Идеал

Идеал. Сколько смысла и определения заложено в этом простом слове? Трудно сказать сразу. Но Элизабет Купер знает. С самого детства мама говорила, «надо быть лучше, умнее, красивее», а отец всегда поддерживал ее. Их строгость оправдана чрезмерной любовью, желанием видеть перед собой не просто Элизабет Купер, а гордость семьи и восхищение. Вопрос только в том, оправдывает ли Бетти их ожидания? Можно ответить сразу, без прикрас. Нет, не оправдывает. Надо хорошо сыграть, думает Элизабет, стоя на пороге родного дома. Улыбка сдержанная. Одежда, хорошо проглаженная. Волосы в хвост, ни одного торчащего локона. Макияжа в меру. Все это ради них, родителей. Вдох, выдох. За дверью слышится копошение и щелчок замка. Элизабет, уже готовая на привычные объятья, невольно замирает. Вместо мамы дверь открывает незнакомый парень. Рыжеватые волосы, белая с короткими рукавами рубашка и классические черные штаны. На лице легкая улыбка. Они здороваются неловко, а потом выходит и сама миссис Купер. — Ты уже пришла? — мама рада. — Это Арчи. После слов «это Арчи» становится как-то тревожно, но все же Бетти переступает порог дома, идет по знакомому коридору. Запах жаркого и какого-то сладкого десерта, распространился по всему дому. Пахнет едой, цветами и маминым парфюмом, как раньше. Они садятся за стол. Этот Арчи присаживается рядом, учтиво улыбаясь и Бетти даже отвечает на его экспрессию, правда, пареньку наверное невдомек, что такое ей вовсе не льстит. Обед и вправду вкусный, но на еде никак не сосредоточишься, когда рядом сидит незнакомый парень и активно ведет беседу с матерью и отцом, который задержался на работе и присоединился к трапезе сравнительно совсем недавно. — О, Бетти, ты разве не помнишь Арчи? — глаза матери сверкают, а Бетти только стоит посмотреть на доброе лицо парня и по нескольку раз повторить в голове. «Арчи, Арчи, Арчи…» Что-то совсем смутно, но есть. Элизабет кивает, а миссис Купер продолжает. — В детстве так хорошо дружили… Дальше идет разговор об учёбе. Арчи учится на юриста, точнее остался последний год и будет работать в конторе отца. Маму такой расклад полностью удовлетворяет. Вопросы. Ответы. К чему это все? Разговор об учёбе продолжается. Миссис Купер рассказывает всю подноготную о своем отроке. Где учится, сколько друзей, где живет, какие планы на будущее. А Арчи все слушает, не переставая нахваливать еду и иногда перекидываясь парами фраз с главой семейства, и самой Бетти. На все девушке остается только кивать. Она учится на экономиста, живет в трёхкомнатной квартире в центре города, имеет подругу по имени Вероника, семья которой занимается инвестициями, и хочет тихую семейную жизнь. На всё сдавленная улыбка и кивок. Маме и папе не нужно знать, как все это далеко от истины. — Из Вас получилась бы неплохая пара, — вдруг говорит отец, мать поддерживает. Это как выстрел в висок безоружного. Здесь и думать не надо к чему ведет семья, и для чего пришел этот «старый друг детства» Арчи. Как дважды два. Успешный, обеспеченный парень со своими мечтами и средствами для их реализации — просто идеал в глазах родителей. Вот только место в сердце Бетти уже давно забито одним серым, весёлым, порою дерзким и нелюдимым, но таким любимым ею парнем по имени Джагхед. Еда во рту вмиг становится пресной, безвкусной, хочется выплюнуть, но Бетти жует с усердием и проглатывает с комом возмущения и желанием высказать все начистоту, избавляясь от горы на плечах. Сложно соответствовать чьим-то стандартам, но еще сложнее, когда эти стандарты навязывают тебе самые близкие люди. Только бы они были всегда счастливы, ведь эти люди