Недолго, но счастливо

      Отведя в сторону ветку, Озай начал пристально всматриваться в фигуру неподвижно сидящей на берегу прудика Урсы. Шпионить за собственной женой, конечно, едва ли было хорошей идеей, но ничего другого ему просто не приходило в голову.       После вчерашнего поцелуя — которого он не помнил — Урса разом утратила всю весёлость и разговорчивость. Вместо того, чтобы шутить и подкалывать своего мужа, теперь она смотрела на него почти что со страхом. Из-за этого Озай чувствовал себя ужасно. Он даже не мог попросить у неё прощения, потому что понятия не имел, за что извиняться. Неужели он как-то обидел её в те несколько секунд, когда его покинул разум? Но как? Казалось, Урсу вообще нельзя ничем напугать…       И, когда после завтрака она исчезла в дворцовом саду, принц сам не заметил, как пошёл следом за ней, прячась за деревьями и кустами. Девушка так и не увидела его, погружённая в какие-то явно невесёлые раздумья.       Сейчас она уже почти полчаса как сидела на траве, обхватив колени руками и глядя отрешённым взглядом на плавающих уткочерепах. Райни, нахохлившись, устроилась рядом с ней и временами поворачивала голову в сторону Озая, слегка приподнимая крылья. Принц был уверен, что ящерица видит его, но по каким-то своим причинам не хочет выдавать, и мысленно благодарил её за это.       — А, вот ты где! — неожиданно раздался голос Мичи. — Я тебя по всему саду ищу!       Озай вздрогнул, но тут же сообразил, что фрейлина обращается не к нему, а к Урсе.       — Здравствуй, Мичи, — тихо ответила принцесса, даже не повернув к подруге головы.       Мичи подошла к Урсе и, скрестив руки на груди, смерила её внимательным взглядом.       — Что это с тобой сегодня?       — Ничего…       — Как это ничего? А где Озай? Вы что, поссорились?       — Вовсе нет, — быстро ответила Урса. Мичи недоверчиво хмыкнула.       — Значит, поссорились… Давай, рассказывай. Всё равно я тебя насквозь вижу.       — Мы правда не ссорились. Просто… — девушка сделала глубокий вдох, — он меня поцеловал.       Не дождавшись дальнейших объяснений, Мичи вопросительно подняла брови.       — И что?       Урса, ничего не ответив, уткнулась лицом в колени. Её подруга присела рядом с ней и положила руку ей на плечо.       — Как же так, Урса? Ты же говорила, что он тебе нравится…       Озай окаменел от изумления. Тем временем Урса безжизненным голосом отозвалась:       — Да, говорила…       — Так в чём же дело?       — Не знаю. Это трудно объяснить… и я не хочу сейчас об этом разговаривать, — девушка встала и отряхнула платье от прилипших травинок. — Пойдём лучше прогуляемся…       — Ладно, — согласилась Мичи, всё ещё глядя на неё с недоумением. — Только не думай, что я от тебя отстану…       — Я и не думаю, — слабо улыбнулась Урса.       И, направившись вдоль берега прудика, подруги скрылись из поля зрения Озая.       Выждав ещё какое-то время, принц выбрался из кустов и упал спиной на траву. По ослепительно синему небу медленно плыли в лучах солнца крупные белые облака. Эта умиротворяющая картина никак не сочеталась с его мрачным настроением, и он закрыл глаза. Думать не хотелось совершенно, но мысли метались у него в голове, вытесняя друг друга.       Неужели Урса в самом деле была к нему неравнодушна? Действительно ли вчера не произошло ничего особенного — кроме поцелуя? И почему в таком случае она настолько подавлена сейчас?       Вывод напрашивался только один, — поцеловавшись с Озаем, Урса поняла, что на самом деле он ей вовсе не нравится. И что она совершила ошибку, согласившись на этот брак.       Принц застонал. Это действительно было ужасно. И зачем только он послушал Айро? Надо было сбежать со свадьбы… Тогда всем было бы лучше.       Что-то заслонило солнечный свет. Озай открыл глаза.       Над ним собственной персоной стоял великий Дракон Запада.       — Привет, — буркнул Озай. — Что это ты здесь делаешь?       — Папа плисол колмить уток! — радостно откликнулся детский голос. Повернув голову, принц увидел Лу Тена. — А ты сто делаесь, дядя Зай?       — Сплю. Разве не видно?       — Я тозе хоцю спать на траве! — возликовал юный член королевского рода. — Мозно, папа?       — Думаю, можно, — весело ответил Айро. — Но не сейчас. Да и твоему дяде пора вставать. А, Озай?       — Допустим, — принц сел на траве и посмотрел снизу вверх на старшего брата. Айро подмигнул ему и снова обратился к сыну:       — Мы с Озаем поговорим, а ты пока последи за прудом, чтобы уткочерепахи никуда не уползли. Хорошо?       — Холосо! — воскликнул Лу Тен и со всех ног бросился к прудику. Озай невольно улыбнулся, глядя ему вслед.       — Что у вас произошло с Урсой? — уже серьёзным тоном спросил Айро, усаживаясь рядом.       — Ну… — принц на секунду задумался. Ему не очень-то хотелось изливать душу, но пытаться обмануть Айро было бесполезно. К тому же старший брат вполне мог дать ему какой-нибудь хороший совет. — Ладно, слушай…       И, путаясь и краснея, он в нескольких словах рассказал о злополучном поцелуе и о только что подслушанном разговоре, добавив в конце:       — И, получается, она на самом деле меня не любит… или нет? Как ты думаешь, Дядя?       Айро задумчиво наклонил голову.       — Трудно сказать, но, думаю, всё не так страшно, как ты вообразил. Вполне возможно, всё дело именно в том, что ты ей небезразличен…       — И поэтому она такая мрачная?       — Да. Тебя не должно это удивлять. Любви присущи одновременно и радость, и страдание…       — Я всё равно ничего не понимаю, — упрямо отозвался Озай. — Зачем ей грустить, если… если она любит меня?       — Мало ли, — Айро лукаво прищурился. — Может, она решила, что ты её не любишь…       — Что за чепуха! — возмутился Озай.       Генерал рассмеялся, поглаживая свои чёрные бакенбарды, и произнёс:       — Что же, надеюсь, ты скоро разберёшься, чепуха это или нет…       — Я тоже на это надеюсь, — подавленно пробормотал принц.