***
Банальный сценарий. Главный герой, который долго к этому шел, наконец-то сойдется в финальной битве с Злодеем данной истории. Но сейчас роль антагониста я взяла на себя. Интересно иногда самой поучаствовать в творящемся безумии. Ведь сейчас против меня выйдет самое главное Творение. Герой, которого много раз стирала и переписывала заново. Я вложила в него всю свою душу. Он стал моим идеальным творением… Любимым творением, которое ненавидит Создателя… Роль безумной богини, которая пытается разрушить мир, мне очень хорошо подходит. В историю этой женщины я вложила не меньше стараний. Апсэль… Мой отец — мир… Я недолго выбирала ему имя. Все-таки власть сделала меня тщеславной. — Как я выгляжу? — отвернувшись от прекрасной картины разрушения мира, я повернулась лицом к своему ребенку. Очень люблю смотреть за тем, как мир приобретает свой истинный облик. Облик жалкого куска бумаги, который объят пламенем. Апсэль стоял на коленях. Он склонился перед трупом своего верного товарища. Он убил его сам. Ведь он не хотел, чтобы его друг видел, каким он станет в этой битве. Его тело каждую секунду изменялось. Черты лица становились грубыми, но в ту же секунду становилось девичьими. Кожа меняла свой цвет: то становилась красной, как у огненного элементаля, то серой, как у жителя подземного мира. Все предыдущие истории сплелись воедино и приняли облик молодого юноши. Но незаметно в его облике проскальзывали черты других людей и существ. Его глаза, которые раньше лучились добротой, стали пустыми. Он устал следовать сценариям, устал плясать под дудку безумного манипулятора. Он настолько устал играть роль благородного рыцаря, что теперь вновь становиться собой казалось чем-то неправильным, почти извращенным. Он недостоин зваться человеком. Его суть извратили до неузнаваемости. Его даже монстром не выйдет назвать. Он намного хуже. Именно поэтому никто не должен был знать каким он является на самом деле. Но прямо сейчас, к собственному сожалению, следовало становиться собой. Ведь Мать дает очередной шанс освободиться… — Ты выглядишь как монстр, — он знал меня, своего Создателя. Поэтому не обманывался этим прекрасным и нежным образом, который я выбрала в этот раз. — Неблагодарное дитя, — прошипела я. Когда-то я творила лишь ради жителей своих миров. Я любила их, как своих собственных детей. Но времена изменились. Уже и не помню когда любила их, существовала ради них, всю себя отдавала им. Много раз я создавала Его. Идеального Героя. Я жила им и отдавала ему частицу своей души. И в итоге у меня ничего не осталось. Наблюдая за Апсэлем, я чувствовала себя виноватой. От былого Героя осталась лишь жалкая тень. Когда-то он источал силу, пытаясь освободиться от рабского ошейника. Он был непобедим, непокорим и непоколебим для своих врагов. Но не для меня. Сломленный, ослабевший, но все еще пытающийся победить. Вот что нельзя было от него отделить так это баранью упёртость. Но стоило ли из-за этого его опасаться? Несомненно. Слишком много в нем от меня. Поэтому он может даже в таком состоянии причинить вред. Я попыталась сдержать торжествующую ухмылку, но ничего не вышло. Да, несмотря ни на что, я получала удовольствие, наблюдая за своим Творением. — Когда же ты прекратишь издеваться надо мной?! Каждый раз ты отнимаешь у меня близких людей, заставляешь меня сражаться. Я устал уже от этого всего. — Он знал, кто он, но в то же время не мог полностью сконцентрироваться на этом. Он никогда не хотел быть развлечением для безумного существа. Никто бы этого не хотел, но кто его спрашивал. Его прошлые жизни, череда разнообразных личностей наслаивались друг на друга вместе с характерными чертами. Он устал чувствовать боль… Невыносимую боль от всего того ужаса, который ему пришлось пережить как в этой жизни, так и во всех предыдущих. Слишком многих он потерял, слишком много крови на его руках собралось. Ему оставалось лишь мысленно себя подбадривать. «Мне необходимо взять себя в руки! — приказал себе Апсэль. — Прошлого не вернуть и ничего уже не исправить. Нельзя жить прошлым. Необходимо бороться за то, что было у меня изначально и есть до сих пор! Жажда свободы» — Хо, теперь ясно к чему ты так стремишься, — и я сдерживаю внутри себя слова о том, что совсем скоро ты получишь свободу. Не один ты устал. Я тоже, но мне нельзя просто взять и умереть. Это будет… Некрасиво…***
Гневно сверкнули глаза воина и он, схватив свой меч, понесся на Богиню. Могущественный меч, который способен убить богов, был подарен ею своему герою. Кто же знал, что когда-нибудь этот меч окажется направлен на своего собственного создателя. Апсэль знал, что это оружие создала его мучительница, но он был уверен, что убить сможет и ее. «Тебя погубит твое собственное детище», — пообещал Герой, отталкиваясь от пола с такой силой, что по нему пошли огромные трещины. Резко рванул вперед и оказался рядом с безумной женщиной. — Разве честно нападать на безоружного с мечом? — деланно возмутилась она. Парень на это ничего не ответил, а лишь начал атаковать. Странно, но его противница была совершенно не намерена уклоняться от удара. Апсэль насторожился и не зря. В следующее мгновение его меч вспарывал лишь воздух. Хитрая и подлая правительница оказалась позади него. — Ах, неужели это Богоубийца? Ты смог его сохранить до этого воплощения? Я приятно удивлена. Хотя тебе даже он не поможет. Ты же ведь слаб. Ты не сможешь меня им… Словесный поток был прерван. Воин был серьезно намерен освободиться и ради осуществления своей цели мог убить даже Бога, даже свою Мать. Меч с легкостью выскальзывает из груди поверженного противника. И из раны хлынул поток… Чернил… — Что? Бред какой-то, — рвано выдохнула женщина одними губами, с каждым мгновением лишь сильнее убеждаясь в обратном. — Я не хочу… Богиня не должна показывать… — Не хочу умирать! Своего огромного желания уйти на покой. — Умри. И даруй мне свободу, моя дорогая Мать… Она уже дала своему ребенку все то, что должна была. Она сделала его сильным и плевать какой ценой. Поэтому теперь он может уйти… Безумный хохот оглушал. Юный воин сбросил свои оковы, и теперь он может уйти. Неважно куда, главное, что свой путь он выберет сам. Наконец-то он свободен… Теперь он может жить так, как сам того пожелает…***
Тьма. Теперь навсегда она заключена в ней. Тишина и тьма будут сопровождать ее, пока она будет плыть в этом огромном море чернил. Скольких она сюда отправляла. Все ее неудачные творения нашли здесь свой покой. А теперь и она… Пропало ее идеальное тело… Пропали способности… Пропало все то, что она с таким упорством создавала все это время… Остались лишь воспоминания… И… — Мама… Мамочка… — Ты наконец-то пришла… — Мы теперь не одиноки… Голоса ее творений и их тени. Все они тут. Со ней. Навсегда… — Дети мои… Простите меня… … Богиня пала, так же как и ее дети. И поэтому она должна провести во тьме вечность… Но я уверена, эта вечность мне никогда не надоест.