Ча, сонсенним

      Самый счастливый день в моей жизни кажется наступил! Вот оно мое заветное завтра! Мое уже радужное сегодня! Трудно поверить, но я смогла, добилась еще в таком юном возрасте, приложила все усилия и получила настолько респектабельную и завидную работу, что поначалу не поверила сему известию. Да что говорить, мои родители до сих пор не верят, хотя уже завтра мой первый рабочий день. Мама, постоянно названивавшая за минувшие сутки, озадаченно спрашивала, может это я так неудачно подшучиваю, чтобы приободрить своих родичей, видимо начавших отчаиваться в том, что их любимая дочурка хоть чего-то добьется в большом городе. Обидно, конечно, но совсем немножко. Я-то знаю, они любят и примут меня любую, побитую суровой реальностью или вернувшуюся в сияющем блеске славы. На то это мама и папа, так же любимые всем моим сердцем. Я не дулась на очередной вопрос мамы, а чуть усмехаясь, отвечала, что пришлю ей селфи с рабочего места, а если получится засниму видео, как буду в перерывах прогуливаться по коридору столь элитной академии. О да, меня приняли на должность классного руководителя в самое престижное учебное заведение в Сеуле! Неправдоподобно звучит, да? Шквал эмоций, неверия, непонимания, ведь я не помню, чтобы вообще посылала туда свое резюме, захватили меня в ту самую минуту, когда я дрожащей от волнения рукой двигала колесико мышки, пролистывая листок за листком в электронном письме, которое получила от руководства академии. В нем гласило, дословно хочется это выделить: - «Мы рассмотрели Вашу кандидатуру и пришли к выводу, что лучшего преподавателя для класса «С» нам не найти. Если Вы согласны со всеми условиями, то просим Вас завтра подойти для подписания всех нужных документов и для уточнения всех формальностей». Стоит ли говорить, что я не спала ту ночь, вся изведенная мыслями и предстоящим волнением. В голове не укладывалось, как?! Как?! Такая, как я, родом из деревеньки близ Пусана, едва закончившая обучение, получившая высшее образование, в свои двадцать пять лет уже удостоилась чести работать в таком престижном заведении?! И не кем-то там, а классным руководителем! Мне доверят целый класс учеников! Подростков, а не детишек начальной школы, которым я иногда преподавала, будучи еще на обучении, проходя практику. Это же совсем другой уровень! Это новые высоты! Справлюсь ли я? Достойна ли я такого? А если провалюсь, сгореть мне от стыда тогда и уже с позором бежать под родительское крыло, ища поддержки. Вот примерно такими думами была занята моя голова на протяжении ночи, а едва заблещил рассвет, я уже была готова к «труду и обороне». Я должна была показать себя с самой лучшей стороны. Первое впечатление очень важно. Поэтому все строго, все чинно и без излишеств. Тугой пучок собранных волос на голове, чтобы ни одна волосинка не выбилась из прядок. Белоснежная рубашка, застегнутая на каждую мелкую пуговку под самое горло. Узкая юбка-карандаш, прикрывающая колени, отчего-то показавшаяся мне слишком уж узкой. Может я слегка поправилась, пока обитала в четырех стенах отчаяния, ожидая, что меня вот-вот осчастливят о приеме на хоть какую-то работу? В довершении образа, туфли-лодочками на совсем невысоком каблуке. Я сама по себе не могу похвастать модельным ростом, а если сказать больше, то про таких, как я есть изречение – «метр с кепкой в прыжке». Притянула за уши, конечно, сие высказывание, но мне нравится иногда про себя так подшучивать. На самом деле я где-то метр шестьдесят, с погрешностями в плюс-минус. Но не люблю я каблуки, вот от слова вообще. Неудобно, ноги устают, да и все-таки корейцы народ редко выдающийся высоким ростом, мужчины в том числе, и многим девушкам приходится, так сказать, смотреть сверху вниз на своих избранников, когда куда проще было бы просто спуститься со своих ходулей и встать на один уровень. Мало кто разделяет мои взгляды, продолжая бездумно следовать продиктованной Западом моде, но я-то в сей заветный для себя день никак не могла поступиться своими же личными правилами. Сами посудите, вот обула бы я туфли на высоком каблуке, чтобы, скажем, визуально вытянуться, выглядеть более презентабельно, зашла бы в учительскую, а встретил бы меня директор ростом сам не выше метра шестидесяти… и что тогда? Очень неловко бы я себя чувствовала, и это не учитывая, что кланяться пришлось куда ниже привычного. И в принципе я не прогадала. Директор Хван действительно оказался весьма маленького ростика, что даже мои низенькие каблучки не спасли. Надо было обувать вообще балетки! Я конечно взяла