Whatever It Takes.

- Макс, ну не могу я тебе пока что сказать, понимаешь? - Катя ходит по квартире из стороны в сторону. Сейчас она идёт в больницу, Решетникова наконец записалась ко врачу на приём, хоть и очень боялась делать это. Но задержка дала о себе знать, и тут уже было без вариантов... - Приду и мы все обсудим. - Давай я тогда тебя хотя бы довезу? - Макс берёт её за руку, заставляя замереть на месте. - Не на мотоцикле, на машине. - Я на такси, - Катя мотает головой, дрожащей рукой отодвигая от себя Макса. Она не хотела, чтобы он видел, куда Решетникова идёт. Иначе сразу накроет волна вопросов. - Потом обязательно позвоню. - Ты мне изменяешь? - в лоб спрашивает он и отпускает девушку. В голову парня лезли далеко не те мысли. - Ты идиот? - у Кати уже и слезы на глаза начинают накатываться от таких слов парня. Решетникова зажмуривается, а потом отталкивает от себя Макса. - Думай, о чем ты говоришь! - А что я ещё могу сказать? - почти кричит парень и размахивает руками. - Ты постоянно куда-то ходишь, от меня всё скрываешь. - Я же тебе сказала, что позже всё объясню, не сейчас, - Катя вытирает глаза и кладёт документы в сумку. - Уйди, просто уйди и не трогай меня, пожалуйста. - Да без проблем, - Нестерович уходит в прихожую, по пути хватая куртку и что-то бормоча себе под нос. А ещё забывая шлем... Катя уже начинает плакать, а когда видит в окошке Нестеровича, уезжающего на мотоцикле, так ещё и без шлема, то тут уже начинает тихая истерика. Теперь она ещё и переживать за него начнёт... - Что ж, поздравляю, - говорит врач, смотря на Катю. - Вы беременны, срок почти одиннадцать недель. - Одиннадцать? - Решетникова удивлённо смотрит на врача, а потом шумно выдыхает, пытаясь уложить всё это в своей голове. - Такой большой срок? - Да, но живот не заметен, потому что у вас такая комплекция... спортивная, - он садится за стол, начиная заполнять её карту. - На учёт поставлю, на приём через две недели. - Хорошо, - Катя кивает головой, смотря на карту, а потом чувствуя лёгкое головокружение. И это всё скорее от такой новости. Решетникова, конечно, готовила себя к такому исходу событий, но сейчас уже нельзя было сказать самой себе "Ты всё выдумала, Катя." Девушка выходит из кабинета и закрывает дверь, а потом с улыбкой кладёт ладонь на свой животик, отправляя сообщение Максу о том, что им срочно нужно поговорить. Только вот Нестерович её сообщение не прочитал ни через час, ни через сутки. Макс обещал не гонять, особенно без шлема, но не сдержал слово, что вылилось в аварию... И теперь для парня был приговор "кома" и инвалидность... Проходит неделя, Максим так и не приходит в себя, а Катя целыми днями сидит около его койки, проливая слезы и проговаривая , что все будет хорошо. Их ссора обернулась кошмаром , а вот под сердцем Решетникова носила кроху. - Вы не подходили к врачу? - Катя вытирает слезы со щёк и проводит ладонью по лицу Нестеровича, слыша лишь звук аппаратов. - А что толку? Они ничего не могут толком сказать, - Людмила Викторовна сидит рядом с ней и смотрит на сына, который еле-еле держался за жизнь. - А на что они тогда здесь? - Катя зажмуривается и борется с истерикой, а потом поворачивается к Людмиле Викторовне и поджимает губы, чувствуя , как дрожат колени. - Людмила Викторовна, у меня для вас новость. - Катя переводит дыхание, а потом продолжает. - Я беременна, уже двенадцать недель. - Солнышко, - женщина садится ближе к ней и заключает девушку в объятия, целуя в макушку. - Всё хорошо, не переживай, малышу вредно. - Я не могу не переживать, - Катя обнимает женщину в ответ, чувствуя поддержку , которой так не хватало. - Но уверена, что скоро он придёт в себя. - Конечно придёт, куда он от нас денется, - она не сдерживает слёз, но истерику старается унять. - У него ещё ребёнок тут... - Да, уже такой срок большой, у меня был шок, - Катя уже улыбается, а потом поворачивается к Максу и берет парня за руку, смотря на это бледное лицо. - Очнётся, ещё получит , а мотоцикл не увидит. Людмила Викторовна сидит неподвижно, но потом уходит из палаты, чтобы позвонить мужу и обрадовать его. Хоть какая-то хорошая новость...

