений, а значит, это заняло бы слишком много времени. Так что оставалось только одно – получить учителя, чей опыт позволит огранить алмаз по имени Учиха Саске, превратив в ослепительный бриллиант. И, сколько бы Саске не раздумывал, вариантов, достойных его гения, не прибавлялось. Выбор оставался одним-единственным.
Приняв столь важное решение, Саске почувствовал, словно с его сердца свалился огромный груз, словно тяжесть, тянущая к земле, исчезает, позволяя взлететь ввысь. Саске окончательно понял, что ему нужно делать, и плевать, плевать на все трудности.
Он вновь поднял глаза к небу, взглянул на Луну и рассмеялся невесёлым смехом облегчения. Но его смех тут же пропал.
Шесть теней мелькнули на фоне лунного диска и шесть фигур приземлилось на ветви дерева напротив его окна. Из шести ночных посетителей четырёх Саске знал. Это были те самые шиноби, что держали углы барьера на крыше ложи каге. Элитные ниндзя Орочимару.
***
Саске внимательно осмотрел своих врагов, отмечая, что двое из них оказались даже уродливей, чем показалось в прошлый раз. Хотя, наверное, иметь шесть рук было бы неплохо – две руки всегда могли складывать печати, а остальными можно сражаться. А уж насколько подобная анатомия могла помочь в обычных бытовых делах – не передать. Да, возникали сложности с одеждой и снаряжением, но они были решаемы. Только с появлением у Саске Каге Буншин пропали периодические сожаления о отсутствии третьей руки. Для чего могут понадобиться две головы Саске не знал, да и не желал знать. – Кто вы такие и чего вам нужно? – спросил он. – Меня зовут Кидомару, хранитель западных врат, – ответил шестирукий. – Я – Джиробо, хранитель южных врат, – сказал жирдяй. – А меня зовут Таюйя, я храню северные врата, – подала голос красноволосая девчонка. – Я – Сакон, хранитель восточных врат, – сказал двухголовый. – Меня зовут Кимимаро, лидер Пятёрки Звука, – ответил парень с белыми волосами, которого Саске видел впервые. Саске вновь окинул присутствующих взглядом и начал демонстративно загибать пальцы. – Похоже, в Звуке очень плохо с математикой. Вас тут шестеро. – Можешь звать меня как угодно, – не купилась на подначку последняя из присутствующих, девчонка с тёмно-синими волосами. – Её зовут Гурен, – сказал Кимимаро. – Ты спросил, для чего мы здесь? Показать, насколько ты слаб. Четверо сорвались с места и бросились на Саске. Атаки он ожидал, поэтому не был застигнут врасплох. Но эти четверо были неплохо сработанной командой, так что пришлось нелегко. К сожалению, Саске собирался ложиться спать, был одет лишь в шорты и футболку, которые обычно использовал вместо пижамы. Поэтому в данный момент оказался абсолютно безоружным – с ним было всего лишь пара кунаев, стопка сюрикенов и один-единственный моток нин-проволоки. В данный момент у Саске появилось ощущение, что именно он – мелкий игровой босс, а ему противостоит игровая партия. Саске прыгал, убегал, наносил удары, уклонялся, метался среди деревьев, спрыгивал на землю – выкладывался на всю. Он опасался применять сильные ударные дзюцу – как-никак это был его дом, а убийство этих уродов ценой разрушения места, которое он любил, было неравноценным обменом. Саске активировал Шаринган, отслеживая движения противников. Возможно, будь сейчас времена Страны Волн, эти четверо могли бы победить. Но с тех пор Саске изменился. Он не только пробудил додзюцу, не только узнал новые техники, но и увеличил скорость, силу и выносливость на изматывающих тренировках во время «вечного соперничества» с Роком Ли. Эти четверо были слишком медлительны, слишком предсказуемы и слишком слабы. Эта партия выбрала не того босса! Саске создал теневого клона, они обошли четвёрку с флангов и метнули сюрикены. Саске потянул зубами за конец нин-проволоки и сюрикены послушно изменили направление, охватывая врагов и приматывая к дереву. Не дожидаясь, когда спадёт маскировка с деревянных чурбаков, на которые эти придурки заменились, Саске оттолкнулся от ветки и подпрыгнул высоко вверх. Он пожертвовал кунаем, на который принял паутину, вылетевшую изо рта шестирукого, проскользнул ему за спину и применил Львиное Комбо – тайдзюцу собственного изобретения, созданное с посильной помощью Рока Ли на основе