Семейные ценности дома Ланнистеров

      Дом триарха неприкосновенен. Положение триархов настолько высоко, что никто и никогда не может даже прикоснуться к ним. Нога правителя не ступает по земле, а передвигаются по городу они на слонах, чтобы каждый видел, что перед ним недостижимый священный триарх. Разные голоса так часто повторяли это, что Сирелла поверила им, как маленькая наивная девочка. Как глупо.       Проход для слуг был узким, тёмным и слишком длинным. Стоило лишь на секунду потерять опору в виде стены, как маленькая леди натыкалась на угол или паутину. Заброшенные ответвления коридора — это глупейший выбор в положении Сиреллы. Скорее всего, весь особняк пронизывали подобные узкие ходы, но в некоторые комнаты хозяева больше не заходили, или просто редко использовали их, или, что гораздо хуже, пытались там что-то спрятать. Наткнуться на тупик — ещё полбеды, но, если Мейгир решит, что его гостья увидела что-то, что ей видеть не следовало… «Да помогут мне Семеро или ты, неведомый бог мейеги».       Волнение делало леди Лидден нервной. Она передвигалась то медленными, осторожными шажками, то бегом и лихорадочно пыталась придумать план. Было совершенно ясно, что главное — это добраться до своих людей. Но что, если их окружили? А ведь нападали явно со знанием дела. Стоит ли ожидать ошибки? Значит нужно быть незаметной. На кого никогда не обращают внимания знатные лорды? Правильно, на слуг. Слуг редко убивают, если они не оказывают сопротивления, к тому же их легко использовать, предложив награду за верную службу. Преданность наёмника — редкость, а верность слуги встречается и того реже. Даже любимый всеми и добрый лорд нередко бывал предан. Сирелла любила читать про осады замков и знала о них многое, поэтому более не сомневалась.       Итак, служанки не носят в волосах золотых заколок. Золотые цветы закреплённые хитрыми зажимами на голове молодой леди полетели на пол с жалобным звоном. В том же углу оказалось ожерелье и все кольца, кроме печатки со львом, которую она привязала к шнурку корсажа и спрятала как можно надёжнее. Подарок брата и знак принадлежности к самому сильному дому Вестероса. Последний козырь, если дело зайдёт слишком далеко.       Следующим шагом шло платье. Серсея бы его не одобрила: из тёмно-синего шёлка, без яркой вышивки и без кружева. Такие носили знатные леди Волантиса и Лисса, хотя чаще всего они предпочитали светлые оттенки. Но синий всегда хорошо сочетался с красным и золотым, к тому же он позволял Сирелле часто оставаться в тени, как бы показывая окружающим, что у неё нет никаких честолюбивых замыслов и желания выделиться. Но служанки не носят шёлк, и это плохо. Однако в темноте не так-то просто отличить его от более дешёвой материи.       Коридор резко закончился, и леди Лидден упёрлась в деревянную дверь. Пришлось несколько раз навалиться на неё, прежде чем та поддалась напору. Пустая большая комната почти без мебели, свечей нет, значит хозяин держал её закрытой. Окно выходило в парк. Хорошо, что это не центральная комната, не хватало ещё заблудиться. Вдали были видны скачущие фигурки с факелами, но слишком далеко, чтобы разглядеть, кто это. Может свои?       «Не сомневаться и не медлить, — Сирелла решительно толкнула решётку на окне и прыгнула с небольшой бойницы прямо на траву. — Где-то поблизости должна быть дорожка. В каждом парке есть прогулочные тропинки, чтобы лорды и леди могли пройтись под окнами своих замков».       И она нашла её — вымощенную обработанным камнем тропу. Однако только сейчас Сирелла заметила, что огоньки двигались в её сторону. Рядом пробежала высокая тень — хнычущая служанка, — но та, напротив, стремилась в дом, а не к выходу из поместья. Вдалеке копошились крича и плача другие слуги Мейгира. Факелы настолько приблизились, что можно было различить лица пришельцев. Это абсолютно точно не были люди хозяев или охрана Лидденов.       