***

Проходит месяц, второй, Максим не приходит в себя, а врачи трясут бумагами, пытаясь объяснить его родным, что Нестерович не поправится , и стоит отключать парня от аппарата. Но тут начинал уже говорить Валерий Дмитриевич, после чего врачи затыкались и уходили. Катя старалась не нервничать, думать о малыше, который рос у неё в животе. Решетниковой приходилось справляться со всем самой, но её поддержали Владик и Настя, часто помогая Кате, возя ей фрукты, помогая с передвижением в больницы. И это сблизило даже Самохину и Нестеровича. - Спасибо, - Катя улыбается подруге, а потом берет в руки чашку и отпивает глоток чая, кладя ладонь на уже округлившийся животик. - Как чувствуешь себя? - Настя садится рядом с ней, укрывая ноги подруги пледом. - Кушать хочешь? - Нет, я дома покушала, - Катя мотает головой и греет руки о чашку чая, а потом смотрит на то, как Владик играется с Сашкой, от чего хотелось плакать. Но она уверена, что и Максим так будет играть с их крохой. - Как у вас тут? - Всё хорошо, живём потихоньку, - она улыбается, смотря на своих мальчиков и тая от такой картины. - Сашке девочка во дворе подарила кекс... из песка. - Хоть не накормила им? - Катя тихо смеётся, смотря на Сашку, который рос и уже не кидался кубиками, а складывал их по цветам и размеру. - А то девочки и не такое могут. - Нет, мы вовремя заметили, - Настя дотрагивается до живота подруги ладонью и вздыхает. - Как малышка? Уже пинается? - Только шевелится, начинаю чувствовать её уже, - Катя поглаживает живот и счастливо улыбается, а под глазами виднеются синяки. - Я очень надеюсь, что это именно малышка. Врачи ещё не точно подтверждают это. - Если мальчик, то тоже будет хорошо, - подбадривает её подруга, а Сашка подходит к ним и обнимает тётю за живот, счастливо улыбаясь. - Катя... - Да, Катя, - Решетникова счастливо улыбается, а потом усаживает малыша рядом с собой. - Скоро у Кати будет маленький ребёночек, - говорит Владик и садится рядом с Настей, обнимая девушку одной рукой за плечо и смотря на сына. - Сестрёнка или братик твой. - Дя? - малыш удивлённо смотрит на живот Кати, а потом бережно гладит его и целует. - Сесёнка... - Какое ты солнышко, - Решетникова смотрит на малыша и растекается в лужицу. - Такая же обаяшка, как твои родители. Сашка тут же смущается и утыкается носом в её живот, снова обнимая. - Я тебя юбью. - Я тебя тоже, зайчик, - Решетникова чувствует, как начинают слезиться глаза, но часто моргает и поглаживает живот, как бы извиняясь перед крохой за очередной приступ слез. - Твоя мама тоже была такой , - говорит Владик сыну, целуя Самохину в макушку. - Тоже просила мороженое, чаще арбузы, а потом плакала над фильмами про любовь. - Павда? - Сашка заинтересованно смотрит на них, но тут его перебивает телефонный звонок. - Я возьму, - Настя уходит в комнату, а возвращается оттуда спустя пару минут с до жути бледным лицом. - Макс... - Что? - Катя уже говорит сквозь слезы, ведь любое такое "Макс..." она боялась услышать. Мало ли что после этого последует. - Из больницы? - Решетникова подскакивает, а потом чувствует боль в животе и опускается обратно на диван, держась за живот. - Тише, тише, - Настя подбегает к ней и берёт за руки, после нервно улыбаясь. - Он в себя пришёл... - Правда? - Катя смотрит на подругу и начинает уже плакать, закрывая лицо руками, а потом чувствуя головокружение и закрывая глаза. И тут последовал обморок... - Ну, всё, - Настя не паникует, ведь видит такое не первый раз, поэтому уходит на аптечкой. Ей ещё предстоит увидеть Нестеровича , а с Катиным положением остаётся только надеяться на то, что обмороков больше не будет.