Кэмп Марс, или полюбить заново.

Как и сказал Джаред, вечером к моему дому подошла Эмма с чехлом для одежды в руках и каким-то мужчиной рядом. Мы вошли в дом, девушка осталась на улице. Он посмотрел на меня, достав из своей сумки средства для укладки, странные баночки, косметику и плойку. Меня посадили на стул перед большим зеркалом в коридоре так, чтобы я тоже видела, что со мной делают. Сперва мастер слегка намочил мои волосы, расчесал их и нанес какое-то масло, видимо, для блеска. Вообще не имела понятия, как буду выглядеть, было дико интересно, но я просто надеялась на хороший вкус Джареда. — Ты будешь выглядеть потрясающе, — с сильным акцентом сказал мужчина. — Как вас зовут? Откуда вы? — Маркус. Из Италии, миледи, — я смущенно улыбнулсь. Не каждый день мне делают прическу стилисты из Италии, да еще и называют 'миледи' — Ой, Маркус, прошу, можно просто Эшли… Он тоже улыбнулся и стал творить. Всегда поражалась тому, что такого волшебного делают стилисты, потому что после их работы ты выглядишь на миллион. Через пару часов сидения на одном месте мои темные недлинные волосы были аккуратно накручены, а на лице был нюдовый вечерний макияж с розовой помадой. Как ни странно, мне все это безумно шло. Хоть сейчас на красную дорожку иди… Осталось только надеть костюм. Что же ты приготовил, Лето? — Эшли, остался последний штрих! Я непонимающе взглянула на мастера. Вроде все было готово… Маркус достал из сумки пару цветных баллончиков и показал мне: — Это цветной лак для волос, смывается обычной водой, но на волосах выглядит шикарно. В контрасте с твоим оттенком будет очень круто. — Вау! — я была в шоке, ведь совсем недавно думала о каком-нибудь ярком цвете, но чтобы так… — На все волосы будем наносить? — Несколько цветных прядей, и ты готова. Пойдешь покорять сердце прекрасного мужчины! — произнес Маркус и открыл один лак. Я засмеялась. Ага, конечно. Выступать я пойду, а не к Джареду. Хотя, может быть, он рассчитывает на что-то большее, раз так заморочился. У него всегда был странный фетиш на подобное. Лето любил часто ходить со мной в салон, покупать красивую одежду, кружевное белье, ухаживал, как за куклой, иными словами просто радовал себя. Когда мы наконец закончили, стилист ушел, а Эмма уже звонила Джареду и говорила, что мы скоро будем. Я положила на кровать чехол и аккуратно расстегнула молнию. Внутри лежал атласный комбинезон, состоящий из коротких шортиков и верхом с открытыми плечами и вырезом на груди, а так же замысловатым бантом спереди, который очень красиво дополнял вещь. Я быстро надела все на себя, поправила волосы и обулась в черные кеды, которые весьма гармонично смотрелись в моем черно-цветном образе. Перед самым выходом я мельком взглянула на себя в зеркало и, довольная на сто процентов, пошла к Эмме на улицу. Девушка ждала меня на небольшой террасе, просто залипая в телефон. Как только она подняла взгляд на меня, чуть приоткрыла рот в удивлении. — Эш, выглядишь просто сногсшибательно, — воскликнула ассистентка. — Спасибо, Эмми, — я смущенно улыбнулась девушке и обняла ее. — Я, конечно, рассчитывала на что-то безумно красивое, но вот я сейчас смотрю на тебя и у меня слов нет. Чего ты смеешься? Ты слишком прекрасна. — Сейчас красная как рак буду, хватит! — хохотнула я. — Ладно, пойдем. Концерт уже идет, — девушка взяла меня под руку, и мы направились к сцене. Чем ближе мы подходили к месту проведения концерта, тем громче становилась музыка, а цветные прожекторы ярче освещали деревья рядом. Атмосфера вокруг была сказочной. Гирлянды на деревьях создавали некий уют, я была в восторге. Незаметно пройдя мимо толпы, мы зашли в небольшое помещение, служившее гримеркой. В нос ударил резкий запах смешавшихся парфюмов. Тут были разбросаны мужские вещи, медиаторы, всюду стояли стеклянные бутылки с водой — Джаред пьет только такую. Среди вещей лежит странное пончо, которое, видимо, было надето на мужчине. Господи, никогда не пойму его любовь к подобным вещам. — Твой выход через три песни. Удачи! Надеюсь, все пройдет гладко. — Не волнуйся, не впервые. Наша королева умеет делать шоу, — разумеется, девушка поняла, о ком был разговор. — Главное, чтобы он в руках себя держал, — подмигнула Эмма. — Это точно, — я опять засмеялась. Сев на диванчик, я достала телефон и собиралась просто зависнуть в инстаграме на пару минут и настроиться на концерт, но от этого 'очень увлекательного' занятия меня отвлекла до боли прекрасная и знакомая мелодия. “ i wrap my hands around your neck so thigh with love, love… “ Мы идем по ночному лос-анджелесу, держимся за руки, говоря о всяких мелочах. Ты крепко держишь меня за руку, боишься отпустить и потерять. приводишь в свое любимое место дома, холм, с которого видно почти весь город. садишься на камень и хлопаешь ладонями по коленям, призывая сесть. Я сажусь лицом к тебе, твои руки сразу же ложатся на талию и поглаживают ее, а мои обвивают твою шею. Целуешь нежно и аккуратно, будто подросток, который делает это впервые. Твои вечно холодные ладони чуть приподнимают майку, скользят по спине. Запускаю пальцы в твои мягкие словно шелк волосы и вдыхаю родной приятный аромат, который будоражит сознание. «i want you to stay» У меня снова съемки. Ты стоишь в коридоре в одних трениках и грустно смотришь на меня. Растрепанный и домашний. Черт, ты похож на маленького ребенка, которому не купили желанную игрушку, так и хочется обнять и утешить. Прошу, не делай расставание на пару недель таким тяжелым. — Может, не поедешь сегодня? Еще же неделя до съемок, — разочарованно смотришь на собранный чемодан, стоящий рядом со мной. Качаю головой. Нет, Джей. Не получится. Мне нужно быть там. Я так хочу остаться, но не могу, и ты это прекрасно понимаешь. Вздыхаешь, закатывая глаза, разворачиваешься и уходишь в темноту дома, даже не сказав пока. «all we need is faith» Очередная глупая ссора из-за работы. Ты накричал на меня и ушел из дома в 3 ночи. Мы слишком часто ссоримся в последнее время, что-то явно не так, но скидываем все на работу. Я сижу на кровати, одетая в одну из твоих толстовок, потому что в комнате слишком холодно и пусто без тебя. Краем уха слышу, как открывается входная дверь, через пару минут сквозь слезы вижу тебя. — Ложись спать, — присел передо мной на корточки и взял за руки. Я забираюсь на кровать, и ты укрываешь меня по плечи, устроившись рядом. — Прости, — тихо шепчу куда-то в темноту, на что получаю лишь напряженный вздох и шорох одеяла. Песня закончилась, и я быстро встала, побежав к сцене. Волнения уже давно не было. Был страх не оправдать ожидания Джея и Эшелона. Деткам вроде нравились наши совместные песни, но все равно зачастую я чувствую себя не слишком удобно, когда пою с ним вместе. — Помните, я говорил о сюрпризе? — толпа закричала. — Ой, ну спокойнее, ребят, — он махнул рукой, и стало чуть тише. — У меня в голове давно появилась 'картинка', и она так вдохновляла. А сейчас я безумно рад тому, что все-таки смог осуществить свой план, и вы сейчас сможете насладиться этим. Сегодня здесь с нами Эшли Кармайкл. Надеюсь, вам понравится. Захожу на сцену под первые аккорды City of Angels, улыбаясь. Вижу Джея, который как зачарованный смотрит на меня, чуть ли не моргая. Видимо, остаётся довольный воплощением своей идеи, срывается с места и начинает петь. С головой погружается в музыку, в песню, забывая обо всем. — There was truth, there was consequence, against you. Эшелон включает фонарики и передо мной образуется своеобразное живое звездное небо. Со сцены выглядит особенно прекрасно, на глаза даже наворачиваются слезы от осознания того, насколько эти люди дружны и похожи на настоящую семью, которую создали ребята. Ради этого и стоит не спать по ночам, записываясь в студии. Подношу микрофон к губам и начинаю петь: — A weak defense, then there's me I'm 17, and looking for a fight. Толпа взрывается и поет еще громче, всем нравится, Джаред бегает туда-сюда, иногда наклоняясь к людям и смотря им в глаза. Я хожу по 'языку' сцены, наслаждаясь атмосферой и тем, как сливаются наши с Лето голоса. Поворачиваюсь в сторону музыкантов, смотря на Шеннона, Томо и Стиви. Ребята со своими инструментами полностью погружены в музыку, как и пожалуй все здесь. Медведь энергично бьет по барабанам, изредка поднимая взгляд на толпу и брата. Весь мокрый от пота, но счастливый. Младший Лето продолжает петь и медленно маленькими шажками подходит ко мне, улыбаясь. — Lost in the city of angels Down in the comfort of strangers, I — Found myself in the fire burnt hills In the land of a billion lights, — допеваю я за него, смотря прямо в глаза. Хочу найти в них что-то, но не могу понять что. Он выглядит действительно счастливым, занимаясь любимым делом. Кажется, что это уже не тот Джей, с которым я говорила вчера ночью, совсем не печальный. Такой искренний и настоящий для своих фанатов. Последние строчки поем вместе почти шепотом, с каждым предложением подходя ближе и ближе. — The city of angels, — допел мужчина, и, слегка опустив голову и находясь в нескольких сантиметрах от меня, прошептал