Старый детектив на новый лад

      Ликовать надо было или плакать, я не понимала, но первую неделю заточения Лайта в камере убийств не произошло. Ни одного.       Люди спокойно вздыхали. Кира исчез. Ягами Соитиро нервно ходил по штабу, то и дело глядя на часы и слушая новости. Нет, ни одной смерти от сердечного приступа, ни одной смерти преступника.       Лайт молчал. Он просто сидел в камере и всё, Миса сидела в другой камере, уже не привязанная к креслу. Мацуда с жадностью пил кофе каждый час, Аидзава названивал своей жене, не узнала ли та что интересное. Нет, всё было тихо. Я, словно ошарашенная, сидела рядом с Рюзаки и жевала кусочек торта, только что привезённого Ватари. Лайт – Кира? Я была права? Лайт и есть Кира? А Миса… Выходит, Кира-2? Нет, всё слишком легко, так не может быть. А ведь я так легко в это верила. И отвергала легко. Рюзаки несколько дней подряд сидел молча, никого не слушая, наблюдал за Лайтом. Наблюдения за Мисой и беседы с ней он полностью скинул на меня. Миса не вызывала у меня подозрений, так как холодка рядом с нею я не чувствовала, а в глазах у неё пылала искренность. К Лайту же Эл не подпускал никого.       Соитиро стал часто срываться, что меня очень беспокоило. Его сердце уже пережило один удар, и другого вряд ли бы оно выдержало. Поэтому я, как могла, старалась держать Соитиро в рамках, объясняя ему всё как можно мягче и доступнее.       Я лежала на диване и пила чай. В штабе подрёмывал Сюити, и где-то на кухне копался Ватари. Затишье, но только не у детектива. Эл опять был неотделим от экрана монитора, за которым находился Лайт. Мне ничего не оставалось, как хотя бы включить телевизор. Всё же хоть какое-то веселье, чем совсем ничего. Мультики, сериал, какая-то передача, тьфу ты. О, музыка! Вскоре и музыка мне наскучила, и я уже решила переключить канал, как вдруг передачу прервали на экстренный выпуск новостей. — Рюзаки! – воскликнула я, чуть не грохнувшись с дивана. — Смерть от сердечного приступа? — Снова? – крикнул Сюити. — Кира действует, – процедил Рюзаки, отключая монитор. — Что ты?.. — Переезжаем на новую штаб-квартиру.       Так и сделали, собрали все вещи, аппаратуру, документы. Лайта и Мису под конвоем провели к машине. Вскоре мы были совсем в другом конце города возле новёхонького высотного здания. — Твоя планировка? – спросила я, оглядывая вход. — На девяносто пять процентов, – ответил Рюзаки, затаскивая коробки с документами. Наверное, он хотел пошутить.       Мы переехали в новый штаб. Он был куда удобнее и лучше прежнего и даже больше напоминал дом, просто уютный дом. Рюзаки поселился под самой крышей, которая имела площадку для вертолёта, да и крыша была прозрачной, что придавало комнате какой-то особый вид. Меня лично это наталкивало на романтику, из чего исходил детектив, я не понимала.       Соитиро успокоился, ведь убийства продолжались, значит, его сын был ни при чём. Но вот Эл не спешил так думать и придумал ну просто шокирующую вещь, которую я долго не могла принять. — Юрико, ты не видела наручники, специально на заказ делали? — С метровой цепью что ли? — Да. — Так вон они, на столе, а зачем такие? — Теперь… – начал Рюзаки, добравшись до наручников, – я, – он нацепил себе на руку наручник, – и Лайт, – в комнату ввели Лайта, – будем, – Эл щёлкнул наручником на руке Лайта, – неразделимы. — А? – немного ошалела я.       Лайт тоже был не особо рад такому раскладу, но ему пришлось смириться. Миса жила этажом ниже и постоянно бегала к Лайту, который сидел теперь с Рюзаки и обсуждал Киру. Мне становилось жутко одиноко. К моему удивлению, Миса скоротала моё одиночество своим присутствием.       