его Обратного Лотоса. Одним существенным дополнением стало Чакра Кьюин, которым Саске воспользовался во время телесного контакта – это позволило восстановить немного чакры, потраченной на клона. Кидомару, получив вертикальное ускорение, человеческим ядром выстрелил вниз и ударил в землю, оставляя под собой глубокую воронку. Саске, воспользовавшись его телом в качестве опоры, совершил прыжок, бросаясь на помощь клону. Но тот уже покончил со своим противником – водяное лассо обернулось вокруг обоих шей двухголового, и разряд шокового дзюцу отправил обе головы в беспамятство. Клон увидел прыжок Саске и прыгнул навстречу. Отработанным движением они ухватили друг друга за руки, корректируя направление движения, и обрушились на жирдяя и красноволоску. Друза розовых кристаллов выстрелила из-под земли, и череда полупрозрачных сюрикенов отрезала Саске путь к отступлению. Учиха оттолкнулся от кристалла, стараясь не поранить босые ноги об острые выступы, отразил сюрикены оставшимся кунаем и приземлился на корточки на террасе своего дома. Рядом с ним приземлился клон, нависая сверху и готовясь отразить любую атаку. – Так и знала, что этим слабакам понадобится помощь, – поморщилась Гурен. – Мы бы справились и сами, – огрызнулся Сакон. Он, как и Кидомару, уже пришёл в себя и вновь готовился к нападению. Саске решил воспользоваться размолвкой врагов, чтобы получить ценные сведения. – Если достаточно четверых, то почему вас шестеро? – спросил он. – Орочимару-сама был очень недоволен прошлым разом, – сказал Сакон. – Если бы не эти хуеголовые долбоёбы, мы бы не обосрались тогда на крыше! – выплюнула Таюя. – Таюя, девушке не пристало так выражаться! – попытался её пожурить Джиробо. – Заткнись, жирный кусок говна! Орочимару-сама наказал нас, но дал последний шанс. И если мы не справимся снова – нам пиздец. – А эти зачем? – спросил Саске, махнув рукой в сторону Кимимаро и Гурен. – Орочимару-сама знает о дзюцу, из-за которого рухнул барьер, – пояснил Кимимаро. – Мы с Гурен здесь на случай, если ты им владеешь и применишь против них снова. Огромный фиолетовый бант на заднице вызывал подозрения, но Саске казалось, что это униформа доверенных подчинённых Орочимару, а не свидетельство чего-то эдакого. Саске с подозрением глянул на беловолосого: – Я понимаю, Гурен, она девушка и на неё дзюцу не подействует. Но неужели ты… Кимимаро качнул головой. Он окинул своих спутников взглядом, полным презрения. – Они руководствуются зовом плоти. Но дух – сильнее чем плоть. Я познал, что значит отбросить оковы плоти, обойти ограничения тела. Так что подобные техники против меня бесполезны. Если бы не моё умирающее тело, ты бы, Учиха Саске, Орочимару-сама не был бы нужен. Твоё место занял бы я. Но даже если это станет последней службой моему повелителю, я сделаю всё, чтобы миссия увенчалась успехом. – А ты? – Саске ткнул пальцем в Гурен. – Для чего Орочимару ты? Взгляд Гурен был тоже наполнен презрением и высокомерием, но они предназначались не Четвёрке, а Саске. – С детства я обладала великим даром. Мой кеккей генкай позволял мне управлять кристаллами. Я уникальна, равных мне просто не существует! В родной деревне все меня боялись и презирали. Они ненавидели меня, ненавидели за то, чем я обладала с рождения. И я ненавидела их в ответ. Но однажды в деревню пришёл Орочимару-сама. Он уничтожил это место, убил всех, кто относился ко мне, как к опасному животному! И я увидела ту силу, которой он обладал. Он заметил мой дар и предложил пойти с собой! Он предложил мне стать своим будущим сосудом. Я не знаю, – последние слова она почти выкрикивала, – для чего ему ты, когда у него есть я?! Не дожидаясь ответа, Гурен бросилась на Саске. Учиха отпрыгнул, и на месте, где они с клоном только что стояли, выстрелила, разрастаясь, ветвь кристаллических шипов, напоминающих действие бомб Страны Снега. – Гурен! – прикрикнул на неё Кимимаро. – Пока наше дело – наблюдать! Мы вмешаемся лишь когда провалятся эти четверо! Это испытание именно для них, и, если они его не выдержат, разрешаю их убить. Гурен неохотно кивнула и отпрыгнула, приземлившись рядом с Кимимаро. Саске не терял времени. Они с клоном бросились в атаку – не оценить подарок