Война никогда не меняется

Поле боя не столь прекрасное и приятное место, как его романтизируют в книгах. Но еще ужаснее сцены бывают после него. Четвертая Мировая Война Шиноби закончилась всеобщей победой над врагом. Прозвучал победный клич окончания битвы. Для простых шиноби этот ад наконец-то закончился, но для медиков-иръенинов он только начинался… Десятки, сотни раненых, что тонким ручейком, как муравьи в муравейник, стекались под растянутые медицинские палатки. Раздробленные кости, выпущенные потроха с внутренностями, потерянные конечности и вытекшие глаза. А так же реки крови, что литрами въелись в нежную кожу, заставляя пахнуть смертью даже единственных спасителей, в этом богом проклятом месте. Операция за операцией. Раненный за раненым. Труп за трупом. Невозможно спасти всех до единого… Некоторые умирают, так и не дождавшись своей очереди. Другие обрывали свои жизни, прекращая за них бороться, ибо не в силах терпеть многочасовые муки искалеченного тела. Медики валяются без сил после непрерывных многочасовых или даже многодневных смен. А любая накопившаяся чакра сразу пускается в ход, чтобы сохранить еще хотя бы одного человека. Здесь, между ранеными, тихо шагает смерть. Она пирует, собирая свой кровавый урожай отчаяния и боли. Она так близко, что, кажется, закрыв глаза, можно ощутить её неосязаемое, эфемерное касание и дыхание. Славная победа, ценою в тысячи, если не десятки тысяч новых могил. Спасенный мир в обмен на навеки утраченные и загубленные судьбы. Истощенная, ослабленная отсутствием чакры и сна, я кручусь посредине этого, словно на адском колесе. Варюсь, как будто бы внутри бурлящего котла. Разум уже не думает, не старается понять происходящее. Любые мысли тут же испаряются из моей головы, стираясь словно защитным механизмом, заставляя лишь продолжать монотонную, но такую важную работу, выкладываясь на пределе своих собственных сил и возможностей. Лишь в коротких перерывах я могу вздохнуть полной грудью и не видеть столь опротивевший, невыносимый алый цвет. Только сейчас можно выпустить весь тот ужас, что накопился в глубинах моего сердца, что до дрожи сковывает все тело. Еда совершенно теряет вкус, а на языке лишь мерзкий привкус металла. Тело так сильно дрожит, что лишь обхватив себя руками, можно наконец-то отвлечься от этого пробирающего до костей неизвестно откуда взявшегося холода. Скоро этот ужас наконец-то закончится. Исчезнут со взора койки с тяжелоранеными, постоянно занятый операционный стол и кучи бинтов, что так легко пятнают свою белизну кровавым красным. Но даже спустя время, закрывая глаза, та же картина возникает перед моими глазами, совершенно не собираясь исчезать из моей головы. Воспоминания, что ужасом отпечатались прямиком в сердце… Лишь таблетки даруют столь блаженный покой и спокойный сон утомленному разуму. Только так я могу сбежать от преследующих меня кошмаров и не вспоминать их лица… Война никогда не меняется…