Константин. Наследие нищих духом.

Мои размышления прервал телефонный звонок, номер на определителе был незнакомый. - Да. - Добрый день, Джон. Голос говорившего был смутно знакомым. - Добрый день, простите, кто это ? - Это Роберт Бимэн. - Простите, что не сразу вас узнал. То рассмеялся стариковским дребезжащим смехом. - Неудивительно. Ведь мы с вами виделись больше года назад, на похоронах брата. Да и то сказать, общались всего ничего. - Я помню. Как вы поживаете, мистер Бимэн? - А как я могу поживать в мои 82? Скриплю потихоньку, вроде пока ничего не болит, и слава Богу! - Рад это слышать. - Джон, я вам позвонил не для того, чтобы говорить о моём здоровье. - Для чего же тогда, сэр? - Во-первых примите мои соболезнования в связи с гибелью Анджелы и... - Простите, откуда вы знаете? - Друзья рассказали. - Вы хотите сказать, что среди ваших друзей есть экзорцисты?- изумился я. Моё изумление легко понять, ибо я знал, что старший брат моего друга Томаса Бимэна был кабинетым учёным, а кроме того являлся специалистом в области медиевистики и преподавал исторю раннего средневековья в одном из колледжей Кембриджа. - Один экзорцист, если быть точным. Вы наверняка его знаете. - Вы хотите сказать, что знакомы с отцом Ривердейлом? - Да, и довольно давно. А всё, что касается знаменитого Джона Константина, тут же становится известным в кругах демонологов и экзорцистов. - Признаюсь честно, даже не представлял, что популярен. Но вы собирались сказать что-то ещё, когда я вас перебил. - Да, у меня для вас подарок от моего брата. Поэтому я хотел бы с вами встретиться. - Так вы в Лос- Анджелесе? - Именно так. У меня кое-какие дела в университете, поэтому, если вам удобно я хотел бы встретиться часа через два на территории кампуса. - С удовольствием встречусь с вами. - Ну вот и замечательно. Когда приедете подходите к студенческой столовой, буду ждать там. До встречи. - До свидания, сэр. Закончив разговор, стал ломать голову над тем, что же такое мог передать Бимэн младший. Но я не стал долго предаваться столь бесполезному занятию, все равно скоро все станет известно. Через два часа я входил в столовую университетского кампуса. Мистер Бимэн уже ждал. Высокий, сухощавый, с живыми, умными карими глазами на худом подвижном лице. Внешне он напоминал дятла. Одетый в добротный, табачного цвета костюм и светло- серую рубашку с серым шёлковым галстуком старый профессор напоминал скорее дядюшку Поджера, чем на кабинетного учёного. Сходство усугублялось ещё и тем, что вставая мне навстречу он с грохотом опрокинул стул, чем вызвал немалый интерес к своей персоне. - Здравствуйте, Джон,- воскликнул он, горячо пожимая мне руку с таким видом, словно мы не разговаривали с ним два часа назад, а не виделись с ним по крайней мере лет десять. - Рад вас видеть, присаживайтесь. Выпейте со мной чаю. Здесь заваривают потрясающий ройбуш. - Добрый день, сэр. И я рад вас видеть. Пожалуй, с удовольствием. Я наклонился за упавшим стулом, но мистер Бимэн меня опередил. - Нет-нет, Джон, я уронил- мне поднимать. И потом, в мои годы полезно проявлять хоть какую-то физическую активность, чтобы не развалиться окончательно. Эти слова вызвали у меня невольную улыбку. - Вы не выглядите развалиной, мистер Бимэн, - мягко заметил я. - Роберт, для вас просто Роберт. Ах, Джон, доживите до моих лет, тогда посмотрим, что вы скажете. В моём возрасте уже можно жаловаться на болячки, но я этого не делаю, не хочу гневить Бога, тем более и болячек-то особых нет. А потом жаловаться вообще грех. Я, слава тебе Господи, имею ясный ум и память читаю лекции и веду семинарские занятия, общаюсь с коллегами по всему миру, способен выезжать в другие города, есть любимое хобби, так чего же больше. Попробуйте вот эти синнабоны, они просто тают во рту. Чем больше я слушал старого профессора, тем больше он нравился и проникался к нему глубоким уважением. - Что же вас так поддерживает, мистер Бимэн? - Роберт, я же уже сказал. - Хорошо, Роберт. - У меня есть друг, он из русских эмигрантов, ему 99 лет, православный. Каждую неделю мы встречаемся для игры в шахматы. Как-то в один из дней, а это было летом, в Лондоне стояла невыносимая жара и духота, у меня неожиданно разыгралась мигрень. Последний раз она меня мучила в юности, когда ездил в круиз по Средиземному морю. Я позвонил Майклу и сказал, что не приду, но он буквально настоял. Дав мне таблетку( у меня как на зло не было) сказал: - Берт, ты еще молодой по сравнению со мной, так что не смей жаловаться. Мигрень это ерунда. Я страдаю от артрита, боли бывают такие, хоть на стенку лезь и то не жалуюсь. - Как же тебе это удаётся? - Просто знаю один секрет. Как-то раз, когда было особенно плохо подошёл к иконе Спасителя и сказал:" Господи, я вижу как тебе плохо, обопрись на меня ". И ты знаешь, мне тот час же стало легче. - С тех пор, - завершая рассказ добавил старый профессор я и сам использую этот приём. - Знаете Роберт, ваш рассказ вызывает восхищение и глубокое, искреннее уважение. Хотел бы я взять на вооружение этот приём, но боюсь не смогу. Я утратил веру в Бога. - Просто прошло ещё слишком мало времени. Время прекрасный лекарь. Пройдёт несколько месяцев, а может быть и лет, горечь утраты будет не такой острой, рана затянется. - Вы думаете? - Не просто думаю, а уверен. Немого раньше вас я потерял свою любимую жену Камиллу, с которой счастливо прожил 40 лет. Она умерла у меня на руках. Я так же как и вы страдал, не мог смириться, роптал на Бога. Но прошло время, теперь вспоминаю самые светлые и счастливые дни нашей жизни. И с вами будет так же. - А я собирался уехать из её квартиры, где мы жили вместе, чтобы не сойти с ума. Спрятал фотографии и убрал вещи. - И сделали совершенно напрасно. Вещи, положим, можете отдать в армию спасения, а вот фотографии достаньте. - Ещё не расстаюсь с её кулоном, подаренным мной на годовщину совместной жизни. Не могу с ним расстаться, он что-то вроде талисмана для меня. - И не расставайтесь. Джон, поверьте старику, вы станете, если не таким как раньше, то все же похожим на себя прежнего. Обещаю. Вы мне очень понравились. - Вы мне тоже понравились, Роберт. - А знаете, чем вы понравились? - Чем же? - Своим мужеством. Уже то, что согласились на встречу, говорит о многом. - Спасибо за добрые слова. Внезапно он прищурился и хитро посмотрел на меня. - Держу пари, что вы сейчас подумали: " Что этот старый пень разболтался, а про подарок забыл". - У меня и в мыслях такого не было. И это была правда. Просто понимал, что при всей его общительности Роберт Бимэн одинокий человек и ему необходимо выговориться, а во мне возможно нашёл родственную душу. - Я просто пошутил, а подарок вот он. Тут он достал из внутреннего кармана фотографию и положил передо мной. Я не поверил своим глазам. На фото была изображена изумрудная чаша, очень похожая на Грааль, на обороте стояла надпись: " Гластонбери.VI в.н.э".