О небе, море и камнях

А в небе плывут облака и отражаются в зрачках, пожираемых пламенем и тоской, что хуже любого огня истощает фэа, и она поднимается на ноги, растирает внезапно леденеющие ладони, прижимает их к сердцу, заходящемуся в надрывном, бесконечно-тоскливом крике. И ей сводит руки до синяков, оставленных пальцами на белой коже, над россыпями веснушек по плечам и вверх, от шеи к затылку, к вискам, по искривленному болью лицу — синяки проступают багровые, фиолетовые, лиловые, как страшная звездная карта. И на белой коже, где горели поцелуи, где были объятия и нежная, исступленно-нежная ласка, остаются синяки и шрамы от пальцев и камня, а она не замечает этого, впиваясь зубами в костяшку пальца, на котором кольцо сияет золотом и серебром, и небо над ней — серое, как зола и пепел, как ветер, как бесконечная вечность, внезапно потерявшая смысл.