До эпилога

Он ждал до девяти вечера — Настя так и не появилась. Аромат расставленных по всему дому тюльпанов начинал раздражать. Сергей нервно расхаживал по квартире из стороны в сторону, стиснув в ладони мобильный. В конце концов, не выдержал — выбрал из списка номер Валентины Борисовны. -Добрый вечер! Валя, у тебя Насти сегодня не было? Просто уехала куда-то, меня не предупредила, а я тоже был занят весь день. Звонил, конечно, у неё телефон отключён. Съёмки? Нет, у неё давно уже никаких съёмок, откуда бы… На машине, да, на стоянке нет. Что-то я заволновался. Не лучшая идея была ещё тебя волновать, но, я подумал, вдруг вы созванивались. Марине? Нет, ей не звонил. Вряд ли она в курсе. Хорошо, наберу ее. Перезвоню тебе потом, — он уже хотел отключиться, как услышал звук открывающейся двери. — Валя, отбой! Она пришла. Прости, что заставил понервничать. Анастасия неспешно закрыла все замки, сняла сапоги, убрала в шкаф шубу. Сергей только подошёл, чтобы помочь, но успел лишь взять ее сумку. -Привет, — он наклонился, чтобы чмокнуть в губы, но она увернулась — он попал в щеку. -Я тебя потерял. -Привет, — не особенно радостно, но и не равнодушно ответила Настя, начав принюхиваться к ароматам в квартире. -А что меня терять? Сейчас даже десяти нет. -Вообще ты могла бы сказать, что тебя не будет дома, — Жигунов следовал за ней в спальню. -Извини. У меня было много дел, а потом телефон разрядился. Сергей хотел было возмутиться, подозревая, что она вела так себя явно ему в отместку, но удержался от комментария. Настя открыла дверь спальни и обомлела, оглядывая украшенное цветами пространство. -Нравится? — с виноватой осторожностью спросил он. -Да здесь целая оранжерея! — она устало улыбнулась. -Жигунов, ты, как, хорошо себя чувствуешь? Зачем столько? -Еще в гостиную зайди. -И там тоже? — Настя вернулась по коридору обратно и заглянула в комнату. -Боже! Ты заказывал грузовые перевозки? -Неважно, — Сергей остановился в дверном проеме, умиротворённо наблюдая за ней. -Это уже детали. -Слушай, ты, конечно, проштрафился вчера, но не в таких же масштабах! — Настя обвела взглядом помещение, и было заметно, что ей всё нравится. -Помнишь, в твой день рождения в Абрамцево… Мне захотелось повторить… -Это не забыть, — она опустилась в кресло, не прекращая любоваться цветами. -Дом тогда буквально утопал в тюльпанах… -Там площади позволяли развернуться серьезнее, — Сергей опустился перед ней на корточки и взял за руку. -Я вел себя, как дурак. Прости меня, пожалуйста. -Пожалуйста, — утвердительно произнесла Настя. -Сереж, я сомневаюсь, что смогу спать среди такого количества цветов. К запахам чувствительность сейчас повышенная. -Не проблема! Я уберу их из спальни. Если надо, вообще всё выкину! -Не стоит, — она дотронулась до его гладковыбритой щеки. -Они такие красивые. Можем часть маме увезти, она любит тюльпаны. -Я испугался, что ты ушла от меня, — Сергей посерьёзнел и поднёс ее ладонь к губам, покрывая поцелуями. -Не дождёшься такой радости, — усмехнулась Анастасия. -Я всего лишь успевала поработать, пока состояние позволяло. Марина давно меня мучила просьбой о встрече. -Твоя мама предположила, что ты можешь быть с ней. -Мама? Зачем было ей звонить? -Ну, уж извини! Ты недоступна, машины нет, ни о чем не предупреждала. Что я должен был думать? Если бы ты оказалась у мамы, я перестал бы рисовать себе всякие ужасные картины, что с тобой могло произойти. -Паникёр, — сделала вывод Настя и потрепала его по волосам. -Теперь позвони ей и скажи, что я дома. -Уже сказал, — он снова целовал ее руки. -Почему ты думал, что я уйду? Считаешь, вчерашнее настолько могло произвести на меня впечатление? — она подозрительно на него посмотрела. -Не знаю. Ты развила во мне фобию. -Ты во мне тоже, — она вздохнула. -По-моему, мы идеальная пара, — Сергей рассмеялся. -Ага, идеальные параноики. -А что, забавно, не находишь? -Не нахожу. Ничего забавного в том, чего боюсь я. -Этого не будет, Настя. Я сегодня уже произносил эти слова, разговаривая с Машей. Этого не будет — того, чего ты боишься. -Говорил с Машей? — она заинтересовалась.-И как все прошло? -Потом расскажу, — Жигунов махнул рукой в сторону. — Сейчас мне важно другое, — он поднялся и сел на соседнее кресло — от неудобной позы затекли ноги. — Мне важно донести до тебя, что все эти проблемы с дочкой и с Верой не должны пугать тебя и заставлять во мне сомневаться. Я осознанно пришёл к решению снова быть с тобой. В моем возрасте уже смешно играть в какие-то перебежки. Согласен, вчера мое поведение оставляло желать лучшего. Я не ищу себе оправданий. Давай просто об этом забудем. — В свою очередь, и я хочу тебе сказать, что какие-то мелкие проблемы, недопонимания и обиды не являются для меня причиной, чтобы тут же собирать вещи, — Настя смотрела ему в глаза уже без намёка на негатив, во взгляде была только нежность. — Несмотря на то, что я не могу пока расслабиться и отпустить свои страхи, я не намереваюсь искать поводы, чтобы уйти. Мне слишком непросто далось нынешнее положение вещей, чтобы опять что-то менять. Я люблю