Дема не контролирует нас

      Асфальт сменился примятой травой, машину начало сильно трясти – они въехали на пустырь. Когда скачущий вверх-вниз из-за неровной дороги свет фар зацепил красный плащ, сердце Иви ёкнуло. Она не знала, как они будут поступать, ведь сзади на хвосте сидел патруль Демы, но она была чётко уверена в том, что Джош остановит машину. Иначе и быть не могло. Там же Питер!       Но лидер вдруг резко вывернул руль, автомобиль свернул с пути, сильно накренившись.       – Что ты делаешь, Джош? – закричала девушка, что со всеми силами вцепившись пальцами в обивку сиденья, глаза её метались, смотря то в затылок предводителя Бандитов, то в окно, в котором она практически ничего не могла различить.       – Его схватили, Иви! – вместо Джоша ответил её напарник по работе на крыше.       Сам Джош молчал, крепко стиснув зубы, ему было страшно посмотреть в зеркало заднего вида, чтобы встретить разочарование своего человека.       – Мы не можем его бросить! – Иви заистерила, принявшись колотить ладонями по спинке сиденья впереди.       Машина уже прилично отдалилась от пустыря, погоня всё ещё дышала им в спину. Но обернувшись, сквозь неистовую тряску их нелёгкого пути, девушка всё же смогла рассмотреть в заднем окне снова этот красный плащ, цвет которого так ярко пронзал ночь. Рядом с епископом была невысокого роста фигура, прижатая к нему спиной. Не нужно было долго гадать, чтобы понять, что это был малыш Питер. Осознание такой близкой опасности, грозящей самому дорогому человеку, ударило в голову оглущающе. Иви не совсем понимала, что делает, она лишь видела цель. Все страхи и расчётливость испарились, оставив её сознание раскалённым и опасным. Она резко щёлкнула ручкой на двери, толкая своё тело вперёд. Последнее, что она слышала, был крик Джоша.       Дальше её тело больно соприкоснулось с холодной землёй, принявшись катиться ещё несколько метров, движимое силой инерции. Она упала на плечо, но пока катилась, болевые ощущения не успевали доходить до её сознания. Стоило её телу принять неподвижное положение, как резкая боль, очевидно, от разорванной связки пронзила её тело, как ей казалось, целиком. Под гнётом этой отвратительной боли всё вокруг расплывалось, едва фокусируясь лишь на плывущей фигуре епископа. Она не видела, как машина Джоша затормозила в нескольких десятках футов от них, как патруль, свистнув тормозами, остановился рядом.       Застонав и придерживая здоровой рукой больную, которой даже шевелить было невозможно, девушка, пошатываясь, поднялась на ноги и принялась идти вперёд. Совершенно не боясь ничего. Спустив здоровую руку вниз, она вытащила из-за пояса клинок, крепко стиснув его в испачканном землёй кулаке.       Чем ближе она подходила, тем больше ей казалось, что её глаза будто бы разогреваются, концентрируя в себе всю ненависть и отвращение. Её родной и любимый мальчуган стоял рядом с епископом, окаменев. Он не совершал даже малейших движений, его тело будто бы превратилось в статую, лишённую жизни, настолько напряжение проглядывалось в его мышцах – он выглядел будто ненастоящим. Епископу даже не нужно было крепко прижимать к себе мальца, он бы и так никуда не убежал.       Ноги подкашивались, Иви боялась всматриваться в глаза своего брата, боялась не обнаружить там жизни, боялась увидеть там хоть нечто похожее на то, что она видела в глазах Тайлера, когда тот попался Кеонсу.       Сейчас за спиной Питера был Андре. Епископ первого круга, отличающийся своим сверхъестественно высоким ростом и худощавыми руками, длинными костлявыми пальцами и пугающе спокойным взглядом. У Питера и Андре были свои счёты.       Прежде чем собрать свои немногочисленные пожитки и отправиться в путь вместе с Бандитами, самый младший участник группы бунтарей плюнул Андре прямо в лицо, ещё на территории школы, которую последний посещал в тот день. Питер был бесстрашен, на пике эмоций, возвышающих его перед всеми остальными. Он считал себя избранным, видящим то, чего не видят другие. И обретя Бандитов, он чувствовал себя неуязвимым. Поэтому за секунду до того, как покинуть Дему, Пит совершил такой опасный поступок.       