Патронус

Гарри спал хорошо. Даже не так. Это была лучшая ночь с тех самых пор, как мальчик-который-выжил вернулся с третьего испытания. Да, тогда в лазарете ему дали то же зелье сна без сновидений, и тогда Гарри удалось поспать совсем недолго. Но в этот раз все было по-другому. Видимо, даже Снейп заметил очевидные синяки под глазами и дал большую дозу. Именно поэтому ловец команды Гриффиндора проснулся и не понимал, сколько сейчас времени. За окном шел дождь. Тучи были темные и нависали над домом. Время от времени сверкала гроза. Гарри помнит, как в детстве он боялся этих самых молний, но теперь он столько всего пережил, что такой страх казался просто комичным. Поежившись от сырости, он хотел было одеться, но вдруг понял, что маггловская одежда, которую он донашивал за Дадли, причем вся, была в очень плачевном состоянии. Тогда Гарри решил поискать в своем школьном чемодане — он обнаружил его у своей кровати, как только проснулся, но кроме мантии там ничего не было. Вздохнув, Поттер надел мантию и спустился вниз. Уж лучше это, чем мерзнуть. Тем более, после вчерашнего Снейп вряд ли выпустит его в свой сад, не то что на улицу. И поэтому не стоит волноваться о статусе секретности. На кухне его ожидал сюрприз. Весьма веселый Палкохруст бегал по кухне и готовил всевозможные блюда. На столе уже стояли тарелка с блинами (клубничными), десерты, а также яичница с беконом и суп из креветок. Гарри замер в проеме, ошарашено глядя на все это. Конечно, в Хогвартсе тоже был огромный выбор, но тут эльф явно превзошел самого себя. У всех этих блюд был такой вид, будто их достали из той программы, которую так любила тетя Петунья: «Лучший повар Америки» кажется? Неважно. Палкохруст заметил, что надежда всего волшебного мира уже несколько минут тупо смотрит за его беготней и радостно объявил: — Палкохруст не знал, что ест сэр Гарри Поттер, поэтому наготовил всего понемногу. Мальчик-который-выжил неуверенно кивнул. Он медленно прошествовал к столу и, притянув к себе тарелку, начал поглощать блинчики. Есть ему почему-то не очень хотелось, но Гарри понимал, что ему это нужно. Вопреки расхожему мнению, Поттер кое-что все-таки слушал на уроках зельеварения. Ни одно зелье (за некоторыми исключениями) ни в коем случае не должно приниматься на пустой желудок. А так как Гарри собирался попросить у Снейпа еще этого чудесного зелья сна без сновидений, то он постарается в себя впихнуть столько, сколько сможет. Палкохруст сел напротив Поттера и внимательно следил за тем, как тот жует. Это было немного неловко, потому что эльф сейчас напоминал чересчур заботливую мамашу, поэтому Гарри старательно смотрел в свою тарелку. Когда он доел блинчики, Палкохруст довольно всплеснул руками и произнес: — Палкохрусту очень нравится, что Гарри Поттер все съел. Директор будет доволен эльфом с незавидной судьбой. И, не сказав больше ни слова, он исчез с громким хлопком. Гарри моргнул. Как же он мог забыть, что Снейп прогнал эльфа? Что теперь гриффиндорец должен сказать насчет этой горы еды? Или, может, стоит все это съесть или выбросить… Ну нет, это уже будет слишком. Внезапно входная дверь хлопнула. Поттер сразу понял, что за этим последует и так же, как часто он проворачивал у Дурслей, решил, что лучше всего будет спрятаться в своей комнате. Гарри уже поставил ногу на первую ступеньку лестнице, как услышал громкое: — Стоять, Поттер. Тяжело вздохнув, мальчик-который-выжил обреченно пошел обратно на кухню. Ну, сейчас начнется… Снейп снял свою дорожную мантию и повесил на крючок. Плащ был промокшим насквозь, но пара заклинаний решили эту проблему. Даже волосы профессора стали сухими, хотя до этого с них капала вода — хоть выжимай. Зельевар бросил взгляд на еду и прежде, чем он успел что-либо сказать, Гарри воскликнул: — Это не я. Снейп фыркнул. — Конечно не ты. Я был бы удивлен, если бы ты нашел магазин с едой в лесу. Да и, честно