Десять минут до полуночи

Love, i have wounds, Only you can mend, You can mend. I guess that is love, I cant pretend, I cant pretend.

Десять минут до полуночи.       Им было по девять. Мальчик, уже тогда помешанный на разных странностях и девочка, непонимающая, что с ней происходит, нашли друг друга. Стали лучшими друзьями. Одним целым. Одри и Ноа. Ноа и Одри. Эти двое понимают друг друга лучше чем кто либо существующий на земле. Им по тринадцать. Они поспорили, не помнят из-за чего, наверняка причина очередная теория Ноа, которую Одри отрицала, из-за чего теперь спит в шкафу. Ей все равно на шкаф, главное, что с ним, в его комнате. Девять минут до полуночи.       Интернет «популярность» обрушилась на Дженсен. Чертова Нина. Одри тяжело. Она не знает, что делать, а Ноа знает. Он поможет, выслушает, поддержит. Девушка начала ловить всё чаще и чаще его взгляды на себе, не такие как обычно, а непонятные. Одри сходит с ума. Винит себя в смерти Рейчел. Фостер снова здесь. С коробкой фильмов, ведром поп-корна и одеялом. Дженсен не заметила, когда он появился здесь, так же ка и не замечает постоянные влюбленные взгляды Ноа. Восемь минут до полуночи.       Ноа волнуется, когда Одри уходит без причины, не отвечает на звонки ведет себя странно. А Одри боится рассказать о Пайпер. Хочет, но боится. Вдруг Ноа отвергнет её? Не поймет? Не захочет общаться? Но он так не поступит. Он все простит Одри. Так уж предначертано судьбой - всегда прощать друг друга. - Когда мы поцеловались.. - он все таки заведет этот разговор, хоть и понимает, что возможно ничего хорошего из этого не выйдет. - Нет, нет, нет. - Одри не хочет этого разговора. А может просто боится услышать то, что хочет сказать сама. - Когда мы поцеловались, я почувствовал, будто всегда хотел тебя поцеловать. - все внутри сжимается. Одри так хочет подойти, обнять, поцеловать и больше никогда не отпускать, но вместо того глупое «-Люблю, но не так», режущее душу обоим. Семь минут до полуночи.       Ноа снова отменяет «вечер фильмов» из-за Зои. Одри стоит, уверяя что все хорошо, сдерживая огонь, полыхающий внутри неё. Фостер просто её лучший друг, но сердце сжимается, когда видит его руку на её плече. Дженсен прерывает их второй «момент», но почему-то у неё вовсе не играет чувство вины, хотя оно должно зашкаливать. Что это? Ревность? Но ни же просто друзья. Дружеская ревность? Да это-же смешно. Но девушка все равно не может смотреть на лучшего друга, целующего девушку. Одри чувствует тепло в груди, когда лежит на плече у Ноа, слушая его очередные безумные теории по убийствам. Ей все равно на его странности. Она их любит, живет ими, ими же и дышит. Шесть минут до полуночи.       Они поссорились. В самый первый раз. Ноа встал на сторону своей девушки, с которой встречается несколько недель, а не на сторону лучшей подруги, которую знает практически всю жизнь. В этот момент в Дженсен что-то ломается. Она все больше и больше хочет избавиться от Зои, которая так и хочет разбить команду «Би-любопытной и девственника». Но у нее ничего не выйдет. Только не сними. Такую дружбу разрушить невозможно никому. Одри паникует, когда видит на кране «Если успеешь, то не придется собирать своего дружка по частям». У девушки картинка плывет перед глазами. Она помчится с Эммой или без неё, спасать своего друга, парня, да плевать, главное, что он ей самый родной. Сердце успокаивается, когда они находят его живым. Пять минут до полуночи. Одри хочется кричать только от одного вида разбитого Ноа. Ей больно от того, что Фостер мучается, но еще больней от того, что не может поцеловать его. Если бы он знал (а он то знает), что переживает Дженсен, что она чувствует. Каждый день в голове всплывают слова «Я люблю тебя, Одри», и теперь жалеет, что не ответила. Еще больнее когда Ноа решает прекратить свои расследования. Свою цель, свою жизнь. Это терзает Одри, съедает изнутри, когда взгляд падает на сжимающего в руке последнюю фотографию Зои. Четыре минуты до полуночи. Ноа в ужасе, когда Одри не появляется, вот уже двое суток. Её телефон не отвечает, хотя уже и не сможет, ведь там сотни (а может и тысячи) пропущенных от Фостера. Он не находит себе места, сходит с ума. «Она сильная, Ноа. Она сильнее нас всех» говорят все вокруг, но только Ноа это не помогает. Он знает какова Дженсен на самом деле: Маленькая девчонка, потерявшаяся в жизни и так нуждающаяся в лучшем друге (ей нужен только Ноа). Может она и сильная, Ноа верит знает, что это так, но он видел сломленную и разбитую Одри. Помнит ее печальные голубые глаза, вечно горевшее потухшее сердце. Три минуты до полуночи Ноа считает себя самым счастливым человеком, когда Одри находят живой. В тот момент, когда Фостер видит девушку избитой и еле дышащей, внутри него вспыхивают искры. Искры заботы, нежности, искры любви. Он понимает, что самое главное в его жизни это не доска убийств или «Морг», а Одри. Её жизнь, её дыхание, шутки, запах - это самое главное для Ноа Фостера. Всегда было главным. Тогда когда парень сдавал экзамены и не общался с подругой несколько дней, когда начались серийные убийства, ему был важен не кто под маской, а кто достает Одри. Когда Ноа был с Зои, в глубине души он думал о Дженсен. Он всегда думал о ней. Две минуты до полуночи. Одри лежит на плече Ноа. Они смотрят очередной фильм, прямо как тогда, до всех этих убийств. Правда, теперь это не кровавый ужастик с кучей серийных убийц, про которых Фостер рассказывал все что только можно рассказать, а веселые комедии-боевики, то чего им не хватает в жизни. Побольше вот таких вот теплых моментов: просмотров фильмов под теплыми пледами и с кружками горячего шоколада в руках. Одна минута до полуночи. Изменилось всё. Совершенно всё. Статус «Лучшие друзья» наконец-то перерос во что-то большее. Эти двое потеряли слишком многих, и теперь ни за что не потеряют друг друга.