Транслятор боли

      Эта история случилась, когда я весело сидел дома и тупо ковырялся во внутренностях фотовспышки. Или наоборот, тупо сидел дома, и весело ковырялся во внутренностях фотовспышки. Это увлекательнейшее занятие настолько поглотило меня, что я с большим трудом отвлёкся от тисков и паяльника для того, чтобы заварить себе чаю. Хотя желание попить чаю посетило меня около часа назад. Весь этот час я мужественно терпел жажду, с наслаждением предаваясь процессу превращения трех неисправных фотовспышек в одну исправную. Возможно, такая самопоглощенность была вызвана тем, что на протяжении последней недели что-нибудь, или кто-нибудь все время отвлекали меня от творческого проекта под названием «Новая Импульсная Супермощная Трехламповая Фотовспышка». И сейчас я не стал бы отвлекаться, даже если бы рядом неожиданно появился кто-нибудь, и стал бы орать мне в ухо неприличные песни. Но вскоре желание испить чаю взяло верх над смутным ощущением, что если я сейчас отвлекусь, то это будет надолго. Я отправился на кухню, и принялся варганить себе чай, попутно-параллельно размышляя о смысле жизни, верхних соседях-алкоголиках, пришельцах, абсолютном разуме, тараканах, трансцендентальной медитации, Загадочных Девушках С Магнитными Глазами, разнице между ПАЛом и СЕКАМОМ, нефритовых лестницах, параболических гиперболоидах, Башнях-Упертых-в-Небо, кварцевых часометрах… Мои размышления прервал свисток вскипевшего чайника. Я произвел ряд манипуляций с заварочным чайником, кипятком, заваркой, и специальной тряпочкой. Через десять минут чай был готов. Взяв чашку, «до упора» наполненную чаем, я двинулся в комнату. С прочувствованным удовольствием, отхлебнув чаю, я поставил чашку на журнальный столик. Почему-то мне показалось, что в мое отсутствие в комнате кто-то побывал. На моем рабочем столе лежали внутренности. От вспышки. Я намеревался совместить чаепитие с продолжением колдовства над моим чудом техники. Поэтому, отхлебнув чаю еще раз, я внимательно посмотрел внутрь открытого вспышечного корпуса. Мне вновь показалось, что здесь кто-то побывал. Я взял в руки отвертку, но не успел прикоснуться к головке подстроечного резистора (Ну есть такая штуковина внутри вспышки). Потому что заметил, что среди переплетения проводов ярко горит красная лампочка. Это значит, что вспышка включена, и заряжается! Но ведь я точно помню, что выключал её! Более того, вынул аккумулятор. Взглянув на стол, я удивился еще больше! Аккумулятор лежал рядом с инструментами на столе! Это естественно, ведь я не настолько безумен, чтобы чинить устройство под током. Однако возможно, что перед тем как заваривать чай, я сам зарядил вспышку. Если так, то надо ее разрядить. Я потянулся за изоляционными перчатками (лишняя мера предосторожности не помешает). В тот же момент все три импульсные лампы сработали одновременно! Комнату озарил нестерпимо яркий свет. Не успев закрыть глаза, я на короткое время оказался неспособен что-либо увидеть. Но вспышка для того и предназначена, чтобы снимать людей. Поэтому я принялся моргать глазами, восстанавливая зрение. Проморгавшись как следует, я заметил две вещи. Во-первых, у меня было впечатление, что комната все еще освещена так же ярко, как и в момент вспышки (Вообще-то вспышка потому и называется «вспышка», что может светить в течение нескольких долей секунды. Постоянно «гореть» вспышка не может. Это просто невозможно). Но самым удивительным было другое! В комнате кто-то был! В смысле находился! Щурясь от нестерпимо яркого света, я разглядел две фигуры, одетые во что-то белое! «Доктора» — подумал я. И решил сохранять спокойствие (Хотя бы внешнее). — Здравствуйте — произнес я, тщательно сохраняя внешнюю невозмутимость. — Мир тебе, человек — произнесла одна из фигур. «Какие странные доктора» — подумал я — «Или какая странная галлюцинация». Пользуясь паузой, я принялся разглядывать гостей. Они реальны? Или это глюк? В пользу того, что это галлюцинация, говорило то, что оба гостя были босиком. (Ну да. Из-под их одеяний, которые я тут же стал мысленно называть «халатами», торчали босые ноги.) Кроме этого, мои неожиданные визитеры, как бы это выразиться, не стояли ногами на полу, а висели в воздухе так, что между их ступнями и полом было сантиметров тридцать. «Левитируют» — ни к селу, ни к городу подумал я. И совсем уж ни в какие ворота не лезло…простите, в представления не умещалось то, что за спинами людей (?) в белом ненавязчиво колыхалось что-то похожее на крылья.  — Вы…кто?.. — выдавил я из себя вопрос — Доктора? — Мы — посланники — хором ответили люд…гм…существа (сущности?) в белом — Мы пришли с миром. — «Ага, точно, засланцы» — подумал я — «Или зашельцы». А вслух сказал: — Вы…это…присаживайтесь. — Мы не причиним тебе зла, человек — произнесли визитеры «стереоголосом». Я сделал две вещи. Сначала как следует ущипнул себя, потом моргнул глазами. Вслух же произнес: — Хорошо. Вы доктора? В смысле, врачи? Или… Вы с киностудии? Да вы садитесь… — Благодарим. Нам это не нужно — ответили гости. Все это время они продолжали парить в воздухе. Самообалда… самообладание, наконец, вернулось ко мне на все 100 процентов, и я сказал: — Хорошо. Я вас внимательнейшим образом слушаю — я присел на край стола, чтобы получилось, что я как бы стою и как бы сижу одновременно. Визитеры внимательно посмотрели на меня, и в тот же миг я почувствовал, что кто-то как будто бы забирается ко мне в мозги и пытается извлечь оттуда что-то личное, тайное, сокровенное… Усилием воли я подавил это несанкционированное проникновение. (Или, может быть, всего лишь отогнал навязчивое ощущение?) В тот же миг выражение лиц визитеров изменилось каким-то не поддающимся описанию образом. У меня появилось смутное ощущение, что я их уже где-то видел. Одновременно в голове появилась ясность, а в душе — ощущение спокойствия. Визитеры же тем временем продолжили говорить: — Человек, мы пришли предложить тебе одну сделку. — «Душу, что ли потребуют» — подумал я — «Так на кой она им…» — Нет, гораздо интереснее — ответили гости — Душа твоя нам действительно без надобности. Мы хотим предложить тебе маленький эксперимент. Скажи, ты бы хотел летать? — Куда? — не понял я. — В смысле, хотел бы уметь летать? — Как птица? — уточнил я. — Как мы — уточнили гости. — Как это «как мы»? Вы о чем? — Сейчас объясню — один из визитеров, тот, что был чуть повыше и покрупнее своего напарника, сделал маленький шаг вперед. — Мы можем имплантировать тебе крылья, точно такие же, как у нас, после чего ты сможешь летать, причем практически на любой высоте, и практически на любой скорости. — Простите, это психологический тест, или шутка юмора? — от неожиданности я даже не знал, как на это реагировать. — Это абсолютно серьёзное деловое предложение — визитеры опять взглянули на меня очень внимательно, и я вновь почувствовал «попытку проникновения в мозги» — «Ага, точно» — подумал я — «Мы сделаем ему предложение, от которого он не может отказаться». –Тебе абсолютно нечего бояться, человек — доверительным тоном произнес тот, что пониже — Ты только представь, как это прекрасно — летать… — Кроме того, — добавил его высокий напарник, — Тебе будут абсолютно не страшны ни авиакатастрофы, ни кораблекрушения, ни высокие крыши, ни наводнения… — Но я не летаю на самолетах, не шляюсь по крышам, и не плаваю на «Титаниках»! Зачем мне крылья??? — Ты просто сам не понимаешь, от чего отказываешься!!! — хором воскликнули визитеры и опять попытались «проникнуть мне в мозги» — Я просто не люблю, когда мне что-нибудь очень навязывают. Также я не люблю, когда мне предлагают какие-нибудь сомнительные сделки. Зато я очень люблю детали, тонкости и подробности. Вы пытаетесь воздействовать на мои эмоции, а мне, между тем, хотелось бы знать, как будут функционировать ваши крылья, не будут ли они мне мешать ночью, сколько места они занимают в сложенном состоянии… Или вот, например: Как конкретно вы собираетесь мне их имплантировать? Хирургическим путем? — Никакой хирургии. Исключительно методом пятимерной андрогенной сигиономической орнитопластики — Какой-какой пластики? — недоуменно переспросил я — На вашем языке название этого метода звучит примерно так — это говорил тот, что пониже — Операция абсолютно безопасна, но не совсем безболезненна. Кроме того, обязательно надо, чтобы ты согласился сам, без всякого принуждения и насилия. Ещё во время операции нельзя испытывать отрицательные эмоции и думать плохие мысли. А чтобы ты смог привыкнуть к боли, и сдержать отрицательные эмоции, и злые мысли, мы сейчас покажем тебе, какие будут ощущения от операции… — «Ага, точно» — подумал я — «Сейчас попытаются меня пытать. Но без боя я им не сдамся, не на того напали…» — Никаких пыток, за кого ты нас принимаешь — продолжил свою речь визитер — мы всего лишь покажем тебе, какие будут ощущения от операции, покажем при помощи вот этого, гм… устройства. С этими словами его высокий напарник извлек откуда-то приспособление, напоминающее мотоциклетный шлем. Только у него не было прозрачного забрала, а наверху красовались