Иви бы никогда не решилась примкнуть к группе Джоша, если бы не её недотёпа брат. Она видела, что творится в городе, но успокаивала себя тем, что если её жизнь и не идеальна, то хотя бы и не невыносимо плоха. Всё шло своим чередом, она занималась учёбой и рисованием, а этому епископы, в принципе, не препятствовали.       Иви была тихой. Переполненной сомнениями. Но если она что-то делала, она делала это решительно, полноценно сжигая за собой мосты. Пришлось собрать вещи и, не оставляя никаких следов, пуститься вслед за группой, которая нормальному гражданину вселяла страх – бунтари, плюющие на закон, обещающие свободу и отсутствие всяческих ограничений. Вероятно, они жестокие и лишённые представлений о морали. И теперь её брат – один из них.       Иви ошибалась. Эти люди…были лучшими из людей. И сейчас она могла бы смело заявить, что умерла бы за них. За одного из них, по крайней мере, точно. И за брата…за этого глупого, напыщенного, самоуверенного идиота Питера.       – Иви! – голос Джошуа заставляет её обернуться, внутри она убеждала себя в том, что Андре уже играет с ней и её разумом.       Переведя взгляд назад, она увидела как все, кто сидел с ней в машине, стоят, окружённые не одним десятком служащих Деме людей. Оглядывая пустырь, в метре над землёй окутанный лёгким белым туманом, она увидела множество патрульных машин, расставленных по кругу. У них не было никаких шансов удрать отсюда живыми.       Прищурившись от яркого света фар, бившего по глазам, девушка ещё сильнее сжала рукав своей больной и обездвиженной руки. Под пальцами была жёлтая повязка – символ, громко кричащий о её принадлежности к этой семье. Она почувствовала, как холод ночи сковывает её, быть может, это был вовсе на холод, а тот страх, что активировался под воздействием осознания безысходности. Бежать здесь некуда. Лишиться разума и умереть. Быть может, намного лучше сразу умереть?       До боли закусив губы, она ещё сильнее стиснула в ладони нож. Почему они медлят? Она сможет убить Питера, затем себя? Чтобы не стать вновь лишёнными сознания марионетками епископов? Сможет ли?       – Ты отпустишь его? – она подошла совсем близко, всё ещё опасаясь смотреть на окаменевшего Пита.       – Ты знаешь ответ на этот вопрос, – ей показалось, будто голос Андре раздался в её голове, он даже не шевелил губами.       – Он же…всего лишь ребёнок, – взмолилась девушка, чувствуя, как её губы дрожат.       – Ребёнок, осознающий, что творит. Сделавший выбор в пользу разрушающего сознание движения, которое опустошает душу и делает рабом призрачной мечты.       – Что ты несёшь? – секунду назад она думала, что её слёзы будет сложно остановить, но сейчас они застряли в горле, уступая место пробуждающейся агрессии. – Мы были рабами, пока были частью системы!       Иви глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, чтобы перевести взгляд с лица епископа, прикрытого полупрозрачной вуалью, на лицо собственного брата. Она не хотела больше контролировать артикуляцию Андре, потому что знала, что его слова независимо от её сознания, раздадутся у неё в голове громче её собственного голоса.       – Я верю, ты сильнее этого…Питер, – прошептала она сама себе, мельком замечая, как пар срывается с её губ, частично растворяясь в холодном ночном воздухе, а частично уносясь своими белыми крупицами в пространство.       Она дышала, глубоко и прерывисто, сдерживая тот жар, полный злости, внутри себя. Её веки медленно опускаются, глаза фокусируются на бледном худощавом лице, запрокинутой вверх голове и взъерошенных волосах, которые отражают белый блеск фар. Взгляд Питера был абсолютно неподвижен – он не моргал, не водил глазами, казалось, даже не дышал. Его взор был – лишённым смысла остекленением, внутри него, очевидно, любое сражение уже завершилось. Не в его пользу.       «Он…же был…самым сильным бунтарём…он был в первых рядах…он…», – мысли сбивались…не было сил думать.       Иви выронила нож.       Он больше не поможет ни ей, ни Питеру.       