Глава 1.
24 июля 2018 г. в 00:24
Саша всегда ценил прикосновения и считал, что они порой могут сказать гораздо больше любых слов.
Считал, что крепко переплетённые пальцы рук расскажут о связи двух людей больше, чем простое "Я рядом".
Считал, что тёплое объятие окажет лучшую поддержку, чем банальное "Всё будет хорошо".
Считал, что чувственный поцелуй станет лучшим показателем привязанности и нежности, чем поднадоевшее "Я люблю тебя".
Да и, что скрывать, Саша считал, что даже глаза могут поведать человеку больше, чем слова.
Поэтому он всегда, будь его собеседник другом, с которым он бок о бок провёл большую часть жизни, или незнакомцем, которого парень встретил несколько минут назад; Саша всегда смотрел людям в глаза и, если того позволяла ситуация, касался — пожимал руки, похлопывал по плечу, взъерошивал волосы, щёлкал по носу или обнимал. Ему нравилось делиться своим теплом с людьми, нравилось это невербальное общение, в котором недосказанности было меньше, чем в самом длинном и осмысленном разговоре.
***
Женя боялась людей, боялась их взглядов и прикосновений, предпочитая перекинуться парой слов и исчезнуть восвояси. Ей так гораздо проще, потому что за словами ты всегда можешь спрятать истинного себя и легко подстроиться под человека. Проще, потому что ты знаешь, что от тебя хотят услышать, и даёшь им необходимое. В конце-концов, всегда можно тактично послать человека подальше, если он больно приставучий, а богатое разнообразие русского языка позволяет сделать это с доступным только ему изяществом. Тем не менее, Женя всегда держалась особняком, опускала глаза в пол и съёживалась каждый раз, когда кто-то проходил мимо и пытался с ней заговорить. Она могла лишь неловко отшутиться, помахать на прощание/приветствие, перевести взгляд куда угодно, но не на собеседника, и на этом, пожалуй, всё. Почему с такими великолепными навыками общения Женя подала заявку на волонтёрство на Чемпионате Мира и в кружок танцев в университете — сама ей не разгаданная загадка. Танцоры постарше и кураторы не раз ругали её за излишнюю пугливость и отчуждённость, и если бы не потрясающее владение иностранным языком и хорошие танцевальные навыки, то Женю бы вряд ли терпели дольше, чем она продержалась. Да только эту самую пугливость не вылечишь прилипчивыми танцорами из кружка, которые в конце каждого занятия налетают на девушку группами по пять-шесть человек и просят показать "то офигенное па, я уже неделю пытаюсь ему научиться!"; её не вылечишь неожиданными и слишком дружескими прикосновениями, которые, пусть и несут в себе положительный смысл, пугают не на шутку, особенно если ты к такому их количеству не привыкла. Женя чувствует себя загнанным в узкую клетку диким зверем, которого пытаются приручить несколько дрессировщиков сразу, и все слишком резкие, шумные и приставучие.***
Наверное, именно поэтому, стоить ей впервые встретить среди футболистов Сашу, который смотрит на неё не с немым укором в глазах, а мягко и понимающе; который говорит коротко и по делу, не пытаясь отругать её за бегающий туда-сюда взгляд и низкую социальную активность; который не трогает её слишком настойчиво и непривычно, а лишь легонько хлопает по плечу и не вкладывает в этот жест ничего, кроме необходимой сейчас поддержки и благодарности за работу; поэтому, стоит ей впервые встретить Сашу, Жене хочется видеть его снова, снова и снова. С ним спокойно, с ним она не чувствует себя неудачницей, которой стоит скрыться на Аляске и никогда не пугать людей. Они встретились ещё пятнадцать раз в месяце — и этого хватило, чтобы Женя начала постепенно оттаивать и проявлять признаки социальной активности. Теперь похлопывания танцоров по плечу после удачной тренировки, "дай пять" и взъерошивание волос перестали казаться чем-то табуированным, от чего хочется нервно передёрнуть плечами. Но ей отчего-то сильно хотелось стать объектом прикосновений одного определённого человека, что часто наблюдал за её работой и лайкал посты в Инстаграме их танцевального кружка. Они встретились ещё пятнадцать раз в месяце — и этого хватило, чтобы Саша взял в привычку перед каждой тренировкой говорить товарищам по команде "Удачи! Не перетрудитесь, хорошо?", в конце рабочего дня желать "Спокойной ночи! Хорошенько отдохните!", а при встрече, вместо легкого кивка головы и улыбающегося взгляда, спрашивать: "Доброе утро, как насчет чашечки кофе?". Но ему хотелось услышать несколько ободряющих слов от определённой девушки, что запиналась через слово и при этом выглядела невероятно мило.***
Женя начинает понимать, что в прикосновениях действительно нет ничего страшного, когда на первом свидании после победы над испанцами Саша берёт её за руку и переплетает их пальцы, заставляя девушку почувствовать, как связь между ними становится крепче тысячи алмазов. Женя начинает любить прикосновения, когда уставший после изнурительного перелёта и разбитый после матча с хорватами Саша обнимает измученную после репетиции Женю, и она вдруг чувствует, что им не нужны сейчас никакие слова, чтобы оказать друг другу сильнейшую в мире поддержку. Женя понимает, что прикосновения могут стать настоящей панацеей, когда Саша вдруг целует её ранним и прохладным августовским утром, этим жестом обнажая свою душу и согревая чужую без слов. Саша ценит силу слов, когда просыпается среди ночи после жуткого кошмара и ему впервые в жизни становится недостаточно чужих объятий, но зато после тихого и успокаивающего "Я рядом" от Жени он вдруг успокаивается и засыпает крепчайшим сном. Саша верит словам, когда Женя, сидящая с ним в палате больницы после его отравления и сжимающая его руку, без устали повторяет "Всё будет хорошо", заставляя парня кивать, внимая каждой букве и слабо, но искренне улыбаться. Саша хочет каждый день слышать от Жени любые слова и предложения, когда она, лёжа с ним на диване и смотря какую-то старую глупую комедию с Джимом Керри, вдруг совершенно серьёзно и невпопад говорит "Я люблю тебя", заставляя что-то в его душе взорваться миллиардами ярчайших фейерверков. Они понимают, что ограничивали себя по совершенно странным причинам, когда ловят взгляд друг друга через весь стадион и ободряюще улыбаются, одними губами шепча "Люблю".