себя в руки, мысленно увещевая, что ничего такого страшного уж не произошло, и, низко кланяясь своему будущему начальнику, прошла в его кабинет. Время собеседования пролетело слишком уж быстро, или мне просто на радостях так показалось. С самой милой улыбкой, на которую была способна и которую позволяли обстоятельства, я на все вопросы только и могла отвечать: - «Нэ (*)», и постоянно кивать, кланяться, кивать и кланяться, как игрушечный болванчик. Просто, поверьте, счастью не было предела! Все условия мне подходили, как нельзя лучше, хоть и на первый взгляд казались немного странными… Я преподаватель корейского языка, и хоть меня нанимали не просто рядовым учителем, а классным руководителем, но график работы у меня был просто волшебным, я бы сказала. Занятия я должна была проводить только для класса «С» и всего три раза в неделю. Один вопрос я позволила себе задать господину Хвану, почему я буду обучать только ограниченное количество учеников, на что получила вполне логичный ответ, который и сама могла бы додумать – совсем нет опыта, юный возраст, испытательный срок. Арассо, арассо (*), я не прошу ничего невозможного, и так получила то, о чем могла только мечтать. Все без сучка, без задоринки, я со всем покорно согласилась, снова поклонившись в знак признательности и благодарности, что в меня поверили хотя бы настолько, чтобы под мою опеку доверить одиннадцать подростков. Почему именно одиннадцать, я опять же и не подумала даже уточнить. Что вообще за класс «С», кто там учиться. А зачем лишний раз утомлять уважаемого человека ненужными расспросами, когда мне наверняка выдадут все личные дела будущих моих учеников и я, конечно же, внимательно все проштудирую дома, в тишине. Так сказать, приготовлюсь. Но господин Хван и тут слегка озадачил, сказав, что с завтрашнего дня я приступаю к своим непосредственным обязанностям, чтобы поскорее познакомиться с учениками и продолжить их обучение. Мол, последний их преподаватель корейского давненько рассчитался и директор побаивается, что подростки медленно, но верно погрязнут в разгильдяйстве и позабудут все нужные в социуме знания родного языка, а это же неприемлемо для учащихся самой престижной академии города. И снова мне надо было бы поинтересоваться, а как же другие преподаватели, почему никто не заменил хотя бы временно того ушедшего учителя, но я лишь понимающе покивала, готовая хоть в тот самый момент уже мчаться на свое новое рабочее место. Слишком много деталей я выпустила из виду, поглощенная своей радостью, своей сбывшейся мечтой. Слишком много странностей, недомолвок, а в довершении, мне так и не предоставили даже ни одного личного дела. - Завтра, завтра, - с благожелательной улыбкой, господин Хван проводил меня до двери и ее же и прикрыл прямо перед моим носом, едва я развернулась, чтобы почтительно опять поклониться. Что ж, завтра так завтра. Да что такая, как я, еще не сведущая во всех тонкостях сей трудовой деятельности, могу знать, как проходят собеседования и вообще прием на эту работу. Все правильно… наверное… Я шла по коридору к выходу, зачарованно рассматривая абсолютно все вокруг, словно впитывая в себя – запахи, виды. Это моя работа! Моя первая работа! Да еще такая, о какой многие не смеют и помыслить! Ох, если бы я знала, что меня в итоге ждет… на что я добровольно подписалась… Знать бы! Знать! И бежать оттуда со всех ног, не оглядываясь! Домой, но не в Сеул, домой в деревню, к родителям, и никогда – НИКОГДА – не возвращаться в этот злачный город! Но я позволила себе быть настолько наивной, позволила призрачным чувствам счастья овладеть мною полностью, что видимо растеряла всякую осторожность. Роковая ошибка или чей-то хорошо спланированный сценарий? Всего лишь взгляд, но он казалось прожег меня насквозь… Всего лишь мальчишка, что вальяжно развалился на диванчиках в холле академии, в окружении друзей… Всего лишь миг… Дыхание замирает, когда темный-темный омут самых совершенных миндалевидных глаз на свете, медленно поглощает, кажется, все мое существо… Я тону… «Анъен, сонсенним» (*) - будто читаю по взору, устремленному на меня и, наконец, с десятикратным опозданием осознаю, что что-то явно не так во всей этой истории! В один момент оборачиваются и еще десять парней, бросая косые, лукавые взгляды в мою сторону. Кто-то из них даже ухмыляется, чуть склоняя голову, будто безмолвно приветствуя меня, так и застывшую не некотором расстоянии от этой компании. Хлоп! Непроизвольно вздрагиваю, будто действительно слышу этот звук. Капкан захлопнулся! Игра началась...