врага, разделившего силы, Саске не имел права. На этот раз он не собирался сдерживаться – дом всегда можно отремонтировать потом, а если он проиграет, этого «потом» может и не наступить. Он ухватил себя за предплечье и начал преобразовывать чакру. Затрещали разряды Молнии. К сожалению, противники знали о дзюцу Саске, как это знали все зрители экзамена. Не успела рука Саске пронзить грудь двухголового, как тот заменился на бревно и пропел несколько нот. Звуковая волна отбросила Саске прочь. Он извернулся в воздухе, используя технику, изобретённую против звуковых дзюцу Наруто, покрыл себя тонким слоем чакры и снова бросился в атаку. Клон последовал его примеру. Но момент был утерян. По лицам Четвёрки стали расползаться алые светящиеся пятна, застывая чёрными кляксами диковинных очертаний. Скорость и сила врагов мгновенно увеличились, и то, что должно было оказаться сложным, но не безнадёжным боем, стало боем на грани всех сил. Саске ускорился, бросился на врага, умудрился нанести несколько ударов шестирукому и вновь уйти от его паутины. Клону повезло значительно меньше – в тот момент, когда он наносил удары Сакону, сзади его настигла Таюя. Клон развеялся облаком дыма. Саске зарычал. Он чувствовал, что проигрывает, но был не готов смириться с поражением. Шею обожгло болью, он ощутил, как по ключице на грудь и лицо расползается жгущая лава Проклятой Метки. Внезапно движения противников стали медленными и неуклюжими, он ощутил, как его переполняет неизвестная сила, имеющая чуть холодный и скользкий привкус. Саске бросился вперёд, ухватил за горло толстяка. Он активировал Чакра Кьюин, чтобы восполнить потраченную чакру, но с изумлением ощутил, что Джиробо пытается применить на нём то же самое дзюцу! Саске расхохотался. Этот идиот не знал, на что шёл. Саске удвоил усилия, замедлившийся было поток чакры толстяка вновь хлынул в каналы Учиха, восполняя потраченные силы. Если бы Джиробо сражался в одиночку, то его участь была бы предрешена. Но, к несчастью, врагов было четверо. С досадой вбив жирдяя в землю, Саске вновь развернулся, блокируя удары и нанося удары в ответ. Его нога ударила в живот Таюйе, отбрасывая ту прочь, а руки приняли на блок удары Сакона и Кидомару. К сожалению, у Кидомару было шесть рук, и удар одной из них отбросил Саске на землю. Он мгновенно вскочил и начал складывать печати Великого Огненного Шара, окончательно наплевав на свою собственность. Его разбирало бешенство, эти твари посмели атаковать его, Учиха Саске, на пороге собственного дома! Наказанием за такое была только смерть! Сакон расхохотался. Его метка вновь полыхнула, покрывая всё тело и превращая в двухголового краснокожего демона. Из каждой головы торчал острый рог. Серая полоса прошла по телу, и он разделился на двух одинаковых существ, с серой чешуёй там, где когда-то половины соединялись воедино. Кожа Джиробо пошла буграми и тоже стала красной, волосы выросли и вздыбились оранжевой гривой. На голове Кидомару выросли рога, сбрасывая протектор Звука и открывая третий глаз прямо посреди лба. Изменения Таюйи оказались самыми незначительными. Её кожа потемнела, став тёмно-коричневой, а на лбу выросла корона из рогов. Саске переполняла ярость, он вновь бросился в атаку, но ситуация изменилась кардинально. Враги стали очень быстрыми и очень сильными. Они двигались, словно Ли без утяжелителей, их удары напоминали удары Гая-сенсея, а дзюцу, которые они применяли, словно вышли на новый уровень. Через несколько секунд Саске оказался закутан в бледно-золотую паутину, а его держал за ногу вновь объединившийся в одно существо Сакон. – Ты довольно неплох, – сказал Сакон. – Как для слабака. Но удивлён, что ты нужен Орочимару-сама, когда у него есть мы! – Сакон, Укон, вы обсуждаете приказы Орочимару-сама? – донёсся голос Кимимаро. На обоих демонических лицах мелькнул испуг. – Конечно нет! – ответили головы хором. Сакон глянул на проклятую метку, что съёживалась на шее Саске, чтобы снова исчезнуть в круге Печати Подавления Зла. – Ты зря используешь Проклятую Печать, если не умеешь её контролировать. Если будешь пользоваться слишком долго, она поглотит всё твоё тело, ты потеряешь себя, и больше не останется Учиха Саске. То, что ты