Деметрия, Вы никогда не узнаете о моих чувствах…

Вечер. Последние лучи солнца скрылись за горизонтом, и тяжелые серые тучи затянули небо. Большие капли дождя стучали ко крыше старого дорогого особняка. Каменные горгульи стоящие около ворот на территорию наводят ужас, особенно их пустые глаза. Большой сад почти весь зарос, красивые клумбы завяли и поросли сорняком, а многие скульптуры прекрасных девушек собирающих цветы стали рассыпаться. Вид на сад выходил из окна второго этажа, от куда был виден свет. В этой комнате в мраморном камине огонь. На это красно-оранжевое пламя можно смотреть вечно и при этом слушать, как пощелкиваю дрова. За деревянным письменным столом сидит молодой человек одетый в темно-синий фрак и повязанный бежевый шарф. Его прекрасные карие глаза смотрят в даль, а рука держит белое гусиное перо над листом бумаги. Собравшись с мыслями, молодой человек макает кончик пера в чернило и начинает что-то аккуратно писать. Он выводит каждую букву, стараясь не допустить ошибки или помарки. Соответственно получаются слова, идеально написанные. Юноша пишет письмо своей любимой: Дорогая, Деметрия, пишу это письмо, ибо я должен рассказать о моих чувствах к Вам. Вы расторгли нашу помолвку, тем самым ударили меня в самое сердце, словно острым клинком. Мои чувства не иссякли, а наоборот, приобрели новую, еще большую силу. Каждый раз, как я вижу Вас в длинном шелковом платье с веером, в зобу дыхание сперает, а сердце готово выпрыгнуть. Знаю, что Вам все равно, ибо скоро ваша женитьба, и меня даже не внесли в список приглашенных, но не смогу я пережить сию трагедию, ведь не увижу Вас в белоснежном, словно только что выпавший снег, платье, с букетом Ваших любимых алый роз, о шипы которых Вы всегда так боялись поранится, и я просил слуг срезать их, чтобы не видеть Вашу красную кровь, капли которой появлялись на Вашем маленьком пальчике. Фата, которую вы оденете,ина время, скроет ваше лицо. Но зачем это делать? Пусть все и всегда видят Ваши прекрасные скулы, розовые пухлые губки и глубокие карие глаза. Мысли о Вас, о вашей скорой свадьбе не дают покоя мне. Каждую темную ночь, которую освещают маленькие звезды, на которые Вы так любили смотреть, лежа на траве, мне снится только Ваш силуэт, Ваши нежные женственные руки, которые ласкают мое лицо и Ваши губы целующие меня и оставляющие след алой помады на моих покрытых легким румянцем щеках. Но, проснувшись и поняв, что это был очередной сон, давший мне маленькую надежду на Вашу любовь, на глазах появляются слезы, стараюсь которые я скрыть. Мои чувства к Вам никогда не иссякнут, даже, когда Вы выйдите замуж и родите прекрасных так похожих на вас детей. Мое сердце принадлежит только Вашей персоне и больше никому. Надеюсь, скоро свидимся. На веки Ваш Джозеф." Молодой человек поставил черную точку в конце письма и перечитал идеально написанные строки. Из его глубоких карих наплоенных мыслями глазах потекли слезы, так хорошо описанные в его признании. Юноша запечатал письмо в золотистый конверт и сверху поставил бордовую сургучную печать. Теперь на конверте красовались четыре буквы: "JJ&DL". Джозеф взял письмо в руки подошел к красивому камину. Пламя завораживало, словно оно было живое. Юноша еще раз посмотрел на конверт, и на него упала горячая слеза Джозефа, после чего молодой человек бросил свое написанное признание в самое пекло. Огонь жадно погладил любовно письмо, и пламя стало синим. "Деметрия, Вы никогда не узнаете о мои чувствах и об этом заветном письме" - тихонько прошептал Джозеф и покинул комнату… Истории любви были и будут всегда, и в девятнадцатом веке, и двадцать пятом, но все они такие разные: романтичные и трагичные, смешные и грустные. Кто-то находит счастье, а кто-то теряет. У каждого свой финал. У любви три этапа: первый, желание овладеть человеком - платоническая любовь, второй, желание быть рядом с человеком, видеть его улыбку и слышать смех, целовать и говорить о любви к нему, и самая высшая ступень, желание, чтобы любимый человек был счастлив везде и всегда. Наш герой, когда сжег свое признание, перешел на высшую ступень. Он не захотел ломать судьбу любимой, даже когда на карту была поставлена его собственное счастье…