Сирелла прижалась к ближайшему сладко пахнущему дереву. Кажется, вишне, в Волантисе любили вишни и красивые цветы и высаживали их длинными высокими рядами. Возможно, они её не заметят…       — Девчонка! — гоготнул рядом мужчина, сомкнув свои лапищи вокруг её запястья. Он вытащил её на свет и леди Лидден смогла разглядеть его.       Не слишком высокий, с явной примесью валирийской крови, незнакомец своей внешностью вызывал неприятные ассоциации с Эйрисом Таргариеном. Вокруг раздались весёлые крики его спутников и истерические завывания слуг, которые также попытались спрятаться. Красивые черты лица были искажены нетерпением и азартом. «И почему мужчин так пьянят кровь и крики жертв? Неужели они думают, что находятся на охоте, а мы тут не люди, а дичь? — Сирелла ощутила, как разум заполняет ледяное спокойствие, вытесняя страх. — Хватит на сегодня паники. Если кто-то из «охотников» почувствует слабину, то тебе конец».       За спиной ещё громче завизжали женщины. Снова зазвенела сталь и послышались предсмертные хрипы и чьи-то мольбы. Леди Лидден нужно было определиться, как вести себя дальше.       «Кто мог так дерзко напасть на главу партии тигров? И что им нужно? Отличат ли они вестресосский акцент, если я заговорю? Необходимо выждать, пока противник сделает первый шаг, — решила Сирелла, даже не пытаясь вырваться из рук этого мужлана. — Если хочет весёлую охоту с погоней и загнанной жертвой, то сегодня он её не получит».       — Оставь её, брат. У нас есть дело к Малакво, — на лицо говорившего падала тень, голос его был спокоен и твёрд. Этого кровь и крики жертв не разгорячили, в отличие от подавляющего большинства тех, кто напал на дом триарха.       — Понравилась? — белобрысый, разочарованный в своей первой жертве, отпихнул Сиреллу в сторону так резко, что она потеряла равновесие и упала к ногам второго. — Возьми себе. Думаю, Малакво подарит её тебе в знак своей дружбы и любви к нашему отцу. Мелкая и слишком зашуганная для меня, но рабыня хороша, я разглядел. О! А эта постарше и повыше, хотя и не такая хорошенькая… Малакво подождёт немного, брат.       Он направился к лежавшей в луже крови женщине, которую выволокли из дома двое. И Сирелла с ужасом поняла, что допустила ошибку. Она притворилась не служанкой, а рабыней. Вещью. И всем и каждому в этом городе безразлично, дышит она или нет.       Твёрдая и сильная рука подняла девушку за шиворот, а человек, к ногам которого её швырнули, тем временем принялся рассматривать её. Не теряя времени, Сирелла также пыталась разглядеть в темноте незнакомца, который явно был не последним человеком в этой своре. И уж точно не рабом. Хотелось застонать и топнуть ногой, злясь на себя за глупость, на Мейгира, который допустил всё это, не позаботившись о нормальной охране, на этих дикарей, даже не пытавшихся заговорить с ней!..       — Служишь Мейгиру? — красивый негромкий голос помешал леди Лидден страдать по своей судьбе, вернув мыслям холодную рассудительность. Её чуть придерживали за запястье, но надеяться убежать или вырваться было глупо. Человек был высок, явно очень силён, раз с такой лёгкостью поднял её с земли. Меч на его поясе тоже висел не для красоты. Тёмные волосы и глаза непонятного цвета. Синие? Взгляд человека, привыкшего приказывать и не сомневающегося в своей силе, без малейшего признака хоть на какие-то эмоции или чувства.       Хватит его рассматривать, он же задал вопрос!       И она кивнула. Дура! Просто набитая дура. План притвориться служанкой настолько въелся под кожу, что даже поняв, что ошиблась, Сирелла не смогла придумать новый.       — Как быстрее пройти к твоему хозяину?       Даже если бы она хотела (хотя с чего бы ей им помогать?), то не смогла бы объяснить. Нет, и игнорировать вопрос не пойдёт. Сирелла неопределённо пожала плечами, а потом, подумав, что этого мало, ткнула пальцем, как настоящая крестьянка, в сторону. Разумеется, противоположную той, откуда пришла.       Незнакомец, подождав ещё немного, неожиданно спросил:       — Ты немая?       