использовал – лишь первый уровень печати, и у тебя против нас просто нет шансов. – Если ты пойдёшь с нами, – сказала Таюйя, – научишься управлять этой силой. Но в обмен на силу потеряешь свободу, как потеряли свободу все мы. Решай, что тебе важно, остаться в этой деревне и быть жизнерадостным дружелюбным слабаком? Забыть о своих целях, забыть об Учиха Итачи? Или получить настоящую силу? – Что ты знаешь… – зарычал Саске. – Я знаю, что для того, чтобы что-то обрести, нужно что-то потерять. Иногда ты теряешь слишком многое, но иногда потери того стоят. – В чём твоя цель? – спросил Сакон. – Эта деревня – кандалы, опутывающие тебя по рукам и ногам, как сейчас опутывает паутина Кидомару. Но если пойдёшь с нами, то сможешь разорвать эти оковы! Ты получишь огромную силу! Решай, что для тебя важно – сохранить свободу, или убить Учиха Итачи? Саске молчал. Слова Сакона слишком хорошо ложились на предыдущие размышления Последнего Учиха, слишком точно били в уязвимое место Саске. Ему действительно была нужна сила, личная сила. И то, что продемонстрировала Четвёрка (это при том, что Кимимаро и Гурен были лишь сторонними наблюдателями), было именно тем, что Саске больше всего желал. – И, если я пойду с вами, Орочимару научит меня контролировать Проклятую Печать? – спросил Саске. – Ты научишься её контролировать даже до того, как попадёшь к Орочимару-сама, – впервые за весь бой подал голос Кимимаро. – Но для этого тебе придётся умереть. – Если решишься, тогда мы тебя ждём! – вновь сказал Сакон. Сакон отшвырнул Саске, словно надоедливую мошку, и тот, пролетев через двор, рухнул на землю. На фоне полной луны вновь мелькнули шесть силуэтов, и всё вновь затихло. Саске лежал, укутанный паутиной, словно гусеница в кокон, и размышлял. Но сколько бы он не думал, сколько бы не перебирал варианты, другого выбора не было. Да, придётся оставить всё, что у него есть, да, придётся пойти вслед за подданными Орочимару. А затем уже он получит того учителя, которого заслужил. Саске попытался разрезать паутину сюрикеном, скрытно зажатом в ладони. Паутина не поддавалась, она была прочной, словно стальной трос. Саске нахмурился, объяснений такому поведению было множество, но он остановился на самом простом. Ладони полыхнули голубым сиянием Чакра Кьюин, и паутина, лишившись чакры, распалась, словно гнилые нитки. Саске вздохнул и пошёл домой. Ему нужно было собираться.***
Много времени не понадобилось – всё, что было у Саске, прекрасно умещалось в один свиток. Многие вещи пришлось оставить в Конохе, как бы ни хотелось забрать всё с собой. Саске бы очень пригодилась броня чакры, но до сих пор не было времени заканчивать подгонку, в свиток её запечатать не получалось (видимо, для этого нужны гораздо более сложные печати), а значит, она осталась лежать в одном из тайных клановых хранилищ. Саске в последний раз окинул взглядом свой дом, то место, где он провёл столько лет: и счастливых, и наполненных горечью потери, после чего направился прочь, к воротам деревни. Он шёл, не особо скрываясь, ведь вряд ли кому в этой деревне было до него дело. Вот уже показался проём ворот как Саске отскочил, вскинув кунай. Большое ледяное зеркало вспыхнуло на дороге, из него выехало кресло-каталка. Хаку была без привычной маски, на её бледном лице была написана тревога. Безжизненные ноги укрывал тонкий плед. – Для чего ты здесь, Хаку? – спросил Саске. – И как ты узнала? – Он просил всегда присматривать за тобой, ведь ты – его лучший друг! В этом состоянии я могу не слишком много, к тому же, дальность моих дзюцу не очень велика, но кое-что напоследок я увидеть смогла. От слова «друг» у Саске на душе стало очень тяжело. Пусть от Наруто он добивался именно этой мысли, но теперь это слово стало цепью, приковывающей Саске к Конохе и не дающей совершить задуманное. Теми самыми оковами, о которых говорил Сакон. – Друг? – усмехнулся Саске. – Я считаю его громким крикливым идиотом! – Это правда, – слабо улыбнулась Хаку. – Но не вся правда. – Почему ты пришла сюда, Хаку? Почему решила поговорить со мной, а не позвала Анбу или хотя бы патрульных шиноби? – Я – его инструмент, а не шиноби Конохи. А он бы этого не хотел. – И что ты будешь делать? Хаку невесело