столько вложили в тебя и ты — их лицо в обществе, маленькая частичка их самих. Под ребрами все ноет, просто невыносимо терпеть. Эта ложь с которой Бетти живет уже больше двух лет. Узнай родители всю правду, точно бы хватил удар обоих. Элизабет не учится на экономиста, давно бросила и перешла на факультет дизайна, живет в студии и делит её вместе с Джагом. Из вышеописанного правда только про подругу. Остальное выдумка, взятая из воздуха. Бетти кормит этой ложью, и верит что так для всех лучше. Рано или поздно правда раскроется, она знает, но сейчас не время, пусть пройдет ещё три года и тогда… возможно… Когда Арчи уходит в уборную, мама ждет щелчка двери и подсаживается к Бетти. — Как он тебе? — спрашивает она. Эта надежда в глазах убивает. — Красивый, — выдавливает из себя Бетти. Можно придумать кучу прилагательных: красивый, привлекательный, умный, если судить по манере общения, рассудительный, воспитанный. Но это не мое… Главное — ответ понравился маме и отцу, который, по его спокойному поведению, тоже был не против парня. Арчи вернулся, обед затянулся до вечера. — Мам, пап, мне надо уже уезжать, завтра утром пары, — ложь на лжи. Бетти просто хочется поскорее прийти домой, свой маленький мир в одну комнату, и увидеть Джагхеда, по которому она, кажется, соскучилась за семь часов. — Конечно, — миссис Купер резво встает с места. Поскорее бы… Но на пороге: — Давай, я отвезу тебя? — предлагает Арчи. — Ох, да спасибо Арчи, — мама перебивает, даже не дает и шанса сказать. Бетти только соглашается. Собственно говоря, ничего и не остаётся. Машина у Арчи большая, просторная и, видимо, очень дорогая. Джип. В дороге они не молчат, что удивительно. Парень хороший собеседник. Он рассказывает о музыке, о недавно прочитанной книге, и, на удивление, Бетти довольно комфортно. Он, и правда, как старый друг. Так легко и непринуждённо под аккомпанемент дорожной попсы. — Сделай погромче, — просит Купер, когда слышит знакомую песню из старого альбома. — Тебе тоже нравится группа queen? — воодушевленно спрашивает Арчи. В ответ Купер улыбается. Улыбается, потому что это навевает воспоминания. Джагхед обожает эту группу. Она помнит, как они слушали все их альбомы до самого утра. Казалось бы, такая мелочь, но всё равно до сих пор в памяти. Арчи говорит про группы, спрашивает про ее вкусы, но как только дорога заканчивается, а дом близко, Бетти просит его остановиться у магазина. Она понимает, что истина только одна. Взгляд, учтивая и искренняя улыбка парня не заставляют сердце забываться в бешеном ритме, он — может быть другом, но не больше. Арчи просит о ещё одной встрече. Смысл? Его, конечно же, нет. Просто угождение и нежелание видеть в глазах близких разочарование толкают Купер на положительный ответ. Бетти всегда соглашалась с чужим мнением, храня в тени своё, и так будет всегда. После лёгкого прощания и обменивания номеров, Бетти идёт домой. Проходит несколько метров и заходит в подъезд. На лифте до десятого этажа, как только двери раскрываются, по коридору проносится музыка. Уже ясно откуда. С каждым шагом музыка все громче, внутри квартиры слова песни вклиниваются прямо в голову. — Я хочу освободиться! Освободиться от твоей лжи! — звучит голос из колонки. Бетти только и думает, как все до боли иронично. Она проходит в гостиную и кашляет. Под светом бра в воздухе клубится дым от сигареты. — Бог знает, Бог знает, как я хочу освободиться.  — Я влюбился, я влюбился впервые в жизни, и я знаю, что на этот раз это по-настоящему. Я влюбился. Бог знает, Бог знает, как я влюбился. Бетти делает музыку на колонке тише и раскрывает окна нараспашку. — Я же просила в помещении не курить, — Бетти включает свет. Парень, все это время лежавший на диване, садится и жмурится, улыбается, завидев Купер. — Ты пришла, — потягивается с улыбкой он, туша сигарету. — Не своди тему, знаешь же, что соседи жалуются, — девушка берет пепельницу в руки, чтобы убрать. —  мы и так слишком громко музыку слушаем. — Ну и что. — Джагхед резко хватает девушку за руку и усаживает на свои ноги, обнимая сзади. — Пусть внимают голосам великих. — Джагхед целует в щеку, а девушка жмурится. — Все, отстань, — если так продолжится, Бетти будет трудно сопротивляться, но парень не сдаётся, упорно сдерживает свои позиции и руки на талии Купер. Девушка хочет возмутиться, как Джонс просто убирает одну руку и снимает резинку с волос. Локоны падают на спину, а Джагхед сглаживает их ладонью, прижимаясь носом. Это уже, кажется, входит в привычку. — Мы пользуемся одним шампунем, но от тебя пахнет вкуснее, — мурчит Джонс. — Вот и признался, что пользуешься моим, — Бетти садится рядом, и Джагхед сразу пользуется моментом, ложась на ее колени. — Унисекс вообще-то. Бетти бесшумно смеётся и ерошит волосы Джонса. Подумать только, уже почти три года их отношениям. Будто только пару дней назад познакомились в баре «Белый змей». Первая их встреча была спонтанной и сомнительной. Тогда Бетти только-только стукнуло восемнадцать. Кровь бурлила в жилах, хотелось поскорее избавиться от родительской опеки и отпраздновать вхождение во взрослую жизнь. Как бы не так. Наверно, в глубине души Элизабет понимала, что даже если она и поступит в универ, будет жить в другом городе, ничего не изменится. Так и вышло. Это расстраивало. Хотелось скинуть сдерживающие оковы, но они стали только двойней и закаленней. У всего есть предел. Элизабет никогда не думала, что жить станет так сложно, и в один день маска, которую годами носила девушка, раскололась, прямо посередине. И в один вечер так удачно зашедшая в гости Вероника стала стимулом, толчком, чтобы попробовать, каково это жить без сожалений. Вечеринка в баре в честь поступления — очень хорошее оправдание для всех дальнейших действий. Хотелось просто напиться и забыться, чтобы потом вновь вернуться в рутину. Но… одна встреча. Оплаченное пиво в баре. Серая шапка, добрая улыбка и обособленность ото всех. Джагхед Джонс — до сих пор звучит его голос, когда он в первый раз произнес свое имя. Дальше все расплывчато — несколько банок пива, коктейль, шоты в линию с горючим напитком, а потом ярко — страстные поцелуи на заднем сиденье старенькой импалы и умопомрачительный секс в пьяном угаре у Джонса. На следующее утро было так неловко и стыдно обоим, что они решили разойтись, забыть всё, будто ничего и не было. Но кто же знал, как тесен мир? И снова все по новой. Общие друзья, знакомые и полная отдача друг другу в постельной теме. Элизабет все казалось ужасно диким и безрассудным, но порою таким теплым и приятным. Она долго бегала от своих чувств, как от огня. Все неправильно, аморально, и совсем не то, что должно ей соответствовать. — Что плохого в том, чтобы поступать, как того желаешь ты? — Джагхед говорил это в спину, когда Бетти уходила после очередной ночи. Тогда это было болезненной темой, тупым ножом по живому, напоминанием о своем несовершенстве. И она ушла не сказав ни слова. Ей хватило недели, чтобы расставить все накопившееся, новое и полюбившееся по местам. Она пришла к нему к концу ночи, почти под утро, заплаканная, уставшая, с пониманием того, что любит и не хочет уходить, а Джагхед принял, целовал до онемения в губах и обнимал так тепло, что чувство приятного удушья не