Праздник Фуги, 1821
Дауд пристально смотрел на две пустующие кровати прямо перед ним, ощущая прилив раздражения. Две маленькие пустые кроватки. — Рульфио, — ровным голосом произнёс он. Ассасин, прочистив горло, осторожно подошёл к Дауду и встал рядом. Маски китобоев, которые начали носить его люди с недавних пор, чтобы скрывать свою личность, также неплохо прятали эмоции, однако суетливые движения Рульфио выдавали его с головой. — В чем, — начал Дауд, — была суть контракта? — Сжечь дом дотла, — ответил Рульфио. — Сымитировать несчастный случай. Без выживших. Дауд ощутил нервный тик в челюсти. — А присутствие здесь детей было указано? Рульфио замялся. — Ну... Дауд обернулся, одарив своего напарника суровым взглядом. Фергус и Девон тоже стояли позади него, неуверенно топчась на месте. — Ты ведь даже не спросил, верно? — сухо спросил Дауд. — Я... Я не подумал, что они подразумевают убийство детей! — слабо запротестовал Рульфио, разводя руками. — Твою мать, да кто вообще таким занимается?! — Рульфио, чёрт возьми... Дауд раздраженно потёр лицо рукой в перчатке. Очи Чужого, как же он ненавидел заниматься всем этим во время празднования Фуги. Клиенты, которым нужно было выполнение контракта в день праздника, вполне устраивали. Сущей проблемой были те, кто хотел немедленного исполнения. Они полагали, что раз уж контракт заключён и осуществлён в период празднования, то согласно моральной доктрине Аббатства греховным этот поступок не являлся. По их мнению, это было подходящей лазейкой, чтобы начать новый год без какой-либо вины на душе. Фактически, они были правы. Но это приводило к тому, что работа выполнялась наспех, без заблаговременной подготовки, а все расправы должны были осуществляться без лишних размышлений. В случаях с такими клиентами Дауд предпочитал действовать самостоятельно. Ему определенно стоило придерживаться этого обычая. — Тогда мы не будем выполнять это задание до конца, верно? — во фразе Девон, робко вставшей позади Рульфио, звучало сомнение. Скрыть беспокойство в голосе ей не особо удавалось. Дауд вспомнил, что до того момента, как он нашёл её на улицах, у неё был младший брат. — Почему нет? — спросил Фергус. На фоне остальных он выглядел наиболее озадаченным. — Это же просто мелюзга. Ничего особенного. — Нет, мы не будем убивать детей, — ответил Дауд, потирая переносицу. — Бездны ради, Фергус... Проблема была в том, что они уже расправились с другими жителями дома. Два аристократа — вероятно, родители — были в гостиной в отключке после ликёра, глотки им перерезали во сне, быстро и бесшумно, и служанка, которой просто не повезло работать в этом доме. Ничего не говорило о том, что здесь может жить кто-то ещё, пока Дауд не наткнулся на то, что совершенно точно являлось детской спальней. Он бы понадеялся на то, что дети были где-нибудь вдали от дома и в безопасности, но обманывать себя Дауд не любил. — Найдите их и усыпите, — со вздохом произнёс он. — Я что-нибудь придумаю. Так или иначе, бóльшую часть задания мы выполнили, давать заднюю уже нет смысла. Несмотря даже на то, что мой идиот-напарник не вник во все детали. — Я уже сказал, что мне жаль, — пробубнил Рульфио. — Да, только это не так, — спокойно ответил Дауд. Едва Рульфио открыл рот, чтобы парировать, Дауд коротко взмахнул рукой, показав, что не стоит. — Девон, разлей дорожки для поджога, убедись, что они доходят до каждой комнаты. Фергус, обыщи поместье, оставь то, что не жалко бросить в огонь. Рульфио, поищи детей на участке. Я займусь этим в остальной части дома. Все трое отвесили ему лёгкий поклон, прежде чем разойтись выполнять задания. Рульфио и Девон мигом исчезли, телепортировавшись, Фергус же отправился обыскивать ближайший стол. Дауд, снова вздохнув, приступил к поискам — не без помощи Видения. Поместье было весьма помпезным, что было типично для Квартала Особняков, и в то же время лишенное каких-то отличительных черт его владельцев. Рульфио едва вернулся со встречи с клиентом с адресом на руках — Дауд не стал долго раздумывать, даже несмотря на уже имеющиеся задания. Глупая ошибка — и теперь он надеялся больше никогда её не повторять. ...