Спасти его, чтобы найти себя...

      Казалось, это был самый обычный день, самое обычное утро понедельника. Солнце светило так ярко, что приходилось щуриться даже в солнечных очках. Лондон радовал через чур теплыми деньками этим летом, что не могло не поднимать настроения. Все куда-то спешили с заспанными и потрепанными лицами, удивляясь, наверное, как и я снова неожиданно подкравшемуся понедельнику.       Я как обычно не могла не проспать, не навернуться пару раз, выходя из квартиры, и не вернуться назад, вспомнив, что забыла рюкзак.       На работу жуть как не хотелось. Сейчас прогуляться бы по Гайд-парку с фотоаппаратом, понежиться в лучах летнего солнца, рассматривая и снимая проходящие парочки и пейзажи этого необычайно красивого места, мечтая о путешествиях, любви и о всяких пустяках. Но Лесли меня убьет, если я снова опоздаю. Ведь этой работой я обязана ей и только ей. После колледжа я долго пыталась устроиться на работу, было много разных мест, где мне нравилось и я могла бы работать. Но моя неуклюжесть делала свое дело… Приходя на собеседования я умудрялась натворить такое, что из кабинета мне приходилось выбегать с красным лицом и пунцовыми ушами. И ладно, если бы я нервничала и паниковала, но нет же, я была собрана и нацелена на результат! Но заходя в кабинет я могла зацепить стол, скинуть все бумаги, оказавшиеся очень важными, сверху залить их упавшей вазой с цветами и повалиться на весь этот натюрморт. Или подписывая документы и радуясь, что наконец-то я прошла, ничего не натворив, в моих руках ручка начинала течь. Пытаясь починить и убрать следы ее преступления, я не замечала как стряхивала ее на своего будущего начальника, превращая его в гепарда, попутно вытирая лужицу с бумаг фотографией его семьи. А однажды меня даже взяли, мой потенциальный работодатель протянул мне руку для рукопожатия, я сделала шаг, протягивая свою руку в ответ, и наступила на колесико его кресла, нога поехала, вместе с ней и я прямиком в объятия свое будущего босса. И именно в этот момент в кабинет зашла его жена и увидела эту прекрасную картину, у меня было чувство, что я оказалась в каком-то до боли известном и знакомом сериале и концовку, к сожалению, я уже знала… Естественно после о трудоустройстве в эту фирму не могло быть и речи.       После стольких неудач у меня опустились руки и я сидела целыми днями перед телевизором, просматривая плаксивые мелодрамы и тоннами поедая мороженное. И вытащить из этой хандры меня смогла только Лесли. Не спросив меня, она переговорила со своим босом, описав меня чуть не лучшим фотографом на света, хотя мои фотографии ей действительно понравились и, что я нарасхват и мы не можем упустить такого ценного кадра, а уж уговаривать, заговаривать и приукрашивать Лесли умеет. И уже на следующий день я узнала, что меня взяли на испытательный срок в модный журнал, где работала Лесли штатным фотографом. Я была и рада и зла одновременно! Потому что она сделала это не спросив меня. Но я понимала, что так даже лучше, никто не знает, чтобы я натворила в этот раз, а еще одной неудачи я не пережила. А работа мне ой как нужна была, съехав от родителей я начала снимать маленькую квартирку на окраине Лондона и деньги, которые я накопила на первый месяц стремительно подходили к нулю, поэтому Лесли я теперь обязана по гроб жизни.       И вот как-то продержавшись на этой работе месяц, я снова опаздывала, думая, что мне не избежать очередного нравоучительного разговора от Лесли. Пару раз пронесясь через дорогу на красный, все быстрее крутя педали, и да, на работу я добиралась на велосипеде, на данным момент это был мой единственный да и любимый вид транспорта, я наконец увидела знакомое здание. До начала рабочего дня оставалось всего три минуты… Подъехав ко входу, я кинула велик, не удосужившись даже посмотреть куда именно я его кинула и к чему это привело, и влетела в здание. Часы пробили 09:00. Я успела! Остановившись посреди холла, я уперлась руками в колени, согнувшись в три погибели, пытаясь привести дыхание в норму. Слегка подняв голову, я увидела красную туфельку, чеканившую по полу в такт биения моего сердца. Плавно выпрямляясь, я увидела всю Лесли, которая смотрела на меня оценивающим и не добрым взглядом, скрестив руки на груди. Бегло окинув себя взглядом я поняла, что видок у меня тот еще. Джинсы задрались, одна штанина выше другой, рубашка помята и застегнута черти как, шнурки на кроссовках развязаны, даже как-то странно, что я не наступила на них по дороге и на намотала на звездочку велосипеда, сегодня, похоже, для меня удачный день! (как же я ошибалась…) Ну, а про прическу и говорить даже не о чем было, так долго и кропотливо