изогнутые металлические рогообразные штыри. Откуда-то сбоку и сзади из этого шлема выходило нечто, напоминающее электрический шнур. Этот шнур заканчивался разветвляющейся «метелкой» из проволоки красновато-медного цвета (антенна?) — Это транслятор боли — продолжил визитер повыше ростом — он всего лишь воспроизведет в твоем сознании болевые ощущения, которые ты испытаешь во время операции. И, не успел я опомниться и воспрепятствовать ему, как он нахлобучил мне на голову транслятор и застегнул невидимую мне застёжку. — Включаем — хором произнесли визитеры. — Вы… это… не шутите так — пробовал было воспрепятствовать я. Но было поздно. Невидимая застежка прочно пристегнула транслятор, в нём (или у меня в голове?) что-то щелкнуло, и в течении двух секунд душу, мозг и тело пронзила, нет, лучше сказать протаранила такая боль, по сравнению с которой ощущения в кресле стоматолога показались бы наверное, оргазмом, из глаз посыпались голубые и зеленые искры, в зобу сперло дыхание, небо на миг стало величиной с ладонь, а в голове открылись гештальты и возникли гигабайты, кровь застыла в жилах, а волосы стали дыбом. Перед глазами, а может быть, перед внутренним взором, промелькнул какой-то смутный образ, похожий на искаженное гримасой лицо. Не желая больше терпеть подобную экзекуцию, я сорвал с головы транслятор. — Вы что, с дерева рухнули?! И сколько времени я должен был, по-вашему ЭТО терпеть???  — Операция будет длиться две минуты сорок семь секунд, это совсем недолго — перебивая друг друга, проговорили визитеры — Но зато — крылья… — А без боли никак нельзя обойтись? — Язвительным голосом спросил я — Без боли никак — развели руками визитеры — способность летать легко не дается! Вот мы, например… — начали они было, но почему-то осеклись. — Тогда я отказываюсь. Я конечно, с уважением отношусь к вам и к вашей организации, но я сторонник других взглядов. Сознательно терпеть боль, внушая себе при этом, что это классно и здорово — это не мой путь. Но вы можете предложить вашу сделку, например, соседу слева, или сверху, например. Вполне вероятно, что они окажутся большими любителями и полетов, и боли. Кроме того, вы можете усовершенствовать вашу методику, применив, скажем обезболивание. Также я советовал бы вам, для начала провести эксперименты на собаках, или на обезьянах, на худой конец. — Обезболивание нельзя, могут возникнуть трудности с управлением, — опять развели руками визитеры — и на обезьянах нельзя, только люди. Но это абсолютно безопасно — последнюю фразу они произнесли на два голоса. — «Ага, точно, безопасно — подумал я — а пока я буду тут «безопасно» корчится от боли, вы мне и навнушаете чего-нибудь. Прямиком в подсозналку, знаем мы ваши психологические трюки» — Да, верно, летающие собаки с обезьянами — это было бы уже слишком. — это я произнес вслух, — а что самое интересное — как бы я выглядел с этими вашими крыльями на пляже? Нет уж, не нужны нам ваши крылья, я уж как-нибудь так, пешочком. — Жаль. Очень жаль, что ты отказываешься. Мы очень советуем тебе подумать еще раз. Ведь это такая уникальная возможность получить необычную способность. Другой возможности может и не быть!!! — «Угу, уникальная возможность. Попасть в какой-нибудь космический зоопарк» — опять подумал я. А вслух сказал: — Я еще раз благодарю вас за ваше уникальное предложение, и еще раз однозначно отвечаю: я отказываюсь. — Напрасно, очень напрасно — произнесли визитеры — ну, мы пойдем. — Приятно было пообщаться — ответил я. — А если ты вдруг передумаешь, мы всегда можем вернуться! — «Этого еще не хватало! Попутного ветра вам…» — я с трудом удержался, чтобы не произнести это вслух. — Вы, главное, транслятор ваш не позабудьте! — Спасибо — тот, что повыше, сунул под мышку свое странное «пыточное устройство», после чего визитеры взялись за руки, и, как мне показалось, что-то тихо пробормотали. Послышался сначала тихий, а потом все усиливающийся свист, похожий на звук вскипающего чайника, вокруг фигур моих неожиданных гостей появилось какое-то сияние-мерцание, а затем комнату озарила ослепительная вспышка. Все это завершилось оглушительным хлопком, после которого визитеры исчезли, оставив после себя облачко сизого дыма.        Потянув носом, я почувствовал запах горелой электроизоляции, и чего-то еще. «Что же это за запах? Никак не могу понять… А, вспомнил! Так, кажется, пахнет горелая сера». И с этой мыслью я вернулся к своему рабочему столу, за которым меня поджидала моя супермощная трехламповая фотовспышка. Июнь 2002 — декабрь 2003