улыбнулась и крутнула колёса своего кресла. – В этом состоянии я не смогу тебя остановить. Но я не имею права дать тебе уйти. Я сообщу о твоём уходе. – Он вернётся со дня на день с лучшим медиком в мире, тогда ты снова сможешь ходить. И, возможно, мы сможем проверить, кто из нас сильнее. – Но не сейчас. – Не сейчас. Хаку, я не хочу сражаться. Это не поможет тебе и ничего не даст мне. К тому же, он бы очень не хотел, чтобы мы сражались. – Ты сказал, что он вернётся со дня на день. Ты знаешь, что он отправится за тобой? Когда я сообщу Хокаге, он пошлёт ястреба Джирайе-сама, и Наруто будет знать. И тогда он тебя отыщет хоть на краю света. – Хаку, несмотря на то, что ты душой и телом принадлежишь ему, нас с тобой тоже связывают узы. Я не хочу с ним драться. Ради этих уз, ради того, что мы пережили вместе, не говори ему. Дай мне сутки! – Могу пообещать лишь двенадцать часов, – ответила она. – Хорошо, этого будет достаточно! Саске не стал прощаться, ему не было дела до всей этой слезливой сентиментальной чуши. Он развернулся к Хаку спиной и последовал к воротам Конохи. Кожа на спине чесалась, каждую секунду он ждал, что в спину и шею с безжалостной точностью ударят сенбоны, и следующее, что он увидит – стены тюремной камеры, увешанные шики блокировки чакры. Но сенбоны не прилетели. Пересекая линию ворот, Саске понял, что в этот момент он пересекает важную границу, что дорога, ведущая прочь из деревни, станет дорогой к могуществу, к новой жизни, где самым сильным персонажем будет он – Учиха Саске. А затем Саске побежал. Через некоторое время он увидел, что к нему присоединились знакомые шиноби Звука. С ним поравнялся Кимимаро, повернул голову и кивнул, указав направление. Саске повернул в нужную сторону и без слов отправился туда, где его ждала новая судьба. Как только они удалились от Конохи на приличное расстояние, Кимимаро дал знак остановиться. – Это место ничем не хуже любого другого. – Для чего? – спросил Саске. – Саске-сама, помните, ранее я сказал, что вам придётся умереть? Саске удивила смена тона, слышать уважительное обращение от бывшего врага было как-то странно. Он кивнул. – Я говорил серьёзно. Нужно проглотить сейшинган! – Кимимаро протянул небольшой пузырёк с маленькими коричневыми пилюлями. Саске с сомнением покрутил таблетки в руке. – Для чего он? – Ваша печать не полностью развита. Мы называем это состояние первым уровнем. Если принять таблетки, то она достигнет второго уровня. Но преобразование поглощает жизненные силы. И если ничего не сделать, то вы умрёте. – Тогда какой выход? – Сакон? Расскажи! – После того, как вы примете таблетки, – начал рассказ Сакон. – до вашей смерти останется лишь несколько минут. Чтобы полностью контролировать печать, тело должно приспособиться, а для этого необходимы особые условия. – И в чём же заключаются эти условия? – Мы используем мощное кеккай-дзюцу, оно ослабит побочные эффекты. Вы не умрёте, а лишь впадёте в летаргический сон! – Надеюсь, вам не нужно будет поддерживать барьер? – не удержался Саске от подначки. – Ведь если вы увидите красивую девушку, я умру по-настоящему. – Не беспокойтесь Саске-сама, – сказала Таюйя, – важен только этап установки. Дальше от этих долбоёбов не зависит абсолютно ничего! – Мы элитные телохранители Орочимару-сама! – обиделся Кидомару. – Мы прекрасно разбираемся в печатях и барьерах! То, что случилось в прошлый раз – непредвиденные обстоятельства! Саске с сомнением покрутил в руках пузырёк пилюль. – И как долго продлится летаргия? – спросил он. – Всего несколько часов! – заявил Кидомару. – Мы даже не успеем покинуть Страну Огня! Саске решился. Он выдернул пробку, высыпал таблетки на ладонь и решительно их проглотил. – Очень сильно на это надеюсь, – ответил он. Ничего больше сказать он не успел. Сильная боль скрутила тело, и он рухнул на колени. Темнеющим взглядом он увидел, как засуетились спутники, как Сакон сорвал со спины огромный свиток и расстелил его на земле. Как применил дзюцу распечатывания, и над свитком возникла огромная бочка, изрисованная сложной вязью символов. Саске закрыл глаза. Последнее, что он почувствовал перед тем, как его сознание охватила темнота – как его подхватывают чьи-то сильные руки.