Внезапно за её спиной раздался громкий хлопок, оглушающий и сбивающий с толку. Все синхронно подняли взгляд в небо, девушке пришлось развернуться и прикрыть ладонью глаза от ослепляющей вспышки яркого огня с примесью какого-то голубого свечения. Густой чёрный дым облаком вздымался в небо, давя бушующий огонь. Только Питера не испугала эта внезапность – он оставался всё так же неподвижен.       – Неон… – это снова был голос Андре, на сей раз раздавшийся в головах каждого из находившихся на пустыре.       Даже в этом голосе, передававшимся телепатически, дрожь было сложно не заметить. Кто-то из Бандитов сумел ударить епископа по больному…Кто-то взорвал неоновые огни. Вспышка очень быстро угасла окончательно, оставляя после себя лишь столб густых чёрных облаков, теперь пылью оседающих на все поверхности близлежащих улиц. Только вот и Андре, и его приспешники всё ещё глядели в небо, едва шевелясь, лишь моргая изредка глазами, в которых читался искренний испуг и замешательство.       Иви казалось, что она спит. Потому что всё вокруг было не совсем реально. Она оглядывалась по сторонам, стараясь будто бы разгребать вязкую реальность руками, но она была вовсе не вязка – движения были лёгкими и осмысленными. Только вот епископ был почти так же неподвижен, как и хрупкая фигура подле него.       – Иви, быстро в машину! – кричит Клэнси.       Он не выглядит удивлённым.       Джош?       Он в растерянности.       – Быстрее! – подгоняет их новенький.       Ещё не понимая, что происходит, девушка бросается к Андре.       – Помоги мне! – лишь кричит она в ответ, бросая беглый взгляд на лидера.       Тот понимает её с полуслова, ускоряя шаг навстречу.       Почти одновременно они приближаются к Питеру. Прикосновение к его руке заставляет Иви вздохнуть с облегчением – он не ледяной, тёплый, хотя его тело податливо с трудом: он выглядит окаменелым, но на самом деле он остаётся тем же самым человеком, и положение его тела можно изменить.       Джош хватает его на руки, Иви помогает согнуть его колени. Глаза Питера всё так же открыты в своём безмолвном застывшем крике. На них практически невозможно смотреть – они нагоняют леденящий ужас.       – Неси его! – Иви мягко подталкивает Джошуа в сторону машины, сама невольно задерживаясь рядом с Андре.       Сквозь его вуаль видно, как он смотрит в пустоту, словно ещё провожая ту вспышку глазами, он водит зрачками сверху вниз, как будто пересматривая этот взрыв снова и снова.       – Ну же! Скорее! – снова кричит Клэнси, уже сев за руль и заведя мотор.       – Теперь моя очередь, – прошипев, бросила девушка, плюнув Андре под ноги.       С визгом тормозов патрульная машина с Бандитами на борту удалилась с пустыря. Лишь только когда след их окончательно исчез, а пыль, поднятая колёсами, вновь опустилась на землю, епископ обнаружил себя в этом месте, лишённым своей жертвы и пятерых других бунтарей. ***       – Питер??? Питер! Очнись, ну же! – девушка трепала брата по щекам, предварительно прикрыв его глаза, в которые у неё физически не хватало сил посмотреть вновь.       Этот взгляд лишал её всякой веры. Ей казалось, что и жизнь, и душу, и волю…всё это уже выкачали из её родного человека.       Ей хотелось задать столько вопросов. Что произошло? Почему все вдруг внезапно отключились, так просто дав им уйти? Но все они уходили на задний план, наибольшей значимостью обладал лишь Питер, которого необходимо было вернуть к жизни.       – Что он с ним сделал?! – вытирая подступающие слёзы рукавом, прокричала Иви, оборачиваясь в сторону Клэнси – ей казалось, он знает, он сможет помочь.       – Его лишили воли, – вместо голоса новичка, девушка услышала, что говорит Джош. – Да, я знаю, нас всех лишали воли с младенчества: в школе, в колледже, в профсоюзных организациях…Мы все успели побыть серой массой. Но сейчас Андре сделал это жёстко, экстренно.       Только один вопрос теперь оставался наиболее насущным:       – Его можно вернуть? – Иви не узнала собственный голос – он был поломан, слова были едва различимы за дрожью.       – Всё зависит от него самого, – не без сожаления сказал Клэнси, пожав плечами.       Старшая сестра вновь посмотрела на Питера, лежавшего в её руках и охваченного оцепенением. Очередная кукла внутри игр Демы.       – Тайлер выкарабкался, и он сможет. Он – боец, – Джош сказал это уверенно, вовсе не так, как будто бы пытался убедить самого себя, его уверенности хватало на них на всех.       Девушка едва заметно улыбнулась, но улыбка эта была мимолётна, под воздействием волнения и напряжения она быстро стёрлась.       – Епископы размывают наши лица, превращая каждого из нас в бесформенное и безликое нечто, мы становимся идентичны, одинаковы, – заговорил Клэнси тихо, изредка пересекаясь с Иви взглядами в зеркале заднего вида – она слушала его заворожено, затаив дыхание, боясь каждого услышанного слова. – Питер столкнётся с безликой версией себя. И в зависимости от того, как пройдёт их разговор, решится его судьба.       – С безликой версией себя? – прошептала Иви, нахмурившись.       Клэнси кивнул, очевидно, решив оставить девушку без пояснений.       – Джош, отзовись! – вдруг ожила рация, на том конце голос Тайлера – будто бы восторженный, на подъёме.       – На связи, – сведя брови к переносице, ответил лидер.       – Вы удрали оттуда? С пустыря? – казалось, что Тайлер бежит куда-то – он запыхался, но в то же время, как будто бы готов был взорваться от смеха.       – Да, движемся к Некрополю.       – Здорово я их, да?       Все, кто находился в машине, переглянулись между собой.       – Поясни.       – Огни! Я взорвал неоновые огни на площади. Бойд запасливый. Я одолжил у него немного пороха, – гордый, словно кот, от своей проказы, тарахтел парень. – Ребята передали, что вы в засаде на пустыре. Надо было чем-то отвлечь их. Там же был Андре, верно?       – Так это ты сделал? – Джош был в растерянности, он будто не знал, как задать вопрос о том оцепенении, что нашло на окруживших их людей.       – Не кипишуй, дружище! Я не мог оставить тебя в беде!       – Как, чёрт возьми, ты это сделал, Тайлер?! – Джош повысил голос, Иви вздрогнула, крепче сжав ладонь Питера.       На том конце секунду выдерживалась тишина.       – Я же сказал, одолжил порох у Бойда.       – Ты прекрасно понимаешь, о чём я!       – Чёрт, о чём?! – Тайлер тоже взвинтился, очевидно, совсем не догоняя, почему его лучший друг орёт на него и что-то требует.       – Забудь, – Джош глубоко вздохнул, принудительно успокаивая самого себя. – Спасибо, друг.       – Встретимся у назначенной точки. Все целы?       Лидер невольно бросил взгляд на девушку, которая сильно закусив губы, наверняка терпя сильную боль от полученной травмы, откровенно посылая все повреждения своего тела куда подальше, гладит мальчишку по голове.       – Почти, – буркнул Джошуа в микрофон рации.       Вот так мирная акция повлекла за собой полную неразбериху и даже жертвы. План, который, казалось бы, был продуман до мелочей, не учёл того, насколько глубоко система проникла в нервные сплетения той серой массы, которую сама же и породила.       Джош чувствовал себя ничтожным. Не способным на такое масштабное противостояние. Впервые за всё время он посмел усомниться в собственных силах. ***       Джо закрыла глаза, ровно так же как и всегда с глубоко зарытым внутри волнением переживая взлёт. Когда самолёт выровнялся и табличка, призывающая держать ремни застёгнутыми, погасла, девушка спокойно выдохнула. Размеренными движениями она расстегнула сумку и постаралась как можно более хладнокровно передать конверт своей соседке, даже не поднимая на неё взгляда:       – Если думаешь, что это смешно, то пошла-ка ты к чёрту, – ледяным тоном произнесла она, убеждаясь, что Прю переняла у неё письмо.       Приятельница хихикнула, очевидно, воспринимая настрой своей однокурсницы за шутку. Она заметила, что Севилл сегодня будто бы не с той ноги встала, совсем ленится и слово ей сказать, однако не воспринимала это на личный счёт.       Охваченная недоверием и, скорее ожидавшая подвоха, Пруденс оглядела конверт, повертев его в руках, и не зацепившись ни за что дающее ей подсказок, принялась доставать оттуда лист бумаги. Джоанн же демонстративно закатила глаза, стараясь своим поведением разоблачить приятельницу.       