Цветочные сказки

      Надежда никогда не оставляла его.       Ни в тот миг, когда он вернулся домой и понял, как многое поменялось.       Ни в тот момент, когда получил кулаком в нос от своего лучшего друга за легкое прикосновение к ее губам.       Ни в тот день, когда она рыдала после отъезда того самого друга у него на плече часами, но так и не решилась даже просто обнять его.       Ни в ту минуту, когда она села на самолет, уезжая в чужую страну за тем, другим… Хотя сердце настойчиво напоминало Чжи Ху, что за ним самим она не поехала, а ведь говорила, что любит. Любила когда-то.       Таких ситуаций было множество. Но тихая, настойчивая, слабая надежда, зародившаяся в нем в ту секунду, когда она благодарно улыбнулась ему там на крыше… на их крыше, никогда не оставляла его… Даже когда она отвергла кольцо его матери. Никогда.       До сегодняшнего дня.       Он, будучи шафером на их свадьбе, подает жениху кольца с луной и звездой на гравировке. Тоскливые воспоминания захлестывают, руки начинают трястись, и он роняет этот особенный дуэт украшений. Роняет, словно окончательно разбивает их с Чан Ди хрустальные туфельки, его слабую надежду, о каменный пол.       Зал замирает. Все охают. Он кратко извиняется, приправляя эту неловкость лучшей из своих улыбок, поднимает кольца, «колдует» над ними и вручает жениху и невесте. Все дружно выдыхают, звучит какая-то неуместная глупая шутка, и произносятся клятвы. Свадебная церемония продолжается по уже давно утвержденному сценарию, но не для него.       Дождавшись окончания официоза и убедившись, что прекрасная невеста, кружась в вальсе, никого кроме жениха не замечает, он поспешно удаляется из зала… Ему необходимо вытащить из сердца осколки хрусталя, что еще вчера были волшебными туфельками принцессы.       Темный закоулок, куда никто не зайдет, находится довольно быстро. Там ничего не было, лишь холодный кафельный пол, но Юн Чжи Ху это не волнует. Он буквально падает на этот пол, чуть не разбив колени, точно от невидимой подножки. И плачет. Крупными, почти детскими, слезами одиночества и страха. Трижды любивший, трижды раздавленный, трижды покинутый. Трижды. Не слишком ли это много за его еще недолгую жизнь?       Он не знает точно, как долго был здесь один, страдая от приступа жалости к самому себе, но, наверное, долго.       Вынимать осколки было больно. Свежие раны кровоточили, да еще и задевали старые, как он надеялся, давно зажившие рубцы.       Внезапно он чувствует прикосновение легкой женской руки к его макушке. На долю секунды тихая умерщвленная надежда всколыхнулась в нем вновь, но Чжи Ху решительно отбрасывает ее прочь, не давая возможности жестоко ковырять ногтями в его сердце.       Он резко поднимает голову. На него смотрит Мин Со Хён. Её что тоже пригласили на эту свадьбу?! А стоило ли? Разве для этого она оставила Чжи Ху? Ради этого момента, да?! Да ладно уж, все одно.       - Ты здесь, – он не спрашивает, не злится, а лишь констатирует факт. Она кивает, мягко улыбается и садится рядом с ним на корточки. Даже в этом она до невозможного, до противного элегантна. И он как заколдованный тянется к ней за поцелуем, точно жеребенок со стертым копытом, ищущий утешения у вымени кобылицы, но она отстраняется. Взглядом указывает ему на свою руку с обручальным кольцом.       Проклятые кольца! Кто их придумал вообще?!       - Почему? – только и может выдавить он. – Почему?! Почему вы всегда оставляете меня одного? Все вы?! Мама… Ты… И даже Чан Ди… - он припадает щекой к ее груди, тонет в ее объятьях, выливая свою боль на ее дорогое вечернее платье.       - Тише… Тише, Родной мой. Тише… все пройдет. Пройдет. Я тебе обещаю… - шепчет она, гладит его по волосам, точно убаюкивая в своих руках этого маленького одинокого мальчика, за которого она всегда будет в ответе.