А в этой сказке было все не так...

      Сэр Гай сходил с ума от досады. Вот уже неделя прошла с того дня, когда в замок приходила Марион, а ему так и не удалось повидаться с Милисентой. Гай клял последними словами и Стоука, и его меч, в которых видел главную причину своей немощи.       Больше всего на свете он мечтал сорваться с кровати и отправится к леди. Он был готов даже силой заставить ее выслушать его извинения. Но едва он пытался, тут же появлялись то Алан, то доктор и требовали немедленно вернутся в постель. Мол от этого у него разойдутся швы.       Гисборну иногда вообще казалось, что Алан над ним издевается. Каждый день он просил привести к нему Милисенту, и каждый раз, примерно через полчаса Алан возвращался с извинениями. Дескать, леди слишком занята, да и к тому же это неприлично для дамы ее положения появляться в комнате джентльмена без сопровождения.       Конечно, Гисборн понимал, что единственная причина ее отсутствия – обида. Но неужели она длится так долго? Вчера Гай, смирив гордость, попросил Алана передать леди записку, в которой он искренне постарался извинится за все свои подозрения в ее адрес. Алан сказал, что записку она прочитала. Но никакого ответа не последовало, и в его комнате она так и не появилась.       Поэтому, когда около полудня на восьмой день входная дверь слегка скрипнула, Гисборн аж подпрыгнул на своей «больничной койке». Увы, это был всего лишь шериф Ноттингемский. - Гиззи, ты еще долго намерен прохлаждаться в постели? Разве я за это плачу тебе жалование? - Я планирую совсем скоро быть в строю, милорд. Доктор говорит, еще пара дней и я могу встать с кровати. - Великолепно, значит я думаю, ты сможешь встать уже сегодня. Эти шарлатаны вечно перестраховываются. - Если того требует дело, я незамедлительно приступлю к своим обязанностям, милорд. - Гиззи, с твоими обязанностями справится даже мой конь. Я бы и не заметил твоего отсутствия. Мне нужно, чтобы ты исполнял мои обязанности. - В каком смысле, милорд? - Да, похоже в драке ты лишился последних остатков здравого смысла! Ты должен побыть Ноттингемским шерифом вместо меня на пару дней. - Как скажете, милорд. Вы куда-то едете? - О, наконец-то разумный вопрос! Значит так, Гай, слушай внимательно и запоминай. Сюда через два дня должен прибыть доверенный человек принца - лорд Джаспер Селдон. Ты не знаешь его, зато я знаю хорошо. Он пребывает в Ноттингем каждую среду и проверяет на месте ли я. Я ставлю ему свою личную печать, и он уезжает в Лондон к принцу. Проблема в том, что сейчас ему поручено привезти леди Милисенту. Принцу уже не терпится. Я думаю, тебе не надо объяснять, чем нам всем будет грозить, если он приедет в Ноттингем, когда здесь будет герцог. - Что же нам делать? - Вот! Конечно же ты не знаешь. По счастью, я пока немного соображаю, Гисборн. Мы с герцогом выедем в Йорк якобы на встречу с лордом Селдоном. Герцог не знает его, и я нашел безработного актера, который за пару золотых изобразит хоть английского короля. Мы пробудем в Йорке некоторое время, якобы чтобы убедить лорда Джаспера, что Милисента больна и находится в монастыре Святой Каролины. Тем временем настоящий лорд Джаспер явится сюда, ты передашь ему девицу и инсценируешь ее побег со Стоуком. - Это хороший план, милорд. Но Вы не думаете, что герцог может нам не поверить? - А это уже не твоя задача. Твое дело - не облажаться, пока я буду в отъезде. И запомни, если что-то пойдет не так я с тебя шкуру спущу.       И с этим напутствием шериф покинул Нотингем на заре следующего дня. С ним отправился и герцог, на прощание поцеловав свою дочь и велев ей быть благоразумной. Гаю показалось, что это прекрасная возможность объясниться наконец с Милисентой. Но едва он попытался приблизиться к ней, как леди исчезла с такой прытью, как будто за ней попятам гналась свора охотничьих собак.       Гай надеялся, что возможность представится позже, однако, его полностью поглотили дела. Когда к вечеру Гаю удалось более-менее разобраться с самыми неотложными из них, выяснилось, что Милисента уже спит. Раздосадованный Гисборн, последовал ее примеру, надеясь, что завтрашний день принесет больше хорошего. Время уходило. Скоро она станет королевой Англии, и он больше ее не увидит…       Если бы Гай только знал! ***       Утром следующего дня, Гая разбудил сержант Ноттингемской стражи, который трясясь от ужаса заявил, что к Ноттингему приближается огромная армия. И она, похоже, в нескольких десятках километров от замка.       Гай решил, что его сержант или объелся белены, или уже с утра крепко приложился к бочонку с элем. Но сержант божился, что это правда. Об этом ему якобы поведал, браконьер, которого они поймали утром в лесу.       Гай самолично допросил бедолагу. Тот безо всякого давления сознался, что сегодня видел, как со стороны Йоркской дороги в сторону Ноттингема движется армия. По его прикидкам, в ее составе около тысячи человек. Точнее браконьер сказать затруднился. Едва допрос закончился, в камеру вломился запыхавшийся Алан. На горизонте показались штандарты принца Джона. Ноттингемский замок был осажден.