Спустя какое-то время он увидел семейный портрет, висевший над камином в гостиной: замужняя пара, с которой они уже успели расправиться, а перед ними — два маленьких мальчика. Дауд, нахмурившись, подошёл поближе, чтобы рассмотреть именную табличку. “Семья Бримсли-старших“. Дауд скривил рот от отвращения. Их заказчиком был Мэйс Бримсли. Бездна, как же он ненавидел аристократов с их интригами. Бримсли-старший выглядел как типичный представитель знати Дануолла — темноволосый и темноглазый, сухощавый. В его жене было что-то от морлийцев, с её ореховыми глазами и светлыми волосами — и мальчики в этом на неё походили. Они были близняшками: светловолосыми и розовощекими копиями друг друга, застывшими на картине рядом со своими родителями, руки их были крепко сжаты. Дауд едва успел моргнуть, когда Фергус оказался рядом с ним и вонзил нож в край портрета. Он удивленно поднял бровь, глядя на молодого ассасина, который аккуратно отделил холст от задника, свернул и запихнул в уже набитую сумку. Фергус заметил его взгляд на себе и пожал плечами в ответ. — Не Соколов, конечно, но тоже стоит денег. Дауд медленно кивнул, соглашаясь, но Фергус уже продолжил обирать поместье. Теперь в сумку отправилась пара подсвечников с изящным орнаментом — действительно, не оставлять же и их гореть. Серьезно, неужели от них ожидалось просто поджечь дом и уйти? Без нужды хотя бы проверить, действительно ли никто не спасся? Одна лишь мысль о том, чтобы положиться на удачу в таком деле, заставила Дауда вздрогнуть. Лучше убедиться, что все мертвы до пожара, от которого обязательно встрепенется весь Квартал Особняков. Он помотал головой и продолжил поиски. Лишь дойдя до кухни Дауд увидел то, что искал: две прижавшиеся друг к другу маленькие фигурки в винном погребе, прекрасно видимые сквозь пол. Дауд тихо спустился по лестнице вниз и, чтобы не наделать лишнего шуму, мгновенно телепортировался через треснутый дверной проем. Очутившись в в едва освещённом подвале, он спрятался за грудой бочек и затих, услышав еле различимый шёпот: — Коннор, пожалуйста... тебе нужно уходить, они найдут нас... Тихую и полную отчаяния речь мальчишки перебил твёрдый голос его брата: — Они налакались виски, а я отдал повару нефритовые серьги матери, чтобы тот молчал. С нами всё будет в порядке, ешь спокойно. Давай я приподниму тарелку. Дауд бесшумно выскользнул из своего убежища. На душе что-то заскребло, когда он смог, наконец, увидеть мальчиков. Один лежал на животе перед тяжелой дверью, закрытой с другой стороны, проталкивая тарелку через щель внизу. Дауд смотрел, как маленькая ручка просунулась в отверстие, чтобы забрать тарелку, исчезла на мгновение, а потом появилась снова — для крепкого, вплоть до белых костяшек, благодарного рукопожатия. При помощи Видения он увидел, что помещение было не просто чуланом: с другой стороны двери, помимо сжавшейся в комок фигурки мальчика, также находились небольшая кровать и ведро. Тощий маленький мальчишка вытирал лицо от слез в перерывах между пережевыванием пищи, но голос его звучал удивительно ровно: — Хо... Хорошо, Коннор. Спасибо тебе. Свободная рука Коннора сжалась в кулак. — Не надо этих благодарностей сраных, — прошипел он, плечи задрожали от плохо сдерживаемого гнева. — Это не то, за что ты должен... Просто... Просто не нужно. Пол скрипнул под сапогом Дауда. Коннор мгновенно отпустил руку брата и вскочил на ноги; глядя на исступленный ужас, отразившийся на лице мальчика, Дауд вдруг ощутил болезненный укол в грудной клетке. Даже прежде чем Коннор понял, кто перед ним, он рванулся к двери и загородил её, глядя на Дауда широко распахнутыми глазами, брат Коннора, сидевший за дверью, поднялся на ноги. Никто из них не издавал ни звука, в погребе повисла гробовая тишина. Дауд подумал, сколько раз их заставали подобным образом. Он вернулся к обычному зрению; теперь лицо Коннора выражало замешательство. — Ты не... Взгляд мальчика упал на клинок у Дауда на бедре, на прикрепленную к ремню маску-противогаз. Осознание в его глазах боролось со