отпускало ни на минуту. Все, что ранее казалось неправильным, навязанным семьей, как нечто постыдное, плохое стало самым приятным для Бетти. Ей нравилось слушать маленькие кассеты на старенькой импале, ходить в кинотеатр на открытом воздухе, сидеть где-нибудь на заброшке с красивым ночным видом и есть гамбургер, запивая вином на пару с Джагхедом. Счастье в мелочах? Это точно, всё равно что делать, только бы он был рядом, большего и не надо. — Пошли спать, — говорит Джагхед, и Купер кивает. Сегодня выдался напряженный денек. После душа девушка ложится рядом, лицом к уже заснувшему парню и укрывается одеялом. Он спит совсем как ребенок, с открытым ртом, подрагивающими ресницами и иногда облизывает пересохшие губы. Бетти подаётся вперед и целует его в нижнюю губу, парень шевелится, шуршит одеялом, сгребая девушку в объятья, но по прежнему держа глаза закрытыми. Парень целует нежно, с пристрастием и по-хозяйски гладит по бедру, нежно сжимая. — Если не прекратишь, моё желание может перебороть сон, — хрипит парень. — И завтра мы точно не встанем, — Джонс открывает глаза и улыбается, получая игривый удар по плечу. — Всё, спим. Джагхед так всегда. Он милый только с ней. Закрытый, пессимистичный одиночка, социопат — в обществе. Что нравится Купер так это то, что парень самодостаточен. Ему плевать на чьё-то мнение, на комплексы, его все устраивает в себе, а если других что-то не устраивает в нем, это уже их проблемы. Он никогда не хочет и не будет вписываться. Джонс идеален для Бетти, как ни крути. Все его заморочки и странности девушка находит это привлекательным, как и он в ней. Джагхед никогда не заводит разговор насчёт семьи, всегда поддерживает и не расстраивается, что девушка не хочет знакомить его со своими родителями. Никакого чувства стыда, просто Джонс понимает, что Купер так легче, ей просто не хочется причинять неудобства и боль, которую, Бетти уверенна, могут причинить отец и мать. Ведь самые близкие ударяют больнее всего, и раны эти будут затягиваться значительно дольше. И Джагхед по-прежнему все понимает, любит и будет любить, не переставая. На следующий день Бетти идет на встречу с Арчи, а Джагхед уходит в бар, чтобы немного посидеть с друзьями. Последний до сих пор в неведении, и это гложет чувства Купер. Она точно скоро всё расскажет, но позже… Дорогой ресторан с живой классической музыкой, меню, цены которого не ограничиваются только пятью цифрами, это все должно привлекать, производить какой-то эффект, но сердце бьется в обычном ритме. Еда вкусная, освещение красивое и декор тоже. Все утонченно и изыскано, но это не её. — Мне тоже самое, — Бетти делает такой же заказ, как и у Арчи и отдает меню официанту, а тот кротко кивнув уходит. — Так тебе нравится живопись? — А… да. — И откуда он знает? Ах, да, точно, родители… Они уже успели рассказать обо всех увлечениях и хобби девушки. Бетти на сто процентов уверенна в этом. Приносят салат и напитки. Элизабет делает глоток апельсинового сока и внимательно слушает парня, пытается. Арчи рассказывает о поездке в Нью-Орлеан, что-то отдаленно о джазе, вкусной еде и добрых людях, а потом спрашивает и Купер: — Ты же вроде недавно в Нью-Йорк ездила на представление проекта? — Бетти делает над собой усердие, чтобы вспомнить, когда такое было и было ли вообще, а потом и совсем теряется в расслабленном и ожидающем ответе взгляде напротив, а следом и доброй улыбке. — Да, но мы там пробыли всего три дня, — мнется Купер. Не было никакого проекта, но зато были каникулы и море свободного времени, чтобы посетить с Джагхедом какой-нибудь город. Бетти улыбается, опустив голову. Они тогда почти доехали до города, как импала заглохла и полил сильный дождь, ситуация была не из приятных, потому что несколькими часами назад Джагхеду было жарко, и они решили откинуть крышу назад, а когда начался дождь, машину заклинило. В итоге весь дорожный провиант промок, как и они.  « — Ну вот, смотри! — ворчала Бетти, жмурясь от капель дождя. Волосы, майка, шорты, сиденье, всё промокло. — Зато нам теперь и в душ не надо, — смеялся парень, пока не получил по плечу. — Ай. — ты же хотела в путешествие, вот. — Мокнуть под дождем посередине трассы — это не путешествие, — изрядно промокшая девушка, уже собиралась выходить из машины, как парень схватил ее за руку, резко хлопнул дверью и усадил к себе на колени. — Ну холодно же! — на удар ладошкой по груди Джонс никак не отреагировал, только положил свою руку поверх ее и смотрел с упоением и некой радостью в глаза напротив. — И вообще… — тонкие губы накрывают ее пухлые и медленно сминают, девушка, не раздумывая, сразу отвечает и обнимает за шею. Дождь еще шел и хлестал по оголённой коже. Но какая уже была разница? — если мы заболеем, я больше никуда с тобой не поеду, — говорит в губы напротив Купер. — Тогда мы можем провести всю неделю вместе в постели. — Ах ты…» Вечер подходит к концу. Арчи расплачивается сам, даже не желая видеть протянутую Купер карточку, и они выходят. Вот уже момент истины все ближе и ближе, но Элизабет чего-то упрямо ждёт. Может, воображение уже подкидывает понимающий взгляд парня и слова наподобие «я не расстроен, надо было и раньше сказать». Таким добрым тоном. Жаль что все так легко только в мыслях и каких-то неправильным мечтах. Бетти прощается с парнем. Тот упорно хочет подвезти, но девушка отнекивается, считая это лишним. Это уже сверх эгоизма. Элизабет садится в такси и сквозь окно смотрит на Арчи. Он добрый, умный, в каких-то моментах даже походит на Джагхеда, но совсем не тот, кого она хочет видеть каждый день, просыпаясь по утрам. Машина отъезжает, и с тяжелой головой, Купер полностью облокачивается на спинку сиденья. Джагхед как-обычно возится со своим мотоциклом, не замечая, как Элизабет подходит сзади и обнимает. — Как прошел вечер? — спрашивает Джонс, держа перед собой какие-то шурупы. — Хорошо, а у тебя? — Как обычно, ну… — Парень разворачивается и подходит к рабочему столу. — если не считать того, что Тони и Шерил чуть не устроили бесплатное порно на барной стойке. Еле их отодрали от туда, а потом еще и в такси не хотели садиться. Бетти смеётся и целует парня в щеку, долго проводит языком по солоноватой коже и чмокает в то же место. — Что это? — парень уже одной рукой прижимает девушку к себе, близко -близко, так чтобы животы соприкасались друг с другом. — Поцелуй? — Тогда можно еще, — говорит парень и целует, проводит языком и, не встретив сопротивления, вторгается вовнутрь. Мокро и страстно. Парень чуть отстраняется, наблюдая, как тонкая нить слюны, объединяющая их губы, разрывается. Губы девушки распухли, а сердце бьется прямо в висках. Голова пуста, есть только желание и жар внизу. Джагхед вновь целует, а девушка жмурится, закрывает глаза до мерцающих звезд в темноте, ощущая, как сильные руки парня подхватывают и усаживают на стол. Поцелуи с Джонсом всегда были такими… томными, волнующими, заставляли сердце сходить с ума, как и его обладательницу. Элизабет открывает глаза, встречаясь с вожделенным взглядом. Парень, недолго думая, прижимается лицом к ее шее и целует, оттягивая футболку. Бетти гладит его по волосам, спине, давит на шею и ногами оплетает талию. Они до сих пор влюблены. Эта страсть не угасла и за три года. Они были