За путеводной звездой

Сабина Чен видела, что с её дочерью творится что-то странное. Но как бы она не пыталась разговорить Маринетт, та лишь вымученно улыбалась и убеждала, что у неё всё просто замечательно. И это продолжалось два года, пока в один день всё не изменилось. Да, мадам Чен знала, что у дочери не ладится с мужем. И то, что Адриан перестал появляться в их спальне, тоже знала. Как-то Мари приехала вся в слезах и рассказала, что, заглянув к мужу на работу, застала того в гримёрке в объятиях любовницы. Хорошо, что Тома не было в тот день дома, иначе тот лично бы придушил Агреста-младшего за то, как он поступил с их дочерью. Маринетт попросила не рассказывать отцу, и Сабина согласилась. Но последние пару месяцев Маринетт вновь сияла, как прежде, а возможно даже ярче. Такая резкая перемена в настроении Маринетт напугала Сабину не меньше, чем её несчастный вид. Сабина стояла у прилавка, когда раздался звон дверного колокольчика, и сразу за ним послышался голос дочери. — Мам, пап, я приехала! Том тут же отложил кулинарный мешок и направился прямиком к Маринетт, расставив руки для объятия. — Маринетт, здравствуй, родная. — Пап, — оказавшись в медвежьих объятьях отца, прохрипела Мари. — Ты меня сейчас задушишь. — Ох, прости. Просто я очень соскучился. А где Адриан? Вы разве не вместе? — Нет, пап. У него много работы. Ты же знаешь, что Адриану скоро придётся возглавить «А&М». — Да что же это такое, — гневно пробурчал месье Дюпен. — Совсем родственников забыл. — Можно подумать, что ты ждал только Адриана, — надула губки Мари. — Не сердись на него, дорогая, - Сабина поцеловала дочь в щеку. — Просто твой папа обижается, когда мы уходим с тобой секретничать. — Она подмигнула дочери и ласково улыбнулась мужу. Закрыв пекарню, они всей семьёй поднялись в квартиру. Вечер проходил замечательно до того момента, пока не позвонил курьер, и Тому пришлось спуститься в пекарню. Сабина не выдержала и задала вопрос, который мучил её уже больше месяца. — Маринетт, вы помирились с Адрианом? — затаив дыхание, она ждала утвердительного ответа. Она не хотела, чтобы её предположение подтвердилось. — Нет, ты бы узнала об этом первой, мам. — Значит, у тебя появился кто-то другой? — Мам, ну что за дурацкие версии, — краснея, пробормотала Маринетт. — Похоже, я права, ты никогда не умела врать. А как же Адриан? — А что Адриан? — голос Маринетт сорвался. — Он не интересуется ни мной, ни моей жизнью. Даже если у меня и появился кто-то, то неужели я не заслужила быть хоть немного счастливой… — Но ведь это неправильно, Адриан твой муж. — Да ладно? Только его это не особо остановило кувыркаться с модельками, — язвительно ответила Мари. — Я достаточно сделала для Агрестов и имею полное право делать то, что хочу, и их, и вас это никак не затрагивает. — И ты думаешь, что сможешь так долго жить? Жить двумя жизнями? Спать с одним, а в журналах появляться с другим? Ты сможешь и дальше делать вид, что в семье Агрест все хорошо и замечательно, как ты мне твердишь уже два года? - внешне Сабина была спокойна, но материнское сердце рвалось на части. — Мама, тебе не кажется, что это наше личное с Адрианом дело? — девушка была уже на взводе. — Я пойду, иначе мы наговорим друг другу много лишнего, о чём потом будем жалеть. Маринетт встала из-за стола, молча помогла убрать посуду и, махнув рукой, ушла вниз. Сабина тяжело вздохнула, продолжать этот разговор в таком тоне не имеет смысла. Она бы только оттолкнула дочь, и та вовсе перестала бы появляться в пекарне. Спустившись вниз, Мари немного успокоилась и вошла в пекарню, чтобы попрощаться с отцом. Том как раз расписывался за получение груза. — Пап, мне пора. — коснувшись плеча отца, тихо произнесла девушка. — Позвонили с работы, мне нужно ехать. — Уже? Что ж, раз нужно, то, конечно, езжай, — произнёс Том, целуя дочь. — Но в следующий раз приезжайте вместе с Адрианом, хорошо? — Да, папа. Я передам ему. Я люблю тебя, — поцеловав отца в щеку, девушка поспешила к выходу. Спустя полчаса Маринетт парковала машину на территории особняка Агрестов. Нужно было забрать кое-какие эскизы. Войдя в холл, она уставилась на картину, висевшую над лестничным пролётом. Раньше там был портрет Габриэля с сыном. Но вскоре после свадьбы была заказана