страхом, однако когда осознание победило, того трепета, которого ждал Дауд, во взгляде не появилось. — Ты здесь, чтобы нас убить, — спокойно произнёс Коннор. Дауд склонил голову набок. — Да, — признал он. — Они мертвы? — осведомился Коннор низким и напряженным голосом. Дауд моргнул. — Твои родители? Да. — Отлично, — выплюнул мальчишка. Его ореховые глаза заблестели, полные ярости и злорадства. На мгновение Дауд вспомнил, как он, будучи в том же возрасте, смотрел на своё отражение в зеркале, убив того, кто забрал его из дома. Негромкий стук в дверь заставил обоих замешкаться. — Коннор? — в приглушённом голосе второго мальчика звучало напряжение. — Ты в порядке? Что происходит? Коннор бросил измученный взгляд на дверь, прежде чем снова взглянуть на Дауда с немой мольбой в глазах. — Пожалуйста... До того как... — мальчик опустил голову, руки его сжались в кулаки. — Прошу, дай мне увидеть его. Позволь быть с ним, когда... Пожалуйста. Если б Дауд в тот момент был способен на какие-нибудь другие эмоции, кроме как ярость, то он бы объяснил мальчику, что не собирается его убивать. Однако он не был уверен, что у него получится говорить без гнева в голосе, поэтому Дауд просто кивнул и подошёл к двери, сняв с пояса небольшой инструмент для взлома замков. Коннор оставался в поле его зрения, тревожно вздрагивающий, пока Дауд возился со скважиной. Едва он отошёл от двери, Коннор кинулся вперёд и рывком распахнул дверь, испуганное лицо его брата появилось в проёме. — Томас!.. Дауд знал, что мальчики были близнецами, однако сейчас они были совершенно не похожи друг на друга. Один был опрятен и крепок, другой — в лохмотьях, жутко тощий. Оба кинулись обнимать друг друга, Коннор сжал брата так крепко, будто от этого зависела его жизнь, и Дауд поинтересовался про себя, сколько времени они не виделись. Орехово-карие глаза взглянули на него из-за плеча Коннора, поражённые и благодарные, но все ещё крайне настороженные. У Томаса Бримсли было лицо его брата, однако в черты словно въелись боль и измождённость. Несколько секунд мальчик выдерживал пристальный взгляд Дауда, после чего опустил глаза. Его внимание снова было приковано к брату. Коннор отпрянул на мгновение, чтобы взглянуть на лицо Томаса, ласково провёл рукой по грязным волосам и попытался стереть грязь с впавших щёк, после чего прижался к нему лбом и коротко всхлипнул. — Томас... — Я здесь, — прошептал тот, прижимая к себе Коннора. Он снова перевёл взгляд на Дауда. — А что с ними?.. — Мертвы, — со злобой в голосе ответил Коннор. Томас кивнул, глаза его потемнели. — Хорошо. Дауд ощутил легкое жжение на руке — там, где была метка. В тот же миг рядом с ним появился Рульфио, его маска была поднята на лоб. Ассасин невозмутимо сделал несколько шагов вперёд, заметил перепуганных мальчиков — и застыл, выражение искреннего ужаса исказило его покрытое шрамами лицо, стоило ему взглянуть на состояние мальчишек и на маленькую тюрьму позади них. — Разорви меня Чужой, — выдохнул он. — Я нашёл их, — сквозь зубы процедил Дауд. Рульфио удивленно подкосился на него, прежде чем подойти ближе. —Дауд... — Вы всё сделали? — требовательным голосом спросил тот. Ярость по-прежнему кипела в нем, несмотря даже на осознание того, что с причиной этого гнева было уже покончено. Рульфио медленно кивнул. — Девон приготовила горючее, Фергус успел обчистить весь дом. Подожжем кухню, потом огонь распространится наверх через весь особняк. Осталось только... Он взглянул на шепчущихся братьев, по-прежнему крепко прижавшихся друг к другу. Почувствовав на себе взгляды, они обернулись; Коннор мигом встав на ноги, подняв за собой Томаса. Тот, подняв глаза на ассасинов, поспешно вытер слезы, и от его взгляда, от маленькой грустной улыбки, появившейся на детском лице, что-то болезненно отозвалось у Дауда в груди — там, где находилось уже изрядно поношенное сердце. — Спасибо, — искренне сказал Коннор. Он украдкой снова взглянул на брата и потянулся ладонью к его руке. — Мы... Мы готовы. Дауд ждал возражений от Томаса, но мальчик выглядел просто уставшим, изнурённым, но при этом — измученно-довольным, покорно ожидающим своей судьбы и готовым принять её вместе со своим братом. Рульфио глухо охнул. — Ты думал, мы... Очи Чужого, парень, мы не собираемся вас убивать. — сдавленно произнес он. Когда дети удивленно взглянули на него, он обернулся к Дауду и с надеждой в голосе спросил: — Так ведь? Было что-то в глазах Рульфио — настороженность, которую Дауд не видел уже очень давно, примерно с той поры, как они вообще познакомились. Ассасины находились под руководством Дауда всего пару лет, но друг друга они знали ещё до этого, и Дауд удивился тому, как болезненно кольнуло его недоверие в голосе Рульфио, словно тот боялся оказаться преданным. — Нет, — твёрдо ответил он, стараясь не смотреть на то, как облегченно опустились плечи Рульфио. — Мы не причиним вам вреда. Но вам нужно будет убраться отсюда прямо сейчас. — Вы больше никогда нас не увидите, обещаю, — смело ответил Томас. — Мы сможем о себе позаботиться. Выражение его лица было таким решительным, таким непоколебимо уверенным, что Дауд действительно не сомневался, что эти двое со всем справятся. Но в мире и без того было достаточно страдающих детей. — Либо, — начал он, — вы можете пойти с нами. Томас моргнул. Они обменялись взглядами с Коннором, наклонив головы, словно безмолвно разговаривая друг с другом, после чего одновременно повернулись к Дауду. — Что именно это будет из себя представлять? — осторожно спросил Коннор. — Здесь достаточно улик, чтобы думать, что вы тоже погибли в пожаре, — ответил Дауд. — Томас и Коннор Бримсли погибли этой ночью, а вы двое отправились со мной и моими людьми. О вас позаботятся, предоставят еду и одежду, а я научу вас, как выживать. Выбирайте. Близнецы снова переглянулись. — Это не будет простой жизнью, — честно предупредил Дауд. — Мы же можем быть вместе? — с нажимом спросил Коннор. Дауд пожал плечами. — Если хотите. — Тогда мы пойдём с вами, — ответил Томас. Коннор согласно кивнул, крепче сжав брата за руку. Дауд, кивнув, услышав, как Рульфио рядом с ним издал едва слышный вздох облегчения. Подняв руку с меткой, он щёлкнул пальцами, призвав Фергуса и Девон. Коннор восхищённо выдохнул, когда оба ассасина появились в полумраке погреба из ниоткуда. — Фергус, навести мясника, — приказал Дауд. — Понадобятся кости, небольшие, для резьбы — ты знаешь, что требуется. Фергус уставился на братьев, брови его приподнялись. Поняв ситуацию, он прижал кулак к груди, слегка поклонился и снова исчез. Дауд обернулся к остальным: — Девон, Рульфио — отведите их домой. — Есьсэр! От их энтузиазма Дауд закатил глаза: когда дело касалось детей, эти двое проявляли излишнюю сентиментальность. Тем не менее, он внимательно смотрел, как Рульфио подошёл к мальчикам. — Боюсь, у одного не получится взять вас обоих сразу, — произнёс ассасин, его голос с серконским акцентом звучал сейчас удивительно мелодично и тепло. — Придётся разделиться. Есть предпочтения? Братья переглянулись; мгновение спустя Коннор шагнул навстречу протянутой ему руке. Ещё мгновение спустя он отпустил ладонь брата. Рульфио радостно кивнул. С улыбкой он наклонился к Коннору, глаза его посверкивали. — Уверен, тебе понравится, — заговорщически сказал он. И с едва слышным шорохом Коннор и Рульфио исчезли. Томас судорожно вздохнул. Девон тут же шагнула к Томасу, чтобы взять его за руку, но мальчик продолжал стоять и пристально смотреть на Дауда пронзительными глазами. — Я убью любого, кто попробует причинить ему боль. Клянусь, — тихо промолвил он. Из-под маски Девон донёсся едва слышный сдавленный звук. Дауд, восхищённый решимостью в глазах мальчика, наклонил к нему голову: — Тогда я научу тебя всему необходимому, чтобы ты мог выполнить это обещание. Томас изучал его лицо несколько мгновений, прежде чем удовлетворенно кивнуть. Он повернулся к Девон и взял её за ладонь. — Я готов. Как только оба исчезли, Дауд глубоко вздохнул, повел плечами, чтобы снять напряжение, и отправился вверх по лестнице дожидаться возвращения Фергуса. Обычно он не любил заниматься поджогами, но это место был бы рад спалить дотла.Часть 1
13 июля 2018 г. в 16:31