говоря, я думаю, не ошибусь, если предположу, что вы в готовке такой же «отличник», как и в зельеварении. Надежда всего волшебного мира пытался внести в свой взгляд все раздражение и всю злость, какую он испытывал. — Так я и думал. — сказал профессор зельеварения после небольшой паузы. — Но, вообще, я хотел поговорить с вами о другом. Откуда у вас тот шрам? Гарри посмотрел на него, как на ненормального. — От Волан-де-Морта… Северус закатил глаза. Ладно, может, он и впрямь неправильно поставил вопрос, но мальчишка должен был понять, если у него есть хоть капля мозгов… — Нет же. Тот, что на спине. Поттер дернулся, как несколько минут назад это сделал Снейп при упоминании Темного лорда. Видимо, зельевар оказался прав и это не история «я упал с метлы, и это было весело». — Н-ничего… — Бросьте, Поттер, — рявкнул Снейп так, что Гарри вздрогнул. — Если не хотите рассказывать о своих проблемах — не надо. Но я должен убедиться, что это не то, о чем я думаю. Юный маг не знал, о чем думает профессор, но вряд ли это было что-то хорошее. С одной стороны было бы хорошо позлить Снейпа своим нежеланием рассказывать, но с другой — в этом году зельевар уже намекал на то, что он вполне может использовать сыворотку правды на нем. А то, что они живут в одном доме, только увеличивало риск. Поттер вздохнул. Ладно. — Это не то… Короче, когда я пытался убежать от Дурслей, дяде это не понравилось и он… Гарри очень надеялся, что ему не придется заканчивать предложение и что Снейп, раз он шпион, сам догадается, и как ни странно, так и произошло. Взгляд зельевара переменился. Он был уже не таким холодным и раздраженным. В его взгляде появилась задумчивость. Они так простояли несколько мгновений, пока профессор не вышел из своих мыслей и не сказал: — Следуйте за мной, Поттер. Сбитый с толку Гарри последовал за Снейпом, очень надеясь, что на нем не собираются сейчас испытывать сыворотку правды. Они зашли в лабораторию. Тут обстановка была почти такая же, как и в Хогвартсе. Из чего можно сделать вывод, что профессор максимально пытался сделать Хогвартс своим домом. В одном котле было зелье, а посередине плавал красный лист. Он поблескивал и окрашивал жидкость в красный цвет. Это зелье весьма заинтересовало его, но он скорее бы выпил его сам, чем спросил бы, что это такое у Снейпа. Не будет же он в самом деле давать профессору еще один повод над ним насмехаться. — Вот, — протянул он ему баночку какой-то мази, — надеюсь, мне не нужно объяснять, как этим пользоваться? Гарри мотнул головой. Он прекрасно знал, что это, но… — Зачем? — спросил гриффиндорец. — Зачем объяснять? — Нет. Зачем вы мне помогаете? Это же даже не опасность в виде темных сил. Это просто мои родственники. А мальчик все-таки умеет соображать. Северус медленно повернулся к нему, и мгновение смотрел на него, будто прикидывал, заслуживает ли этот гаденыш ответов. — «Просто ваши родственники» — это не оправдание, Поттер. Пока вы у меня, я несу полную ответственность за вас и ваше здоровье. Надеюсь, это ясно? Гарри разозлился. Почему с ним опять говорят, как с пятилетним? Ему, черт побери, пятнадцать. Он пережил столько, что наверняка Снейпу и не снилось, а с ним носятся, как с ребенком! Когда уже Дамблдор и все они поймут. Он. Больше. Не. Ребенок. И не сможет больше наслаждаться детством. Да, представьте себе, когда ты становишься свидетелем убийства, ты уже не можешь оправиться от этого! Никто из них не понимает. От этого осознания захотелось заорать, но мальчик-который-выжил заставил себя сдержаться. Как только он окажется в своей комнате, он поколотит свой чемодан, а давать такой повод зельевару поиздеваться над ним он не собирается. Юный маг кивнул и, взяв бутыль, пулей вылетел из лаборатории. Зельевар лишь хмыкнул. Было весьма интересно наблюдать за истерикой, которую Поттер подавил в себе. Странно. Раньше он не владел таким самоконтролем.