новая, в центре картины стояла счастливая Маринетт в свадебном платье, справа Адриан, а левее и чуть за ней стоял Габриэль, положив на её плечо руку. Не так уж и давно это было, но казалось, что прошла вечность. Поднявшись в комнату, она подошла к рабочему столу и стала рассматривать папки в поисках нужных ей эскизов, когда над ухом услышала знакомый голос. — Привет, Мари. Размышляя о своей с Маринетт жизни, Адриан убеждался в необходимости попытаться хоть чуть-чуть вновь сблизиться с супругой. Его начинали напрягать такие отношения между ними. Не мог же он вечно быть только любовником своей жены. Мысль вновь прокрасться в супружескую постель уже несколько дней не давала ему покоя. Увидев, как машина жены въезжает во двор, он решился действовать прямо сейчас. — Что тебе нужно, Агрест? — взгляд синих глаз не предвещал ничего хорошего. — Ты нарушаешь моё личное пространство, будь любезен, отойди от меня. Слова били Адриана, как пощёчины. Нервно сглотнув, он сделал пару шагов назад. — Я хотел… — слова застряли в горле, и он умолк, не окончив фразу. — Я слушаю, — сухой тон, ни намека на прежние чувства. — Я заказал столик, нам надо поговорить, Маринетт, — голос предательски дрогнул. — Новые партнёры, о которых я не знала? — Нет, нам надо поговорить о нас. Это не жизнь, Маринетт. Я устал от этого фарса. — Ты хочешь развода? — так же сухо поинтересовалась жена. — Конечно нет. Да и отец не позволит делить «А&М». Я хочу вернуть то время, когда мы могли просто нормально поговорить, когда ты засыпала рядом со мной. Боже, Маринетт, я хочу быть твоим мужем не только на бумаге! — Что вдруг случилось, что ты вспомнил обо мне? — зло выплюнула ему в лицо Мари. — Почему-то тебе не хотелось этого более двух лет. Или твоя профурсетка тебя бросила? Можешь не отвечать, мне не интересно, — Маринетт продолжила поиски эскизов, вновь повернувшись к столу и показывая своим видом, что разговор окончен. Сказать, что Адриан был шокирован услышанным, это не сказать ничего. Никогда в жизни он не слышал такой ерунды. С чего вообще она взяла, что у него есть кто-то кроме неё? — Что за бред, Маринетт? О чём ты говоришь? У меня не было никого всё это время. Если ты не забыла, то я ещё женатый человек. И воспитание не позволяет мне заводить интрижки, — прорычал Адриан. Да как она смела так говорить о нём, когда сама отдалась Нуару. И пусть, что он и Нуар - это один и тот же человек, но она-то этого не знает. — Агрест, прекрати. Я застукала тебя с Мадин, когда вы были в гримерке. Так что это притворство, и высокие слова можешь не тратить напрасно. Я готова обсудить детали развода, больше нам говорить не о чем. — Может быть, ты сама завела интрижку с другим? Потому что с Мадин у меня ничего не было и быть не могло! — Агрест распалялся от слов Мари ещё больше, а её безучастный тон будто вгонял в его спину нож. — И чем же тот лучше меня, скажи мне, Мари. — Адриан, не трать свои и мои нервы. Я не собираюсь ничего тебе говорить, — повернувшись к мужу, медленно и чётко произнесла Маринетт. Адриан схватил и притянул к себе жену, впившись в её губы требовательным и подчиняющим поцелуем. Она не ответила, а, оттолкнув мужа, влепила ему пощечину и брезгливо вытерла свои губы тыльной стороной ладони. — Ты потерял право трогать и целовать меня, когда ушёл из нашей спальни, — злобно прорычала Маринетт. — А теперь будь любезен, покинь эту комнату. Адриан выскочил из комнаты пулей, со всего маху хлопнул дверью. Маринетт тяжело вздохнула, Адриан прав, пора расставить все точки над «i». Взяв чистый лист бумаги, она принялась писать прощальную записку Агрестам. Через четверть часа Мари собрала свои вещи и, оставив записку на кровати, покинула дом в надежде никогда больше сюда не возвращаться. Адриан в это время расхаживал по кабинету с бокалом кальвадоса, пытаясь успокоиться. Он надеялся, что всё не так плохо, решившись на этот разговор с Принцессой. Каким самонадеянным он был, решив, что сможет с лёгкостью увести Маринетт у Нуара. Теперь же Адриан вообще не представлял, что делать дальше. Да, одним бокалом кальвадоса в этой ситуации не разобраться. Он налил себе ещё и сел за стол, продолжая обдумывать свои дальнейшие действия. Одно он знал точно - сегодня Нуар не придёт к своей Принцессе.