Непонятно почему, но Сирелла снова кивнула. А ведь неплохая идея! Вестеросский акцент выдал бы её сразу. Этот человек может быть кем угодно. Например, врагом, что вероятнее всего. Но он пока не сделал ей ничего плохого. Ключевое слово «пока».       Казалось, весь интерес к ней мужчины прошёл и он громко обратился к отошедшему уже довольно далеко тому, первому, дикарарю-мужлану:       — Белико! Брат, отец предоставил тебе возможность проявить себя. Не трать время на этот мусор, если не хочешь разочаровать его. Первый отряд мог не справиться, несмотря на всю их подготовку. Я не могу сделать за тебя и всё остальное. Найди Мейгира.       — Какой же ты скучный! Если сейчас заняться делом, то потом не удастся повеселиться. Но ты, как всегда, прав. Ладно, идём.       Брат этого Белико явно не собирался никуда идти и неожиданно усилил хватку на руке Сиреллы, почти прижав к себе.       — Иди без меня, Белико.       — Что за?.. Как это без тебя? Не могу же я… Собираешься развлекаться с ней, пока я буду разбираться с этим Мейгиром?       — Я сделаю всё остальное, чтобы тебе никто не помешал, Белико, — лениво произнёс голос сверху. — И это тебе отец поручил разобраться с тигром. Не хочу мешать. И помни, семья надеется на тебя. Ступай.       Пока они говорили, откуда-то справа прибежал вооружённый человек в запачканной чем-то тёмным и блестящим на свету факелов одежде, с лицом, прикрытым серой тканью. «Один из тех, кто напал на нас и убил охрану Мейгира, — поняла леди Лидден. — И он в крови». Воин быстро опустился на колени:       — Господин, мы схватили Мейгиров. Но они были не одни. Какой-то вестеросский господин был с ними. Он убил одного из наших.       — Проводи моего брата к нашему гостеприимному хозяину, — снова отдал приказ красивый и спокойный голос. Похоже, главный здесь он, а не этот дикарь Белико. — Чужеземца не трогать, его это не касается, но, пока всё не кончится, не спускать с него глаз. Пусть посидит в темницах Мейгира.       — Будет исполнено, господин! — воин встал с коленей и увёл за собой почти всех людей, находившихся в парке, включая Белико, враз растерявшего и азарт, и веселье. Охотник, предпочитающий беззубую жертву.       Снаружи остался лишь небольшой отряд, охранявший своего господина, раненые и умирающие рабы и Сирелла, прижатая к странному человеку, который не спешил ни разжать хватку, ни снова заговорить с ней. Леди попробовала отодвинуться от «господина», но тот лишь сильнее прижал её к себе, тихо переговариваясь со своими людьми.       «Они пришли к Малакво сегодня, потому что завтра голосование триархии, — леди Лидден быстро перебирала в голове услышанное. — Значит, они хотят чего-то от Мейгира. Они не собираются его убивать: это бы обернулось большим скандалом для всего Волантиса. И они не тронут моего мужа. Семеро, неужели это и есть разборки слона и тигра, будь они все прокляты! Если я сейчас признаюсь ему, что я леди Лидден, он может заподозрить, что мы неспроста очутились в это время в доме Мейгира, или просто отправить меня в темницу к мужу. Но может и не поверить мне, ведь я дважды солгала: что я рабыня и что я немая. Но даже если поверит — предоставить этим людям возможность воспользоваться ценными заложниками для шантажа моего брата? Нет, надо найти другой выход. И, седьмое пекло, он прижимает меня к себе, я не могу признаться, что я леди! Ни за что!»       Главарь, закончив переговариваться со своими людьми, вновь обратил внимание на рабыню, наклонившись к Сирелле так близко, что она смогла услышать его дыхание. Чужие пальцы взяли прядь её растрепавшихся волос. «Что он собирается?..»       «Господин» повертел уже распрямившийся локон, а потом приблизил его к лицу и понюхал. Он был выше маленькой госпожи Ланнистер на целый фут с лишним, наверное, почти такого же роста, как Тайвин. И почему все вокруг такие высокие?       — Любопытно, — усмехнулся он.       «Семеро, он почувствовал мои духи». Рука опустилась на плечо, заставив Сиреллу вздрогнуть от ощущения тёплой кожи. Он ощупал ткань. Шёлковую ткань.       — Ты не рабыня. Но и не госпожа из дома Мейгиров: я бы узнал тебя. Кто же ты?       «Если он сейчас спросит у кого-то из слуг Малакво, знают ли они меня, то я пропала», — страх сковал горло, и ложь о немоте на мгновение стала правдой.       — Не ответишь мне? Ладно. Надеюсь, у Мейгира хватит мозгов не спрашивать о тебе, а мой брат не скоро признает своё поражение в игре с нашим радушным триархом. Возвращаемся к главному входу!       Он сделал знак рукой, и единственной выжившей рабыне один из воинов перерезал горло. «Господин» быстрым шагом направился туда, откуда они пришли, железной хваткой держа Сиреллу выше локтя. Слишком быстро для неё. Она постоянно спотыкалась, не успевая за ним, но даже это не заставило мужчину сбавить темп. Леди Лидден, сестру самого Тайвина Ланнистера, просто тащили, как уличную шавку за хвост. Сирелла решила, что и этот, и тот, второй, мужланы ответят за всё. Никто не смеет так с ней обращаться безнаказанно!       Через какое-то время маленькая госпожа Ланнистер настолько устала, что пришлось просто повиснуть на своём мучителе, оказавшись снова прижатой к нему. «Провалиться бы им всем в семь преисподних и жариться в пекле». Нет, конечно, всё могло быть гораздо хуже. Например, «господин» мог оказаться не столь глазастым и сообразительным и убить её, как остальных рабов в парке.       Шли они долго, а из-за темноты Сирелла не смогла разобрать дорогу, полностью подчинившись своему захватчику. Неожиданно из тьмы выросли фигуры лошадей и нескольких часовых. Свет исходил от единственного факела в руке человека справа от леди Лидден. Неужели все, кроме неё, могут видеть в темноте?       — Господин? — склонились в ожидании воины на посту.       — Сопроводить в мою резиденцию на юге. Останетесь там, я приеду сразу после голосования.       Руки «господина» сомкнулись на её талии, и наконец этот холодный и слишком быстро соображающий тип допустил ошибку. Он посадил её на коня. Рабыни не умеют ездить верхом. Как, впрочем, и волантийские дамы в своих слишком красивых и тонких шелках. Благородные господа на ногах, конечно, не передвигались, для этого были паланкины и красивые резные кареты.       Быстро перекинув вторую ногу и сжав бока крупного, явно очень быстрого жеребца, который тут же встал на дыбы, Сирелла вырвала из рук часового повод, потянув его на себя. Кажется, задралось платье, но, так и быть, Кивану и его жёнушке Дорне Свифт об этом никто не скажет. Люди быстро расступались, боясь быть затоптанными. Их главарь сделал шаг вперёд и поднял ладонь, проведя ей в воздухе в успокаивающем жесте. Но у леди Лидден были другие планы.       Ударив пятками туфель в бока скакуна, она направила его в сторону, стремясь вывести его на дорогу. Лихорадочная попытка вспомнить команды на волантийском диалекте не увенчалась успехом. Конь начал лягаться, поняв, что его оседлал чужак.       — Остановись! Он тебя сбросит!       «Нет, не сбросит, — волосы девушки окончательно растрепались, когда животное предприняло ещё одну попытку не подчиниться. Она чувствовала, как пряди скользили по плечам, заслонив глаза. — Меня за всю жизнь не сбросила ни одна лошадь».       — Пошёл, давай!       И жеребец дал. Он был быстрым и очень сильным. Отличная порода, может, привезти одного такого же в Ланниспорт в подарок кузену?       Осталось лишь добраться до города. Окраина была пустынной и почти безлюдной, но Сирелла посчитала, что в городе никто не посмеет её тронуть. Во-первых, там были патрули гвардейцев. А во-вторых, можно было бы затеряться в переплетении улочек и дождаться там рассвета.       Сзади послышался топот лошадиных копыт и крики преследователей. Пришлось снова ударить в бока коня и прижаться к его гриве. Ветер свистел в ушах, а лавина пыли из-под ног так быстро поднималась, что, казалось, вот-вот заслонит дорогу. Последний раз они так скакали с Герионом и Тигом, возвращаясь с охоты.       «Ничего, оторвёмся».