Мы много разговаривали с Мисой, она учила меня позировать перед камерой, мило смеяться и делать маникюр. Миса казалась мне милой девушкой, несмотря на то, что её угораздило полюбить такого, как Лайт. Именно Миса всё то время, пока Эл и Лайт изучали друг друга, будучи закованными в наручники, радовала и развлекала меня. Я привыкла к этой блондинке.       Пока я общалась с Мисой, Лайт и Эл времени даром не теряли. Разрабатывали теории, пробовали изучить множество вариантов каждого из дел преступников. Эл не понизил процентное количество подозрений к Лайту. А Лайт же в свою очередь не намеревался так просто сдаваться и вёл себя горделиво, непринуждённо.       Но в один прекрасный день всё изменилось. В глазах Лайта что-то загорелось – жизнь, огонёк, и он заулыбался. Я вдруг почувствовала, что от него, что от Мисы, тепло. Никакого холода. Что это? Неужели мне просто чудилось, что Лайт весь такой из себя гордый и вообще зверь?       Лайт обнимал Мису, говорил ей комплименты, шутил с Рюзаки и улыбался мне. Что это такое творилось? Насторожило это не только меня, но и Рюзаки. В глазах Лайта вдруг появился огонёк, как и у его отца – Соитиро. Такой добрый и непринуждённый огонёк. Похоже, что Миса, что Лайт, они вдруг стали не совсем понимать, а что они, собственно, тут делают?       Однажды, таким вот тёплым вечером, Миса поднялась на этаж к Эл, и подсела к Лайту. Рюзаки что-то искал в Интернете. Как вдруг Мацуда и Сюити стали заносить что-то. — Это чего? – спросила я. — Синтезатор. — Кому? — Рюзаки сказал, что тебе. — Мне? – удивилась я, поглядев на детектива. — О, да-да. Думаю, ты не откажешь нам в игре? — Да, Юрико, сыграй, пожалуйста! – начала хныкать Миса. — Пожалуйста, – попросил Лайт, улыбаясь.       Отказать искренне улыбающемуся Лайту, Мисе и Рюзаки я не могла. На этот раз я играла те мелодии, которые успела выучить в больнице.       Мелодия о любви, о преданности. О вечном вопросе, почему же я люблю тебя. Такая игривая, в темпе. Нет спокойствия, тревоги и затишья. Есть один темп, быстрый, иногда сверхбыстрый, такой же, как и наши жизни, такой же, как и любовь, которая успевает пролететь незаметно.       Пока я играла, Миса впилась объятиями в руку Лайта, а тот о чём-то раздумывал, тут-то я и заметила некое смятение в его взгляде. Будто он начал что-то вспоминать, невесть что. Рюзаки же снова неотрывно слушал меня.       Что я пыталась сказать этой мелодией, я не знала, но я медленно, еле слышно начала напевать припев. Это была не только мелодия, но и песня. Медсестра оказалась девушкой продвинутой и изучала целиком песни. Рюзаки прищурил глаза и глядел на меня. Похоже, он вспомнил что-то и одобряюще кивал мне.       Миса вдруг схватила Лайта и меня за руку и закружила, Рюзаки ничего не оставалось, как тоже взять меня за руку. И вы скажете, это люди, которым уже двадцать лет? Рюзаки и того больше.       Тот день был ничем не примечателен, я сидела и попивала чай возле окна, махая изредка на камеру, тем самым подразнивая Мацуду и Соитиро. За журнальным столиком сидел Эл и Лайт, напротив них Миса, они обсуждали Киру. — Знаешь, – жуя пирожное говорил Эл, – Лайт, я был твёрдо уверен, что ты и есть Кира… Но сейчас я очень растерян, что это не так. Но во время твоего заключения ты был Кирой, этого не стоит отрицать. — То есть, ты хочешь сказать, что кто-то управлял мной и Мисой, так? И мы были Кирами не по своей воле? Так? — Да, именно, – в голосе Рюзаки прозвучала нотка иронии, уловить её смогла только я. — Расслабься, Рюзаки. — Расслабиться? Хм, как, когда все тут подвергают жизнь опасности, ловя Киру.       