Eppure sentire

*** — Я тебя...

*** Крадучись, на цыпочках, затаив дыхание, заглушая шуршащие шаги беспорядочным стучанием сердца в висках. Боясь всколыхнуть застывшие в воздухе пылинки её сновидений, нарушить ритм её чуть слышного сердцебиения. Замирая, прислушиваясь к колыбели вьюги за окном, и беззлобно шипя на потрескивание камина, разрушающее идиллию зимней песни. Страшась потревожить священное умиротворение ночи, мерное дыхание любимой и безбрежное спокойствие, окутавшее её беззащитное тело и беспечно-нежную душу. Неясные очертания её детского личика, лишённого в стране Морфея ясного сияния лучезарной улыбки, безразлично сомкнутые губы, шёлк непослушных волос, волнистых, разметавшихся по подушке, спутавшихся с ненавязчивым ароматом пряностей и мёда, принесённым откуда-то с кухни. Обнажённое запястье руки, соскользнувшей с широкой кровати, и частое подрагивание ресниц, в уголках которых спряталась хрустальная печаль её заточения. Что тебе снится, Сакура? *** Осторожно, боязливо и кротко выглядывая из-за дверного проёма, путаясь в одежде и песнях беспечного щебетания птицы, пойманной в клетку, потерявшей свои крылья, разучившейся покорять небо. Пугаясь собственных мыслей и частоты сердцебиения, застывшего где-то в горле, мешая вырваться на встречу чувству трём волшебным словам — одной позабытой фразе. Вместо неё лишь сдавленное извинение шёпота потерявшейся в ночи звёздочки: "Кто ты?" Пытаясь вспомнить что-то очень важное, очень нежное и тёплое, заставляющее трепетать шёлковое сердечко в груди, что-то, затмевавшее некогда смысл её жизни... Нет, что-то, являвшееся её смыслом жизни. Что же это? Что?.. Привыкая к медовому свету свечи, замирая, разглядывая черты его печального лица. Сбившиеся волосы, напряжённые до предела руки, сминающие шершавые листы от прилива отчаяния и ядовитых игл душевной боли, впивающихся в израненное, но всё ещё крепкое и решительное сердце. Понурившиеся плечи, как будто под тяжким грузом невзгод и грусти, беспросветной, бескрайней, бесконечной. Сонная, смыкающая веки сосредоточенность задерживается меж его нахмуренных бровей, пальцы бегло перелистывают одну за одной ветхие страницы книги. Во мгновение ока взгляд соскальзывает с пыльных букв, откликаясь на перезвон обеспокоенных колокольчиков в её голосе. Уставшая улыбка и извиняющиеся карие глаза. За что ты коришь себя, Шаоран?

*** Исчезающие следы магических дорожек света, скрывающиеся за дымкой пыли и сияния солнца его черты лица. — Мы снова встретимся... Непременно...