***

      Волантис леди Лидден знала не очень хорошо. Определённо, хуже, чем её преследователи, а усталость и кровь, стучавшая в висках, мешали соображать.       Домой ехать не стоило. Вообще, нужно было быстрее избавиться от краденой лошади. Час был очень поздний. Свет горел в кое-каких тавернах и салонах для кайвассы. Большая часть благочестивых жителей уже спала, а патрулировавшие улицу стражники не проявляли не только усердия, но даже желания что-то там замечать. Потребность в том, чтобы выпить вина и посетить бордель, пересилила в них гражданский долг. Это было одновременно и плохо, потому что исключало возможность обратиться к ним за помощью, и хорошо, ведь получалось, что ситуация могла разрешиться без лишнего шума. Неизвестно ещё, чью сторону приняли бы эти стражники. Её слово — против их. А уж если преследователи назвали бы Сиреллу беглой рабыней…       Она решилась добираться до Вотаро. Старик предпочитал проворачивать кое-какие дела со своими не слишком законопослушными друзьями именно в это время суток. А ещё он как-то показал ей тайный ход. Если не удастся отыскать Вотаро, то можно попытаться попасть в какой-нибудь храм. Где-то возле фонтанов на центральной площади был один ход, кажется.       Отпустив коня, леди Лидден пробежала несколько сотен шагов и прижалась к кладке Черной Стены. Эта самая Стена отделяла дома богатых волантийцев от бедных. И именно у последних можно было затеряться и переждать погоню. Разумеется, пока гвардейцы любовались на шлюх со стен, удалось прошмыгнуть мимо них в кованые ворота, сокрытые в темноте. Идти не долго, она должна справиться. Главное — не выходить на освещённую луной набережную Ройны.       Сзади раздались крики и ругань. Толпившиеся у решётки продажные женщины, заигрывавшие со стражниками, поняли, что сегодня им ничего не светит, и завернули за угол покосившейся таверны. Может даже её преследователи решили вправить мозги нерадивой страже. Людей было достаточно, но они шумели где-то вдали. Несколько бродяг, подвыпившие горожане, пытавшиеся привлечь внимание группки хихикающих служанок. Или шлюх.       Пытаясь не привлекать внимания, Сирелла шла, старательно обходя каждого встречного по большой дуге. Сколько времени прошло с момента нападения? Пять часов? Шесть? Скоро рассвет, если так. Интересно, кто сейчас в худшем положении: она или милый Льюис? Леди Лидден надеялась, что ему хватит выдержки пережить проклятое голосование без попыток узнать о её судьбе. Он должен понять, что ей удалось сбежать. «Семеро, пожалуйста, пусть всё закончится тихо, без скандала и шума».       Кирпичная стена, такая знакомая, такая долгожданная. Салон Вотаро! Почему-то путь до салона показался Сирелле короче, чем обычно, хотя она даже толком не помнила, где он находился. Разве что точно знала, что это самый восточный берег и что из окон салона можно увидеть Чёрную Стену, и шла только в этом направлении. А ведь от этой самой Стены не меньше мили до дома Вотаро! Высшие силы помогли ей преодолеть этот путь и остаться незамеченной, не иначе.       Главный вход. Мимо него, за угол. Пальцы нащупали щель, и ослабевшая рука каким-то чудом смогла сдвинуть с места эту ужасно тяжёлую, раскрашенную под красный камень стен деревянную дверь. Яркий свет на мгновение ослепил, и настороженная мордочка новой служанки Вотаро оказалась слишком близко к лицу Сиреллы. «Нет, она не служанка, — устало напомнила себе леди, входя в хозяйскую часть салона. — Она рабыня. В Волантисе играть нужно по их правилам, если не хочешь уступить противникам». На зов девчонки прибежал хозяин дома.       — Боги, кто довёл мою милую госпожу до такого ужасного состояния? Нет, только не эти прекрасные ручки… — по щекам Лисандро Вотаро побежали слёзы, но он тут же взял себя в руки и принялся кричать на рабыню: — Чего встала?! Бегом за тёплой водой для моей дорогой госпожи. И вина!       — Мой добрый друг, вы не поверите, что со мной произошло.