Тут же раздался удар, и всё полетело к чертям! Миса завизжала. Я обернулась. Рюзаки схватился за подбородок, валяясь на полу, а Лайт кричал на него: — Ты просто не хочешь смириться, что я не Кира. — Мы можем пострадать ещё больше, если будем действовать активнее. — Да и так пострадало столько невинных людей, – завопил Лайт, схватив Рюзаки за кофту и приподняв с пола.       Лайт рассуждает как… Точно не Лайт. Он что-то кричал о том, что Эл зря держал в заточении Мису и его и что Эл виноват в смертях товарищей. Рюзаки же ответил Лайту ударом в лицо. Они улетели на диван, свернув всё на своём пути. Миса визжала, я отвела её в сторону. — Я человек, и мне свойственно ошибаться. Ты был Кирой, а Аманэ Миса вторым Кирой. — Нет, ты просто не хочешь смириться! – упирался Лайт.       Драка продолжалась, пока не зазвонил телефон, я взяла трубку: — Дай трубку Рюзаки, – завопил Мацуда, – у меня для него важное известие. — Только не говори, что решил отвлечь его очередной приманкой о журнале Мисы?       Протяжное кряхтение в трубку. — Я так и думала… – я положила трубку и с разбегу налетела на Рюзаки, мы втроем отлетели к стенке.       На лету я поймала кулак Лайта и, держа парней на расстоянии друг от друга, закричала: — Какого чёрта тут происходит? Вы пытаетесь доказать то, что не докажете никогда, потому что каждый упёрт как баран!       Они вдруг успокоились и опустили глаза. — Лайт, ты чего? Хотел помять бока Рюзаки и дело с концом? А ты чего? Старше всех тут и вытворяешь такое! – прикрикнула я на Эла. — Юрико… — Что Юрико? Так, – я потянулась в карман джинсов Рюзаки и достала ключи от наручников, отцепив их от руки детектива, подозвала Мису и прицепила к ней этот наручник, – Лайт и Миса БЕГОМ на этаж Мисы. Миса приводит Лайта в порядок. Я займусь Рюзаки.       Мису и Лайта как ветром сдуло. Я подошла к камере и отключила её, зная заведомо, что Мацуда и другие всё равно наблюдают сейчас за этажом Мисы и Лайта. — Что ты делаешь? – спросил детектив, потирая ушибленную спину. — А ты? У тебя шишки, у Лайта ушибы и ссадины, у Мисы шок! — А у тебя? — А у меня теперь задание привести драчливого детектива в порядок, – мягко ответила я, поднеся аптечку к Эл. На самом деле, сейчас я понимаю, что я испугалась до полусмерти, больше остальных, от этого и позволила себе такой дерзкий поступок со всеми последствиями.       Ссадина на лице, на брови, ещё ушиб на левой щеке, ох... Я обработала все ранки и заклеила лейкопластырем ссадину на брови детектива. Тот как-то странно и судорожно наблюдал за мной, не смея произнести и слова. Он будто хотел что-то сделать, но не решался. — Ничего не болит больше? Спина, допустим? – спросила я, убрав аптечку. Меня потряхивало. — Я… Знаешь… — Что? — Вот, я покажу… – он подозвал меня к себе.       Я наклонилась, в упор не увидев, что именно он хочет показать. На шее вроде нет ничего. — Где? – спросила я, немного смеясь.       Но детектив мне не ответил, он приблизился к моему лицу. — Рюзаки?       Рюзаки прервал меня, крепко прижав к себе. Я не поняла толком, что происходит, но я чувствовала, что мои губы были резко обожжены горячим дыханием детектива. Он поцеловал меня. И как бы я ни попыталась выбраться из его объятий, думаю, у меня бы этого не получилось. Да я и не пыталась выбраться. Я давно мечтала об этом моменте. Я давно мечтала о нём…