***

Вечер наступил довольно быстро, а Гарри все думал о своем патронусе. Гнев, который он испытывал этим утром всего пару минут, очень быстро исчез, и Поттер задавался вопросом: а были ли этого его истинные эмоции тогда? Но тут же отбросил эти мысли. Ведь что за бред? Может еще сказать, что Волан-де-Морт управляет его эмоциями? От этой мысли Гарри усмехнулся. А если так серьезно подумать, то патронус привязан к счастливым воспоминаниям. Но почему тогда он не может его вызвать? Воспоминание же осталось у него и никогда его не покинет. Ну, разве что, если произнести Обливейт. Гриффиндорец зажмурился, что есть силы представляя своих маму и папу, и тихо произнес: — Экспекто патронум. Он осторожно приоткрыл один глаз и разочарованно вздохнул. Ну, а в принципе, чего он ожидал? Может, и не в счастливом воспоминании все дело. Может, есть какие-то и другие условия для патронуса… Было бы хорошо спросить об этом у кого-нибудь. У того, кто бы знал, о чем идет речь… Точно! Можно спросить у Люпина! Гарри воодушевился, но это воодушевление тут же сдулось, как воздушный шарик. Снейп сказал, что они сейчас на задании, но… Может, они уже вернулись? К сожалению, он не может отправить сову — та давно улетела с его письмом к Сириусу и до сих пор не вернулась. Хотя, теперь становилось чуть яснее почему. Можно было подождать ответа крестного, но Гарри уже был неспособен ждать. Поэтому он вышел из комнаты и пошел искать Снейпа. Его ведь не убьют, если он только спросит? Профессор зельеварения нашелся в лаборатории, где гриффиндорец его оставил часа четыре назад. Снейп сосредоточенно добавлял кровь какого-то животного в зелье, и Гарри уже подумал, что это плохая идея, отвлекать его сейчас, но зельевар был иного мнения. Он сказал, что нечего тому топтаться в дверях и тем самым отвлекать его. Гарри вошел и замер, глядя на то, с каким трепетом Снейп добавляет кровь. Жуткое зрелище. Закончив с этим ингредиентом, Северус поднял взгляд от котла: — Вы что-то хотели, Поттер? — Да, я… Хотел спросить, когда вернется Люпин. — Хотите спросить его про лунный цикл? — усмехнулся зельевар. Гарри мотнул головой. Как ни странно, он пропустил это едкое замечание мимо ушей. Эмоции куда-то делись после утренней вспышки гнева. Но гриффиндорец не был против. Эмоции сильно изматывают, лучше уж ходить опустошенным. — Это чисто… Магический вопрос. — Как вы знаете, Люпин на задании. — сказал Снейп. — Но если это что-то срочно важное, вы можете спросить у меня. Мальчик-который-выжил моргнул. Он как-то совсем забыл, что зельевар также является волшебником и вполне мог бы знать о чарах патронуса. На мгновение гриффиндорец замялся. Он не знал, стоит ли рассказывать о своей маленькой проблеме стоящему напротив «сальному ублюдку», но решать не пришлось. Внезапно в дверь громко постучали. Причем ладно бы это было три стука, но кто-то стучал непрерывно, словно от этого зависела чья-то жизнь. Снейп быстрым шагом пошел в прихожую и открыл дверь. Гарри проскочил за ним и замер. Зельевар, кажется, тоже был изумлен. — Профессор, что… Но вопрос так и повис в тишине. — Он… Идет… — запыхавшись, сказал мужчина, — нам… Конец. Он держался за бок, который сильно кровоточил. На полу образовывались красные капли. Мужчина застонал и, не в силах больше стоять, упал на ковер. Гарри бросился было к нему, но Снейп отодвинул гриффиндорца рукой и сам опустился рядом с раненым. Тот был очень бледен, а на лице его читался неподдельный ужас. — Какого Мерлина ты здесь забыл?! Поттер видел, с каким гневом смотрит на мужчину профессор зельеварения, и честно побоялся за него. — Дверь… — прокряхтел непрошеный гость, все еще держась за бок. — Что? — не понял Северус. — Дверь закрой, идиот… Снейп оторопел от такой наглости, но не успел ничего сказать. За дверью послышался вой, и у всех троих всё похолодело внутри. Они знали, что за этим воем обязательно последует.