В глубине души Джо прекрасно понимала, что никакая это не шутка. В особенности после того компаса, работающего на какой-то лепестковой магии вуду, должно быть. Теперь этот компас лежал в её сумке, а это письмо в данный момент Прю Портиш перечитывала несколько раз подряд, всё снова и снова пробегаясь глазами по единственной строчке. И миллион вопросов у каждой в голове, чтобы задать их лидеру одного из самых кровавых восстаний прошлого.       – И ты думаешь, что это я? – ошарашено пробормотала Пруденс, тряся письмом прямо перед носом приятельницы. – В своём уме? Оно мне надо?       Джо закрыла лицо руками, снова переводя сбившееся дыхание:       – Я…просто не знаю, как на это реагировать. Сначала компас, теперь вот, это. Я нашла его в своём почтовом ящике сегодня утром! Мир устроен не так, как мы думаем, и это пугает меня! – девушка отвернулась к окну, пряча подступившие к глазам слёзы от своей напарницы по новоиспечённым приключениям.       Портиш ещё раз взглянула на письмо:       – Быть может, ему нужна помощь? – предположила она, пожав плечами.       – Я не знаю, – подрагивающий голос сдавал испуг девушки с потрохами. – Меня больше пугает то, как он узнал обо мне, как узнал мой адрес, почему письмо так быстро дошло…       – Мы это обязательно выясним, – пусть, волнение Прю было тоже на пределе, но она понимала, что если и сама даст слабину сейчас, их обоих уже некому будет вытаскивать. – Важнее то, что мы знаем, что Клэнси – нормальный чувак и он…ему можно доверять. Неважно, как он послал письмо. Важно, можем ли мы помочь чем-нибудь. Он пишет…он не один…       – Думаешь, в Деме…кто-то остался?       – Всё может быть… ***       Перед ними был небольшой аккуратный белый дом, типичный для многих американских семей. Белый заборчик, лужайка, пикап у гаража. Девушки переглянулись и практически одновременно потянулись к звонку, чтобы нажать на кнопку. Но в самый последний момент Пруденс решила уступить.       Резкий звук звонка проник в помещение внутри, спустя несколько минут шелест шаркающих по гладкому полу тапок начал нарастать по динамике по мере того, как человек приближался к двери.       Девчонки напряглись, практически синхронно сжав кисти рук в кулаки и слегка вытянув шеи.       – Мне ничего не нужно, если вы хотите что-то продать, – раздался недовольный голос сразу после того, как дверь примерно на четверть отворилась.       Внутри стоял довольно подтянутый человек преклонных лет, в майке и спортивных штанах, немного сонный.       – Мистер Дан? – немного неуверенно просила Джоанн.       Пожилой мужчина выпрямился, прищурив глаза. Оглядел девушек с подозрением, приготовился закрывать дверь прямо перед их носом. Не дожидаясь, пока он это сделает, Джо шагнула вперёд, слегка протягивая руку, чтобы в худшем случае удержать дверь или приняться жать на звонок повторно:       – Меня зовут Джоанн Севилл. Я внучка Тайлера Джозефа. Вашего друга, я полагаю.       Джошуа застыл. По нему было абсолютно непонятно, был ли рад он их появлению, или же наоборот – зол, возможно, он был в замешательстве и не знал, что делать. Прю поймала эту опасную паузу и решила вовремя подтолкнуть происходящие события, явно побоявшись остаться ни с чем:       – Мы хотели с вами поговорить, мистер Дан. Можем мы пройти?       Джо благодарно кивнула приятельнице, мысленно говоря спасибо за находчивость.       Джошуа растерянно кивнул, приглашая их в дом.       Снаружи участок был довольно опрятным, а вот внутри была обитель хаоса, если бы хаос был существом одушевлённым. Казалось, в доме шёл вечный ремонт, который не завершался ещё с момента его покупки.       Мужчина усадил девушек за стол и принялся наливать им чай. На покрытой крошками скатерти стояло уже несколько кружек со свисающими через край чайными пакетиками. Видимо, хозяину дома было проще заварить новую кружку, чем помыть старую.       Сложив руки на коленях почти в идентичной позе, девчонки сидели молча, часто переглядываясь между собой. Они ожидали, кто из них первый начнёт задавать вопросы.       – Дженна умерла. Тайлер тоже. Очевидно, вы ко мне приехали не просто чай попить, – с громким стуком ставит кружки напротив каждой из них.       Девушки вздрогнули, как только донышки кружек соприкоснулись с поверхностью стола.       – Спасибо, – пробормотали почти одновременно.       – Вы правы, мистер Дан, – собравшись с мыслями, Прю поняла, что пора начинать. – Всё началось с проекта по политологии. Тогда Джоанн рассказала мне про Дему. Мы стали находить информацию, а потом…столкнулись с вещами, которые не смогли объяснить, – Портиш взглянула на приятельницу. – Покажи их.       Джо извлекла из сумки компас и письмо:       – Это письмо я получила сегодня утром. На своё имя, – уточнила она, положив эти вещи на стол прямо напротив присевшего рядом с ними мужчины.       – Вы можете нам рассказать, какого чёрта там творилось?       Джошуа усмехнулся, уловив пылкий порыв Прю знать правду здесь и сейчас. Он неторопливо развернул письмо и прочёл его.       – Вот засранец, – пробормотал старик, озадаченно нахмурившись.       – Вы знаете, как вообще так получилось? – снова налетела с вопросом Пруденс.       – Я думал, он мёртв. Но честно, я не удивлён…он оказался не так прост, этот Клэнси… ***       – Ничего не хочешь мне объяснить? – Джош сказал это достаточно строго и холодно так, что встрепенулись оба – у костра сидели Тайлер и Клэнси, по очереди подкидывая мелкие веточки в пламя – солнце взошло уже часа два назад, а лагерь спал и залечивал раны от произошедшего этой ночью.       Вскоре новичок понял, что лидер смотрит именно на него.       – Что ты хочешь знать? – несмело спросил Клэнси, втянув шею и пряча лицо от любопытного и непонимающего взгляда Тайлера.       – Много чего, но конкретно – что ты сделал с Андре и его людьми? – лидер сел на камень прямо напротив товарищей, постоянно ловя увиливающий взгляд собеседника.       Тайлер чувствовал себя неуютно, он хотел уйти, но лучший друг взглядом дал понять, что лучше остаться.       – Я ничего не делал…они будто были загипнотизированы.       – Да, но ты не был удивлён этому ни капли, – Джош был настроен скептически.       – Некогда было удивляться, надо было делать ноги! – развёл руками Клэнси.       – Все удивились тому, что увидели! Нельзя было остаться равнодушными к тому, что чёртов епископ просто превращается в статую, для которой время будто бы зациклилось и, чёрт возьми, даёт тебе уйти! – лидер пробасил на эмоциях, еле удерживаясь от излишней жестикуляции методом крепкого стискивания собственных кулаков. – Может, расскажешь, как ты это сделал? Не зли меня. Лучше говори правду и по возможности научи меня этому.       Клэнси постарался выдержать гнетущий взор лидера, свинцовой тяжестью рушащийся на него, словно нечто осязаемое, имеющее вес. Всеми силами парень подавил дрожь внутри него. Тогда он понял – не зря этот человек – лидер. Он не ступит и шага назад, он – чёртова стена, ограждающая своих людей, настолько высокая, что ей без проблем видно путь впереди.       – Хорошо, – вздохнул он, наконец переведя взгляд в сторону Тайлера, безмолвно прося у него поддержки.       Парень кивнул, усталым взглядом подбадривая новичка. Он сомневался, что услышит нечто страшное, представляющее угрозу. Он чувствовал, что Клэнси – пусть он здесь совсем недавно, часть семьи, часть этого большого противостояния.       – Когда-нибудь вы узнаете обо мне больше…о том, как я возненавидел Дему, как строил планы побега, как впервые спустился в Траншею и почувствовал запах океана, – хрипловато проговорил Клэнси, улыбнувшись уголком губ, явно вспоминая те моменты своей жизни. – Тебе не нужны лирические отступления, Джош. Тебе нужна правда. Меня зовут Клэнси Борбаки. И я – сын Нико.       Несколько секунд повисшую вокруг тишину нарушал только треск разведённого костра.       – В целом, никто здесь не без изъяна, – продолжал новенький, как ни в чём не бывало. – Сын епископа – неверный, сын служителей храма – главарь бунтарей, – Клэнси вёл свою речь неспешно, размеренно.       Джошуа сжал губы в тонкую полоску, ещё сильнее переплетя пальцы между собой, стискивая обе руки. Он каждый день своей жизни старался не вспоминать об этом, он не хотел об этом распространяться, рассказывать каждому встречному. Это порождало в нём глупую и слепую злость, мечущуюся внутри его черепушки, разнося её на щепки. При этом Джош прекрасно понимал, что перед ним сейчас человек практически из того же теста, но легче от этого не становилось.       – Епископы обладают этой…способностью, – Клэнси не был уверен, что правильно подобрал слово. – Зацепляться за страхи каждого человека, высвобождая их наружу. На самом деле, это что-то типа техники, и этому вполне реально обучиться, если знать, что делать. Девятка умеет ещё много чего, им открыты ментальные трюки разной степени ошалелости – на любой вкус и цвет. И так уж получилось, что я тоже кое-что могу…       – Можешь помочь Питеру? – спросил Джош, понизив голос.       – Если бы мог, давно бы сделал это, – с сожалением проговорил парень. – Малыш Пит в схватке со своим безликим, кто из них победит…пока вопрос.       Тайлер встрепенулся, зацепившись за речь сына епископа. Он повернулся к нему, в растерянности поводив рукой около своего лица:       – Безликий…это…я видел его, – пробормотал он, с трудом подбирая слова.       – Ты видел, – подтвердил Клэнси. – Как и многие до и после тебя.       – Он…был…словно я. Я чувствовал, что это я, – начав эмоционально жестикулировать, принялся объяснять Тайлер. – Но как бы я не пытался разглядеть его лицо, я не мог. Черты были такими неясными, словно во сне, когда ты точно знаешь, кого видишь, но лица не можешь различить. Лишь глаза горели красным огоньком…это всё, что я помню…       – Сейчас Пит беседует точно с таким же, как и ты.       – Только у Тайлера на это ушло несколько минут, а Питер не просыпается уже четвёртый час, – напряжённо сказал лидер.       Он думал, что сможет принести Иви какую-нибудь утешительную новость, но ничего утешительного здесь нет. Они ничем не могут помочь, и остаётся уповать только на возможности самого Питера.       – Значит, им есть, о чём поговорить, – пожал плечами новичок.       – Сколько времени потребуется, чтобы обучиться этому…ментальному дерьму? – заинтересованно спросил Тайлер.       – Хотел задать тот же вопрос, – кивнул Джошуа.       – Годы.       Звучало безнадёжно. Тайлер закатил глаза, хлопнув ладонями по коленям.       – Но у нас их нет, поэтому будем впахивать, как лошади, – Клэнси хмыкнул, загадочно улыбнувшись.       Джош поймал этот взгляд и не мог не заразиться улыбкой. Проблеск надежды он в виде тепла почувствовал на собственных руках. Возможно, это был лишь ветер, ласково дующий с востока. Но верить хотелось в другое…нечто более сказочное.       – Тушите костёр, ложитесь спать, – спокойно сказал лидер, медленно поднимаясь с камня, на котором сидел. – И…спасибо вам обоим. Если бы не вы, мы бы сейчас все были на диалоге со своими безмордыми близнецами, – устало усмехнувшись, Джош побрёл в сторону палаток.       Под большим брезентовым шатром располагался импровизированный госпиталь, обозначенный большим красным крестом, нарисованным краской. Быть может, пока они говорили, Питер успел придти в себя…надежда, что ещё сохранила своё тёплое прикосновение на руках, вела его. Однако стоило Джошу шагнуть внутрь и увидеть тело мальчишки всё ещё абсолютно неподвижным на кушетке, руки снова обдало ледяным дуновением.       Сестра Пита лежала в кушетке напротив, её левая рука была крепко привязана к туловищу. Лёжа на боку, она не отрываясь, наблюдала за братом, очевидно, даже не думая спать. Помимо них в лазарете было ещё несколько человек, травмированных на сегодняшней операции, но все они крепко спали в столь ранний час.       Услышав присутствие постороннего, Иви нехотя переводит взгляд в сторону вошедшего лидера.       – Тебе нужно поспать, – шёпотом произносит он, осторожно опускаясь на край её кровати.       – Я не могу, я должна дождаться, когда он вернётся, – девушка кивнула в сторону брата.       – Он обязательно вернётся. И когда он вернётся, ему бы хотелось видеть свою сестру здоровой и отдохнувшей.       Иви усмехнулась, очевидно, собираясь пропустить сказанное мимо ушей.       – Ты хотел уехать, хотел бросить его, – вместо всего другого сказала она твёрдо.       Джош замешкался, подбирая слова:       – Я…не мог потерять вас всех вдобавок. Тебя потерять… Если бы он остался в Деме, мы бы вернулись за ним.       – И как ты себе это представляешь? Ворвались бы в Башню Тишины с парадного входа? Смешно, – буркнула девушка голосом, преисполненным скепсиса.       – Я нашёл бы способ, – играя желваками, почти прошипел лидер, очевидно, злясь на самого себя.       Он прокручивал тот момент в голове раз за разом, осознавая, что струсил. Он не готов был остановить машину, чтобы забрать Питера. Но чёрт, возьми, остановил её, чтобы спасти Иви. Объяснить себе логику своих действий он вообще никак не мог.       – Не оправдывайся, – отрезала она. – Может быть, ты сейчас знаешь, как ему помочь?       – Нет, – Джош покачал головой. – Клэнси сказал, единственный выход – ждать, пока Пит борется со своим олицетворением страхов.       – Он их поборет, – уверенно сказала Иви. – А вот, если бы мне постигло такое…я бы уже давно вернулась в ряды серой массы.       – С чего ты взяла? – возмущённо спросил Джош. – Ты была невероятно смела этой ночью.       – Да что ты знаешь обо мне, Джошуа? – хмыкнув, с некоторой грустью в глазах произнесла девушка.       – Больше, чем ты думаешь, Ив, – лидер говорил твёрдо. – И даже если чего-то не знаю, то очень бы хотел узнать, – он дождался, пока она посмотрит на него, чтобы поймать этот взгляд.       Девушка выглядела уставшей и подавленной, но взгляд его удерживала долго, уверенно сохраняя зрительный контакт. Это было для Джоша непривычным явлением – насколько он знал, Иви всегда прятала глаза, стоило ему посмотреть на неё, большую часть времени она носила повязку, непонятно зачем пряча своё лицо, которое было довольно приятным, вызывающим доверие, с мягкими чертами.       – Прости, – вдруг говорит она.       Джош одаривает её вопросительным взглядом, им движет недоумение. Сейчас он тихо ненавидел себя за то, что посмел струсить. Какого чёрта она извиняется.       – Я не должна была тебя обвинять. Ты всегда знаешь, как лучше.       – Вовсе нет, – мотает головой из стороны в сторону.       – Ты – лидер Бандитов, не я.       Иви отворачивается, снова возвращаясь к созерцанию Питера. Джош с трудом собирается с мыслями. Эти слова нагоняют на него ещё больше стыда за самого себя. Эта девушка всегда покладиста и исполнительна, видит в нём нечто более значительное, чем просто лидера их движения. А сейчас он заставил усомниться в себе. Осознав это, он прикрыл глаза, нервным движением руки потирая переносицу. Появилось стойкое желание уйти и никогда больше не попадаться ей на глаза.       – Как думаешь, что они сделают с картинами? – снова раздался несмелый голос Иви.       – Закрасить их так быстро непросто. Множество людей уже увидело их. Когда все отправятся на работу, их увидит ещё больше. Мало того, начать поспешно их закрашивать на глазах у горожан – значит признать наше существование. Официальная версия храма – Бандитов не существует, – принялся рассуждать Джош, всё ещё готовясь в любой момент встать и покинуть полевой госпиталь.       – Наша маленькая победа, – слабо улыбнувшись, проговорила девушка.       – Да, – Джош кивнул. – Мы славно заявили о себе. Особенно с этими огнями…деструктивное действие, но всё же теперь, возможно, многие задумаются. Кстати, твой рисунок был хорош.       Губы Иви дрогнули в улыбке. Жёлтая гербера на фоне вырисованного чёрным повстанца.       – Я не успела его закончить, – с сожалением пробормотала она.       – Тем не менее. Как рука?       – Не болит, – искусно соврала Ив.       – Хорошо, – Джош предпринял попытку подняться с кровати, но девушка резко дёрнула рукой, зацепив кончиками пальцев ткань его армейской куртки.       – Посиди ещё немного.       Озадаченно он смотрит на неё, безмолвно уточняя, действительно ли она хочет этого. Она кивает в подтверждение своих слов.       Лидер повторно опускается на край кровати. Волей-неволей ему приходится созерцать неподвижного Питера, и это наводит на него тоску.       – Я чувствую, он скоро очнётся, – говорит сестра парнишки.       Джош не знает, что сказать в ответ. Он накрывает её руку своей ладонью, едва сжимая её. Иви слишком сложно скрыть улыбку, поэтому она утыкается в подушку, крайне забавно и практически безрезультатно пряча своё лицо. Замечая её тщетные попытки, Джош улыбается уголком губ.