уже не в микрофон, — спасибо. Эшелон продолжает кричать, я посылаю им воздушный поцелуй, кланяюсь и покидаю сцену. После выступления ко мне тут же подбежала Эмма, шепчет что-то на ухо и указывает пальцем в сторону небольшего шатра рядом со сценой. Я направилась туда, и, приглядевшись, увидела Констанс — маму братьев, сидящую на диване и наблюдающую за сыновьями. Конечно, как же она могла пропустить такое событие. С Мисс Лето у меня всегда были хорошие отношения, женщина часто помогала, когда я путалась в себе, и просто была рядом. С ней можно поговорить буквально обо всем, и мне это нравится. Братьям очень повезло, ведь их мамуля — одна из самых красивых и добрых людей на Земле. Даже после расставания с Джеем, Констанс общалась со мной, хоть я и понимала, что она всегда будет на стороне сына. — Привет, Эшли — дружелюбно произнесла и обняла меня. — Здравствуйте, Мисс Лето. — Чудесно спели, мне очень понравилось… Тут ее прервал голос Джареда, который почему-то перестал петь и сам взял в руки гитару. Что-то будет… — Ох, давно я этого не делал. Совсем недавно я и Барт написали новую песню. И, поскольку она была написана здесь, в лагере, могу сейчас представить ее. Вряд ли это пойдёт в новый альбом или что-то подобное. Скорее крик души и то, чем мне хочется поделиться с вами, друзья. Пару раз проведя тонкими пальцами по струнам, он взял у Томо медиатор и начал играть. Медленно перебирая струны, мужчина просто закрыл глаза и поднял голову наверх, к небу. На улице уже было достаточно темно, весь свет на сцене выключили, оставив небольшой прожектор, освещающий лицо Джея. Эшелон молчал, ожидая, когда начнутся слова. Лето подошел к микрофону и запел: — Hang me down By the riverbed with the other dead I will die without a sound. Он старательно тянул ноты, все еще стоя с закрытыми глазами и не обращая внимания на других людей. Он гипнотезировал своим голосом все вокруг, казалось, что мир замер. — Hang me down By the riverbed with the other dead I will sing the whole way down Тут он резко стал бить по струнам и пошатываться у микрофона, как сумасшедший. — Save me, Save me, — повторял он, вкладывая в слова много боли и отчаяния, от чего у меня захватывало сердце и по телу пробегали мурашки. -Save Oh Lord. Песня была похожа на крик о помощи. Будто его и в правду нужно спасти. Сразу же вспомнила времена его болезни и приступов, когда я должна было просто просить Бога о том, чтобы все закончилось. Джареду было больно, я и Шенн старались находиться рядом, а он продолжал терпеть и оставался сильным. Самым храбрым и невероятным мужчиной в моей жизни. Оставшийся концерт прошел как в тумане из-за моих мыслей, и даже Констанс, которая по-дружески интересовалась, как у меня дела, не могла развеять это. Я просто отвечала на автомате, погрузившись в какой-то транс. Я не знаю, что чувствую к нему. Это уже не ненависть, нет. Все обиды давно забыты. Но мне больно от того, что он такой. Слишком закрытый и где-то в глубине умирающий в своих мыслях. Вспоминаю рассказы Шеннона о том, как он не выходил неделями из дома, вспоминаю записи песен, в которых нет ни капли живого Джареда. Пустые слова и мелодии. Я боюсь за него, не хочу, чтобы обоим было плохо. От осознания всей ситуации становится сложно дышать. Все видят его таким счастливым и добрым, но внутри совершенно обратное, я чувствую. Ему чего-то не хватает. Любовь всегда съедала его. Как-то раз мы устроили вечер откровений, и Джей рассказал про Диас, с которой он был безумно счастлив несколько лет, а потом страдал. Весь второй альбом от этого получился печальный, в текстах слишком много боли и обиды. Ему нельзя любить, его это ломает. А любовь ломает меня, и я не знаю, что делать. В конце ребята пожелали всем в лагере спокойной ночи и удалились со сцены, а мы с Мисс Лето направились к ним в гримерку.  — Мам, привеет, прости, что не успели с тобой увидеться перед концертом. Эта истеричка опять все проверяла по сто раз, — Лето старший указал пальцем на брата и засмеялся, уже обнимая маму. Джаред состроил обиженное лицо, надув губки. Опять ведет себя словно ребенок. Смотрит на меня и улыбается, мы опять играем в гляделки наверно в сотый раз за пару дней. Я стояла, опустив голову, затем подняла взгляд на Лето и грустно посмотрела на него. Как ты держишься с такой работой, Джей? Он удивленно взглянул мне в глаза, а я сделала пару шагов ближе и обняла его за талию, уткнувшись носом куда-то в область груди. Такой родной и теплый, но поломанный. Save me он точно написал для меня.