***

      — Слоны, — подтвердил её догадки старик Лисандро. — Да, госпожа верно поняла. Белико, непутёвый наследник господина Стегона, и его младший брат Моредо, никаких сомнений. Этот последний никакой не слон, а настоящая мантикора в человечьем обличье. Отец не очень любит своего младшего сына, но в хитрости и уме равных ему не сыскать. Год назад гуляли на его свадьбе со старшей дочерью Вассара. Вассар — человек слонов, разбогател на работорговле, однако ни его знатное имя, ни золото не смогли пока сделать его триархом. Но он очень рвётся занять место в совете, не через Стегона, который жаждет усадить на своё место старшего сына, так через тигров.       — Думаете тигр Малакво Мейгир смог бы договориться с ним, несмотря на семейные узы? Сомневаюсь, что Вассар предаст мужа своей дочери и его отца.       — Вассар хотел, чтобы дочь узнавала для него секреты Моредо и самого Стегона, золотая госпожа. Но этот второй сын Стегона не дурак, а я бы даже сказал: самый опасный человек в Волантисе. После своего отца, конечно. Бьюсь об заклад, что рано или поздно, он будет править через своего бесхребетного братца и тогда партия слонов окончательно вытеснит тигров.       Вотаро потёр подбородок, а потом хлопнул себя по колену в который раз за её рассказ. К разочарованию золотой госпожи, он не казался ни напуганным, ни сколько бы там удивлённым самим фактом нападения на дом триарха. Хотя именно он и рассказывал леди Лидден о неприкосновенности триархов. Лисандро больше поразило поведение Сиреллы и то, как она сбежала из захваченного дома. Кажется, он находил это забавным.       Они были одни в комнате. На столе между ними стояла одинокая свеча, а пальцы Сиреллы были аккуратно перевязаны тонким и чистым шёлком. Она и не заметила, что разодрала их в кровь. И когда только успела?       — Сыновья Старого слона хотели запугать Мейгира. Но почему?       — Мейгир хочет вмешаться со своим флотом в войну на стороне Лисса. Ему надо хоть как-то окупить эти плавучие доски, которые дядя оставил ему в наследство. Слоны же хотят нейтралитета с возможностью поочерёдно скармливать Трём Сёстрам свой товар. Но молодой Мейгир не похож на своего тюфяка деда или вечно трясущегося за своё место дядюшку. Он уже успел договориться с нужными людьми. Тигры впервые за очень много лет могут занять сразу два места в совете. И Старый слон нашёл управу на дерзкого молодого тигра. Моя госпожа, вам и вашему мужу просто не повезло.       — Оказались не в том месте и не в то время. Но мой муж у них. И мы собирались вести дела с Мейгирами. Могут ли они причинить вред лорду Льюису или Моредо не соврал и его не тронут?       — Навредить зятю владыки Запада? Крайне неразумно бросать вызов Золотому Лорду. Ссориться с вестеросскими господами ради такой мелочи, как голосование? Нет. Поэтому, леди, вам не стоило вообще убегать. Вас, моя благороднейшая и прекраснейшая, тоже никто не посмел бы тронуть.       «Расскажи об этом дикарю Белико».       — Расскажите мне о младшем сыне Старого слона. Он мог меня запомнить.       — Мог? А-ха-ха-ха! — Вотаро разразился своим неповторимым смехом и снова шлёпнул себя ладонью по колену. — Моя госпожа, моя прекрасная золотая госпожа! Забыть вас? Никогда! Эх, будь я младше хотя бы лет на двадцать, я бы бледнел и краснел в вашем присутствии, как прыщавый юнец.       — Я люблю лесть, но сейчас не верю ни единому вашему слову. Вы стараетесь меня утешить, я знаю, мой добрый друг. Так что о младшем Стегоне?       — Господин Мантикора. Он бы вам понравился, — хитрая ухмылочка Вотаро вызвала вопреки всему ответную улыбку. — Уж я-то знаю, как золотой госпоже нравятся сложные партии. Этот юноша превзошёл бы все ваши ожидания.       — Он играет?       Вотаро кивнул.       — Помню, он и у меня бывал. Давно, правда. Искал достойного противника, как сказал мой парень. Полло вечно трётся у столов, ей-богу, завещаю салон его кузену! Я так и не понял стратегию этого Моредо. Он почти никогда не действовал агрессивно, драконов часто терял, но всегда выигрывал. Всегда. А ещё сыграл пат. Вы когда-нибудь видели пат, миледи?       Сирелла вежливо улыбнулась. Видела.       — Думаю, что захочу сыграть с ним, скажем, завтра. Любезный Вотаро, вы должны мне помочь, или я разлюблю вас.       — Моей любви хватит на нас обоих, золотая госпожа. Но я устрою так, чтобы ваше желание исполнилось. Старик Вотаро — самый известный сплетник на этом побережье. Моредо точно пришлёт своих людей поискать слухи о маленькой красавице, что так ловко упорхнула из его рук. Или я не потомок мэтра Коллокво Вотаро и гнить мне на дне морском! А расскажите-ка мне ещё раз, моя леди Лидден, как вы удрали на лошади. Будь я проклят, если слышал что-то более забавное и невероятное! Ускакать на коне от самого господина Моредо… Миледи полна сюрпризов. А вы будете всё так же нема, или мы станем свидетелями чудеснейшего исцеления?       Леди Лидден расхохоталась вслед за Вотаро, и они громко стукнулись бокалами с самым сладким вином из запасов старика.

***

      Серсея Ланнистер не могла поверить в то, что происходит. Слухи были не просто скандальными, а даже более того, настолько невероятными, что мало кто сомневался в их правдивости. Однако юная леди просто отказывалась признавать, что хотя бы часть этих слухов о принце Рейегаре была не совсем ложью.       Он не мог. Просто не мог похитить дочь знатного лорда. Может, Лианна Старк просто сбежала куда-нибудь в Вольные города? Все северяне — дикари. Но почему тогда на турнире в Харренхолле принц Таргариен назвал её королевой любви и красоты? Это было тоже скандалом, ведь принц был женат на принцессе Элии Мартелл. Сделав такое признание северянке, он же почти признал, что… что он и эта Лианна… Нет! Невозможно.       И Джейме, милый Джейме заперт в Красном замке. И это её вина. Не стоило так слепо доверять этому Варису. «Но он выполнил своё обещание, — всё-таки признала Серсея. — Это король Эйрис виноват во всём». Государь вечно злил и оскорблял отца, Ланнистеры не терпят насмешек, даже от королей. Никто не виноват, что Серсея теперь разлучена с Джейме, кроме Безумного короля.       Но почему отец отправил дядюшку Тигетта в Волантис? Не иначе как к Сирелле и её глупому мужу. Чем они вообще занимаются в Волантисе? Тётя Дженна говорила, что у Лидденов начал истощаться рудник и лорд Льюис планирует сделать вклады в банках Волантиса. Но Железный Банк Браавоса надёжнее и куда как более известен. Льюис Лидден просто тюфяк, если думает иначе.       Ворон из Королевской Гавани прилетал вчера и за неделю до этого, но никто не спешил поделиться новостями. Отец заперся с дядей Киваном в солярии. «И что они там обсуждают? Может быть, война? Да нет, глупости. Если пропала дочь лорда Старка, а он и его сын почему-то решили поискать её в Красном замке, рядом с принцем Рейегаром, то это просто ерунда. Да, именно так».       — Ничего плохого не случится. Даже Джейме, может быть, приедет навестить нас, когда король увидит его верность. Ничего хуже того, что скоро вернётся из Глубокой Норы Тирион, быть просто не может.       Голос её не дрожал, как у истинной львицы, чем Серсея очень годилась. Она — леди Ланнистер, любимая дочь лорда Тайвина. Всё будет хорошо.