Смешинка в кофе

Жил-был один англичанин. Звали его Джек Баскервиль. И вроде бы всё у него было как у людей: работа скучная, зато непыльная, полный шкаф книжек о живой природе, жена-красавица и кофе по утрам. А счастья всё не было. Наверное, потому, что жил он не как положено — в Англии, в графстве Девоншир, где у него родовое поместье стояло, а на другом краю земли — в Коста-Рике. Долго думал наш Джек и наконец решил пойти за советом к одной бразильской колдунье. — Научи меня, — говорит, — как счастливым стать. А не то моя красавица Бэрил, того и гляди, разлюбит меня и бабочкой упорхнёт! Раскинула колдунья карты, поглядела в хрустальный шар и ответила: — Что ж, знаю я одно волшебное средство. Только очень трудное. — Ну, трудностей я не боюсь, — храбро сказал Джек. — Но главное даже не в этом, — предупредила колдунья. — Если прибегнешь к нему, на попятный пойти уже не получится. Навсегда мои чары с тобой останутся. Сам понимаешь, на то наша бразильская магия и вечная. Подумал Джек, но всё же решился. — Ради Бэрил я на всё готов. Эх, была не была! Научи меня своему вечному средству. — Тогда слушай внимательно. С завтрашнего дня придётся тебе каждое утро вставать пораньше. Бери сачок и отправляйся в сельву ловить бабочек, раз ты ими так интересуешься. А по дороге повторяй заклинание: Я не мумба и не юмба, Я наслемба завоюмба, Намба томба захотемба И сачкомба повертемба! — А если бабочки ловиться не станут? — засомневался Джек. — Тогда волшебные слова сами тебе подскажут, что делать. И начал Джек каждое утро за бабочками гоняться. Бегает, размахивает сачком и волшебные слова в такт приговаривает. Сказать по правде, не каждый день бабочки ловились, зато на душе после такой охоты сразу легче становилось. Но вот однажды в жаркий день все насекомые попрятались. Идёт Джек по берегу залива с пустыми руками, заклинание про себя повторяет, а оно вдруг возьми да и сложись по-новому: Я не юмба и не мумба, Я в волнемба не тонумба, Намба томба захотемба И к скалемба той успемба! — И правда! — удивился Джек. — Я уж и не помню, когда последний раз в море купался. Вдруг и правда доплыву до скалы? И действительно доплыл. А потом сам не заметил, как научился и за ракушками нырять, и под водой с тростинкой во рту плавать. Тут пришло время в отпуск идти. Подумал Джек и повёз Бэрил в облачный лес, где и бабочки, и водопады, и знаменитый вулкан Ареналь. При виде вулкана у Джека сначала сердце ёкнуло, а потом вдруг колдуньино заклинание само на память пришло. Только опять на новый лад: Я не мумба и не юмба, Я вулкамба не боюмба, Намба томба захотемба Вспоминамба про Помпемба! Вспомнил Джек, что его самый давний предок от извержения в Помпеях спасся, закинул за плечо фотоаппарат с треногой и полез вверх по склону. А вернулся с такими фотографиями, что дух захватывало! …И всё бы хорошо, только после того отпуска пришлось супругам срочно фамилию менять и в Англию переезжать. После Коста-Рики Джек совсем заскучал: ни моря, ни джунглей, никаких ярких красок — сплошной дождь да туман. Спасибо, заклинание опять выручило. Вышел как-то Джек за ворота школы Сент-Оливер и сказал знакомые слова: Я не мумба и не юмба, Все боломба покорюмба, Намба томба захотемба И красомба разглядемба! И правда, вересковая пустошь вокруг словно преобразилась: с одной стороны речка под солнцем искрится, с другой — бабочки над цветами порхают, всё незнакомые, европейские. А тут ещё и пони гарцует, словно приглашает верхом прокатиться. — Как это я такой красоты раньше не замечал? — удивился Джек. И снова стало ему некогда хандрить. Даже новый вид мотылька открыл и в журнале описал. А потом вот что приключилось. Заехал как-то Джек в Британский музей в Лондоне, насмотрелся на бабочек и пошёл на вокзал по Фулхем-роуд. Вдруг видит — мечется за забором питомника злющая-презлющая собака, точь-в-точь как из семейной легенды. Зубами клацает, хвостом вращает, будто хочет с ним за причастность к роду Баскервилей расправиться. Не испугался Джек. Быстро нашарил в кармане кусок сахару и проговорил про себя волшебные слова: Я не юмба и не мумба, Я помемба отожмумба! Намба томба захотемба, Чтоб собамба сэмба съемба! И то ли заклинание помогло, то ли сахар, но собака успокоилась, зубами клацать перестала и давай об его ноги тереться. Так Джек с новым членом семьи домой и вернулся. Ну, в общем, осталось не так уж много рассказывать. Когда начали в Девоншире наследников родового поместья разыскивать, тут-то Джек и объявился. Подъехал к замку в двуколке — стройный, загорелый, румяный, в багаже коллекция бабочек, рядом жена-красавица и собака прямиком из легенды. Как увидел его доктор Мортимер, даже в бумаги смотреть не стал: померил гостю пульс и давление, пожал крепкую руку и говорит: — Вижу, вы настоящий девонширец, мужественный человек, вам Холлом и владеть! Тут и сказке конец. А про преступление потом Френкленд придумал — не иначе из зависти. Рассказал доктору Ватсону, доктор — Флетчеру Робинсону, а тот — Конан Дойлю, и пошло-поехало. Но сэр Джек Баскервиль на них не обижался. Когда успеваешь и поместьем управлять, и циклопидесов с выпями на болотах изучать, и в реке Дарт с чомгами плавать, и фамильные портреты инспектировать, и даже дворецкого к кофеварке не подпускать — обижаться-то просто некогда! Так что, если вы тоже хотите родовое поместье себе отжать — флаг вам в руки! Только чтобы вечная магия сработала, надо Очень сильно захотеть И немного попотеть!