импульсивными, желающими ласки и любви подростками, кажется, такими и остались. Это любовь с первого взгляда. Порою было так трудно и одновременно волнительно и сладко. Элизабет долго металась, потому что это впервые так. Впервые кто-то искал с ней встречи и так отчаянно хотел удержать рядом с собой. Просто рядом, а не пилить ее под свои стандартные грани. » — Я люблю тебя такой, какая ты есть. Кричи, плачь, смейся. Я люблю в тебе все, потому что ты — мой идеал» Парень гладит бедра, сжимает попу и запускает теплые ладони под майку, а потом и вовсе снимает ее, почти срывает пуговицу с шорт. Одежда всегда быстро исчезает, а потом остается только пылающее желание. Джагхед закидывает ногу Купер к себе на плечо, убеждая ту лечь и медленно входит. Под таким углом все чувства обостряются. Девушка непроизвольно царапает стол и прикусывает ребро ладони. — Расслабься. — Наклоняется, чтобы прошептать на ушко и прикусить хрящик, давясь сдавленным стоном. Все естество горит, и парень просто сдерживается, медленно растягивая, чтобы не причинить лишнего дискомфорта и не сорваться на быстрый темп. Правда, хватает такого недолго. Джагхед чувствует, что на пределе, а Элизабет все время двигает бедрами, хныча. Он подхватывает девушку на руки, закидывая ее ноги на плечи и опираясь об стенку. Толчки начинают набирать скорость, и стоны, граничащие с криками, вырываются с искусанных губ при довольно интенсивных толчках. — П-поцелуй…поцелуй меня, — просит Элизабет, и Джонс сразу подается. Они целуются развязно, проталкивая свои языки, вжимаясь в тела друг друга до дрожжи. Бетти гладит парня по напряженному животу и закидывает голову, губы раскрываются в немом стоне, а Джонс резко отстраняется, довершая всё хаотичными движениями рукой. Парень держится одной ладонью об стену, а рядом с ней Бетти скользит по стене вниз на совсем не держащих ногах, пока Джонс не подхватывает ее, дыша в висок и мажа легким поцелуем. — Надо… бы… повторить, — с одышкой произносит Джагхед. — Нет. Т-теперь только дома, — девушка отталкивает его, начиная собирать с пола свои вещи. — Можем дома продолжить. — Улыбается и получает своей футболкой по лицу Джонс. Элизабет сдавленно дышит. Будто кислород стал ядом и попадает прямиком в легкие, сжигая все изнутри. Еще немного и сердце остановится. Девушка сидит на дороге, а перед ней Джагхед без сознания и весь в крови. Лежит мертвенно бледный, с потекшими разводами крови на лице, губы синие, пульса нет. Обещания, мольба, ложь, правда. Все померкло разом. Элизабет не чувствует себя, она просто водит дрожащими руками в воздухе над парнем, боясь поверить. Это неправда, всё не могло закончится так. Тело Джонса покрывается светлой пеленой, и девушка уже не может разобрать собственных чувств. Все органы, сердце упали куда-то вниз и раскололись. Джагхеда больше нет, нет больше вечерних посиделок, поцелуев, разговоров о жизни, его улыбки, будущего. Его нет! Бетти плачет навзрыд, не желая слушать знакомый голос, пробивающийся сквозь вакуум. Такой родной, теплый и в самое сердце. Она потеряла все разом. Жизнь, будущее, любовь и свой мир, выстроенным и сделавшим его уютным Джагхедом. — Бетти… — вот он снова голос. — Бетти. Он отчетливее и напряженней. Наверное, у нее уже просто едет крыша, сходит с ума, видя перед собой силуэт парня. — Бетт! — Купер резко раскрывает глаза. Вертит головой. Хватает всего несколько секунд чтобы понять, она дома сидит на кровати, а перед ней и сам Джонс, взгляд которого даже в темноте виден, пропитан тревогой и смятением. — Ты плакала во сне… что-то плохое? Кошмар, наверно, — перебирает парень, зевая. Элизабет