тебя, Жигунов, — на этой фразе она широко улыбнулась. — И это главнее всего остального. Я десять лет жила не своей жизнью. Десять лет не могла осознать, что не забыла и не разлюбила. Я не могу больше так разбрасываться временем. И, если что, нас скоро будет трое, мы не можем оставаться такими же безответственными, как раньше. -На-астя, — протянул Сергей и тут же подскочил с места, кинулся к ней, схватил на руки, и, не реагируя на ее вскрики и просьбы успокоиться, стал кружить по комнате. *** Позднее, в тот же вечер — Ты так и будешь заглядывать мне в рот? — Настя прожевала кусочек запеченного мяса, приготовленного для нее Сергеем. — Как-то некомфортно, когда ты ешь, а на тебя пристально смотрят. — Прости, — он отодвинулся чуть подальше. — Мне всего лишь приятно наблюдать, как ты млеешь от моей еды. — Млею, это точно, — она вернулась к блюду. — Но я делаю очень нехорошо, что наедаюсь на ночь, на самом деле. Утром будет весело. — Тебя же, вроде, меньше тошнить стало, — он плеснул себе немного красного вина — Настя разрешенные ей полбокала уже выпила. — Меньше? — она усмехнулась. — Если бы! С утра было замечательно, но я рано обрадовалась. Марине приходилось несколько раз прерываться, пока я убегала в туалет. — Кстати! Ты до сих пор не рассказала, что у вас за важные переговоры были, — напомнил Жигунов, пригубив напиток. — Она же знает, что ты беременна, какие у нее еще к тебе могут быть вопросы? — Знает, но, тем не менее… — Это секрет? — Да почему. Предложений у нее накопилось немало, но я приняла только одно. Проведу детское мероприятие, которое будет через месяц. — Зачем? — он нахмурил брови. — У тебя самочувствие нестабильное, как ты будешь что-то там вести? — Через месяц, Сережа, — она вздохнула. — Токсикоз должен пройти. — А если нет? — Не надо никаких если, я даже думать не хочу. — Через месяц живота у тебя, разве, не будет? Ты же хотела скрывать максимально долго! Зачем тебе это надо? — Живот будет, но, я полагаю, не такой, чтобы невозможно было его спрятать. Я не пойму, что тебе не так? Разве детский концерт — это плохо? Благотворительный, между прочим! — Настя отложила вилку и нож. — Или что, я должна была у тебя разрешения спросить, прежде чем соглашаться? — Всё-всё, не начинай свою любимую песню, — Жигунов сбавил тон. — Хочешь вести концерт — веди концерт. Дети и благотворительность — это, и правда, неплохо. А что с актерскими работами? — Ерунда одна, — Настя махнула рукой. — Плюс ничего нет на перспективу, всё на этот год. И потом, я совсем не уверена, что буду готова идти на съемочную площадку, когда дома в кроватке будет спать маленький ребенок. Сложно вот так загадывать и на что-то соглашаться. — Надо просто продумать, — Сергей сцепил ладони в замок. — Посчитать, с какого именно момента ты сможешь ребенка оставлять с няней, и брать какую-то нагрузку в зависимости от этого. — Это только рассуждать легко. Есть очень много разных факторов, которые мы сейчас предугадать не сможем. — Справедливо, — он допил вино и отставил бокал. — Тогда надо подождать. Вообще забудь пока о работе, у тебя декретный отпуск. — Рановато для декрета! — У тебя есть возможность отдыхать, зачем перегружать себя? У нас столько дел с нашей квартирой, тебе есть, чем заняться! Нам надо выбирать мебель на кухню и в спальню. Пора уже этим озадачиться, если мы хотим скорее переехать. — Я уже посмотрела кучу вариантов. Созванивалась с дизайнерами, мы обсуждали… Но без тебя я тоже не могу, ты, давай-ка, присоединяйся. — Присоединюсь, но тогда, когда ты уже что-то более или менее систематизируешь. Я не успеваю делать всё, Настя, кто-то должен работать. — Это что, упрек сейчас был? — она в удивлении подняла одну бровь. — Ни в коем случае. Констатация факта. Что-то ты не доедаешь. Я старался приготовить стейк максимально диетическим и нежирным. — Он идеален! Просто не могу больше, тяжесть в желудке. Не обижайся, — Настя улыбнулась. — Моя реакция на твою еду может быть абсолютно разной, и это вовсе не значит, что ты плохо приготовил. Ты изумительно готовишь, изумительно. Мне даже кажется, что твои навыки с годами выросли на порядок. — Нет предела совершенству! — Сергей снова пододвинулся к ней ближе, взял за руку и потянулся к губам. — Скромняга, — смеясь, прошептала Настя, нежно ответила на его поцелуй, и, как только он завершился, сказала: — Мне интересно, как долго это будет продолжаться? — Что — это? — Жигунов смотрел захмелевшим взглядом и не мог сосредоточиться на ее словах. — Ну, вот это, — она сложила губы трубочкой и чмокнула ими несколько раз. — Вот это состояние счастливых молодоженов. — Тебя это раздражает? — он поправил прядь волос, упавшую ей на лицо. — Нисколько. Просто думаю, как будет дальше. — Когда закончится этот твой первый триместр, всё будет еще более впечатляюще, — проговорил он у самого ее уха. — Ну, Сережа! — она цокнула языком и отстранила его. — Я, между прочим, говорила серьезно. — А что, было похоже, что я шучу? — он заулыбался. — Жигунов, ты — невозможный человек! — Обожаю, когда ты так говоришь, — Сергей снова вовлек ее в поцелуй.