собранный мною с утра хвост превратился в спутавшийся конон, закрывающий глаза…       Ох, как же я завидовала Лесли, ее вкусу и манере одеваться. Все всегда с иголочки, стильно, смело, ярко, по последнему писку моды. Я бы не когда не подумала, что она будет так придирчива к одежде и станет фанатель от модных показов, стараясь не пропустить ни один. В школе, да и в университете мы всегда были пацанками: джинсы, спортивные брюки, шорты, свободные футболки с логотипом наших любимых рок групп, и кроссовки — любимые, удобные, вечные… Мне так казалось. Но потом она устроилась в этот журнал, она всегда мечтала здесь работать и вот ее мечта осуществилась. Она вела колонку про знаменитостей, их жизнь, их карьера, их тайны. Как же ей это нравилось! Еще со школы она всегда любила и должна была про всех все знать, от нее не могло ничего укрыться, она выведывала все, но не для того чтобы это потом где-то разместить, а просто для себя, ей это было жизненно необходимо. И по работе ей часто приходится брать интервью у разных знаменитостей, а тот стиль одежды, который мы носили не располагал к такой работе и общению, и она начала меняться… Как же ей это шло! Растянутые футболки сменили яркие, обтягивающие, модные платья и юбки, кроссовки — туфли на высоком каблуке, вечно спутанные курчавые волосы были собраны в аккуратный пучок или ракушку, легкий макияж, яркие губы и ногти, и вот ее было не отличить от тех у кого она брала интервью. Но я знала, что в душе она остается такой же пацанкой. Иногда, когда мы собираемся у меня посмотреть киношку, выпить бутылку вина и съесть целую гору пиццы, она одевает мою самую большую футболку, распускает волосы, смывает косметику и прыгает по кровати, радуясь как ребенок и как будто возвращаясь на несколько лет назад.       И сейчас Лесли была сногсшибательна! Короткий белый топ, открывавший плоский, смуглый живот, ярко-красная юбка карандаш, волосы, собранные в слегка небрежный хвост, и красные туфли на шпильке. Эх, Лесли, Лесли, если бы ты знала, скольких парней в этом месте, да и не только ты сводишь с ума своими нарядами. Из раздумий и приятных воспоминаний меня вывел тихий, вкрадчивый голос Лесли, не предвещавший ничего хорошего:       —Гвендолин Шеферд! Я тебя, конечно, поздравляю с тем, что сегодня ты не опоздала, даже как-то жалко, я подготовила такую интересную, нравоучительную тираду для тебя, но во-первых не могла бы ты поднять свой велосипед с нашего швейцара? Он уже пару минут лежит на нем, а бедный Том настолько в шоке, что не может встать! Во-вторых, боже, что на тебе надето? Я понимаю, что ты большую часть времени проводишь не в стенах этого здания, но у всего же должен быть предел! Я видела тебя вчера в этом, когда после ужина мы разошлись по домам. А судя по степени помятости сего наряда у меня складывается впечатление, что ты в этом так и спала! А утром проснувшись, пошла на работу. Скажи что это не так?       Я, поднимая свой велосипед с Тома, и рассыпаясь перед ним в куче извинений, ничего лучше не смогла придумать, только как поднять на нее виноватый взгляд, надеясь, что бури не последует. Да вчера вечером, действительно придя домой, я легла на диван, пролистала несколько, отснятых мною снимков для статьи, включила какой-то сериал и благополучно уснула, даже не заведя будильник. Поэтому утром, естественно проспав, и даже не поев, лишь собрав волосы, я пулей вылетела из дома, не посмотрев как я выгляжу. И вот сейчас я стою перед Лесли опустив взгляд, и у меня такое чувство, будто я оказалась в своем детстве, ожидая наказания от мамы за какую-то провинность.       -Ох, Гвен… Что же мне с тобой делать?       -Эм, любить, обнимать и никогда не ругать!       -На счет последнего не уверена. И сегодня после работы ты приходишь ко мне и я подберу тебе приличный наряд! Это не обсуждается, Гвен, и не говори, что ты занята, и что у тебя нет времени и много работы! Все чушь! Сегодня в 20:00, поняла?       Признав, что сегодня мне от нее, от ее нарядов и обучению хорошо одеваться не избавится, я лишь произнесла:       -Да, моя госпожа!       Лесли всегда бесило, когда я ей так отвечала. И сейчас я наблюдала перемены в ее лице: раздувающиеся ноздри, правая бровь плавно ползла вверх, губы собирались в трубочку. Ох, ждать мне беды… Но тут она медленно выдохнула, и улыбнулась той самой улыбкой из детства:       -Гвен, ты не исправима! Но спасибо, что ты у меня есть! Ты делаешь меня не такой серьезной.       -Всегда пожалуйста!       И мы вместе зашагали под руку к лифту. Леди и гадкий утенок. Настоящие подруги навсегда! Сегодня много предстояло сделать. И я чувствовала, что сегодня будет замечательный и продуктивный день…