виснет на нем, сжимает в объятьях, потому что это все оказалось сном, и он живой сидит сейчас перед ней и обнимает в ответ, натирая круги на ее спине, чтобы успокоить. Но Элизабет плачет только еще больше, дышит тяжело и не перестает шептать что-то про любовь. А Джонс отвечает, что любит, просит успокоиться, что все в порядке. Только под утро Джагхеду удаётся успокоить Бетти. После бессонной ночи у нее разболелась голова, поэтому Джонс пошел в аптеку за таблетками и лег рядом, обмнимая во сне и сторожа несколько часов ее сон. «Что же тебя так напугало?» — Джагхед гладит её лицо и обнимает, очень нежно и аккуратно, чтобы не разбудить. Элизабет всегда была очень чувствительной и порою слишком сентиментальной. Джагхед знает, как ей тяжело, она плачет над грустными мультфильмами и фильмами, если что-то не получается, она не остановится, пока не достигнет своего, может сидеть до утра и играть в покер с его отцом, и все равно победит. Она скрывает все за сдержанной улыбкой, когда руки за спиной сжимаются в кулачки, а внутри ураган. Она будет терпеть до последнего, пока в один день полностью не исчерпает саму себя. Джагхед сам такой и ему ли этого не знать. Вечером Бетти пробивает уверенность, она звонит Арчи, чтобы назначить встречу и положить всему конец. Джагхед уходит на проверку починенного недавно мотоцикла, и Купер теперь точно расскажет ему обо всём, когда вернется. Элизабет сидит в том же ресторане и пьет воду, поглядывая на дверь. Она пришла немного рано, но парень видимо из пунктуальных, раз явился тоже чуть пораньше. — Я заставил тебя ждать? — Эмм… нет, — Элизабет смотрит на парня. Время пришло. Она рассказывает всё-всё. О Джонсе, об университете и отношениях с родителями. Это все недоразумение, и ей ужасно стыдно, что так произошло. И когда нескончаемый поток слов прекращается, становится страшно посмотреть в глаза. Не будет ли потом сожалеть? Вдруг он расскажет всё родителям? Вот только приходится поднять взгляд с белой скатерти на парня и увидеть его улыбку и некое разочарование. Это естественно. Так и должно быть. — Ну… если мы разобрались со всем, то давай что-нибудь закажем? Кажется, парень совсем её не слушал. Бетти вздыхает, он не так уж и расстроен… это, наверно, и к лучшему. — В любом случае мы можем быть друзьями, на твое сердце теперь не держу курс, но место друга меня вполне устраивает. Теперь и сказать нечего. — Так что давай закажем, что-нибудь? Я ужасно проголодался, — Арчи улыбается, кажется все ясно. Вопрос решен. После ужина Арчи вызывается отвезти домой, но Бетти нужно позвонить Джагу. Они прощаются, и Купер садится в такси, сразу набирая Джагхеда. В телефоне гудки. Парень долго не берет трубку, а это более чем настораживает, сердцу вмиг становится не спокойно, особенно когда всплывают кадры из сна. Появляется чувство удушья и тошноты, но маленькая надежда становится в разы больше, когда снимают трубку на той стороне. — Бетти? — Голос не Джонса. Это Свит Пи. — Где Джагхед? — спрашивает Купер. — Он… тут такое дело, мы мотоцикл проверяли, а он упал и… Бетти уже не слушает парня, сжимает телефон в руке, пока по щекам льются слезы. Она быстро диктует адрес бара и отворачивается к окну, зажимая рукой рот. Все как во сне. Нет. Хуже. Это не сон, а реальность. Бетти пробивает истерика, она складывается пополам, пока рядом словами успокаивает таксист, мужчина средних лет. И почему время так замедлилось? Время в дороге было просто мучительным. Когда Бетти оказалась на месте, никого не было. Эта гнетущая пустота разъедала изнутри. Она подошла к бару, вот только шаг замедлился, а телефон зажатый в руке упал на асфальт. Рядом валялся помятый мотоцикл Джагхеда, а прямо у ног его черный шлем, с выцарапанной короной. Ноги перестали держать, сердце забилось в бешеном ритме. Это сон, сон, сон… Бетти рухнула на землю вместе с сердцем, которое вмиг перестало биться. Она взяла шлем в руки, закусывая нижнюю губу. Дрожа провела по короне, которую они вместе с Джагом сделали. Вместе. теперь нет больше никаких нас? Она обнимает шлем и плачет. Невыносимо больно, а терпеть — еще больнее. Этот свет, счастье, которое ей навязывали, как что-то неправильное и аморальное. Теперь Бетти хотелось закрыть уши, кричать во весь голос, доказывая свое. Что она имеет право жить и любить, как она сама того желает. И все голоса вмиг затихли, стало невыносимо тяжко. Почему осознание всего, правильность мысли и действий приходит только в последний момент, когда уже совсем поздно. Почему?! Элизабет не просит многого. Она хочет, чтобы Джонс вернулся. Чтобы она снова очнулась от этого кошмара, а рядом был он живой, любящий. Потому что второго такого не будет. Бетти никогда никого не будет любить так сильно, как его. Никто не будет понимать ее, как он. Он ведь знает, как любим, как Купер дорожит им, как готова только от одного его взгляда дрожать от счастья? Он ведь знает. Вернись, вернись. Просто вернись Джагхед Джонс. Элизабет задыхается. Напротив кто-то встает и опускается на корточки. В нос бьет запах корицы, собственного шампуня, и Элизабет уже не может больше терпеть. Джагхед живой, настоящий, не подкинутый ее истощенным сознанием. Бетти все это время была, как песочные часы. Песчинки перекатывались, царапали, а сейчас стекло лопнуло, песок рассыпается, ускользает меж пальцев. Так же и слова Купер. Она обнимает парня, откладывая шлем. Он улыбается, обнимает в ответ и спрашивает, что случилось. А Бетти без конца спрашивает все ли с ним в порядке. — А ты? Кажется, мне надо задавать этот вопрос. — Свит сказал, что ты с мотоцикла упал… и еще этот сон и я, — Купер закрывает ладошками лицо и плачет, сил говорить нет. Губы дрожат, а дышать все сложнее. — Со мной всё в порядке, ни царапины, — Джагхед гладит большими пальцами по щекам Бетти, стирая слезы, и улыбается. — Руль немного повело… Джагхед думал, что Бетти успокоится, но девушка еще больше разревелась. — Все, все… не плачь. Я же рядом, — гладит по затылку и целует в лоб. — Я-я з-зн-ааю… — Тогда не плачь. Я люблю тебя. Слышишь? Очень сильно люблю. И так просто ты от меня не отделаешься, Элизабет Купер. Джонс получает слабый удар в грудь и прижимает девушку еще ближе. — Я тоже тебя люблю.

***

— Все будет хорошо? — Джагхед смотрит на Элизабет, которая переполнена неоднозначными чувствами, но она уверенна, что идет в правильном направлении. Они стоят на пороге дома Куперов. Джагхед получает молчаливый ответ и сжимает руку девушки в своей чуть сильнее. Он всегда готов, но вот Бетти. Она нажимает на кнопку звонка и вздыхает. Обратного пути нет, и пусть они нашли, как избежать этой встречи, всё равно пришли бы к этой дороге. Она готова разрушить иллюзию в глазах родителей, готова бороться за свое счастье, показать все свое несовершенство. Родители не примут, будут упрямо вталкивать, диктовать свое, свято верить, что девушка погубит свою жизнь. Пусть будет так. Их мировоззрение, страхи, амбиции, недовольство, характеры… Все это не принадлежит Бетти. И только одно всегда будет неизменным, жизнь Бетти всегда будет только ее. Дверь открывается. Волосы распущены, одежда проста, нет показной улыбки, наигранной радости в глазах, рука по прежнему держит чужую. — Мама, папа, нам надо поговорить…